18 октября 2018 в 8:00
Автор: Никита Мелкозеров. Фото: Александр Ружечка

Папы не было, мама растила пятерых детей, сестра пахала. Жизнь белорусской красавицы, которая берет медали в одном из самых сложных видов спорта

Автор: Никита Мелкозеров. Фото: Александр Ружечка

Человек бежит — и вдруг ему становится плохо. То есть он уже не очень в сознании, но продолжает движение. А потом из ног как будто высасывают воздух, они начинают подкашиваться. Аня Максимова — триатлет. Говорит, человека, который скоро упадет, можно определить по бегу. Он двигается не прямо, а змейкой, из стороны в сторону. За свою недолгую карьеру белоруска успела дать организму приличное количество стресса. Пока старания и страдания окупаются. В начале октября жительница Витебска стала второй на барселонском Ironman, преодолев дистанцию за 9 часов 8 минут 18 секунд.

Граница Верхнедвинского и Россонского районов, деревня Морочково в 180 километрах от Витебска. Аня там выросла, так что, говорит, работы не боится с детства.

Возле дома тусовалась дворняжка средних размеров. Звали Дружок.

— Я как-то принесла собаке поесть. Правда, ей показалось, будто я хочу отобрать еду. Оказалось, Дружок не слишком дружелюбный. Накинулся на меня и укусил за лицо. Пострадал глаз. Была вероятность остаться без него. Клык попал под бровь. На веке до сих пор шрам.

Повели к соседке. Тетя Валя — медик. Повезло. Она все обработала. Правда, девочка потом неделю не могла открыть глаз из-за раны. Все затекало и заживало весьма мучительно.

Дедушка увел Дружка куда-то и потом вернулся домой один.

— Мне было лет 5. Уже более-менее дружу с собаками. Теперь у нас дома в Витебске живет жесткая такса. Тахой зовут. Характер еще тот.

Когда Ане было 7 лет, семья перебралась в Витебск.


Девочка хотела на гимнастику. В школу как раз пришли люди из секции и стали зазывать. Аня настроилась записаться, но в тот же день сильно толкнула дверь, захотела ее придержать и получила по руке. Вечером поехали с мамой в больницу. Оказалось, два пальца сломаны. Врачи наложили массивный гипс. Решила, что с такой «перчаткой» никуда не пойдет. Так и осталась без гимнастики.

Два с половиной года ничего не делала. А потом на урок физкультуры пришел заменяющий учитель. Дал задание пробежать 10 кругов по стадиону. Аня и еще один парень оказались первыми. Учитель предложил записаться на секцию по триатлону: вдруг понравится?

Понравилось.

Первый старт был в Дрогичине. Соревновались в дуатлоне: это бежать — ехать — бежать, 1 километр — 5 километров — 0,5 километра. Ане было 12 лет, и она не доставала до педалей. Велосипед нашли у местного тренера. Обычный ХВЗ (Харьковский велозавод) с рамой. Мастерили прямо перед стартом. Тренер вытащил глагол (штырь, который определяет высоту сиденья), открутил его и стал крепить сидушку скотчем. Аня коснулась педалей и взяла бронзу.

Домой ехали на поезде. Девочка всю дорогу не снимала медали.


В семье пятеро детей. Аня 1993 года рождения, младший брат — 1996-го. А еще 1992-го, 1991-го и 1983-го — это старшая сестра.

— Мне было 14 с половиной лет, когда нам как многодетной семье дали квартиру. Переехали уже без отца. Он остался жить с нашей бабушкой в ее частном доме. Отец есть, но просто… просто есть. Числится — и все. Отношения не восстановили, живем параллельно. Меня это нисколько не трогает. Да и в детстве трогало не особо. Воспитывали сестры и мама. Наверное, сложнее всего было парням. Потому что примера нет. Все-таки многие мужские вещи лучше делать с отцом. А меня было кому учить женским делам.

Мама работала медсестрой в поликлинике. Была привязана к процедурному кабинету. Понятно, что денег небогато. Крутились как могли. Старшая сестра помогала, подрабатывала после школы.

— И в ларьке стояла продавцом, и на рынке была, и официанткой трудилась. Две старшие женщины с детства подавали пример, как надо вкалывать. Тогда все, возможно, будет более-менее нормально, несмотря ни на что. Я быстро поняла: помощи ждать не стоит.


Аня, сестра и брат постарше летом зарабатывали себе на канцтовары. Ездили в деревню, собирали ягоды, сдавали их в приемном пункте, получали какую-то денежку. Чтобы принести пять литров черники, требуется примерно пять часов походить раком по кустам.

— Зарабатывали на школу или на мечту. Помню, приехали из деревни, а у сестры день рождения. Она о фотоаппарате мечтала. Но не хватало, я доложила из заработанного. Все купили. Это тоже школа. Надо всегда сильно хотеть.

