Елена Дигоева думала, что после смерти мужа ничего такого, что заставило бы ее плакать, уже не случится. Сильная женщина, она смогла создать свой бизнес в строительной сфере, обеспечивать работой 50 сотрудников и растить сына. Но в один момент все изменилось: поставщики, с которыми она уже давно не работала, попали в реестр лжепредпринимателей. Когда налоговая проверка выставила неподъемную для ее компании сумму, Елена разрыдалась. Впервые после смерти мужа.
Читать на OnlínerТяга к строительству у минчанки с детства. Ее дедушка был заслуженным строителем СССР, возглавлял проектный институт в Москве. Внучка решила пойти по его стопам и поступила в минский политехнический институт (нынешний БНТУ) на специальность «Промышленное и гражданское строительство».
— Во времена студенчества дедушка всегда говорил мне: «Леночка, ты запомни на всю свою жизнь: строитель — это единственная профессия, которая несет уголовную ответственность всю жизнь. Твои объекты — это твое лицо, и от тебя зависит, будет оно кривое или красивое», — вспоминает Елена. Она гладит небольшого песика Джека и держит на руках толстенную папку с бумагами.
После университета она решила работать в школе. Получила педагогическое образование и шесть лет преподавала музыку. В это время она вышла замуж. Муж владел фирмой по продаже строительных материалов и периодически просил ее о помощи в бизнесе.
— В 2001 году он погиб. Уехал в командировку в Москву и пропал. Я полгода пыталась его найти. В итоге моя свекровь, жительница Северной Осетии, вышла на связь с тамошним президентом. Тело мужа отыскали под Раменским, — вытирает слезы предпринимательница.
Знаете, он меня все время звал в бизнес. Я тогда думала: где я, а где бизнес. Но через какое-то время после его смерти все-таки решила попробовать.
ЧУП «Уникумсервис» Елена зарегистрировала в 2005 году. Профиль компании — отделочные работы. Минчанка называет отделку королевой строительных работ и говорит, что эта сфера всегда привлекала ее.
— Было безумно тяжело. Пришлось продать машину, чтобы стартануть, — рассказывает она. — Было проделано очень много подготовительной работы: получить лицензию (да-да, требования тогда были более жесткими), закупить инструменты, найти квалифицированных людей. В общем, рисковали очень сильно, но особенного страха тогда не было. Я верила, что все зависит от меня, верила, что смогу.
У Елены работало 50 человек, брать больше она не рисковала. Говорит, никогда не страдала гигантоманией. Коллектив был молодой, с горящими глазами: и главный инженер, и сметчица, и бухгалтер, и рабочие — всех своих работников владелица бизнеса только хвалит.
Первый свой объект «Уникумсервис» делал в Поставах. Город готовился ко дню письменности. Елена приехала к председателю местного райисполкома и предложила свои услуги по отделке. Говорит, к ней отнеслись очень скептично: мало того что фирма частная, никому особо не известная, так еще и директор в ней женщина. Директора-мужчины только ухмылялись, когда видели ее фамилию в договорах.
— Я сказала, что буду работать без аванса, под честное слово. Помню, обещаю, а сама думаю: «А если что-то сорвется?» Но гнала от себя эти мысли, — говорит она. — Мы отработали месяц. На нас посмотрели — и предложили заключить еще несколько договоров, уже на общих основаниях. В итоге наша компания благоустроила практически все Поставы, потом нас пригласили в Глубокое. А дальше мои контакты стали передавать по сарафанному радио, рекомендуя как надежную фирму. Мы проводили реконструкцию кинотеатра в Островце, смогли все сделать за 150 дней.
В Турове делали гостиницу. Даже с Сергеем Румасом работали. Могу без хвастовства сказать: по моей фирме никогда никаких нареканий не было. После работы на гособъектах через месяц, как правило, всегда была проверка Госконтроля. И никогда проблем не возникало.
Проверяющие иногда говорили мне: «А почему вы недопроцентовали 1,5 метра, ведь могли бы еще денег взять?» Как по мне, лучше было недополучить денег, чем потом Госконтроль обвинил бы нас в том, что мы насчитали лишнего.
Первую плановую проверку «Уникумсервис» прошел в 2009 году. Елена говорит, что особых замечаний не было, невзирая на большой оборот. Дальше ситуация на рынке меняется: в 2011 году наступает кризис, падают объемы. Чтобы не потерять бизнес, Елена продает квартиру, купленную в кредит, и с сыном переезжает жить к маме. Вырученную сумму она вносит в фирму как заем.
— Все дивиденды, которые я получала, вкладывала в развитие бизнеса, — объясняет женщина. — У людей вон квартиры, коттеджи, машины, а у меня не было вот этого всего. Зато я работала сутками: ездила по объектам, после этого занималась своей директорской работой, домой приходила часов в десять вечера.
