Дорогие ребята. Репортаж из закрывающегося деревенского лицея, где парни из школьников превращались в отцов и настоящих трактористов или сварщиков

Совсем недавно мы писали о печали жителей деревни, в которой закрывают школу в пользу той, что в соседнем агрогородке. Но даже высокий по меркам современной сельской социальной экономики статус не спас лицей на самом севере Беларуси. Борковичи — агрогородок. Местный лицей, где дают среднее образование, — настоящее агроградообразующее учебное заведение. А от общей проблемы не уйти: дорого, бесперспективно, надо закрыть.

Агрогородок Борковичи — обычный сельский населенный пункт в Верхнедвинском районе с богатым прошлым, плохой подъездной дорогой в настоящем и туманным будущим. Борковичи пронзает железнодорожная ветка в Латвию, но экономического толку от этого немного. Раньше, говорят местные, активно работала заготовка леса, теперь — «на боку лежит».

Нельзя сказать, что агрогородок смотрится совсем уж печально. Весеннее солнце, конечно, добавило картине ярких красок. Люди заняты огородами, аисты — строительством гнезд. Жизнь кипит.

Главный корпус Борковичского государственного профессионального лицея сельскохозяйственного производства спрятался внутри агрогородка. Потом оказалось, что вместе с мастерскими и общежитием лицей занимает территорию городского квартала.

Раньше лицей назывался училищем, а в конце 1940-х, когда открывался, — школой механизации. На протяжении около 70 лет здесь выпускают специалистов для сельского хозяйства: животноводов, трактористов, овощеводов, водителей, сварщиков. В последние годы к специальностям добавили «женские» профессии — повара и продавца. В общем, обычные профессии, о которых не все мечтают, но без которых жизнь страны захромает. Учится здесь в основном молодежь из трех районов: Верхнедвинского, Россонского и Миорского.

В лицей поступают после девяти классов. Без экзаменов. В принципе, этого достаточно, чтобы понять: местные учащиеся звезд с неба то ли не хватают, то ли не особо горят желанием. Многие после 9-го класса стали не только лицеистами, но и родителями. В 16 лет здесь празднуют третий день рождения собственного ребенка. Еще у одной лицеистки примерно к такому же возрасту уже двое детей. В общем, с местной прытью наши демографические проблемы вызывают недоумение.

Острее стоит вопрос с демографическим качеством. Не только в жизни, но и на бумаге — это один из аргументов тех, кто против закрытия.

— Есть дети, которые не способны адаптироваться к городской жизни после деревенской школы. Их нельзя оставлять без внимания, а мы их здесь нянчим. Это потом они притрутся и справятся, а на первом курсе [читай: 10-й класс — прим. Onliner.by] сидят как ежики, — рассказывают педагоги лицея. — Многие способные, но запущенные, не верят в свои силы. Уже к 3-му курсу это золотые ребята.

Проблема ребят заключается в том, что золотые они в глазах не только педагогов, но и власти. Как это у нас принято, наверху подсчитана стоимость обучения ребенка. Сумма признана катастрофически выходящей за рамки — 54 млн на человека в год. По правилам сельской местности, все ученики получают трехразовое питание, а приезжие живут в общежитии за 36 тыс. рублей в месяц. В лучшие времена все амортизационные расходы делили почти на 500 человек, сегодня в лицее учится всего 130.

Сторонники лицея признают, что с набором не очень хорошо и материальная база не фонтан. И не скрывают обиду на руководство. Мол, и вместо качества обучения начинают смотреть на паутину в углу, для сохранения лицея ничего не делают и вообще что-то решают за спиной.

— Сначала пошли сплетни, и нас даже ругали: чего это мы распускаем слухи о закрытии? Потом наш «конкурент» за новых учеников — Полоцкий лицей, расположенный в городском поселке Ветрино, — стал сеять информацию, чтобы школьники шли к ним, потому что Борковичи закроют. Не очень этично, кстати.

