Кто это?

Диана Балыко. Писательница, драматург, автор 20 книг по нейролингвистическому программированию.

---

— В Беларуси полно сильных женщин. И денег заработала, и квартиру построила, и ребенка для себя родила…

— Как только слышу фразу «сильная женщина», мне сразу приходят в голову строчки Некрасова про «коня на скаку...». Ну и воображение рисует картинку, как она может двигать шкаф (смеется). Все остальное, что в современном контексте вкладывается в психологическое понятие «сильный», — это для меня из области выживаемости. Женщина по природе своей более вынослива, чем мужчина. Ведь ей нужно не просто спринтерским забегом и метким выстрелом в матку продлить себя, как мужчине. Ей нужно еще это потомство выносить, выкормить и отпустить на вольные хлеба. А мужчина — защитник, он всегда воюет или готовится к войне.

Что же такое любовь? Для мужчины — это готовность быть «съеденным». Готовность отдавать все свое без оглядки — финансы, время, эмоции. Кому нужен Колобок, которого никто не съест? Он зачерствеет и испортится.

Для женщины любовь — это трагедия. Она тоже бы хотела отдавать, но должна «есть», а не быть «съеденной». Таковы законы природы. Ведь берет женщина и «съедает» мужчину не для себя, а для продолжения рода. Это инстинкты. Даже если род не продолжается, инстинкты работают. Поэтому природой устроено так, что женщина хочет брать, получать от мужчины моменты заботы, знаки внимания, подарки, чтобы чувствовать его реальную заинтересованность в отношениях.

Для мужчины смысл жизни — готовность умереть за своих — детей, женщину, семью, а для женщины смысл — выжить ради потомства.

И если мужчина не выполняет свою биологическую программу, не реализовывает свой жизненный проект, то женщина не погибнет, она просто возьмет на себя его функции и сама станет своим детям и отцом, и матерью, и защитницей, и жилеткой…

— Есть версия, что это еще отголоски послевоенного времени, когда мужчины массово погибли на войне, а женщинам пришлось тащить все на себе. Ну и тогда же снизились требования к мужчинам — мол, пусть бы хоть какой, но свой. Выбирать-то не приходилось…

— Безусловно, есть военные отголоски. Мало того что мужчин не хватало, после Второй мировой советское государство, чтобы восстановить популяцию, дало тем немногим фору. В графе «отец» мог значиться прочерк. И мужчина мог не нести ответственность за свое потомство. Он мог наделать кучу детей, и это было выгодно государству: рабочая сила должна была рождаться. А женщины оставались один на один со своим потомством и… общественным порицанием. Так и учились быть сильными.

«Мужики находятся в жизненной спячке: плохо работаешь — получаешь три рубля, хорошо работаешь — получаешь три рубля»

— Но сейчас-то не послевоенная ситуация. Выходит, что мы просто идем по накатанной и ничего не меняем?

— Не послевоенная. Но обстоятельства нашей жизни таковы, что граждане живут в постоянной неопределенности и нервозности. Они больше не ждут поддержки от государства, не знают, будет ли у них завтра работа, пенсия, смогут ли они построить квартиру и так далее. Если ты все делаешь правильно — заплати налог, а если ошибся — вот тебе штраф.

Хронический стресс — единственный верный спутник белоруса на протяжении всей жизни. Государство не ценит своих граждан, и граждане потихоньку соглашаются с тем, что они мало стоят. Исключить из трудового стажа службу в армии, годы получения высшего образования, декретный отпуск, время ухода за инвалидами — сплошное обесценивание социально значимых вещей. С таким настроем трудно совершать подвиги.

Но при этом в Беларуси человеку реально сложно умереть. У нас всегда есть дешевая картошка, бесплатная медицина, почти бесплатный транспорт внутри страны и недорогая (относительно европейских стран) «коммуналка».

У нас не нужно брать зимой кредит на оплату «коммуналки», как это делают в той же Латвии, где я сейчас живу. В Риге разовый проезд на общественном транспорте стоит полтора евро. В Беларуси такое даже представить сложно.

В Европе за необоснованный вызов скорой (если твое состояние не несет угрозы твоей жизни) можно получить приличный штраф. А у нас каждый, кто переутомился или поленился сбить температуру ибупрофеном, будет гонять скорую помощь туда-обратно, и она, конечно, однажды не успеет приехать к тому, кому действительно плохо, у кого сердце отказало. У нас скорая бесплатно приедет даже к пьяному бомжу, который валяется на улице. И врачи будут с ним возиться и спасут. Да-да, те, которые мало зарабатывают и «плохо лечат».

