До поры до времени Кортасар считался мастером коротких рассказов, но в 1963 году вышел его второй — крайне необычный — роман «Игра в классики», в итоге ставший одним из центральных произведений испаноязычной литературы XX века.

В дальнейшем аргентинец напишет множество рассказов, выдаст еще четыре романа, но именно «Игру в классики» сам будет называть самым важным своим произведением. Про что эта книга, в чем ее уникальность, как она читается, для кого написана и не словесный ли это бред? Ответы на эти и другие вопросы в рамках «Книжного клуба» помогла найти наш литературный эксперт Наста Карнацкая.

---

Сейчас на слуху другая литература, и имя Кортасара как будто отошло на второй план. Но около 50 лет назад он был очень востребованным писателем в среде прогрессивных европейских студентов и его, как кинозвезду, тормозили на улице, выпрашивая автограф. Молодежь нескольких поколений привлекали его стойкая гражданская позиция, интеллектуальная проза, которая буквально нашпигована различными деталями и отсылками к другим культурным артефактам, и по-бунтарски необычная манера повествования. Кортасар создавал нечто совершенно отличное от прошлого литературного опыта, и эти эксперименты бодрили читателя, уставшего от классики. Читать Кортасара было модно. И даже если ты не понимал, что у него там написано, то сама попытка погрузиться в мир писателя считалась делом почетным и важным.

Посмотреть эту публикацию в Instagram
Публикация от Наста, 28 г., Беларусь, Мінск (@bookvajed)

Поддерживал Фиделя Кастро, первый роман написал в 10 лет, умер в Париже

Но Кортасар, конечно, не всегда был суперзвездой. Слава пришла к нему лишь после 50. Его биография соткана из сотен удивительных и любопытных фактов, складывающихся в пестрое и необычное полотно. Загадка кроется даже в его фамилии.

— Один из самых необычных фактов связан именно с ней, — говорит Наста Карнацкая. — Кортасар долгое время прожил в Париже, и из-за этого многие теперь думают, что ударение в фамилии писателя нужно ставить по французской традиции — на последний слог. Но это крайне распространенная ошибка. Он латиноамериканец, и ударение ставится на первую букву «а». Сам писатель произносил свою фамилию именно так.

Вот еще парочка фактов, которые позволят лучше понять его творчество.

• Аргентинец, который родился в Брюсселе. Будущий писатель появился на свет в Бельгии в 1914 году в семье торгового представителя из Аргентины. Несмотря на то что впоследствии Хулио с семьей вернулся на историческую родину, солидную часть жизни он провел в Париже. Умер аргентинец там же, из-за тяжелой болезни не дожив до своего 70-летия. Погребен на знаменитом кладбище Монпарнас.
• Много читал с детства. Хулио был очень болезненным мальчиком и много времени проводил дома. В 9 лет он уже зачитывался Жюлем Верном, Виктором Гюго, Эдгаром По, что очень обеспокоило его маму. Из-за этого она даже обращалась к врачу, директору школы, и они посоветовали мальчику меньше сидеть за книжками, а больше бывать на улице.

• В 10 лет написал свой первый роман. Увы, это произведение не сохранилось. В дальнейшем Кортасар пробовал себя как поэт, и первой книгой, которую он опубликовал в 1938 году под псевдонимом Хулио Дени, был сборник сонетов. Однако, как объясняет Наста Карнацкая, Кортасар очень скромно относился к своим ранним литературным экзерсисам и впоследствии запрещал переиздавать сонеты.
• Зарабатывал на жизнь не только литературой. У Кортасара не было высшего образования, но это не помешало ему преподавать. Сначала он работал сельским учителем, потом преподавал литературу в университете, а после переезда во Францию в 1950-х стал переводчиком при ЮНЕСКО.
• Был человеком с активной гражданской позицией. Кортасар всячески поддерживал политические преобразования в Южной Америке. Он был настолько принципиален, что после победы на президентских выборах в Аргентине несимпатичного ему Хуана Перона ушел с работы в университете, а незадолго до смерти даже отказался от аргентинского гражданства. Уважал Фиделя Кастро, один из своих рассказов посвятил Че Геваре.

