Кто это?

Михаил Мацкевич — руководитель направления по работе с отцами в Республиканском благотворительном общественном объединении «Клуб львов», один из организаторов «Папа-школ» в Беларуси. Тот редкий случай, когда человек из реального бизнеса параллельно с основной работой занимается общественным делом. С улыбкой говорит, что развалил две собственные фирмы, прежде чем заработать деньги и понять ценность отцовства. Считает, что эмоциональный интеллект важнее, чем количество нулей в банковском счете. 23 года счастливо женат, воспитывает сына.

---

— Михаил, как вы оказались на этом месте? Почему работаете с отцами?

— По образованию я вообще инженер-механик. Когда в 1992 году окончил вуз, это был развал Советского Союза. Та жизнь, которая планировалась в школе, тот путь, который, казалось, был предопределен, вдруг стал туманным. В 1992 году все смотрелось иначе, страна разваливалась, распределяться было некуда. Пришлось начать работать не по специальности. Я пошел в коммунальную службу, потом у меня был собственный бизнес. И везде я замечал, что люди не понимают друг друга, а последствия — достаточно болезненные. Из-за этого летело в тартарары столько оборудования и стоящих идей! Собственный бизнес, семья, ребенок…

Когда начались кризисные периоды, мы с супругой стали искать выход, заинтересовались психологией. И я с удивлением обнаружил, какие сокровища лежат в этой области. Оказывается, что жизнь человека в основном формируется до трех лет и зависит от того, как вели себя с ним родители.

Это же предопределяет будущие успехи и неудачи. Мы с супругой стали пересматривать свои семейные истории, менять к лучшему то, что нас не устраивало. Увлеклись этим. В итоге влились в коллектив, который параллельно с основной деятельностью увлекался психологией, и так возникла «Папа-школа». Организаторы «Клуба львов» — люди успешные и самостоятельные, у многих собственный бизнес или ответственные должности. Нам в удовольствие параллельно заниматься общественной работой в «Папа-школе».

Называть все это школой, на самом деле, не совсем правильно. У нас ведь нет такого подхода, мол, слушайте, папы, и записывайте. Нет начитки лекций, как в школе. И в то же время это не групповая терапия, здесь нет такого глубокого погружения. Это, скорее, сообщество — человек пять молодых (или не очень) отцов, которые собираются по вечерам в четверг в каждом районе Минска. Таких групп уже много. Причем участие — совершенно бесплатное.

Основная наша аудитория — молодые отцы. Но бывает, приходят и пятидесятилетние мужчины, чтобы наладить отношения с детьми, когда осознают, какая пропасть между ними. Ведут группу двое специально обученных мужчин — модераторы (в Минске около 30 таких специалистов). Опять же они не учат пап каким-то бытовым навыкам — как купать ребенка или менять памперсы. Этому можно научиться и самостоятельно. В «Папа-школах» мы делаем акцент на выстраивании отношений между супругами. Потому что развитие ребенка — это во многом побочный продукт отношений между мамой и папой. Если ты хочешь поменять поведение ребенка, поменяй себя в отношениях с его мамой — вот что мы доносим отцам.

— Нормальный отец в вашем понимании — кто это?

— Счастливый человек, у которого по всем направлениям больше поводов радоваться, чем огорчаться. А если какие-то неприятные моменты возникают, он способен их решать сам или обратиться за здоровой поддержкой. Как-то так. Банально, скучно, но, черт возьми, продуктивно. Счастье — оно же тихое: пустые бочки гремят громче, чем полные. На мой взгляд, учиться быть счастливым нужно всю жизнь.

— Достаточно ли, если отец выполняет в семье только роль «денежного кошелька»? Или он должен быть теплым, эмоционально участливым по отношению к жене и детям?

