Во время развода самые ожесточенные бои идут за детей. Буквально недавно мы рассказывали историю семейной пары, где один из супругов увез ребенка от матери и вот уже несколько месяцев не дает с ней видеться. Такие истории на нашу редакционную почту приходят десятками, меняются роли, некоторые обстоятельства, но суть остается. Даже самые адекватные родители зачастую теряют голову, когда речь идет о том, с кем будет жить ребенок. Что за механизмы включаются в данном случае и почему так происходит?
Читать на OnlínerНаталья Олифирович — семейный психолог, кандидат психологических наук, доцент Белорусского государственного педагогического университета имени Максима Танка.
— Если смотреть на статистику, то каждый второй белорусский брак заканчивается разводом. Из вашего опыта, какие самые распространенные причины того, что люди разрушают свой брак?
— Конечно, есть и особенные, индивидуальные причины развода в каждой семье. Но есть и общие вещи. Это причины, связанные с социумом в целом. Перестала работать общественная регуляция, базирующаяся на идее, что развод — это зло. Больше нет общественного порицания этого явления, нет никакой помощи от окружения.
Если раньше, когда пара пыталась разводиться, все вокруг их пробовали помирить, объединить, то сегодня у нас такого не происходит, это считается частным делом каждого. Family-центризм (концентрация на семье) заменяется эгоцентризмом (концентрация на отдельной личности).
Идет довольно интенсивная миграция населения. Мы видим, что сейчас в Беларуси, по разным статистическим данным, около 1 миллиона человек работает за границей. Это значит, что часть семей, где есть работоспособные мужчины или женщины, остаются только с одним супругом. И уезжая, человек зачастую создает где-то там новые любовные или семейные отношения.
Помимо этих двух факторов, как ни удивительно, на число разводов влияет и появление доступных контрацептивов. Женщины сегодня малодетны, они имеют 1—2 ребенка. И это то количество детей, которое она вполне может вырастить сама. И поэтому она не так сильно боится развода, как в те времена, когда она с 15 до 35 рожала-рожала-рожала.
Есть в росте числа разводов и некоторая вина СМИ, так как те образцы и модели, которые демонстрируются в них, не создают у людей реальных представлений о семейной жизни, о той рутинной бытовой и хозяйственной составляющей, которая является обязательной в любой семье. И после того, как люди начинают жить вместе, оказывается, что они не очень способны терпеть, взаимодействовать и договариваться.
Кроме этого, росту распада семей способствует и то, что мы уже практически 25 лет живем в ситуации, когда развод — это обыденность.
Сегодня большой процент молодых людей, которые вступают в брак, уже жили в семье с одним родителем. То есть нет социально заданных нормативных образцов. Они не знают, как договариваться, как строить отношения, но у них есть готовое решение: если что-то не получается с партнером, самый простой выход — это просто развестись, как папа и мама.
Интересно, что на данный момент мы отмечаем спад интереса к сексуальной сфере жизни, точнее, он переходит в интернет. Очень многие мужчины не хотят заниматься сексом с женами, и уже ряд организаций бьют тревогу, так как просмотр порнографии меняет мозговую активность.
Просмотр порно приводит к тому, что обычная простая женщина уже просто не возбуждает и не вызывает интереса. И такому мужчине, к примеру, брак бывает совсем не нужен, так как у него всегда есть виртуальная партнерша.
Ну и вдобавок мы видим увеличение различных ранее для нас нетипичных форм семьи, как то сожительство без регистрации, рост числа однополых, свингерских пар. Появилось такое явление, как cuckold, когда у женщины есть и супруг, и любовник и все про это знают. Все эти новые формы отношений не способствуют сохранению традиционных взглядов на семью и брак.
— Половина разведенных семей — это семьи с детьми, и неизбежен вопрос, с кем будут жить дети. И дальше начинается «дележка». Взрослые в этих ситуациях зачастую ведут себя неадекватно. К примеру, буквально недавно мы писали о том, как папа спрятал ребенка так, чтобы мать его не видела. Есть ли какое-то глубинное объяснение этому?