Аня училась во вторую смену, занятия по триатлону проходили поздно. Мама заканчивала работать и заходила за дочкой на «Карлуху» (улицу Карла Маркса). Семья тогда еще жила с бабушкой в частном секторе. Район назывался не самым политкорректным образом: «Москали».

Несмотря на все трудности, ребенка очень поддерживала мама. Повезло и с тренером, который порой даже покупал ученице какие-то вещи. Когда семья переехала почти в центр города — на Московский проспект — и встал вопрос с новой школой, он самолично пошел к директору и договорился о переводе.

В итоге не было никакой драмы выбора. Аня прекрасно понимала, что после школы свяжет свою жизнь с триатлоном. Пока план работает. Недавно она стала второй на барселонской дистанции Ironman. В категории Pro выступали 19 девушек. Звезд от спорта выделили цветными шапочками. У Ани была обычная, белая. Кажется, она наработала на более яркую.


Если речь идет об Ironman, то плыть надо 3,8 километра. Двигаются обычно пачкой. Аня старается стать в ноги кому-то из соперниц. Объясняет, что так легче.

— Движение чужих ног выделяет кислород, он поднимает тебя чуть выше к поверхности. За счет этого и плывешь. Но надо стоять не прямо в ногах, а ближе к корпусу, чтобы твои руки заканчивались на уровне ее попы.

Выбираясь из воды, спортсмены попадают в транзит — место, где находятся вещи. Тоже элемент соревнования, действовать надо быстро. Если завозиться, можно упустить всех из виду, а это нехорошо.

Потом 180 километров на велосипеде. Времени хватает и на подумать, и на поесть. В голове все на свете — от песенок до мыслей о соперницах, технике и графике еды. В Барселоне Аня периодически пела «Нас не догонят» русской группы «Тату». И до сих пор не понимает, откуда к ней пришла эта песня.

Есть надо примерно каждые 20 километров. Пищу можно хранить на велосипеде или в стартовом костюме. У многих спортсменов есть кармашки на комбинезонах — сзади, в районе талии. У Ани нет: в ее костюме вся спина открытая.


По еде есть определенная последовательность. Сперва просто углеводный гель. Это смесь витаминов и питательных элементов, которые быстро усваиваются и дают энергию. По калорийности почти то же, что батончик. Но тот долго усваивается, а гель — за 5—10 минут и дает энергию на ближайшие 20.

— Его используют на марафонах, велогонках. Не знаю, можно ли в Беларуси купить его, но заказать можно. Я так и делаю.

После геля Аня ест зефирку. Родную, везет прямо из Беларуси. В этот раз еще попробовала закусить гематогеном. Ехала и каждые 3—5 километров отламывала по плитке.

— На 120-м километре обязательно нужно съесть протеиновый батончик и еще гель. Это переломный момент, на который требуется очень много энергии. Мышцы начинают разрушаться, надо подкрепить их не только углеводами, но и белками.

Гели крепятся к раме — скотчем или резинкой. Батончик и зефирка лежат в костюме.

После велосипеда — очередной транзит. А потом бег на 42 километра 200 метров.

— У меня в Барселоне была судорога. Обычно беру с собой соляные таблетки, но на этот раз их не было. Потому «Магнезиум» пила до старта. В основном меня на велике схватывает, а в этот раз — только когда слезла. Ironman — это обязательно судорога. Соли и микроэлементы выходят с по́том. И сколько бы ты ни восстанавливался изотоником, все это вымывается. Любую судорогу надо аккуратненько терпеть и сдерживать. Я мысленно разговариваю с ней: «Давай ты ко мне после гонки придешь, там и пообщаемся, а пока я занята».


— Когда бежишь, в основном не слышишь, что там сзади. Если только соперники не совсем близко. В основном обгоняешь любителей, которые выходят на старт позже и в большем количестве. В шашечки играешь. Местами дорога у́же, местами шире. Самая большая давка — на пунктах питания. Там гели, кола, вода — всем хочется что-то взять. Это надо. Если не пить, можно не увидеть финиша.

Свой первый Ironman Аня пробежала в Познани. По ходу дела девушку два раза вывернуло. Не понимала, как правильно подкрепляться.

— Это четкий сигнал: организм требует отдыха. Но надо бежать дальше. Да, тебе по-прежнему плохо. Когда меня второй раз стошнило, мимо бежал какой-то человек. Он дал воды. Я даже не пила, просто рот сполоснула, чтобы вкус не стоял. И последние километры бежала без всего. Понимала: если глотну, выйдет обратно.

Итоговое время составило 9 часов 32 минуты. После финиша Аню тоже рвало.