Плановая налоговая проверка за 2010—2015 годы прошла в начале 2016-го. Елена даже не дергалась. Немного волновалась бухгалтер, исправляя какие-то недочеты, но в целом в компании все было спокойно.
— Когда я увидела итоги, чуть не поседела, — вспоминает Елена. — Никаких особых замечаний по бухучету, но зато… Налоговая обнаружила 40 моих контрагентов, которые находились в реестре лжепредпринимательских структур. Это те поставщики материалов, с которыми я работала с 2010 по 2013 год. Начинаем смотреть этот реестр. 18 контрагентов отвалились сразу же, так как просто были зарегистрированы не по тому юрадресу.
Оставшиеся 22, по мнению налоговой, все же занимались лжепредпринимательской деятельностью. Что это означало для Елены? Это значило, что все накладные, по которым работала компания, признали недействительными. Согласно указу президента №488 «О некоторых мерах по предупреждению незаконной минимизации сумм налоговых обязательств», ей доначислили налогов (НДС и подоходный) на сумму 52,4 тыс. рублей. Кроме этого, еще насчитали пеню в 50,58 тыс. Итого предпринимательнице нужно было выложить 103 тыс. рублей. Таких денег у фирмы не было.
— Сказать, что я была возмущена, — значит ничего не сказать, — добавляет женщина. — Во-первых, мы выяснили, что контрагенты попали в список лжепредпринимательских структур уже после того, как работали с «Уникумсервисом». Они поставляли материалы в период с 2010 по 2013 год, а в реестр попали уже потом — с 2013 по 2015 год. Указ вступил в силу в 2013-м — почему его применяют к отношениям, которые существовали до этого времени?
Во-вторых, у нас строительная фирма, а не оптовая торговля, где вы не можете отследить реальность товара. Для бюджетных объектов закупка материалов происходит не у кого попало. Объясню схему. Нужно взять счет-фактуру, подать ее на согласование заказчику. Заказчик мне ее подписывает, цены проверяют бухгалтерия и экономический отдел. Только после этого я могу закупать материалы. И только у того предприятия, которое прошло определенную процедуру.
Но и это еще не все. Поставляются материалы, с ними приходят сертификаты. Они обязательные, подкладываются под исполнительную документацию. При сдаче объекта технадзор проверяет соответствие сертификатов, накладных, это все штампуется, подшивается и хранится у заказчика. Помимо этого, когда материал завозится на объект заказчика, он контролируется технадзором.
Елена успокоилась и попробовала выяснить все в своей районной налоговой. Думала, может быть, инспектор формально подошел к своей работе. В налоговой сказали, что все верно. Мол, как правило, в таких случаях строительные материалы поставляют по заниженным ценам либо материалы вообще могут быть украдены.
— Но если мы говорим о таких обвинениях серьезно, а не на уровне продавщиц с Комаровки, то, если я что-то украла или занижала цену, уклоняясь от налогов, докажите, что я это сделала. Но этого не было, потому что я не воровала и не уклонялась от уплаты. Это раз, — возмущается Елена. — Компании, с которыми я работала, имели сертификаты, накладные, расчетные счета и не были на тот момент в реестре лжепредпринимателей. Это два. Я расписала для налоговой все, куда каждый гвоздь потратила. Ну не из воздуха же я штукатурку делала! Это три.
Казалось бы, проверить все просто: съездите на те объекты, которые мы сделали, поговорите с технадзором, Госконтролем, который проверял все. Разве он не нашел бы нарушений? И потом, разве есть моя вина в том, что по каким-то причинам мой партнер оказался неблагонадежным? Разве проверять их — это моя задача?
Елена пыталась писать жалобы на решение налоговой, но тщетно: в удовлетворении ей отказали. Тем временем счета фирмы арестовали. Все деньги шли на погашение задолженности перед налоговой инспекцией.
— Меня фактически лишили возможности работать: я не могла ни зарплату платить рабочим, ни материалы закупать, — говорит она. — Для того чтобы выплатить зарплаты за те объекты, которые уже выполнены, я взяла кредит как физическое лицо (почти 10 тыс. рублей) и расплатилась с работниками, после чего подала в суд на налоговую.
Уже в экономическом суде Минска выяснилось, что директора контрагентов Елены подставные. От их имени с ней работали другие люди, складов по указанным в накладных адресам не было. Кроме того, многие компании не предоставили документы для проверки налоговой, а также допустили другие нарушения. Все это свидетельствовало о том, что поставщики — это лжепредпринимательские структуры. Также суд признал, что налоговая могла применять указ №488 к отношениям, возникшим до того, как он вступил в силу. В итоге решение налоговой оставили без изменений. Согласился с решением экономического суда и Верховный.