Но от недостатка солнца, витамина D, хорошего разнообразного питания и при отсутствии реальной угрозы умереть белорусы впадают в вялотекущее депрессивное растительное состояние.

И вот мужики находятся в такой жизненной спячке: плохо работаешь — получаешь три рубля, хорошо работаешь — получаешь три рубля. Может, совсем не работать?

У женщины еще остается биологический сакральный смысл — вырастить в своем организме человека и родить его. Ей природа дает для этого энергию. Когда женщина много одна барахтается, пытаясь доказать миру, что она умная, сильная, красивая и нужная социуму (а доказать это сложно), она очень устает. И ей нужна вот эта «морковка перед носом» — ребенок, этот мотиватор движения вперед, просто чтобы не спиться или не наложить на себя руки. У мужиков этого нет, потому им можно даже не чесаться, ведь есть дешевые интернет и пиво, а вопрос угрозы жизни все равно не стоит.

— Но вам наши читатели возразят: у нас кризис за кризисом. Угрозы идут постоянно. Вроде бы уже должны как-то собраться.

— Белорусы сильно переоценивают свои кризисы. Нам кажется, что они страшно глобальные. Но белорусы не работают по 12 часов в день за 100 долларов в месяц, не живут в бараках, как в Северной Корее. И опять-таки, умереть и правда сложно: нет реальных вызовов самой жизни.

Мужчины предпочтут лежать на дырявом прожженном диване, на котором умер еще дедушка, пить пиво, смотреть телевизор и ругать власть. Но менять ничего не пойдут.

Давайте будем откровенны: после войны мы не были приперты к стенке ни разу. Кредиты всегда каким-то образом находились, у нас осталась социальная система от СССР, нет явного расслоения на богатых и бедных. Если сравнить кризисы, которые пережила Польша, страны Балтии, Россия, — у нас таких не было.

Тоскливо, конечно, и климат плохой, и почва болотистая, и разговоры вокруг «бульбы», но не ад и не кошмар, чтобы взять в руки вилы и пойти за правое дело.

«Во все времена женщина тащила на себе домашнее хозяйство»

— Может быть, сильные белоруски — заложники конфликта ценностей в нашем обществе? С одной стороны, живы патриархальные стереотипы о том, что жена должна быть хранительницей очага: рожать детей, варить борщи и гладить рубашки. С другой стороны, современные ценности требуют от тебя прекрасно выглядеть, заниматься спортом и делать карьеру.

— Но требования ведь не только касаются женщин. Общество так же напористо выдвигает требования и к мужчинам: добывать, зарабатывать, построить дом, посадить дерево и вырастить сына. Планки высоки для всех. Но кто моет посуду в доме? Тот, у кого слабее нервы.

То же самое происходит с требованиями общества. Тот, у кого слабее нервы, начинает нервно отвечать на все эти вызовы. От мужиков требуют зарабатывать деньги? А плевать! Лежу на диване, играю в «танчики». Общество требует, а у меня тут «война». А вдруг реальная война, а я уставший?

А женщина думает: блин, раз от меня все требуют, то срочно пойду сделаю прическу, выйду замуж, рожу ребенка, буду много зарабатывать и так далее. Но объективная реальность никогда не дает на 100% достичь желаемой картинки. Поэтому все время приходится соглашаться на компромисс. Либо на работу. Либо на работу и ребенка. Либо на работу, ребенка, собственную заработанную квартиру и мужа, который сидит на шее.

Женщина с гибкой от природы психикой соглашается на эти компромиссы ради биологической выживаемости вида. И она не то чтобы выбирает быть сильной, она вынуждена быть сильной в связи со сложившимися обстоятельствами.

А с другой стороны, посмотрите, как активно живут женщины! Они везде: плавают в бассейнах, ходят на йогу, посещают выставки, музеи, кино и театры. В самолетах и поездах, в отелях и на пляжах тоже женщины. Нельзя сказать, что дамы погребены под могильной плитой работы и домашнего хозяйства. Они живут активно и получают от этой жизни удовольствие.

— Выходит, все те рыцари и завоеватели в спячке. И правильно женщины говорят, что ничего другого не остается, как быть сильными. Мол, перевелись мужики, что тут сделать?