— Дети сейчас становятся, с одной стороны, довольно большой ценностью, так как женщины рожают меньше. Один-два ребенка — на этом интеллигентная и образованная женщина, как правило, останавливается. И наличие ребенка — это предмет радости и гордости для нормальных, здоровых и адекватных людей. Предположим, у мужа и жены не вышло создать крепкую семью, и они решили развестись. И тут уже не важно, кто инициатор и какова причина развода. Даже если он (она) уходит в объятья другого любимого человека, то все равно удивительным образом испытывает чувство одиночества, брошенности, ненужности и начинает обижаться и злиться.
Совершенно этого не осознавая, «обиженный» партнер начинает реализовывать свои подсознательные планы. К примеру, один из планов — месть — наказать своего партнера за ту боль, которую ему причинили. Даже если человек ушел из семьи сам. Это совершенно иррациональные чувства и ощущения.
Человек думает, что если бы все было хорошо, то этого бы не случилось — значит, именно партнер виноват в том, что стало плохо. И тогда лучший способ отомстить бывшему партнеру — это забрать то, что для него дорого: ребенка. Запретить взаимодействовать, запретить общаться, запретить встречаться. Это у нас повсеместно, просто какая-то болезнь.
Может, это связано с тем, что в Беларуси когда-то было много хуторов и люди жили обособленно. И оттуда идет эта позиция, что ребенка можно спрятать, закрыть в своем амбаре и не давать доступ второй половине. Хуторское мышление, к сожалению, мешает родителям увидеть проблему целиком. И это катастрофа, так как во многих странах уже понимают: да, развод — это неизбежно, это бывает. Но чтобы ребенок вырос адекватным, ему нужны и папа, и мама.
Есть еще и нарциссические идеи о том, что «я лучший родитель, и со мной ребенку будет лучше». Да, возможно, вы правы, если ваш партнер — психопат, больной извращенец(-ка), он(-а) употребляет алкоголь или наркотики, периодически использует насилие в каком-либо виде. Эти факты важно фиксировать на диктофон, на видео, брать свидетелей, и тогда можно уже законным способом лишить человека возможности манипулировать ребенком.
Но если ваш партнер — более-менее адекватный человек, тогда как бы вам ни был противен бывший или бывшая, лучше всего поддерживать его взаимодействие с ребенком.
Правда, почему-то люди в тот момент забывают, что есть другой родитель, им кажется, что они полностью хорошие, а бывший партнер — полностью плохой. И эта позиция становится причиной долгих судебных разбирательств и тяжб.
Также есть случаи вмешательства родительской семьи. Бабушка или дедушка, особенно если это их единственная внучка/внук или же они имеют финансовые возможности, зачастую прикладывают все усилия, чтобы забрать ребенка себе — ведь это «своя кровь»! И часто их сын или дочь под влиянием включаются в эту борьбу и ищут доказательства, что бывшая жена пьет или же бывший муж гуляет.
Следующий момент — забрать ребенка, просто «потому что могу». Тогда это психопатия, комплекс власти, то, что называется макиавеллизмом — манипулятивность, агрессивность и так далее. Мы часто видим, что такие ситуации случаются в семьях, где есть богатый мужчина с огромными возможностями и связями. И он при помощи подкупа свидетелей, шантажа и угроз оставляет жену без ребенка.
Есть еще личностные особенности супругов. По отдельности они могут быть вполне вменяемы, но как только встречаются вместе — критическая масса превышается, «атомная бомба» взрывается, так как они уже сделали друг другу очень много гадостей. И тогда они, пытаясь оградить ребенка от этих взрывов, пытаются минимизировать свое взаимодействие, а значит, и взаимодействие с ребенком. Говорят, мол, раз мне с тобой плохо, значит, и ребенку плохо. Таким образом партнера исключают из общения.