— Скорые всегда появляются. На велике, бывает, спускает колесо на повороте — человек с грохотом улетает. Ты это слышишь, но что случилось, не знаешь. Надо ехать дальше по своим делам. В Барселоне я в итоге установила личный рекорд: 9 часов 8 минут. На 12 минут предыдущее достижение побила.


Вообще, триатлон — это дорогая дисциплина.

Допустим, Ironman. Понадобятся гидрокостюм или стартовый костюм (в нем обычно проходят всю дистанцию), очки, шапочка — это только плавание. Потом велосипед, который летит с тобой из дому, шлем, туфли, очки, бачок, еда. Для бега — шапочка и кроссовки. Экипировка, если выбирать товары среднего или высокого уровня, огульно станет тысяч в десять долларов.

— Стартовый взнос на ту же Барселону — $580. Добраться из Витебска в Барселону (на этот старт я ехала сама) — $300. У меня же был велик — негабаритный багаж. Получается, я доехала на машине в Минск, села на поезд в Вильнюс, там полетела с пересадкой во Франкфурте в Барсу. Еда — минимум $20 на старт. В общем, выезд встал примерно в $1000.

Результат имеет материальное значение: есть призовые.

— Если не изменяет память, за второе место полагалось $4000. Награждали шестерку. В регламенте написано: мол, шестое место — $1000. Я ехала и думала: «Если попаду в число лучших, будет круто». Очень был сильный состав участников. Мы с тренером долго думали, стоит ли рисковать. Но рискнули. Получилось, оправданно, заодно и поездку отбила.


Аня зарабатывает триатлоном на еду, экипировку и бензин. На машину копила три года. Когда взяла свою Мazda 3, чуть не заплакала: «Наконец-то не надо таскаться по поездам, маршруткам и автобусам с велосипедом». Велик со всеми нужными вещами может весить 25—30 килограммов. Еще рюкзак за плечами — 10 кило. Носиться с этим — так себе удовольствие. Теперь Аня может выйти из дома, загрузить всю поклажу и отправиться в Минск — обычно все делегации стартуют оттуда.

— У меня есть президентская стипендия. По своему коэффициенту получаю 900 рублей. Это моя база на пожить. Еще есть зарплата от Республиканского центра олимпийской подготовки. Представители всех нацкоманд стоят на ставке и получают деньги. Федерация триатлона помогает с экипировкой. Мне велосипед, например, купили.

Вообще, я на Олимпиаду хочу, пока есть шанс. Правда, там очковая система отбора. Больше всего дается за мировые этапы Кубка. К сожалению, у нас нет такого финансирования, чтобы оказаться в Австралии, США или Канаде. Из семи этапов Кубка мира только два проходят в Европе. Но мы даже на два не попадаем, потому что один из них проходит в Англии — это дорого. Второй — в Гамбурге, но там стартовый лист ограничен: максимум 70 девчонок, а желающих обычно человек 120. Попадают те, кто выше в рейтинге. Так что замкнутый круг.


Врачи пытаются притормозить Аню. Волнуются.

— Я прошла очень много тестов, мне дают допуск. Просто чуть чаще остальных делаю ЭКГ. Кардиограмма показывает отрицательные зубцы, вроде как стенка миокарда чуть-чуть толще, чем надо. Но я чувствую себя хорошо. Да, жертвую своим временем, здоровьем, личной жизни нет. Я все время в движении, в тренировках. Занимаюсь шесть раз в неделю, иногда семь. Иногда проеду пять часов на велосипеде, и остается только одно желание — чтобы никто не трогал.

Конечно, непонятная ситуация с Олимпиадой, постоянная борьба с собой и обстоятельствами выматывают. Но это все проходит. Отдохнула, с друзьями встретилась, эмоции и мышцы восстановила — готова к новой борьбе. У меня никогда не было желания бросить триатлон. На дистанции надо быть сильной, жесткой, волевой. Я и по жизни такая, но эмоции неизбежны. Я достаточно ранимый человек, могу заплакать. Но не во время тренировок. Если и плачу, то про себя, тихо. Сдерживаю боль, злобу и иду к своей цели.

Ironman — самый крутой, раскрученный и массовый вид триатлона, но не олимпийский. Большинство участников мечтают съездить на чемпионат мира на Гавайях.

— Я пока не очень готова и физически, и финансово. Рекордсменка — швейцарка Даниэла Риф — выбегает всю дистанцию за 8 часов 33 минуты. Это просто космические цифры. Не многие мужчины так могут. Правда, триатлон — спорт, в котором все раскрываются к 30. 30—35 — самый пик формы для Ironman.

Аня смеется, что у нее есть пять лет, чтобы отлично подготовиться.

Беговые дорожки в каталоге Onliner.by

Читайте также:

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by