Когда иссякает офисное время, Кирилл начинает искать драйв. Гоняет по болотам на мотоцикле, осваивает вейкборд, летает на параплане, прыгает с него в воду, получает международные сертификаты по дайвингу — в общем, экстремалит всеми возможными способами. Правда, в жизни минчанина были эмоции и понеобычнее — их дала тюрьма. Отсидев, мужчина четко понял, что от жизни надо брать все.
Читать на OnlínerВне экстрима Кирилл — менеджер по продажам. Контора занимается лестницами и прочими полезными в строительстве штуками.
— Мне 32 года. Кто-то говорит, что я дурак, но я прекрасно осознаю, что делаю, — уверяет мужчина, расслабляя спину в офисном кресле. — Если я понимаю, что не могу прыгнуть, я не прыгаю. Мне вот недавно человек предложил устроить воздушную акробатику на параплане. Ты такой висишь на крыле, а он начинает делать всякие кульбиты. И это зимой. На высоте нескольких сотен метров. В мире никто этого не делал.
Было заманчиво, но Кирилл и его команда отказались от этой идеи.
— Белорусские экстремалы разные. Есть люди с двумя-тремя высшими образованиями. За пять минут на бумаге любой трюк распишут. С графиками, объяснениями, законами физики и полным списком возможных рисков. А есть люди, которым вообще пофиг на опасность. Они, к примеру, не думают, что если по технике неправильно прыгать на воду, так это примерно то же, что прыгать на бетон. И вообще, любой прыжок с высоты больше 11 метров — серьезный риск.
Дед Кирилла работал на «Горизонте». При заводе был кружок. Кирилл периодически приходил и катался на мопеде. Детская любовь сохранилась до сих пор.
— Мне больше интересна не скорость, а сложность. К примеру, заехать на болото на мотоцикле. Любой, кто катался, знает, насколько сложно управлять мотоциклом в таких условиях. Несколько раз закапывал его. Еду, думаю: «О, ручеек!» А оказывается, что там глубина. В итоге только ручки из грязи торчат. Потом полдня достаешь мотоцикл оттуда.
Вызволенный из топи мотоцикл не самая большая проблема. Когда дело касается собственного здоровья, получается экстремальнее.
— Люди катаются на вейкборде 20 минут. А я учился делать трюки. Переусердствовал. Оттрубил четыре с половиной часа. Руки очень сильно забились. У меня закостенело все. Из воды уже доставали, как котенка, за шкирку. Но все равно решил в конце крутануть что-нибудь эффектное.
Разогнался, зашел на трамплин, но поднялся слишком высоко и неправильно сгруппировался. Расслабленную руку дернуло так, что мышца порвалась.
— Хорошо, что вода не снег. Она прощает ошибки. Вроде обошлось. Брал бы такой трамплин на каком-нибудь склоне, непонятно, что бы вышло. Мне ж не 20 лет, когда все срастается сиюминутно.
Кирилл не любит стандартный ЗОЖ. Говорит, что неинтересно. Это не поза. Это жизнь заставила. Теперь занимается только тем, что доставляет удовольствие.
— Вот есть у человека мечта, но он начинает загоняться: «Блин, а что окружающие скажут? На мотоцикле кататься? Ты что, дурак! Обязательно куда-то врежешься!» Кто-то хочет, не знаю, петь, танцевать. Но люди находят причины, чтобы уйти от этого. Знаешь, половина желаний осуществима. Просто мы не доводим планы до конца.
Теперь про «жизнь заставила». Кирилл рос закаленным парнем в минском микрорайоне Серебрянка, на территории которого все нормально с брутальностью. В 2005-м ему было 18 лет. Мозг работал не очень хорошо.
— Все четко и по делу. Я получил судимость за свой юношеский дебилизм. У вас на сайте когда-то был текст про дядю Леню из Молодечно. Так вот он сказал, что тюрьма, как болезнь, дается человеку, чтобы подумать, что он делает не так.
За разбойное нападение Кирилл получил десять лет в плечи.
— Шесть с половиной лет — тюрьма. Полтора года — колония-поселение. Год — «химия». Я посмотрел на все.
— Выходишь потом на волю и понимаешь, что родителей надо слушать.
Кирилл вспоминает, что самое страшное — это 18-летние ребята, которым дают большие сроки.
— Я-то из Серебрянки, у меня психика закаленная. Не в тепличных условиях воспитывался. Да, семья хорошая, но улица все равно затянула. Когда попал на зону, увидел ребят, которым повезло меньше моего. Вроде тоже 18 лет, но еще дети горькие. И непонятно, что с ними будет через восемь лет тюрьмы. Там ведь даже юмор выдержать сложно. Весь прикол касается смерти и боли людей. Помню, стоим мы строем — 110 человек, — а мимо несут мертвеца, едва прикрытого одеялом. И кто-то шутит: «О, отлично, два квадратных метра освободилось. Дышать будет легче».
Хватало конфликтов. Первый Кирилл пережил на третий месяц пребывания в тюрьме.
— Поставил ботинки не там. Человек их выкинул в коридор и сказал: «Я же предупреждал! Нельзя их там ставить»… Ну, я дал ему по мозгам.
Как итог — выговор и лишение передачи посылки.
