Почему во время давки 30 мая 1999 года люди не продвигались дальше в переход и не выходили со стороны кафедрального собора? Этот вопрос в комментариях задавал едва ли не каждый третий наш читатель. Были версии о том, что внизу ступенек перегородили вход металлической решеткой, что кто-то сдерживал людей, а потом отпустил, или же людей дальше не пускали сотрудники милиции, стоявшие внизу перехода. Публикуем показания сотрудников метро, чтобы вы поняли сами.
Читать на OnlínerВ тех четырех протоколах, которые смогли переписать мама погибшей Маши Иньковой и ее представитель Олег Волчек, сотрудники милиции ОВД Минского метрополитена объясняют: переход перекрыт не был.
— Скажите, как Вы считаете, почему люди, идущие в переход со стороны Дворца спорта, стали падать? Какая причина была, что им мешало? — задавал вопрос следователь старшине милиции Сергею Жибулю.
— Я не знаю, переход был чистым, им никто не мешал, никаких преград не было. Произошедшее я объяснить не могу, — говорил он и также рассказал, как выглядела трагедия со стороны подземного перехода.
— Когда я и Бондаренко находились в пешеходном переходе, переход уже, можно сказать, заполнился, — объяснял Сергей Жибуль. — К нам подбежал молодой человек и сказал: «Помогите! Там люди падают!» Мы с Бондаренко пошли к выходу в сторону Дворца спорта. Пройти было практически невозможно, мы еле прорвались через толпу. Когда подошли к выходу, возле ступенек, которые ведут к выходу, уже лежали люди друг на друге.
Сразу лежало человека три, а выше уже не видел, так как стал пытаться вытащить девушку. […] Но у меня ничего не получилось: у нее на ногах тоже лежали люди, так все переплелись, что ничего невозможно было сделать. Я просто приподнял немного эту девушку, чтобы она не давила своим весом на тех, кто внизу, и так я ее держал. Потом людей стали растягивать сверху и вот дошли до меня, то есть растягивали, выносили через верх людей, снизу в переходе ничего нельзя было сделать. Но мне на помощь прибежали Коршунов, Мультан, Скулавец, Балук и Лынько — все, кто был в наряде. Некоторые пошли выводить людей из подземного перехода на противоположную сторону к церкви.
Коршунов, Скулавец, кажется, вытащили маленькую девочку лет шести, у нее были вроде бы переломаны конечности, и сразу ее понесли. Мои товарищи тоже пытались хоть кого-нибудь вытащить, но ничего не удавалось, так как сильно все, кто упал, между собой сплелись.
Аналогично о том, что никто не перекрывал дорогу людям, на допросе рассказал и сержант милиции Владимир Скулавец.
Второй вопрос к работникам метро по поводу закрытых дверей. На допросах сотрудники милиции Сергей Лынько и командир отделения Александр Балук говорили о том, что двери вестибюля станции метро были закрыты.
— Мы пытались освободить вход, насколько я помню, для того, чтобы избежать столкновения с потоком пассажиров, выходящих из метро. Входные двери вестибюля кто-то из работников станции закрыл, — рассказывал Сергей Лынько.
— Насколько я помню, чтобы не было столкновения с потоком пассажиров, выходящих из метро, входные двери вестибюля были закрыты. Однако я не могу сказать, кто это сделал. На момент, когда я прибежал в переход, столкновения потоков не было, — отмечал Александр Балук.
Помощник командира взвода Сергей Коршунов акцентировал внимание на том, что были закрыты именно выходные двери из метро.
— Выходные двери из метро сразу после происшедшего завала людей были перекрыты, поэтому потоков пассажиров из метро не было. Входные же двери в метро были открыты, — рассказал он.
Контролер-кассир станции метро «Немига» Людмила Иванченко объясняла: двери вестибюля на вход тоже закрывались, но ненадолго, буквально на пять минут. Такое указание дал поездной диспетчер Николенко.
— Сейчас я точное время назвать затрудняюсь, но оно должно быть зафиксировано в службе, так как все разговоры поездного диспетчера записываются на магнитную ленту, — объяснял следователю тот самый поездной диспетчер минского метро Владимир Николенко. — Где-то около 20:30 мне поступило сообщение от дежурного по станции метро «Немига» Евсейчик о том, что на станции большой пассажиропоток. В таких ситуациях мы, как правило, принимаем решение о закрытии станции на непродолжительное время на вход для того, чтобы разгрузить платформу станции, то есть вывезти пассажиров. Затем станция опять открывается. Именно таким образом я поступил 30 мая.
Я передал Евсейчик о закрытии станции на вход на период где-то до пяти минут. Движение поездов в это время нарушено не было. О произошедшем в переходе станции в то время мне ничего известно не было.
О трагедии я узнал из телефонного сообщения дежурного по метрополитену.