Глубинные же объяснения такого поведения — это зависть и жадность. Это два основных чувства, которые являются очень ранними в человеке.
Возникает зависть к тому, что твой партнер, возможно, обладает тем, чем ты обладать не можешь. Например, может присутствовать фантазия о том, что если ребенок живет с моей бывшей женой (мужем), то ему с ней (ним) хорошо и им хорошо вместе, а я себя чувствую исключенным(-ой). И тогда обязательно нужно все испортить, разрушить.
Ну и конечно, часто у бывших усиливается жадность: раз мое, нужно держать, а значит, никакого общения со вторым родителем — а то вдруг украдет, откусит, заберет кусок любви, которой и самому не хватает.
Эти чувства, переживания и мотивы люди зачастую не осознают, а потом упаковывают их в красивые обертки типа «ребенку отсюда удобнее ходить в школу», «он привык к своей комнате», «у него здесь все друзья».
— Что происходит с ребенком, когда ему запрещают видеться с папой или мамой?
— Он вырастает, как птица с одним крылом, не умея летать. Ребенку нужны оба родителя для формирования поло-ролевой идентичности, чтобы он видел, чем отличаются папа и мама по функциям, по ролям, что может папа, а что мама в силу разности своих физических возможностей. У ребенка должен формироваться многосторонний мир, а не только мир матриархальный или патриархальный.
Что происходит, если сына или дочь воспитывает только один родитель? Ребенок не видит взаимодействия родителей и не учится, как строить отношения с противоположным полом, не понимает, почему нужно сотрудничать или уступать. Представьте себе ребенка, которого растит одна мать, и она при этом все время тревожится. Она будет транслировать ему свою тревогу.
Если это девочка, то ей будет очень сложно построить семью. Зачастую она строит ее по типу слияния, как с мамой — и тогда муж должен стать ее второй матерью, заботливым утешителем, подругой и наперсницей. Либо такая девочка включится в отношения по типу дистанцирования, потому что присутствуют страх, непонимание, стыд и другие негативные переживания по отношению к мужчинам.
Если это мальчик, то мы получаем классического маменькиного сынка, за которого мама делает все, что может. Это один вариант. Либо же вырастает вариант символического мужа своей мамы, которому она говорит, мол, ты мужчина, ты должен уметь забивать гвозди, быть для меня надежной опорой. Идут годы, «опора» все крепче, и вроде бы уже время пришло отпустить ее к другой женщине. Но даже если мама и смогла это сделать, то периодически она дергает сына: «Я же вырастила тебя одна, ты передо мной в неоплатном долгу». И сын все время в чувстве вины, из-за него он тратит свои ресурсы не на то, чтобы вкладываться в свою жену, своих детей, а на то, чтобы поддерживать маму, которой «столько пришлось пережить».
Это у нас, конечно, классика, так как дети чаще остаются с мамами — сходят в брак, поживут, разведутся и возвращаются в привычное место.
Семья — это система и живой организм. Если человеку, не дай бог, оторвало ногу, что он делает? Берет какой-то костыль, протез и все равно ходит. Что происходит в семье, где нет мамы или папы? В норме кто-то должен начать выполнять его функцию: показывать ребенку, что есть мужчины и женщины, они чем-то похожи и где-то различаются. Чаще всего эту роль на себя берет дедушка, дядя и мужчины из ближайшего окружения, иногда — второй муж или партнер матери. Если мама растит ребенка одна и гордится этим, демонстрируя, что ей никто не нужен, возникает ситуация, в которой ребенок зачастую вообще не имеет никакой мотивации создавать семью. Ведь мама смогла выжить одна — и я смогу!
Мы и так уже к этому близки: молодые люди, которые не нюхали пороху, ничего не видели, сидят и так модно рассуждают, что зачем же нам жениться, мы вместе живем, нам и так хорошо. Да, хорошо, пока у вас нет детей. Появление детей — это точка водораздела. Ребенку нужны защищенные стены, ему нужны папа и мама, которые будут заботиться и которые не скажут: я ничего тебе не должен, да и детей я не хотел, это твои проблемы.
