«Лечащий врач отца тоже заболела». Вторая смерть пациента с коронавирусом в Минске
Сергею Георгиевичу Говору в октябре прошлого года исполнилось 60. По профессии он инженер, работал начальником отдела в одной из столичных компаний. В пульмонологическое отделение 3-й городской больницы мужчина попал 17 марта с диагнозом «односторонняя пневмония». Потом она перетекла в двустороннюю. Минчанину становилось хуже, и 23-го числа его перевели в реанимацию. Третий тест на коронавирус мужчине сделали 27 марта, и он дал положительный результат. 3 апреля в 17:25 родственникам сообщили: Сергей Георгиевич скончался. Официального подтверждения от Минздрава пока нет.
О том, что умер отец его девушки, в своем Telegram-канале и сторис в Instagram сообщил Дмитрий Костюченко. Он и его девушка Анна с 27 марта находятся в инфекционной больнице как контакты первого уровня. Жена Сергея Георгиевича находится на домашнем карантине, так как ухаживает за 93-летней мамой. Ей категорически нельзя выходить из дома.
Дополнено
Сегодня утром Дмитрий, парень Анны, сообщил в своем Telegram-канале, что у него подтвердился коронавирус. Анна говорит, что у нее пока нет.
— Но у женщины в соседней палате тоже подтвердили, ей звонили в 00:00, — говорит она.
«Позже мои знакомые врачи выяснили, что тест показывал то ли на коронавирус, то ли на свиной грипп»
— Папа заболел 12 марта, все началось с температуры в 38—39,5, озноба, слабости, боли в мышцах, кашля у него сначала не было, — рассказывает Анна. — 14 марта в субботу мы вызвали дежурного врача. Он выписал лекарства, сказал сбивать температуру. Максимум температура сбивалась до 37—38 градусов. Во вторник вечером, 17 марта, мы все-таки вызвали скорую. Отца забрали в 3-ю больницу. Сразу ему сделали рентген и взяли анализы. Рентген показал одностороннюю прикорневую пневмонию, его положили в пульмонологию.
Во вторник вечером у мужчины взяли тест на коронавирус. В пятницу стало известно, что результат отрицательный. Уже в четверг-пятницу Анна и ее мама стали замечать, что у Сергея Георгиевича появилась одышка, когда он садился или вставал.
— Наш папа был очень интеллигентным, видимо, не хотел беспокоить врачей, соответственно, не сказал об этом, — объясняет Анна. В воскресенье 22 марта Анна с мамой уже видели, что состояние папы ухудшается.
— Мама приехала в больницу в понедельник утром 23 марта, прямо к 8 утра к обходу, когда была лечащий врач, — продолжает она. — Она пришла и рассказала про симптомы отца. Врачи засуетились, предложили сделать рентген, но до рентгена не довезли и положили его в реанимацию. Ему дали кислородную подушку, весь день он провел на ней, а к часам десяти-одиннадцати вечера его перевели на ИВЛ.
При поступлении в реанимацию у минчанина взяли мазок на коронавирус еще раз. Его результаты были готовы в среду 25 марта. По словам Анны, результат был не совсем понятный.
— Позже мои знакомые врачи выяснили, что тест показывал то ли на коронавирус, то ли на свиной грипп, — объясняет девушка. — В среду взяли еще раз третий мазок, чтобы уже окончательно понять, что это такое, так как состояние папы ухудшалось, у него была уже прикорневая двухсторонняя пневмония. 27 марта стало известно, что по результатам теста у отца выявили коронавирус.
«В 17:25 мне звонит мама, плачет и говорит, что папа умер»
В тот же день 27 марта Сергея Георгиевича перевезли из третьей больницы в инфекционку на специальном автомобиле с аппаратом ИВЛ. В это время мужчина был в медикаментозном сне.
— Нам позвонил районный инфекционист, потом городской и сказали собираться в больницу, — объясняет Анна. — Мама осталась дома под подпиской о невыходе. Потому что у нас дома лежачая бабушка, папина мама — ей исполнилось 93 года. Она относительно недавно слегла, еще до этих событий, а так она была бодрячком.
Анну и ее парня Дмитрия отвезли в «четверку», сделали сразу рентген, взяли анализы и мазок на коронавирус. Через три дня пришли первые результаты: они были отрицательными у обоих. Ребята сдали анализы еще раз, и они снова оказались отрицательными.
— С прошлой пятницы отец находился на аппарате ИВЛ в реанимации инфекционной больницы, — рассказывает Анна. — Сначала звонила туда мама, я уже начала звонить с понедельника, так как маме было морально тяжело это делать. 30 марта у отца было тяжелое состояние без положительной динамики, организм сам не мог поддерживать давление, приходилось давать специальные препараты. В среду 1 апреля нас немножко обрадовали: показатели нормализовались, он сутки самостоятельно уже держал давление, частота пульса была хорошая. Врач дал лучик надежды, сказал, при такой динамике возможно через 3—5 дней снять его с аппарата ИВЛ, переводить на кислородную подушку и «будить».
Но уже 2 апреля, в четверг, у Сергея Георгиевича началась брадикардия (частота пульса менее 60 ударов в минуту). Пульс возвращался в норму только после укола специальных препаратов.
— Врачи реанимации попросили нас звонить с 17 до 19, чтобы их не отвлекать. Врач сказала, что их осталось там трое, они уже фактически живут в больнице, — объясняет Анна. — Я жду 17:01, набираю, меня просят перезвонить через полчаса. В 17:25 мне звонит мама, плачет и говорит, что папа умер. Оказалось, что, когда я звонила, они как раз боролись за его жизнь. Я тут же набрала в инфекционку, попала на очень хорошего врача, который мне все рассказывал подробно. Он очень извинялся, говорил: «Извините, не получилось...» Это и понятно: когда папе сделали в инфекционке рентген, он показал полисегментарную пневмонию. Это значит, что уже был поражен очень большой объем легких.