— Из зала Верховного суда я вышла в шоке. Я села в машину, и у меня были грешные мысли — вплоть до того, чтобы наглотаться таблеток. Знаете, когда ты за всю жизнь не сделал ничего скверного… — Елена украдкой вытирает слезы. — Мне просто было даже как-то стыдно. Получается, из меня, работающего человека, просто-напросто сделали какого-то вора.
За время судов и разбирательств с налоговой работники «Уникумсервиса» ушли. У Елены нет денег даже на аренду офиса, ее бумаги сейчас хранятся у друзей. Счета по-прежнему арестованы: женщина должна еще больше 50 тыс. рублей пени. Где взять такие деньги, она не знает.
Шансов на то, что решение Верховного суда будет пересмотрено, практически нет. Адвокаты говорят, что надзорные жалобы удовлетворяют очень редко. Однажды ночью Елена проснулась и села писать президенту. Говорит, долго не решалась, а тут как полилось. Отправила письмо, сейчас ждет ответа.
Она сходила на прием к заместителю министра по налогам и сборам. Ей посоветовали попросить у Мингорисполкома отменить пеню. Предпринимательница пока думает: не будет ли такое ходатайство признанием своей вины?
— Я попросила своего бухгалтера подсчитать, сколько налогов я уплатила за все это время. За 11 лет работы я выплатила $998 тыс. только в виде налогов. Это чуть больше $90 тыс. в год. Более того, у меня работало 50 человек, за которых я делала отчисления в ФСЗН, они обеспечивали свои семьи, и государству не нужно было думать, куда их устроить, — говорит она. — Сын сказал мне: «Мам, я тобой горжусь. Ты одна из немногих, кто не просто согласился и тихонько заплатил, ты борешься». Но те, кто тихонько заплатил, сейчас работают, а я осталась у разбитого корыта.
Сын уверен, что я молодец. А я в свои 50 лет ощущаю, что мне поломали всю жизнь, забрали будущее. И как жить дальше, я не представляю. Даже если отменят решение, даже если вернут деньги, вряд ли я смогу снова рискнуть и возобновить бизнес. Знаете, гражданин всегда должен понимать и знать, что он нужен государству, важен и ценен. Я всегда думала, что я нужна, а ощущение такое, что нет.
Проблему с лжепредпринимательскими структурами бизнес-союзы уже озвучивали. По статистике за апрель прошлого года, из 7609 субъектов хозяйствования более 5 тыс. попали в реестр неблагонадежных только из-за того, что не находились по своему юридическому адресу.
— Вопрос на самом деле очень актуальный, — объясняет глава Бизнес союза предпринимателей и нанимателей имени Кунявского Жанна Тарасевич. — Особенно серьезно предприятия столкнулись с ней в 2016 году. И похоже, что налоговые органы работают по накатанной схеме, описанной в статье. Очень многие организации попали в точно такую же ситуацию. Единственное, что многие молча заплатили и не говорят об этом. Но когда мы опрашивали членов нашего союза, то выяснили, что большое количество совершенно добросовестных организаций, которые работают «вбелую», вынуждены были доплачивать налоги из-за того, что их контрагенты оказались в списке неблагонадежных.
Какие есть проблемы в этой связи? Во-первых, большой вопрос с первичными документами. К сожалению, если предприятие или предприниматель попадает в реестр лжепредпринимательских структур, то все первичные документы автоматически признаются недействительными. И фактически у второй стороны нет права защиты в суде, потому что нормативно-правовая база составлена так, что ты просто не можешь этого сделать. Суд примет решение, исходя из указа №488 и пояснений к нему.
На данный момент создана межведомственная рабочая группа с участием экспертов совета по развитию предпринимательства. Знаю, что два заседания прошли и что отмеченные выше вопросы на ней обсудили. Есть несколько предложений по изменениям в указ №488.
Во-первых, документы признаются недействительными только после той даты, когда лжепредпринимательская структура включена в реестр. В этом случае каждый предприниматель будет знать и понимать все риски и последствия работы с подобными структурами.
Во-вторых, мы предлагаем предоставить субъекту хозяйствования право доказать, что сделка все-таки была, даже несмотря на то что бизнес признали лжепредпринимательским. Точно так же и следственные органы, которые будут вести расследование, должны доказать, что сделки были фиктивными.
И в-третьих, организация будет иметь право обжаловать решение налоговой в суде и доказывать свою правоту, предоставляя те или иные доказательства того, что сделка имела место. Как эти предложения выльются в проект указа, я не знаю. Но рабочая группа в любом случае работает, и к концу февраля уже должен быть готов первый вариант проекта изменений в указ №488.
Юридическая помощь в сервисе «Onliner. Услуги»
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by