С одной стороны, да, теперь у нас больше свободы, но с другой этот эгоцентризм и опора только на себя и свои потребности скоро приведет к тому, что белое население просто вымрет. Останутся наши книги, наша культура, наши города, как после древних греков и римлян... Только населять их будут другие народы и цивилизации.
— Как запреты видеться ребенку с отцом или матерью могут отразиться на самих родителях?
— Чаще всего — появлением черно-белого мира, когда человек считает, что он и его новая жена — это ангелы во плоти, а бывшая жена или муж становятся исчадиями ада. Потом черно-белое мышление распространяется на все вокруг, и вполне вероятно, что второй муж или вторая жена тоже могут стать исчадиями ада.
Такое расщепление показывает, что человек болеет и, если с этим ничего не делать, он продолжит болеть. Он или она будут свято верить в то, что «я же мать», «я же отец», «я должна(-ен) защитить своего ребенка». Либо будут жить в отрицании: дескать, муж никогда ничего не делал ни для ребенка, ни для семьи. Человек это повторяет как мантру и все больше и больше верит в это.
Хотя у здорового человека возникает логичный вопрос: если партнер был таким плохим, так чего же ты жил с ним, чего терпел? Значит, тебя устраивало это. Ведь люди ищут партнеров с похожим уровнем психического здоровья и зрелости...
Вообще, то, как человек пережил развод, как он сепарировался от собственных родителей, как увольнялся с работы, показывает уровень его зрелости. В психотерапии выделают несколько таких уровней. Первый — это нормальные здоровые невротики. Когда они разводятся, они плачут, ругаются, но разрешают ребенку видеться с мужем или женой. Они могут звонить своей маме и говорить, мол, вот он(-а) опять пришел(-ла), опять будет про меня сыну гадости рассказывать. Но сами при этом про вторую половину никаких гадостей рассказывать не будут.
Второй тип — люди с пограничной организацией личности. Они не могут приспособить под актуальную взрослую жизнь свой внутренний подростковый мир. С одной стороны, у них много энергии, они часто достаточно хорошо зарабатывают и успешны в жизни. С другой стороны, у них нередко преобладает не очень адекватное, детское поведение. Метафорически выражаясь, в голове у них очень много «пуль». Весь мир для таких людей категоризирован и разделен две части: «хорошее» или «плохое».
И вот такие люди категорически против того, чтобы ребенок виделся со своим вторым родителем. Они часто оперируют таким термином, как предательство. Мол, если ты был у папы, ты меня предал, если был у мамы — ты меня не любишь. Они ломают психику ребенка, так как их собственная психика поломана уже давно, заставляют его выбирать без права выбора, ведь все равно приходится предавать кого-то из родителей.
Они бывают настолько токсичными, что дети, вынужденные с ними жить, только и ждут, когда смогут покинуть родительский дом. Ребенку в таком случае очень сложно вырасти психологически здоровым человеком. Поэтому таким детям в будущем придется долго и много работать с психологами или психотерапевтами, чтобы исцелить травмы, нанесенные самыми близкими людьми.
Третий тип. Люди, которые впадают в психотические состояния, перестают тестировать реальность, используют экстремальные формы насилия. К примеру, поджечь дом, избить и так далее.
Проблема в том, что перед тем, как выйти замуж, вы не проводите психодиагностическое обследование партнера, как при приеме, например, в МЧС. И поэтому у многих людей оказываются очень нездоровые партнеры. Лучше всего некоторое время пожить вместе и посмотреть, как ведет себя ваш избранник в ситуациях сильного напряжения, когда вы с чем-то не согласны, когда вам нужно что-то поделить, решить. Он склонен договариваться или обсуждать или же выкапывает топор войны и с шашкой наголо бросается отстаивать свою позицию?