— Представления о золотом времени, когда мужчина тащил на себе мамонта в пещеру, а женщина попивала ликерчик, лежа в гамаке и качая ногой, — не более чем миф. Такого времени не было никогда.

У взрослых людей всегда обязанностей больше, чем прав и свободного времени. У женщин никогда не было легкой доли. Как и у мужчин. Во все времена женщина тащила на себе домашнее хозяйство, рожала и воспитывала детей, работала в поле и так далее. В этом нет ничего противоестественного.

Но были времена, когда без мужика семья не могла существовать чисто физически. Ибо, как ни крути, мышечной массы у мужчины больше. И он строил дом своими руками, дрова рубил. Но в остальном женщина работала с ним плечом к плечу. Я не рассматриваю сейчас истории про королей и королев, к которым мы, простые смертные, не имеем никакого отношения.

В наше время быт организован гораздо проще. И мышечная масса уже не в такой цене. В цене поддержка, взаимопомощь, взаимовыручка, сочувствие, сопереживание… А этому наших мальчиков и мужчин не учат. Их учат зарабатывать деньги, защищать родину и молчать о своих проблемах.

Нашим мужикам так же трудно, как и женщинам. Но они не привыкли жаловаться. Они все обиды и горести хранят в себе. От этого и умирают от инфарктов и инсультов раньше выхода на пресловутую пенсию.

От неумения говорить и делиться распадаются семьи. И потом женщины думают, что они сильные, ибо все тащат на своих плечах. А на самом деле люди просто не нашли общий язык, не сумели договориться на берегу, а уже пустились в плаванье, где и потонула семейная лодка. Отсюда, как итог, и большое количество разводов.

«Сильные мужчины почему-то не ноют и не жалуются на слабых женщин»

— Если ты сильная — ломаться и становиться слабой девочкой, хлопающей глазками, чтобы найти своего мужчину?

— Ломаться не стоит. Вам объяснит любой хирург-травматолог. Если ты сломаешь конечность, то не факт, что она срастется, а если срастется, то не факт, что правильно, и не факт, что даже в результате она будет функционировать так же, как и несломанная. Поэтому ломаться не нужно. Чаще прислушиваться к себе, мониторить свои желания, пробовать новое. Чтобы понять, что ты любишь больше — ананасы или свиной хрящик, — нужно попробовать и то, и другое.

Мы все иногда чувствуем себя жалкими неудачниками и забываем при этом, что однажды все мы уже были очень успешны, когда обогнали миллионы других сперматозоидов и достигли одну-единственную яйцеклетку.

Мы прошли невероятный кастинг, сумасшедший отбор, мы оказались впереди всех! Это многого стоит. И когда вдруг опускаются руки и в голове пролетают мысли: «К черту!», вспоминайте всех этих сперматозоидов-неудачников, которые погибли ради того, чтобы мы сегодня жили.

— Чем грозит обществу наличие большого числа сильных женщин? Увеличением количества «маменькиных сынков», неспособных защитить свои семьи? И нужно ли что-то с этим делать?

— Мне кажется, что публичная риторика в отношении проблем сильных женщин и их колоссального количества несколько преувеличена. Сильные женщины, конечно, есть. Они принимают решения, несут ответственность за собственную жизнь, помогают другим и легко подбирают слабых мужчин, пригревая их на своей груди, как детей, котов и собак.

Но слабых женщин вокруг не меньше. И они льнут к сильным мужчинам. Это закономерно. Просто сильные мужчины не ноют и не жалуются, что рядом с ними слабые женщины. Они воспринимают это нормально.

Так что в принципе мы существуем в относительном балансе, природном и социальном, а не мифологическом, где все мужчины — принцы на белых конях и покорители драконов, а женщины — принцессы-дурочки на шпильках в юбке-колоколе. А вообще-то, каждый человек в чем-то силен. И это не зависит от гендера.

Косметика по уходу за лицом в каталоге Onliner.by

Читайте также:

• «Добавьте каждому белорусу тысячу евро к зарплате, и вечеринки будут везде». Разговор о ночной жизни, правильных местах и неправильных тусовщиках
• «Весь Instagram в роженицах — просто какое-то безумие». Почему я не спешу заводить детей и считаю это нормальным
• «Понаехи» у нас в голове. Разговор о коренных минчанах и гостях столицы
• Неблагодарное благородство. Разговор о том, какой смелостью нужно обладать, чтобы стать учителем или врачом

Больше интервью рубрики «Неформат» читайте по ссылке

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by