В чем главная особенность книги «Игра в классики»

Кортасар был одним из тех писателей, которые прорубали латиноамериканской литературе окно в Европу. И сделал он это помимо прочего благодаря крайней необычности своих произведений.

— Кортасара вместе с Борхесом и Маркесом относят к латиноамериканскому буму — движению, благодаря которому писатели из Южной Америки стали широко известны в Европе, — объясняет Наста Карнацкая. — На этих авторов ощутимо повлиял североамериканский и европейский модернизм, а ко всему этому добавился латиноамериканский колорит.

Эти писатели бросили вызов классической литературе и создавали очень экспериментальные произведения. В чем-то они даже напоминают наше литературное объединение «Маладняк» (существовало в двадцатых годах прошлого века. — Прим. Onlíner). Пользуясь европейским литературным достоянием, они бросали вызов классическим традициям и стремились таким образом поднять свою литературу на новый уровень.

Кортасар активно экспериментировал с формой подачи текста и в итоге выпустил книгу «Игра в классики» — настоящий роман-конструктор. Как считает собеседница, никто из известных предшественников ничего в подобной стилистике прежде не создавал. «Игра в классики» — это фактически два произведения под одной обложкой. Во вступлении автор предлагает несколько вариантов прочтения книги. Первая часть, по его словам, должна читаться обычным образом и заканчиваться на 56-й главе, а вторую необходимо читать по схеме, которую придумал сам автор.

Эксперты окрестили произведение «антироманом» — так в литературоведении называют тексты, в которых автор, к примеру, отказывается от последовательного изложения сюжета и даже нарушает грамматические нормы, пытаясь тем самым на своем примере разбить роман как жанр.

— Поначалу Кортасар тоже давал своей книге такое определение, однако потом ввел для нее другое понятие — контрроман, — уточняет Наста Карнацкая. — По мнению автора, у термина «антироман» негативный смысл, поскольку [такой текст] пытается разрушить сам жанр. А писатель, наоборот, считал, что роман — это одна из самых привлекательных и наиболее плодовитых литературных форм.

О чем же эта книга

В «Игре в классики» рассказывается история жизни аргентинского переводчика, интеллектуала Орасио Оливейры. Действие романа происходит в 1950-х годах в Париже и Буэнос-Айресе. На протяжении всей книги Оливейра философствует, размышляет о фундаментальных вопросах. Он повествует о своих отношениях в Париже с симпатичной девушкой Магой, которая далека от интеллектуальных рефлексий и восхищается умом Орасио, о встречах с богемными товарищами, называющими себя Клубом Змеи.

В итоге Мага пропадает, Орасио возвращается в Аргентину, где продолжает общение со своим старым другом Маноло по прозвищу Путешественник и его супругой Талитой. В какой-то момент Маноло приревновал Орасио к жене, и Оливейра даже попытался покончить жизнь самоубийством, однако концовка романа остается открытой, и автор сам предлагает читателю определиться, что же в итоге произошло с главным героем.

— Произведение вмещает в себя очень много тем. Главный герой достаточно размышляет, ностальгирует, пытается найти смысл жизни. Он, как будто играя в классики, переходит с клетки на клетку, отвечая на вопросы, но в итоге у него ничего не получается, — размышляет Наста Карнацкая. — У этого произведения, конечно, есть сюжет, но, на мой взгляд, пересказывать его бесполезно. Благодаря экспериментальному стилю читать роман можно в разной последовательности, и у этих частей есть несколько концовок и своя структура.

И читатель в некотором роде сам участвует в создании произведения в зависимости от последовательности глав.

