Коротко. О чем речь

• Занимались тактической подготовкой
• Загружаем боеприпасы
• Войско заболело
• Наконец-то полигон!
• «У нас застряло»
• Кто к нам с условным мечом придет…

---

Вспоминаем тонкости военной логики

Приобретенные за срочную службу навыки на сборах очень пригодились. В первый же день решили вопрос с горячей водой. Либо приносили кипяток из столовой в котелках, либо оставляли воду в пластмассовых бутылках у батареи в сушилке.

Далее стали приводить в чувство «взводников». Взводами в основном командовали ребята, которые в своих вузах окончили военную кафедру. А там не учат главному — военной логике.

В понедельник в казарму пришел седой усатый мужик в черном костюме. Явно большая шишка, судя по тому, как все вокруг него бегали. Он с важным видом ходил и проверял наш быт. Не понравился телевизор — долго включается. Приказал заменить. Через пару минут все исполнили. Через два дня пришел майор и забрал телевизор со словами: «А на хрен он вам нужен».

Офицерам довели, что учения начнутся в 14:00, поэтому встать нужно в 5:30, в 7:00 позавтракать, в 9:00 построиться около БМП, а в 10:00 выехать на полигон.

— А зачем просыпаться в 5:30? — решил уточнить наш взводный.

— А ты что, есть не будешь?

Прошедшие срочную службу все понимали и лишних вопросов не задавали.

Несколько дней мы успешно занимались тактической подготовкой и маскировкой.

Прятались так, чтобы никто из руководства части нас не видел.

Загружаем — разгружаем

Дальше пошли вещи, которые даже матерым дембелям показались странными. В армии принято копать траншею отсюда и до обеда. На сборах придумали другой вариант: полдня вы ничего не делаете, а потом пашете до ночи.

Началось все с разгрузки снарядов. На складах мы затянули в грузовики тонн 20 разных ящиков. Потом пришел лейтенант со словами:

— Хлопцы, простите! Нужно еще десять человек, чтобы погрузить 112 ящиков по 60 кг.

И так раз пять мы собирались идти в расположение, ждали по несколько часов офицера, а в итоге возвращались грузить снаряды. В конце концов у хлопцев лопнуло терпение, они указали прапорщикам новое направление, потом этим же путем послали лейтенантов. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не приехал наш командир батальона и не скомандовал идти на ужин.

На следующий день снарядами занялась другая группа пехотинцев. Они столкнулись уже с топографическими трудностями. Чтоб было понятно, в качестве образных ориентиров использую станции метро. Утром бойцы прошли от расположения «Октябрьская» к складам «Восток». Там бесцельно бродили два часа, пока не узнали, что нужные снаряды находятся вообще в другом хранилище — на «Площади Независимости».

Загружать боеприпасы в технику доверили наводчикам машин и командирам отделений. На всякий случай привлекли и водителей. Остальные солдаты полдня успешно маскировались в другом конце автопарка. Потом военные поняли, что трем резервистам не так-то просто загнать в пулеметную ленту 2000 патронов калибра 7,62 и загрузить в БМП 500 снарядов. Всех отправили помогать.

При загрузке в технику выяснилось, что лишь единицы служили в пехоте, остальные видели БМП-2 впервые.

— Этот дуршлаг 70-х годов до сих пор ездит? — удивлялись мы.

— До полигона, скорее всего, доедут, — уверяли водители. — Даже несмотря на то, что стояли на хранении.

Ребята пояснили, что машины на хранении — это техника на случай войны. А в мирное время, так как у прапорщика запчастей не допросишься, — почетные доноры автопарка. Но нам это знать не нужно, мы пришли загрузить боекомплект. Как это делается? Никто толком не объяснил. По несколько раз затягивали в башню ленту с 30-миллиметровыми снарядами, весившую как танковые гусеницы.

Затем начали засовывать патроны в пулеметную ленту. Пропустили ужин. Ленты снаряжали до поздней ночи. Трудились уже не только резервисты, но и действующие офицеры, штабные чины, все, кто хоть что-то понимал в этом.

На следующий день, со слов нашего ротного, боевые машины пехоты осмотрел какой-то генерал и высоко оценил работу резервистов.

Потом мы занимались тем, что доставали боеприпасы обратно из БМП и убирали мусор.

Войско заболело

Большую часть времени мы проводили на улице, на морозе. А так как мужик нынче не тот (другой причины в армии быть не может), к концу недели многие заболели. В медпункте стояли толпы. От простуды, помимо зеленки, выдавали ремантадин и витамины. Мы полоскали горло солью с водой, ели больше лука. Приятный сюрприз ждал на полигоне. Вернулся наш выздоровевший снайпер.

Он рассказал о существовании медицинского подразделения где-то на опушке. Уверял, что там есть все.

— Я сам вначале не поверил. Несколько раз очки протирал. Но там реально флюорографию делают, УЗИ, операции проводят. Даже таблетки от простуды есть! — в подтверждение снайпер достал из кителя флакон фурацилина, упаковки амброксола и ринзы.

Наконец-то полигон!

Наш палаточный городок находился в лесу, километрах в пяти от «Борисов-арены».

На возвышенностях стояли деревянные туалеты, в низине — палатки. Соответственно, когда начал таять снег, личный состав поплыл. Штабу повезло еще меньше — его обустроили в яме для техники.

В первый день не было света и питьевой воды. Но мы понимали, что, скорее всего, прекрасный палаточный городок, подготовленный для нас, испортила бригада специального назначения, которая по сценарию учений устраивала нам диверсии.

Вспомнили, что в БМП есть лопаты и ломы. Убрали лед из-под кроватей, вокруг палаток сделали слив. Из деревянных поддонов сделали пол. Заменили буржуйку, которая сильно дымила.