— Для выживания — достаточно. Но жизнью это назвать нельзя. Сейчас у нас много отцов, которые положили жизнь на свой бизнес и вроде роль «банкоматов» исполнили успешно, но они приходят и понимают, что даже эти заработанные деньги некому отдать. Они потеряли детей. В худшем случае сыновья и дочери стали склонными к девиантному поведению. Да, есть такая сторона жизни. Так что недостаточно быть просто «денежным кошельком».

Дети строят свои отношения во взрослой жизни исходя из того, как с ними обращались родители. Девочка срисовывает с отца модель взаимоотношений с мужчиной, мальчик — взаимодействия в социуме. Как выстраивать границы? Вести себя со сверстниками? Отвоевывать место под солнцем (конкуренцию ведь никто не отменял)? Спектр очень широкий, и всему этому ребенок учится у отца.

— А есть какие-то конкретные функции, которые выполняет отец в, что называется, «здоровой семье»?

— Слушайте, ну одна функция есть — домой приходить вовремя (смеется. — Здесь и далее прим. Onliner.by). А вообще семья — это самосбалансированная система, у всех все по-разному. Сомневаюсь, что кто-то скажет вам о каких-то прописанных обязанностях. В одной семье по субботам функция отца — готовить завтрак, а во второй — ехать на рыбалку с друзьями. Как договорятся супруги. Вопрос в том, чтобы все получали удовольствие от договоренностей. Это самое важное. А составить какую-то декларацию, в которой прописаны все функции отца, — это выглядит нереально. Правил нет, готовых инструкций — тоже. Тем и хороши наши «Папа-школы», что в них можно обсуждать и вырабатывать свои, уникальные рецепты. Ведь то, что сработало в одной семье, может совершенно не подойти для другой.

— С какими проблемами и запросами приходят мужчины в «Папа-школу»?

— По-разному. Есть те, которых отправили жены, мол, «она сказала — я и пришел». Достаточно ли у них мотивации, чтобы остаться в группе? Ну жена же потом домой не пустит: «Ты был? Нет? Справку покажи!» (смеется). Есть те, кому посоветовали жены. Очень интересно смотреть на прогрессивное поколение «айтишников», которые выстраивают партнерские отношения, где супруга приносит домой информацию, делится с мужем. И такие мужчины интересуются, задают вопросы, желают что-то поменять в своих отношениях — они живые! Это здорово.

Понимание важности эмоциональной связи с супругой — признак интеллекта и развитости. Потому что еще в середине 20-го века какой был маркер любви между мужчиной и женщиной? «Бьет — значит любит». Исторически так сложилось на территории постсоветского пространства, в том числе и в Беларуси, что мужчина должен быть суров. Ты можешь заплакать, только когда обломок копья в спине мешает тебе повернуться в кровати (смеется). А если взять хотя бы тех же итальянцев, у них все иначе.

Знаю случай, когда пригласили итальянского тренера заниматься с нашими мальчишками. Он был удивлен и говорил: «Ребята, где ваши эмоции? Что вы бегаете, как оловянные солдатики? Давайте живите!» И это не только итальянцы замечали, но и англичане, немцы: «Ребята, проявляйте эмоции!»

А у нас как? Побил — ага, значит, проявил эмоции, какие-то чувства к женщине есть. Это однобокое проявление, и, увы, оно существовало у нас всегда. Развитые же люди понимают, что нужно отслеживать в себе весь спектр эмоций — ту же злость, радость, обиду, тревогу, отчаяние — и грамотно делиться ими.

Да, некоторые товарищи, которые стоят на позициях, что мужик должен быть суровым воином, могут не понять меня. Хотя кто такой воин? Что делает человека воином? Наверное, те чувства, которые он защищает, а не просто образ Дольфа Лундгрена, как вы думаете?.. Здорово, когда мужчина выражает агрессию по адресу, а не сливает ее на жену и детей. Эмоциональный интеллект — это залог успеха и показатель конкурентоспособности, умения договариваться и искать взаимовыгодные решения, именно поэтому он сейчас в тренде.

