Страна победившего огурца. Один день в немецкой глубинке
Его зовут Вилли, он молод, свеж и родился в раю. Здесь как в Венеции, только вместо Сан-Марко и Тронкетто — Schloss Lübbenau и островная деревня Lehde. Земля разрезана каналами, как будто Боженька пилил ножом огромный пирог. По каналам мимо Вилли и его братьев-близнецов плывут лодчонки, каноэ, гондолы. Вилли смотрит на свой рай безучастно со дна дубового бочонка, поигрывая пупырышками. Вилли молчит, потому что он соленый немецкий огурец.
Почему его назвали Вилли, я и знать не хочу. Будем считать, так придумала местная огуречная пропаганда. Мы стоим у киоска с провизией в туристической столице региона Шпревальд (это восток Германии) — городе Люббенау. В киоске продают огуречный лимонад, огуречное пиво, просто огурцы, бутерброды с огурцами и селедкой, огуречные магниты и стаканы, огуречные блокноты и карандаши в виде огурцов. Берем по бутылке с зеленой газировкой и поднимаем бокалы за урожай.
Шпревальд расположен в федеральной земле Бранденбург в часе езды на поезде от Берлина. Это низменная местность, поля и луга, через которые бежит река Шпрее. Полноводная река разделяется здесь на сотни каналов, своих сыновей и дочерей. Размеры этой водной паутины-семьи велики, протяженность составляет почти 1000 километров. В кукольных городках Нижнего Шпревальда предстает в своей красе пасторальная Германия. Тут пиво и кирхи, велосипедисты и каривюрст. Крутятся над этим безмятежным спокойствием ветряки, удивляя по ночам лампочками на лопастях. Будто это не ветрогенераторы, какие-нибудь типовые Enercon E-126, а жар-птицы.
Чтобы понять, как течет здешняя жизнь, надо уезжать с автобана, выбирать дорогу поуже. Она выведет вас к простой немецкой деревне. В восточной Германии не найдешь пряничной баварской атмосферы. Тут мало фахверковых домиков и, конечно, нет колорита альпийских шале. Однако здесь будут образцовая тишина и порядок, необходимые, чтобы Вилли чувствовал себя как можно лучше. Ведь крепкий Вилли — это крепкий Бранденбург. И крепкая страна.
Кстати, он не какой-то для нас чужеземец, этот немецкий огурец, а даже немного брат. В этой части Германии живут люди, которые относят себя к так называемым лужичанам, или лужицким сербам, — потомкам балтийских славян. Их осталось всего несколько десятков тысяч человек. Сейчас Лужица представляет собой славянский анклав на территории Германии, полностью интегрировавшийся в немецкую жизнь, но не утративший национальных особенностей. Например, языка, пускай и умирающего.
В прошлом веке Вилли и его хозяева делали робкие попытки выйти из состава Германии. Сначала у них не было шансов. Потом не стало желания.
Экономика Шпревальда издавна держалась на растениеводстве и животноводстве. Главным местным достоянием считались огурцы. Тут не было гигантских мануфактур, только крафтовые семейные бизнесы. После окончания Второй мировой крестьяне Лужицы попытались вернуться в огуречное дело. В 1946-м часть компаний национализировали. Но именно в период ГДР шпревальдские огурцы стали одним из продуктовых символов Германии. Местные корнишоны были столь популярны, что спрос значительно превышал предложение. Статус дефицита подогревал интерес к продукту. Баночку с огурцами искал Александр Кернер для своей мамы в фильме «Гуд бай, Ленин», пытаясь создать иллюзию живого социализма. Иллюзия рухнула с треском, как и социализм, но огурцы смогли пережить лихолетье. Когда падала Берлинская стена, а люди не знали, что будет дальше, Вилли рос себе и рос.
С объединением страны сюда, в Бранденбург, бесцеремонно завалился капитализм. Часть брендов времен ГДР вскоре умерла. Народ даже перестал (ну почти) пить шнапс. Все могло закончиться плохо и для Вилли, ведь опыта работы в рыночных условиях у местных фермеров не было. Однако в 90-е на шпревальдские огурцы пристально посмотрело государство. В виноделии есть понятие терруара как совокупности природных и климатических факторов, которые определяют потенциал напитка. С огурцами такая же история. На правительственном уровне была определена территория, где можно выращивать настоящие Spreewälder Gurken, а после уже их солить-мариновать.