— Многие мужчины жалуются, что детей, как правило, отдают женщинам. С точки зрения психологии, насколько это правильная практика? Как бы изменилось общество, если бы детей отдавали на воспитание мужчинам, как, к примеру, в мусульманских семьях?
— И тот и другой случай — это перекосы. Мусульманские семьи с нашими сравнивать — там больше защищенности в том плане, что ты не одинок. Если вдруг случается беда, то к тебе на помощь придут все твои родственники. Там больше семьи-общины. И даже если ребенок там остается у мужчины, то рядом с ним будет его бабушка и другие женщины, будут люди, которые присмотрят за ним.
Когда у нас оставляют детей, то это значит, оставляют на одни руки, чаще всего на мать, потому что у нас взрослые дети в основном живут отдельно от родителей. Мать, в одиночку воспитывающая ребенка, всегда перегружена. Естественно, она злится на партнера, так как ребенок болеет, его нужно возить на кружки, в театр и бассейн, готовить еду, стирать... А когда трудный период миновал, в лет 12—13 неожиданно появляется второй партнер. Говорит, мол, я заработал денег, сейчас куплю тебе «айфон», потом вырастешь — подарю машину.
Или ребенок живет с папой, он сам как-то при помощи собственных родителей и второй жены его растит. А потом появляется мама, которая говорит: мол, мне не давали с тобой встречаться, моя жизнь разрушена, я была несчастлива. И пытается перетащить ребенка себе.
Самый здоровый вариант — это вариант, существующий в ЕС. Родители стараются договариваться. Если живут в одном городе, то ребенок может жить две недели у мамы, а две недели у папы. Если в разных городах, то периоды увеличивают до полугода. Дети меняют школы, среду: да, это может быть тяжело — но, с другой стороны, каждый родитель реализует свое право на воспитание ребенка.
Мне кажется, это самый разумный выход. Ребенок понимает, что у него есть и папа, и мама, да, они живут по-разному, но все равно любят его. Главное — не воевать. Помните Соломонову мудрость? Когда он сказал двум воевавшим за ребенка женщинам, что младенца нужно разрубить. Соломон продемонстрировал, что та женщина, которая любит ребенка по-настоящему, не будет резать его пополам. Этой мудрости все время не хватает разводящимся парам. Хорошо, если бы они заключали брачные контракты в тот момент, когда они еще любят друг друга, и обсуждали в нем не только раздел имущества, а и то, где и с кем будет жить ребенок, если отношения вдруг не сложатся.
Но, к сожалению, есть и семьи, где дети не нужны ни отцу, ни матери. Вспомним фильм «Нелюбовь», когда после разрыва отношений родителей ребенок оказался одиноким. Иногда после развода отец строит новую семью, а его жена запрещает видеться с детьми от прежнего брака, забывая, что бывших детей не бывает. Страдают и дети, которых «пилят», и дети, которых «выбрасывают».
— Но у нас не принято заключать брачные контракты, нет такой культуры. Считается, что, если любишь, полностью доверяешь партнеру, а брачный контракт — это как раз про недоверие, нелюбовь и так далее.
— Да, к сожалению, у нас культура, основанная больше на чувствах, чем на мозгах. И именно поэтому люди так и разводятся. Потому что сначала идет люблю-люблю, страсть-страсть, а потом «ты меня обидел-обидел», и так 5, 7 и 20 раз. И уже развожусь и ненавижу-ненавижу-ненавижу. Это происходит потому, что люди не умеют тормозить, жмут только на газ, и автомобиль семейного счастья разбивается.
Мне кажется, люди должны учиться договариваться еще до брака о том, как мы будем жить, какие у нас будут правила, и все-таки неплохо было бы обсудить потенциальную ситуацию развода, дележку имущества и так далее. Так вот брачный контракт как раз и выполняет функцию разумного руководства эмоциями. Потому что если я знаю, что в случае развода будет так и так, то, возможно, я призадумаюсь: а стоит ли доводить до экстрима?