— Как вы считаете, в головах и сердцах современных белорусов что-то меняется, они признают ценность эмоционального интеллекта? 

— Да, я с радостью могу констатировать, что тренд меняется. И маркер в этом — журналисты. Если в 2009 году к нам приходил корреспондент и говорил: «Чем вы тут занимаетесь? Что вы за лохи? Я была на аэродроме, там мне майор отжался 15 раз и 14 раз подтянулся — мужик! А вы что?», то сегодня приходит журналист Onliner.by и говорит: «Круто! Отличное дело! Как записаться?» Хотя, кстати, отжаться тоже можем (смеется).

У нас есть «Папа-чат» в Viber, где мужчины общаются, обращаются друг к другу за помощью и советом. И вот, допустим, один пишет: «Мужики, как поставить жену на место?» Начинает развиваться дискуссия: а где же место жены? И штука в том, что мужчина получает отзывы: «Задумайся, разве так решаются вопросы? Ты же стоишь в позиции насилия, смотри, как бы не вернулось». То есть на первый план выходят искренние эмоции, а не какой-то гипотетический образ «сурового мачо».

Возвращаясь к вопросу о том, что приводит мужчин в «Папа-школу», то это самые разные причины. Например, семейный кризис, когда участник приходит со словами: «Мужики, меня вчера жена бросила». Чаще же отцы хотят собрать информацию, увидеть те модели общения с детьми и супругой, которых не было в их семьях. То есть мужчин приводит либо кризис, либо интерес. Либо жена отправляет (смеется). Хотя, если серьезно, смотреть на инфантильных мужчин, которые подчиняются женам, — грустно. Давайте о них не будем.

Кто такой зрелый мужчина в противовес инфантильному? В моем понимании зрелость — это когда человек стоит на своих ногах и еще имеет избыток ресурсов, чтобы позаботиться о другом. У меня вызывают приятные чувства те пары, в которых оба стоят на своих ногах, танец танцуют двое. Потому что есть такое явление, когда женщины пытаются решать свои проблемы за счет мужчин: «Я выйду замуж — и все у меня будет хорошо, на работу не пойду». Но под этим кроется такая штука, как зависимость, и, как следствие, стресс, агрессия. Она начинает контролировать мужа: «Куда пошел? Где был? Почему не позвонил?»

Желание контроля и агрессия возникают именно из-за зависимости, ведь мужчина становится единственным источником денег, ресурсов. Этот стресс передается мужу, ребенок все видит и чувствует — так возникает болезненная ситуация в семье.

— О чем разговаривают мужчины в «Папа-школе»?

— Например, о том, что у младенца с момента рождения начинает формироваться нейронная сеть. И зависит она только от тактильного контакта. Эта информация удивляет молодых отцов. Они спрашивают: «Так что делать надо?» Нужно, чтобы ребенок был как можно чаще на руках, и не у тревожной матери, которая готовит, стирает, убирает, купает, кормит грудью, не спит ночами, а у спокойного отца. Пара должна обеспечивать маленькому ребенку спокойствие, из которого формируется базовое доверие к миру. И тут очень важно присутствие отца.

Хотя у наших мужчин много иллюзий на этот счет. Спрашиваешь у отца: «Когда нужно подключаться к воспитанию ребенка?» — «Ну, в три года он начнет ходить, а потом на рыбалку его возьму». Все, в три года контакт уже будет потерян! Пацанчик или девчушка будет смотреть на отца широко открытыми глазами и спрашивать: «Кто ты?» Когда мужчина узнает эту схему, он начинает по-другому воспринимать контакт с ребенком.