На ужине еду раздавали в двух палатках у размытой дороги. Чтобы люди не проваливались, положили несколько поддонов. Вокруг суетились резервисты-повара.

Полевую кухню еще не до конца обустроили. Несколько солдат пытались вытянуть из грязи кунг (что-то вроде строительной бытовки). Один поскользнулся, прицеп упал ему на ногу.

— Из десяти поваров осталось семь, — резюмировала женщина-прапорщик в бело-голубой тельняшке. — Мужики, помогите дотянуть этот чертов прицеп. Как мне все это…

В конце второй недели сборов грязь у столовой засыпали опилками. Дрова выстроили в строгом армейском порядке. Провода на палатках подровняли. Повара надели белоснежные колпаки. В лагерь пожаловал генерал. Седой усатый мужик в черном костюме осмотрел ставший к тому времени просто идеальным платочный городок.

Днем 1 апреля услышали, как командир кому-то кричал: «…даже телефон не зарядить!» К вечеру включили свет. Установили бочку с водой и умывальники.

К нам наведался какой-то полковник и поинтересовался, есть ли жалобы и предложения.

— Зачем нас неделю держали в Печах, если можно было сразу отправить сюда? Мы бы сами нормально обустроились...

Полковник в присущей многим военным манере отвечал только на какие-то свои собственные вопросы:

— Если вас не устраивает быт, вы могли под кровати постелить сколько угодно досок, полки смастерить…

Но быт нас устраивал, ведь мы практически все нормально переделали.

«У нас застряло»

По сути, сборы проходили ради масштабных учений, намеченных на 9—10 апреля. Перед ними мы стреляли два раза. Сначала на полигоне с инструктором. Туда ехали в БМП, трясло, как на американских горках. Чтобы не разбить головы, на шапки натянули каски.

БМП припарковали в яму. Десант вылез и начал осматривать позиции. Подошел лейтенант и стал указывать, кто где будет стрелять. По его схеме получалось красиво. Только между моим гранатометом и целью стояла наша БМП. Стало понятно, что лейтенант мысленно не с нами, а уже получает часы от генерала за выполнение задачи. Заприметили воронку, решили стрелять из нее.

Лейтенант бегал по окопам с криком: «Заряжай!» Загрохотали пушки танков, за ними — орудия БМП, потом застрекотали пулеметы бронетехники. И только гранатометчики сидели и переглядывались. Команды стрелять все не было. Минут через 15, увидев, как наш лейтенант что-то кричит у танка и неистово машет руками, решили: наконец-то команда «Огонь!».

После того как мы начали палить из гранатометов в пустоту, подключились пулеметчики, автоматчики, снайперы. Вокруг вспышки, дым, в ушах звон.

Отстреляли. Лейтенант запрыгал по окопам:

— Кто дал команду стрелять? Это я на танкистов кричал!

— Товарищ лейтенант, а у нас РПГ заклинило, — отозвался один из гранатометчиков, побледнев. Рядом помощник боялся лишний раз вздохнуть.

— С танкистами разберусь и к вам подойду, — удаляясь, сообщил военный.

К замершим бойцам пошел седой полковник. Воспользовавшись шомполом от автомата, спокойно извлек гранату из РПГ, будто каждый день этим занимается. Потом сказал:

— А теперь бегите на фиг отсюда, дальше пусть саперы разбираются.

Это была последняя репетиция перед учениями.

 

Кто к нам с условным мечом придет...

В самый ответственный день сборов, 9 апреля, мы подъехали к полигону на БМП и танках красивыми стройными колоннами.

Все машины четко нырнули в свои ямы. Десант разбежался по позициям. Оборонительный рубеж растянулся на километр.

Гранатометчикам выдали кевларовые каски, новые бронежилеты и по 6 гранат, снайперам по 10 патронов, автоматчикам по 40 и пулеметчикам по сотне. Около 10 снарядов загрузили в танки и по 30 в БМП.

В 14:00 над нами пролетела авиация. Она сбросила на условного противника условные бомбы.

У наших окопов начали хлопать заряды — ответ вражеской артиллерии.

В бой вступили наши танки. У одного снаряд застрял в стволе, зато БМП оказались безотказными. Они расстреляли все цели и случайно подожгли трассерами лес.

Я в последнюю очередь думал о своих мишенях. Мечтал побыстрее избавиться от всех шести гранат. Оружие, слава богу, не подвело.

В палаточный городок вернулись голодными, черными от сажи, уставшими, но счастливыми, что со всем справились. Настроение испортило полное отсутствие воды в лагере...

---

Все это мелочи жизни. Главное, что по сути — наша армия реально может быть боеспособной. Как-никак основную часть техники, стоявшей на хранении, смогли реанимировать. И даже наша старенькая БМП-2 в итоге проехала 40 километров и стреляла как новая. Удивило и то, что в Вооруженных силах РБ сейчас даже умеют создавать нормальные условия для жизни (судя по тому, как изменился наш палаточный городок перед приездом генерала). В общем, все мы можем. Но почему-то не всегда хотим.

Читайте также:

• Дембель. Подборка фотографий с нашумевших военных сборов
• «Мне было 30 лет, и у меня ничего не было». Как агроном из-под Ляховичей изменил свою жизнь и стал капралом в Иностранном легионе
• «Особенно тяжело было надевать противогаз на длинные волосы». Репортаж из-под Сморгони, где готовят первых белорусских девушек-пограничников
• «Я не буду брать в руки оружие». История фрезеровщика Виктора Калины, который судится за право не идти в армию
• Отслужил и забыл или стал настоящим мужиком? Репортаж о деревенских проводах и долгожданном дембеле

Офисные кресла в каталоге Onliner.by

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!