Также мы обещали посмотреть на трагедию глазами организаторов и чиновников. На тот момент в Мингорисполкоме за проведение массовых мероприятий в городе отвечал Василий Гурин — первый заместитель председателя Владимира Ермошина. Того самого Ермошина, который подал в отставку, но ее не принял президент. Ермошин, к слову, участвовал в государственной комиссии по расследованию трагедии.
Кстати, Владимир Ермошин сначала согласился побеседовать с Onliner, а потом категорически отказался общаться с журналистами.
Но вернемся к Василию Гурину. Он одобрил заявку на проведение ООО «Класс-Клуб Джаз Крафт» праздника, так как такие мероприятия в городе происходили регулярно.
— Глава администрации Центрального района Попков, начальник ГУВД Мингорисполкома Тарлецкий, директор «Гордормеханизации» Гуринович и главный инженер «Минских кабельных сетей» Невар должны были принять соответствующие меры по договору с «Класс-Клубом» о проведении 30 мая 1999 года праздника пива, — говорил он. — Контроль за этим праздником ни на кого не возлагался. Я сам был в курсе проведения этого мероприятия. Никаких вопросов от исполнителей, о каких я сказал выше, ко мне не поступало. Для нас это было обыденное мероприятие, каких множество проходит в городе.
Василий Гурин отметил, что накануне связывался с вице-президентом ООО «Класс-Клуб Джаз Крафт» Окуличем и тот сказал, что все необходимые договоры заключил. Также Окулич называл примерное число зрителей, которое они планировали, — около 4 тыс. человек.
— Эту же цифру он называл при заключении договора с ГУВД, — отмечал Василий Гурин. Напомним, во время допросов начальник отдела по массовым мероприятиям МОБ ГУВД Михаил Кондратин говорил, что точное число зрителей не обсуждалось.
Вице-президент ООО «Класс-Клуб Джаз Крафт» Александр Окулич объяснял: в марте 1999 года к ним обратилось рекламное агентство «Евростиль». Они предложили организовать в конце мая концерт в рамках рекламной кампании «Супермарафон Magna» и выступили его заказчиками. В свою очередь, рекламную кампанию сигарет Magna «Евростилю» заказала немецкая организация «Леонарде». Кто был конечным заказчиком в этой сложной цепочке, немецкая компания не уточнила.
Единственное, что было известно: расходы на мероприятие от имени немцев должна была оплачивать еще одна фирма «Антатек». Всего на организацию праздника собирались потратить 800 млн белорусских рублей.
«Класс-Клуб Джаз Крафт» получил разрешения от Мингорисполкома и ГУВД. Время согласовали с 12:00 до 23:00, но устно в Мингорисполкоме организаторов предупредили: нужно закончить все раньше.
На место Окулич приехал в десять утра. На тот момент «Оливария» привезла три палатки, еще две палатки были коммерческие.
— В 16:00 приехала группа «Манго-Манго» и стала настраивать аппаратуру и репетировать. Для этой группы это было некоммерческое выступление, — говорил Окулич. — Это наши старые друзья, которые приезжают, когда мы их зовем. Мы им оплачивали проезд и проживание. В 17:00 началась программа радиостанции «Мир»: выступали их ведущие, белорусские артисты. Посетители (около 2000—3000 человек) слушали программу, покупали в коммерческих киосках пиво, а в киосках «Оливария» получали по бокалу пива за 10 крышечек от сигарет «Магна». Спиртные напитки не продавались, никаких эксцессов не было, не было заметно пьяных людей. Прогноз погоды нам известен не был, просто я надеялся, что будет нормально, в противном случае мероприятие было бы сорвано. Во время выступления на сцене группы «Манго-Манго», которая только исполнила три-четыре песни, пошел ливень с крупным градом — зрители частично разбежались, многие стояли под зонтиками, прятались под сценой, в палатках, под деревьями.
Я убрал музыкантов со сцены, дал указание электрикам обесточить аппаратуру, чтобы не было замыканий. Мы рассчитывали, что дождь пройдет, после чего можно было бы решать, что делать дальше. Все это время я был в микроавтобусе вместе с музыкантами. Дождь с градом закончился через 10—15 минут. Возле ограждения сцены снова собралась толпа, около 1500 человек, требовавшая продолжения концерта, скандировавшая: «Манго-Манго!» Концерт продолжать было нельзя, так как намокла аппаратура, которую из-за внезапности не успели спрятать. Через мегафон публике довели, что концерт прекращен по техническим причинам. Также было сказано, что через полчаса будут вручать призы победителям розыгрыша.
Окулич говорит, что о трагедии в переходе узнал после того, как дождь закончился, но от шока не смог дойти туда.