Есть широко известный научный эксперимент, когда детенышей обезьян в первой клетке оставили с мамой, во второй — с плюшевой куклой, которая выделяла молоко, а в третьей — с проволочной куклой, которая не могла дать тактильного контакта. Потом они подросли, их пустили в стаю. Те, которые были с живой мамой, стали лидерами, вторые — прозябали середнячками, а третьи, с проволочной «мамой», — стали изгоями. Когда отец понимает, насколько младенцу важен телесный контакт со спокойным родителем, он начинает в этом участвовать.

Потом, пережить женскую истерику — это же отдельный навык (смеется). Нужно понять: если женщина кричит «подлец!» — это не означает, что ты по жизни подлец, просто сейчас у нее плохое настроение. Потерпи это, друг. Пускай тебя это не ранит. Приходит понимание, что делать с эмоциями.

Или вот послеродовая депрессия. Как обращаться с этой истеричкой? Где искать сало с клубникой посреди ночи? Как это выдерживать? Почему она «такая дура»? Одним словом, как понять женщину — вот с каким вопросом приходят мужчины.

Или, к примеру, агрессия. У большинства наших мужчин стоит запрет на проявление гнева. При этом сама эмоция никуда не исчезает, просто становится пассивной, скрытой. Вместо того чтобы сказать: «Черт, я сейчас так зол!», мужчина замолкает, уходит из квартиры и возвращается под утро, мол, «получи, гадина!». Это добавляет напряжения в паре.

А вот честный, открытый гнев — это замечательная эмоция, просто нужно знать место и способ его выражения. Не нужно никого бить, достаточно просто с чувством сказать: «Я злюсь на тебя!»

Многие наши мужчины живут с таким стереотипом, мол, меня били — и я вырос нормальным человеком, так почему плохо достать ремень и наказать ребенка? Потому что! «Погуглите», что такое синдром выученной беспомощности. Представьте, что у маленького ребенка есть порог боли. Если постоянно его шлепать, то порог вырастает и человек перестает чувствовать, живет как заторможенный. Не проявляет инициативу, потому что считает, что она наказуема. Теряет спонтанность, любопытство, много энергии тратит на заботу о том, «как бы чего не вышло» и «что люди скажут». Так и идет по жизни этакий оловянный мальчик или девочка. Нельзя бить ребенка, иначе он станет беспомощным.

Ограничивать детей нужно, выстраивать границы необходимо, и ответственность никто не отменял. Но возврат ответственности ребенку и где-то лишение удовольствия — это одно, а унижение через избиение — это другое. Человека даже поругать можно так, что он вдохновляется. А можно похвалить так, что он теряет инициативу и интерес. В первые годы жизни для ребенка родители — это боги. Он верит всему, что они говорят. И самооценка ребенка полностью строится на родительских словах и реакциях. «Сережа, я не понимаю, как такой умный мальчик мог получить двойку» — это один родитель. «Ты у меня двоечник, но сегодня молодец» — это другой родитель. Почувствуйте разницу. Очень важно понимать это и направлять свои усилия на то, чтобы контакт с ребенком был позитивным.

Когда дети подрастают, уже после года, отцы задаются вопросом: как с ними взаимодействовать? Что конкретно делать в определенных ситуациях? Один сын постоянно лезет к «айфону», другой — к острым ножам. Как быть? Ведь это важная задача — находиться рядом, когда ребенок исследует мир. Если свалить все на жену, а самому в World of Tanks зависать, то ничего хорошего не будет. Важно дать ребенку возможность обжечься, ушибиться, но в то же время оберегать от серьезных опасностей. Если же все время сдувать пылинки, то потом дочке или сыну будет сложно во взрослой жизни.

Автокресла в каталоге Onliner.by

Читайте также: 

• «Завела маме аккаунт на Facebook: дочь что-то запостила — значит, жива». Как не потерять родителей, когда вы выросли и стали вечно занятыми
• «Хватит корчить из себя непорочность». Разговор о конкуренции, бесполезной морали и белорусском качестве
• «У нас правит бал „нищенское мышление“». Разговор о том, почему одни белорусы могут зарабатывать, а другие — нет

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by