— Там та же ступень образования, но, во-первых, чуть иные специальности и другие планы. Целой группой наши 2-й и 3-й курсы в следующем году туда не пойдут: у многих просто нет возможности переезжать. Значит, группа не наберется, и детей, учившихся по разным планам, перемешают.

С девочками вопрос открыт: поваров там нет. Им предложат специальность швеи? Действительно, какая разница!

Группа 2-го курса присутствует на нашей встрече. Все парни (а им по 17—18 лет) планировали через год стать обладателями сразу нескольких специальностей: слесарь по ремонту автомобиля, тракторист-машинист, электросварщик. Дальше — или в жизнь на работу, или за средним специальным образованием, а потом и за высшим. В последнем случае учиться придется еще лет 5—6.

Не такое простое дело, когда ты уже глава семьи, как Сергей:

— Стипендий у нас нет, зато есть питание, родители помогают. Летом 3,5—4 млн в месяц можно заработать на сезонных работах в колхозе. После лицея пойду в колледж в Городок, а дальше видно будет.

Пара его друзей — из города. Но возвращаться, судя по басистому «нет», не хотят. Преподаватели подсказывают вместо молчаливых парней:

— Нужен кусок земли, зарплата. У ребят есть мозги. Здесь он Сергей Александрович, а в городе будет на съемных квартирах жить.

Ученики — лишь часть последствий закрытия лицея. Под вопросом перспективы работы для 76 человек — работников. Часть пойдет на заслуженный пенсионный отдых, но большинству придется или меняться под жизнь, или жизнь менять под свои потребности. Сегодня зарплата педагогов намного меньше средней по стране, но на фоне деревенской смотрелась бы, наверное, космической: на полной ставке с доплатами за категорию давали 5 млн рублей.

— В одном из ответов нам написали, что предоставят работу в учреждениях Полоцка и Новополоцка. Где там работа? Не хватает своим учителям, так они должны еще нам отдать часть нагрузки? Кроме того, это в 50 километрах от дома. А здесь как бы и жизнь, и немолодые родители.

Относительно небольшое количество жалующихся преподавателей, собравшихся на встрече с нами, выдает еще один раскол — внутри коллектива. Подозревают, что часть пошла на обещания получить работу и сильно не шумит. Директор в числе «подозреваемых».

Николай Носков, возглавивший лицей несколько лет назад, точно не производит впечатление человека, который готов идти на конфликт.

— 54 млн в год на одного учащегося вместо 28—34. Плюс огромный износ основных фондов, помещений, общежития. Я уже полностью закрыл обучение в одном крыле здания, где в любой момент может обвалиться подвесной потолок. А жалобщики… Недавно начальство приезжало — а у нас на занятиях около половины учеников присутствует. Набором у нас занимались несколько человек — остальные делали вид.

— Это все нехорошо, конечно. Но для этого же есть дисциплинарная ответственность. Как-то не принято из-за такого сразу закрывать.

Николай Александрович вздыхает.

— Не мы это решаем. Печально, что, когда нас закроют, это сильно ударит по всей деревне. У нас территории около 6 гектаров, за которой надо ухаживать. По ученикам: кто-то пойдет с потерей части специальности в Ветрино, куда пойдет нынешний 1-й курс я не знаю. Но человек 20—25 не пойдут никуда: у них нет возможности ездить. Мне тоже очень тяжко, но я свои эмоции держу при себе.

Комментарий начальника управления образования Витебского облисполкома Дмитрия Хомы:

— Решение принято — будет реорганизация Борковичского лицея путем присоединения к Полоцку. Всем учителям будет предложена работа. По детям будем еще собираться и решать. Одно из предложений — целиком, группами вместе с преподавателями переехать в полоцкий лицей. Для этого там хватит и помещений, и мест в общежитии. Также решаем вопрос о покупке автобуса для подвоза учащихся.

Все решения такого рода очень болезненны.

Читайте также:

• «Как воспитывать личность в ученике, если ты сам личностью не являешься?» Бывший директор гимназии об образовании, сборе денег и походах на хоккей
• «Не все могут в 20 лет кататься на Maybach, придется учиться». Белорусские школьники начали регистрироваться на ЦТ

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by