— Целью проведения концерта была организация рекламы и праздника для людей. Для обеспечения безопасности участников и зрителей было сделано все, что обычно делается в подобных случаях: привлечение работников милиции, в том числе ГАИ, машины стояли на пешеходном переходе, — говорил он. — Я думаю, что было предусмотрено все, что можно было с нашей стороны, как организаторов концерта на открытой площадке, предусмотреть. Но во время ливня, насколько мне известно, шел другой поток людей в метро от церкви, так как был праздник Троицы. Возможно, это и усугубило ситуацию.
Расспросить более детально организаторов концерта нам не удалось. Партнер Александра Окулича Геннадий Шульман от интервью отказался.
Группа «Манго-Манго» существует до сих пор. Кроме солиста Андрея и директора группы Вадима Гордеевых, остальных ребят, выступавших на сцене 30 мая 1999 года, в группе уже не осталось.
— Нас пригласили на фестивале выступить наши друзья, в частности Геннадий Шульман, — рассказал Onliner Вадим Гордеев. — Мы с ним давно работали, он все очень профессионально организовывал. Все было всегда хорошо. Никто не ожидал, что такое вообще может произойти. Целый день стояла ясная и солнечная погода, мы отстраивались, все было хорошо. Праздник, фестиваль. И вдруг неожиданно за секунду эта туча пришла. Мы сыграли где-то песен пять. И вдруг из нее как полило. Причем не просто полило, а град пошел. На сцене было невозможно находиться, на улице тоже. Там не то что спрятаться или зонтик достать, там оно пробивало все: летели куски льда с неба, как тысячи ударов. Я выбежал на улицу, нес какой-то чемодан, так чуть ли не ползком добирался до этого автобуса, аппаратуру надо было спасать. Град был с куриное яйцо, нам таких синяков понаставил.
Когда долбануло, все зрители побежали кто куда. Многие в переход. Это и понятно: было первое желание куда-то спрятаться. Если бы был просто дождь, я думаю, они бы остались и мы бы играли, но стоять на сцене и на улице, повторюсь, невозможно было. И главное, длилось это минут пятнадцать — и все резко закончилось.
Уже вечером музыканты узнали о случившемся. Вадим Гордеев говорит, что для них это было просто шоком.
— Ребята были просто потерянные, потом неделю не разговаривали, — вспоминает он. — Я такого в жизни не видел ни до, ни после этого дня. Конечно, всем соболезнуем. Печально, что так все произошло.
Тогда еще «Пивзавод Оливария» присутствовал на «Супермарафоне Magna», который почему-то всем запомнился как праздник пива, в качестве поставщика, но не соорганизатора. На праздник они привезли шесть установок пива и четыре ручных насоса. Пиво разливали десять работников завода. Всего по договору «Оливария» должна была поставить 5100 литров пива. Но 1245 литров разлить не успела.
— С 20 часов выступала группа «Манго-Манго». Они успели исполнить, видимо, три песни, — говорил и. о. директора торгового дома «Пивзавод Оливария» Владислав Майоровский. — Около 20:15 сразу пошел сильный дождь, затем град, а затем очень близко ударила молния, похоже, в реку Свислочь. После удара молнии и двух сильных раскатов грома публика стала разбегаться. Молодежь разбегалась с шумом, смехом, криками по палаткам, в разные стороны. Видимо, основная масса (около 1000 и более человек) побежала в сторону станции метро. Примерно в 20:45 ливень закончился, люди стали возвращаться. Но концерт закончить не смогли: все залило водой. Нам тоже пришлось сворачиваться, так как шесть установок по розливу пива работали от электричества. В это время от проходивших людей стало известно о человеческих жертвах в подземном переходе. А по количеству машин скорой помощи стало понятно о масштабах произошедшего.
На наш запрос нынешняя пивоваренная компания «Аливария» подтвердила свою позицию.
— Пивоваренная компания «Оливария» не принимала участия в организации мероприятия, которое проводилось на Немиге, как принято ошибочно считать. Наша продукция была представлена на мероприятии среди прочих товаров различных компаний. Однако мы не являлись организаторами и не отвечали за обеспечение безопасности, охрану, выступление артистов и др., — отметили в компании.
Радиостанция «Мир» уже после в ответе на письмо Нины Иньковой, мамы погибшей Маши Иньковой, сообщала, что «праздник, проводимый 30 мая 1999 года близ Дворца спорта, не был посвящен двухлетию радиостанции „Мир“, поэтому представительство „Мир“ не являлось соорганизатором этого мероприятия». Выяснилось, что «Класс-Клуб Джаз Крафт» предложил диджеям и «музыкальным коллективам радио „Мир“ выступить со своей концертной программой с 17:00 до 20:00». Собственно, на этом участие компании и закончилось.
Чем закончилось расследование и к каким выводам пришел суд по делу о трагедии на Немиге, читайте в следующем материале.
Возможно, вам будет интересно:
Подписывайтесь на наш канал в «Яндекс.Дзен»
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by