В 1999 году случилось самое важное. Вилли и коллеги получили статус PGI — защищенного географического указания. Это не просто формальность, а знак качества, признание эксклюзивности, защита от копирования и подделок. В европейской системе маркетинговых ценностей новый статус Вилли дал ему гораздо больше шансов на выживание. Фермеры прекрасно понимали, что в глобализованном мире, наполненном сетевыми гипермаркетами, нет ничего важнее звучного бренда. Ведь именно сетевые гипермаркеты с их валом, ценами и стандартами убивают уникальность. И Вилли эти монстры тоже не пощадили бы.
Огуречная инфраструктура Шпревальда выглядит так: около 10 фермерских хозяйств, объединенных в ассоциацию, и несколько консервных заводов. Под огурцы в регионе занято 560 гектаров земель. В 2019-м ожидают собрать около 32—35 тысяч тонн. Развиваются сопутствующие культуры: выращивают картошку, капусту, продвигают животноводство. Для маринадов требуются травы и коренья. Кто-то стал травником, сколотив на этом капитал.
Франц, хозяин одной из ферм, говорит:
— Главный наш секрет — хорошие почвы, хорошая вода и много солнца. Все это работает в комплексе. Крайне важно, чтобы к процессу посола поспел и хороший урожай укропа, других трав. Огурцы мы собираем только вручную. Нужно обеспечить максимальную скорость попадания сорванного огурца в банку. Поэтому перерабатывающие заводы расположены настолько близко к полям, насколько это возможно. За счет этого экономим топливо, сокращаем количество выбросов в атмосферу.
Путь Вилли в банку стремителен. Собранные корнишоны сортируют по размеру, моют, чистят щеткой, еще раз моют и еще раз финально перебирают — чтобы в банки попали только самые лучшие. Потом красиво упаковывают, это тоже часть успеха. Любопытная картинка: по Люббенау ходят сотни туристов, держа в руках не пакеты из какой-нибудь Zara или H&M, а ведерки с огурцами.
Кто-то из местных фермеров поставляет сырье для переработчиков, у некоторых имеются свои линии. Как правило, это семейный бизнес. О доходах в Германии говорить не любят, но «на жизнь хватает». А еще люди здесь произносят очень правильные и идеологически выдержанные сентенции. Можно печатать на плакатах:
— Мы работаем не ради выгоды акционеров, а ради устойчивого развития, ради превосходных продуктов и сохранения культуры и традиций нашей земли — региона Шпревальд.
Вилли от умиления роняет слезы в бочку. Без Года малой родины эти ребята свою малую родину готовы любить всем другим на зависть.
О проблемах местных фермеров можно узнать, пролистав локальные СМИ. У немцев, которые занимаются сельским хозяйством, далеко не все хорошо. Это бизнес с множеством рисков, в Германии ты находишься или Беларуси. «В этом году была прохладная весна, а летом засуха. Урожай мог бы быть гораздо лучше», — говорят нам на одной из ферм.
Фермеры ноют, что космически растут затраты на производство. Для сбора огурцов привлекают сезонных работников. Приезжают люди из Румынии и Украины. Несколько лет назад была введена минимальная заработная плата для таких сборщиков. Что-то около 9 евро в час. А пять лет назад было 5,50.
— В Турции, Индии или Вьетнаме заниматься производством огурцов гораздо дешевле. Потому что меньше расходы, — говорят в ассоциации местных фермеров. — Еще одна проблема — меняется потребление. Большие семьи теперь не в тренде. А значит, и огурцов людям нужно меньше. Меньше банки, меньше корнишоны. Большие огурцы все труднее продать. Спрос на бренд Шпревальда остается стабильным, но мы понимаем, что нужно искать другие рынки. Например, крупные корнишоны интересны американцам. Они подходят для гамбургеров. У нас уже есть заказы из Техаса.
Вилли пересек океан, но новую страну ему еще предстоит завоевать. Получится или нет?
Если смотреть на картинки, то в Люббенау, Любене и окрестностях все выглядит так прекрасно, что приезжим женщинам нужно немедленно выходить за Вилли замуж, а мужчинам — брататься в вечной братской любви. Впрочем, как мы заметили, хорошо не все. Немецкие ясные умы давно поняли, что регион не вытянет за счет сельского хозяйства. Точнее, может и вытянет, но не будет рвать вперед нужными темпами. Нужно что-то большее, чем просто огурец. Пускай это даже не просто огурец, а Вилли-победитель.