Людям важно понимать: все наши отношения когда-нибудь заканчиваются, брак в том числе. Он заканчивается, когда один из партнеров умирает либо если партнеры разводятся. Хорошо бы понимать, как все завершится в формальном плане, как будет развиваться ситуация, каким будет наследование и так далее.
К примеру, муж прожил с женой один год, они развелись. Он нашел другую, прожил с ней 25 лет, построил бизнес, хорошо заработал, имеет пять квартир, капиталы. Но скоропостижно умирает в 50 лет. А тут объявляется первая жена с сыном, который не хотел видеть этого отца раньше, начинают судиться и требовать свою долю наследства. Будь брачный контракт, ничего бы этого не было. Все было бы спокойно и понятно. Потому что когда люди находятся в очень возбужденном, агрессивном состоянии, они не могут нормально думать.
Или другой пример: они развелись, у жены вроде бы есть понимание, что он прекрасный отец, что он любит детей, но ведь он ее обидел. И в этот момент ею движет желание уязвить своего партнера, мол, фиг тебе, а не дети.
В такие моменты редко кто находится в адекватном состоянии. Большинство, к сожалению, регрессирует до очень детской позиции, до девочки и мальчика, которые сидят в песочнице, лупят друг друга по голове лопатками, посыпают песком и ждут, кто больше друг друга обсыплет и кто первый убежит из песочницы.
Мне кажется, если вы понимаете, что в ситуации аффекта вы становитесь невменяемыми и неуправляемыми, то лучше заранее об этом позаботиться.
— Что вы посоветуете парам с детьми, которые все же решились на развод? Как сделать его наименее болезненным для ребенка?
— Конечно, советовать можно только тем, кто способен слушать, слышать и договариваться. Первое. Обсудите, когда и как вы скажете о своем разводе ребенку, будете ли жить в одной квартире или же разъедетесь, а также как вы поступите с ребенком. Не заставляйте его выбирать, с кем он останется — с папой или с мамой, попробуйте договориться сами.
Когда вы будете готовы, вы должны четко ему сказать, что и как будет. К примеру, папа поедет в другой город, но ты будешь приезжать к нему на каникулы или в выходные, папа будет иногда приезжать сюда и так далее. Самое главное, что вы должны донести до ребенка — несмотря на то, что вы не живете вместе, вы все равно остаетесь его родителями. Да, вы не пара, вы больше не будете жить как муж и жена. Может быть, мама когда-то выйдет замуж, а папа женится, но вы все равно будете заботиться о ребенке. Важно проговорить, что, даже несмотря на новую семью, вы все равно будете уделять ребенку внимание.
Также важно пояснить ребенку, что развод — это только ваша проблема и он в этом не виноват. Дети очень часто берут вину за развод родителей на себя. Они считают, что родители развелись, потому что они плохо учились, плохо себя вели и так далее.
И еще ребенок должен знать, что он сможет беспрепятственно общаться со всеми родственниками с двух сторон — дядями, тетями, бабушками, дедушками. Он и так много теряет, не надо лишать его всех значимых людей. Это основное, что важно донести до него. А дальше договариваться между собой, чтобы ребенок не манипулировал ими, не образовывались коалиции ребенка с одним родителем против другого.
Ну и конечно, помнить, что жизнь после развода не останавливается. И даже если появились новые семьи, важно, чтобы ребенку нашлось там место. Именно дети обязывают нас быть взрослыми и отвечать за свои поступки, в том числе за сложные болезненные выборы, к которым относится решение о разводе. Именно то, как будет себя чувствовать ребенок через год, два, три после развода — свидетельство вашей мудрости и зрелости.
Курсы и тренинги в сервисе «Услуги» Onliner.by
Читайте также:
Больше хороших и интересных интервью рубрики «Неформат» вы можете прочитать по ссылке.
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!