Роман напичкан отсылками на другие произведения, фамилиями писателей и музыкантов

Если «Процесс» Кафки, который мы разбирали в прошлом выпуске «Книжного клуба», был написан простым языком и без зашкаливающей детализации, то у Кортасара все совершенно иначе. Он насыщает текст огромным количеством фактов, фамилий, отсылок на другие произведения искусства и культурные феномены, перечисляет названия улиц Парижа, по которым гуляют герои.

— Кортасар был большим интеллектуалом, много читал и знал огромное количество литературных произведений, — подчеркивает Наста. — И «Игра в классики» — это то произведение, которое невозможно читать без сносок. Солидную часть книги составляют объяснение фамилий, встречающихся в романе, цитаты из других текстов. Это невероятно насыщенный роман, который навевает мысль: а должны ли мы вообще все это знать? Кортасар специально играет с читателем, включив в книгу такой объем информации. Возможно, это сделано для того, чтобы тот стремился к более высокому уровню развития, как и герой, который постоянно пребывает в размышлениях, пытаясь ответить на возникающие вопросы.

Если говорить о литературе, то в книге, к примеру, нашлось место Набокову, Бодлеру, Рембо, По, Достоевскому, Гомеру, а если об искусстве — ван Эйку, Рембрандту, ван дер Вейдену. Но это еще не все. Хулио был страстным меломаном, и его герои слушают классическую музыку и джаз. В произведении, например, упоминаются знаменитый саксофонист Чарли Паркер и необычный пианист Телониус Монк.

Наста Карнацкая объясняет, что интерес писателя к джазу неслучаен. Кортасар любил и очень ценил джазовую импровизацию, когда музыкант создавал новое произведение, считай, в момент его исполнения. Иногда кажется, что в «Игре в классики» автор сам переходит на импровизацию, на первый взгляд необработанный поток сознания. И произведение содержит экспериментальные главы, в которых Кортасаром целенаправленно допущены грамматические ошибки.

Время от времени он даже прибегает к различным интеллектуальным шуткам и сравнениям. И если ты не в курсе понятий, которые использует автор, то вряд ли что-то поймешь. Вот самый простой и банальный пример. В одном из своих размышлений Орасио Оливейра говорит: «Меня, например, поражало, что Маге пришла фантазия назвать своего сына Рокамадуром».

Неизвестно, что конкретно удивило Орасио. Возможно, то, что Рокамадур — это название козьего сыра и городка во Франции, куда частенько съезжаются католические паломники, и называть так ребенка действительно странно.

А не похоже ли все это на какой-то псевдоинтеллектуальный бред?

Экспериментами писателя не только восхищались, их и критиковали. При прочтении «Игры в классики» может сложиться впечатление, что Кортасар занимается самолюбованием и намеренно выпячивает свой интеллект. В частности, известному российскому писателю, литературному критику Дмитрию Быкову он явно пришелся не по вкусу. Отвечая на вопрос журналиста о творчестве Борхеса и Кортасара, он сказал следующее:«У обоих есть замечательные тексты, но общее впечатление выпендрежа и завышенного самомнения никуда не девается. Читая их, вы ощущаете себя ужасно сложным, начитанным, скептичным, нонконформистским, старым, как вся мировая культура, и одновременно молодым, как бунтующая Сорбонна. Писатели для недоучившихся студентов 1960-х. Ничего личного».

Наста Карнацкая согласна, что Кортасар вполне мог покрасоваться своим IQ перед аудиторией, но при этом не видит в этом ничего плохого, так как это может быть просто выбором писателя или специфической литературной игрой, в которую он хочет втянуть своего читателя. Что любопытно, Кортасар даже сам размышлял, а не тяжел ли он для восприятия, и задавал себе вопрос на эту тему в позднем рассказе «Апокалипсис Солентинаме»: «Я давно уже догадываюсь, что последнее интервью мне устроят у дверей загробного мира и вопросы будут точно такими же, будь интервьюером хоть сам святой Петр: не кажется ли вам, что там, внизу, вы писали для народа слишком недоступно?»