В Шпревальде была разработана программа развития — так называемый план-2030. Выделили несколько самых сложных задач. Во-первых, сделали ставку на туризм как локомотив развития. Вовсе не производство, не сельское хозяйство, а услуги смогут дать традиционному по укладу региону нужные деньги. Отсюда огуречные комбайны для туристов, праздники, посещения ферм и прочие активности. В прошлом году Шпревальд посетили более 700 тысяч человек. А нужно больше миллиона.
Во-вторых, на уровне «Библии» здесь прописали главной целью ставку на безупречное качество. Это значит, что каждый из участников всей сельхозтуристической цепочки (нужно называть ее именно так, две эти сферы экономики в Германии работают в комплексе) должен быть безупречен в своем желании угодить гостю.
В-третьих, Шпревальд решили сделать круглогодичным туристическим направлением. Потому что потерянная зима тянет на дно все бизнес-планы.
В общем, немцы знали, что нужно делать. Они организовали протяженный огуречный велосипедный маршрут. Устроили праздник огурца, выбирают каждый год огуречных короля и королеву.
В помощь Вилли призвали пингвинов. Сразу 12 птиц, с которыми можно поплавать в местном аквапарке. Пингвины в немецкой глубинке окончательно обозначили границы немецкого космоса.
Еще здесь построили термы, где можно побултыхаться в бочке с огуречным рассолом, пройти сеанс массажа с кремом из огурца или вдохнуть воздух в соляной пещере (воссозданной из соли, которую бросают и в огурцы).
Есть неподалеку и настоящий тропический остров. Пускай там в центре внимания зеленые пальмы, однако зеленый Вилли тоже торжествует. Народ едет в регион, народу не скучно.
Получается, из огурца немцы выжали не просто все. Они выжали из Вилли невозможное.
Когда я размышлял над природой невозможного, попивая огуречный (невкусный) лимонад, то не мог не вспомнить одну историю. Пускай и поклялся себе не сравнивать, не заниматься ерундой, но удержаться не смог. Это было тысячу лет назад тоже в огуречной столице, но только белорусского Полесья. Там рос-жил уже не Вилли, а огурец no name. Серенько так существовал, пускай и не бедствовал.
В деревне Ольшаны, где многие сделали состояние, вкалывая без продыху семьями в парниках, люди разбили своими машинами дороги, превратили их в болото, в непроходимый танкодром. И вот однажды фермеры не выдержали, решили не пускать детей в школу, пока с дорогами не наведут порядок. Но нищий сельсовет не смог им помочь. Белорусский миропорядок проявился четко: самая богатая, но такая невзрачная деревня не смогла не просто построить аквапарк с пингвинами или придумать велосипедный маршрут, она не смогла решить обычную бытовую проблему. Чувство коллективной красоты было чуждо людям, а у исполкома не было «плана-2030». Белорусский безымянный огурец, в отличие от немецкого, работал сам на себя. И думал только лишь о короткой дистанции.
Стоя на мосту в Люббенау, я открыл наконец банку с биркой «Шпревальд». Банка была космически красивой. Этикетка была еще краше. Вилли был зеленым и свежим. Хрустящим. Но... каким же разочаровывающе невкусным.
В мире талантливых маркетологов и пингвинов это ничего не значило. Я остервенело поедал Вилли, понимая, что он действительно победил.
Теперь без лирики. Просто фотографии из огуречной страны
1. Окраины Люббенау и веселые граффити на многоэтажках.
2. Недавно в городе закончили строительство модной детской площадки. Стилизована под сельскую тематику. Цена вопроса — 1,2 млн евро.
3. Улочки старого города.
4. Немецкая Венеция. Тут очереди из желающих прокатиться по каналам. Можно взять в аренду байдарку. В высокий сезон заплáтите около 20 евро в день.
5. Композиция в Люббенау.
6. Торговые ряды с огурцами. Разные вкусы и разные цены.
7. В магазинах на полках тоже сплошь огурцы, но есть и другие локальные продукты.
8. Здесь все хорошо с сувениркой.
9. Популярный локальный фастфуд.
10. Туристы. Они спасут Шпревальд.
11. В чем-то мы похожи.
12. Одна из комплексных интегрированных ферм, где и сельское хозяйство, и туризм, и торговля, и общепит.
13. Типичный немецкий пейзаж.
14. И типичный их «агрогородок». Сонный, без излишеств, но с идеальным порядком.
Читайте также: Репортаж об отдыхе на жарких курортах немецкой Балтики
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by