— На моем сроке разрешалось четыре посылки в год. То есть взыскание серьезное. Тем более питание на зоне никакое. А я еще и спортом пытался заниматься.
«Химия» была в Заславле.
— Из колонии освободился 30 декабря. Дали пять дней, чтобы добраться до «химии». Я ехал по городу, и у меня отнималась речь. Когда добрался до Минска, встретился с ребятами. Мы чего-то ждали, и товарищ дал мне потыкать iPad. Я чуть с ума не сошел. Когда отправлялся на зону, ходил с раскладушкой Samsung (ее еще балерина рекламировала), а тут такой прорыв. Новый мир!
В Кирилле никак не разглядишь его криминального прошлого. Очень простой парень, легкий в общении, говорливый.
— Некоторые люди знают меня многие годы. Знают, что я семьянин, что у нас с женой три собаки. А потом узнают о моей судимости и сильно удивляются: «Да ты че? Что ты гонишь?» Если я уточняю про вооруженное нападение, тогда они вообще хватаются за голову. К некоторым бывшим зэкам относятся словно к отбросам общества. Ну, это личное дело каждого. Я ничего никому не собираюсь доказывать. Лишний раз не «свечу» биографию, но не скрываю прошлого. Работаю честно, как и все. Зарабатываю свои бабки.
Как восстановить жизнь после того, как «откинулся»?
— Восстанавливать нечего. Я ж лишился всего. Жизнь учит простой вещи: мозги надо иметь и понимать, с кем общаешься. Реально хватает очень умных людей. Есть доценты, есть профессора, есть мастера спорта. Все от человека зависит: кого ты к себе подпустишь, таким ты и будешь. Если тебя окружают пьяницы и наркоманы, то прости… Со мной сидел много кто. Но я в основном общался со спортсменами и бывшими милиционерами. Людьми с внутренней дисциплиной.
Тюремный кроссфит развился в боевое самбо, потом в кикбоксинг, а затем и в экстрим.
— Меня завлекло уже в осознанном возрасте. Выходные проходят в драйвовом режиме. А не так, что в бар, выпил 50 грамм, поговорил про футбол и ушел домой спать. Меня это не вставляет. Я нахожусь в поисках своего адреналина.
В какой-то момент Кирилл узнал про экстрим-марафон.
— Русские проводят. Знакомые предложили принять участие. Смысл простой. Организаторы дают задание, ты его выполняешь, люди потом голосуют. Я веселюсь. Ребята из России и Украины вкладывают большие деньги. А я снимаю все довольно дешево. Получается, как будто бы пропаганда экономного экстрима. Зато творчество есть куда применить. Кто-то берет X6, едет в Карпаты и красиво летит с горы. А я прыгаю в воду около спорткомплекса «Университетский». И людям, судя по реакции, нравится.
— У меня рост — 1,91. Вес — 95. Снимали как-то ролик: летел я на параплане и прыгал в воду с девяти метров. Я 95 кг, человек, который управляет парапланом, — 95 кг. Прыгаю, а он сразу же идет вверх, то есть я могу словить винт. Так надо все учитывать.
За счет экстрима Кирилл преодолевает свои страхи. Одна из главных боязней — высота.
— В марафоне была задача — снять закат на фоне города с большой высоты. Полез на вышку — такие сотовые операторы устанавливают. Вроде как есть за что держаться, вроде бы есть страхующая сетка. Но в определенный момент понимаешь, что вся конструкция шатается. Лезешь порядка 15 минут. Руки начинают уставать. Смотришь вверх и понимаешь, что вышка чуть наклонена. Со стороны ты этого не видишь. Так что отдаю честь высотникам.
Увлечение экстримом, если не крутиться и не думать над экономией, — это дорого. Даже очень.
— Допустим, нормальный карьерный мотоцикл (даже китайский) — $2000. Экипировка — в $1000 можно попасть. Камера (кто-то выкладывает еду, а мне нравится выкладывать прыжки) — $1000. Мне повезло, что товарищи помогают и делают те же съемки дешевле.
Кирилл не курит, плохо относится к наркотикам, но может плотно посидеть в баре.
— При этом никого не воспитываю. Мне вообще кажется, у нас начинается перебор по ЗОЖу. Люди его толкают как проповеди. Мы уже по уши в ЗОЖе. Но нельзя ничего навязывать. Зачем кого-то заставлять? Если он компьютерщик и зарабатывает пять штук в месяц, зачем ему этот ЗОЖ? Он нашел свой спорт — делать бабки. Молодец, удовольствие получает. У него свой прикол, у меня свой. Спортсмен ты, доцент — лишь бы человек был хороший. В моем понимании честность, порядочность и доброта важнее процента жира в организме. Все остальное мне по барабану.
У Кирилла международный сертификат по дайвингу, недавно он стал осваивать акробатику, чтобы совершать прыжки на съемках, среди желаний — поплавать с акулами и погрузиться в арктические воды.
— Эмоция стоит того, чтобы напрячься, договориться с начальством, взять отпуск или попросить отгул, купить билеты и куда-то полететь.
Экшен-камеры в каталоге Onliner.by
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
В меру новостей, в меру мемов и много веселья в нашем сообществе в VK!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by