Анна говорит, что у ее отца не было хронических заболеваний. Ни сахарного диабета, ни проблем с давлением или легкими. Сергей Георгиевич не курил и не злоупотреблял спиртным, каждый год проходил профосмотр и сдавал необходимые анализы в своей поликлинике.
— Единственное, что выявили в реанимации третьей больницы, — это массированную тромбоэмболию. Очень много тромбов было на стенках сосудов, они все прикреплены были, но тромб в любой момент мог оторваться. Папа раньше такое УЗИ не делал, так как показаний не было, — говорит Анна. — В прошлую пятницу папе сделали КТ, которая показала, что тромбы уже образовались в легких. Начали проводить терапию, разжижающую кровь. Как прошло лечение, неизвестно, врачи ждали, пока папа станет транспортабельным.
«У меня на работе все смеялись над этим коронавирусом, зачем перчатки, зачем маски, а когда узнали про ситуацию в моей семье, стали переживать и стремиться себя обезопасить»
— Папина сестра тоже лежит в инфекционке, пока плоха, как нам сказали. Пока не на аппарате ИВЛ, но если динамика будет отрицательная, то, возможно, ее тоже переведут, — говорит Анна.
По словам девушки, они до сих пор не понимают, как отец и тетя могли заразиться коронавирусом. За границу они не выезжали, с иностранцами не общались.
— У нас есть три основные версии. Первая версия. Папа и тетя в начале марта ездили на «Экспобел» за подарком бабушке (у нее 30 марта был день рождения), — объясняет Анна. — У папиной племянницы был день рождения 11 марта, вот они вместе с тетей там были, а 12-го числа папа пришел с работы, ему стало плохо, поднялась температура.
Вторая версия. Папа болел в конце января, все прошло в легкой форме. Но, вероятно, иммунитет ослабел. Мы живем на станции метро «Площадь Якуба Коласа», а работает он на станции метро «Московская». Первый очаг у нас был в БНТУ, помните. Возможно, в метро какой-нибудь студент не болел, но был переносчиком и кашлянул, вот папа и заразился. Плюс когда нас с молодым человеком госпитализировали, с нами было 10 человек сотрудников банка, недалеко от которого мы живем. Возможно, они заразились.
Третья версия. Лечащий врач папы в пульмонологии третьей больницы сейчас тоже находится с коронавирусом в больнице. Кто там кого заразил, она его или он ее, непонятно уже. Нам обещали завтра уже дать отчет о вскрытии, и нам самим интересно узнать, что там будет написано. Врач сказал, что легкие были очень сильно поражены и сердце не выдержало. Он боролся, как мог, с 12-го числа боролся, организм не сдавался. Сыграло свою роль и то, что он был очень интеллигентный, добрый и не решился побеспокоить врачей.
На похороны отца никто из близких родственников не попадает. Анна, единственная дочь, сейчас в карантине, и ее не выпустят. Ее маме также запрещено выходить из квартиры.
— На похороны мы никак не попадаем, — объясняет Анна. — Мамина сестра, моя тетя с мужем будут обо всем договариваться, это будет кремация. Скорее всего, найдем какое-то агентство для этого.
— Тяжело морально. Тяжело понимать, что этой заразой, которая началась в Китае с летучих мышей, почему-то заболели мы. Казалось, как так, ведь это где-то далеко, но только не у нас, — говорит девушка.
— У меня на работе все смеялись над этим коронавирусом, зачем перчатки, зачем маски, а когда узнали про ситуацию в моей семье, стали переживать и стремиться себя обезопасить. Пока не поймут на примере кого-то из близких, не начнут, пока реальной статистики не говорят, люди не понимают масштабов.
Я еще хотела сказать, что в больнице опаснее, чем дома на самоизоляции, особенно контактам первого уровня, у которых анализ отрицательный. Тут в соседней палате девушка, прилетевшая из Израиля с симптомами коронавируса, и вторая женщина, которая лежала в одной палате с пациенткой с коронавирусом. Опять же, у нас палата-блок — и общий санузел, и ванная на 4 человека. Это тоже риски. Поэтому лучше сидеть в самоизоляции.
Что говорит Министерство здравоохранения?
В Минздраве пока этот случай не подтверждают и не опровергают. Официального подтверждения смерти пока нет.
Это вторая смерть в Минске и шестая в Беларуси
По нашим подсчетам смерть Сергея Георгиевича стала второй смертью пациента с выявленным коронавирусом в Минске. Сегодня стало известно о том, что 1 апреля в реанимации умерла 67-летняя пенсионерка Ольга Деревянко.
До этого витебский актер театра имени Якуба Коласа 75-летний Виктор Дашкевич, у которого обнаружили коронавирус, умер в реанимации 31 марта, в этот же день умерла еще одна 73-летняя женщина. Также 1 апреля стало известно о смерти жительницы деревни Новые Докторовичи, у 70-летней учительницы английского языка было воспаление легких, и она находилась на единственном в районе аппарате ИВЛ.
Сегодня белорусский президент высказался и о четвертом случае — мужчине из Витебска, которому было больше 70 лет.
Всего же в Беларуси с первого случая был зарегистрирован 351 зараженный коронавирусом. Из них четверо умерли, 16 человек находятся на аппаратах ИВЛ и 42 выздоровели.
Если вы или ваши родственники заболели коронавирусом, если вы находитесь в инфекционной больнице или же дома на самоизоляции как контакты разных уровней, а может быть, вы врач и готовы поделиться информацией с нами, пишите на za@onliner.by.
Хроника коронавируса в Беларуси и мире. Все главные новости и статьи здесь
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!