«Париж — почтовая открытка с рисунком Клее»

Роман насыщен огромным количеством размышлений про отношения, эстетику и нелепость происходящего. Кроме того, Кортасар очень образно и эстетично характеризует Париж, упоминая известного швейцарского художника Пауля Клее:

«Париж — это почтовая открытка с рисунком Клее за рамой мутного зеркала».

А вот так необычно Орасио Оливейра описывает отношения со своей девушкой Магой:

«Я чувствовал себя антагонистически близким Маге, наша любовь была диалектической любовью, какая связывает магнит и железные опилки, нападение и защиту, мяч и стенку».

Орасио Оливейра очень много размышляет в книге про абсурдность поиска смысла существования и тщетность происходящего — местами крайне пессимистично:

«Бывают жизни, похожие на литературные статьи в газетах и журналах, поначалу всего так много, а кончается все облезлым хвостиком, где-то на тридцать второй странице, между объявлениями о распродажах и рекламой зубной пасты».

Или вот:

«Жизнь — она такая и есть, поезда, которые увозят и привозят людей, а ты стоишь на углу с мокрыми ногами, слушая, слушая механическое пианино и слыша чей-то смех сквозь освещенные окна зала, куда войти не всегда хватает денег».

Книга трудна для перевода и рассчитана на подготовленного читателя

По словам Насты, книга крайне сложная для перевода, и американец Грегори Рабасса в 1966 году даже получил престижную Национальную книжную премию за перевод Кортасара на английский язык. Адаптации на белорусский язык, увы, пока нет, и я, как и многие другие, читал «Игру в классики» на русском.

Впервые я сделал это еще в студенчестве. Напластование фамилий и интеллектуальная напыщенность автора очень привлекли меня, однако, буду честен, читалось непросто, и я несколько раз перечитывал страницы, чтобы уловить суть и смысл огромных воспоминаний и размышлений о жизни Орасио Оливейры, в облике которого некоторые нередко видят самого Кортасара.

В итоге я сдался, когда увидел, что в старой книжке, которую я на время позаимствовал в жодинской библиотеке, кто-то наглым образом вырвал целую главу. Мне показалось, что я даже обрадовался, что какой-то странный человек в тот момент заблокировал мои тщетные попытки познать Кортасара. Для меня это был ярко выраженный артхаус в литературе, понять который не хватало ни усидчивости, ни желания.

В итоге я вернулся к книге намного позже и почувствовал, что со временем она пошла намного легче. И, на мой взгляд, этот опыт стоил того — как минимум чтобы узнать и понять, что за книга повлияла на развитие представителей латиноамериканской литературы и других писателей-нонконформистов.

А вот что думает о чтении романа Наста Карнацкая:

— Это произведение действительно не для тех, кто любит читать исключительно ради отдыха. Это литература более высокого уровня, она требует большей вдумчивости и концентрации внимания. Поэтому, возможно, далеко не каждому стоит знакомиться с творчеством этого писателя. Знаете, это как высокая кухня в сравнении с обычным блюдом с картофелем и мясом.

И человек, который, условно говоря, любит просто картошку, может не понять эти кулинарные изыски. Это дело вкуса, но в этом нет ничего плохого. Если же вы собрались читать «Игру в классики» в первый раз, то я советую для начала прочитать в обычном порядке, а потом можно прочитать книгу в том виде, в котором предложил автор. Благодаря этому произведению можно как минимум совершить замечательное путешествие в Аргентину и Париж, атмосфера которых прекрасно передана в книге.

---

И да, у нас есть уютный чат «Книжного клуба». Там общаются люди, которые любят читать и говорить о литературе. Присоединяйтесь. Это хорошая возможность обсудить Кортасара и других писателей.

Читайте также:

• Просто «полный Кафка». Разбираем роман «Процесс»
• «А хто там гудзе?» Похоже, вместо «Автостопом по Галактике» вы прочитали обрубок оригинального произведения
• Зачем курсантам отрезали ноги? Учимся читать по книжке Пелевина

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by