Начнем с того, что около 40% белорусских товаров продается в Россию. Этим товарам будет очень тяжело найти другой рынок — мы это отчетливо увидели в 2015—2016 годах, когда в России случился кризис, который сразу перекинулся и на нас, в том числе потому, что экспорт падал просто стремительно, а альтернативу российскому рынку для большинства наших товаров мы так и не смогли найти до сих пор.

Теперь давайте представим, что началась полномасштабная экономическая война. Какие направления белорусской экономики могут пострадать в первую очередь?

Важно понимать, что если в России будут введены более строгие ограничения на торговлю продукцией белорусской пищевой промышленности, то это будет очень чувствительно. Можно даже сказать, что для определенных секторов экономики подобные трудности станут критичными. Что немаловажно — эти направления очень легко перекрыть, не нарушая договоренности в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС), вы уже много раз видели, что Россия использует различные трактовки санитарных и ветеринарных норм как рычаг в политических переговорах.

Второй удар по белорусской экономике, который россиянам будет реализовать потяжелее, — ограничение экспорта продуктов нашего машиностроения: сельскохозяйственной техники, БелАЗов, МАЗов, тракторов и т. д. Тут уже в любом случае придется нарушать договоренности в рамках ЕАЭС, но мы уже неоднократно замечали, как Россия игнорирует международные договоры, поэтому полностью исключать такую возможность не будем.

А теперь стоит понять, что эти два направления — это, по сути, львиная доля белорусского производственного сектора, который в первую очередь и оказывается уязвимым во время торговых войн. 

Помимо этого, большие проблемы могут возникнуть у деревообрабатывающей и легкой промышленности, производства резиновых изделий (пострадает та же наша «Белшина»), бытовых электроприборов и в некоторых других отраслях. По большому счету, экономические войны не смогут сильно повлиять лишь на белорусскую IT-сферу, приборостроение (тут речь идет в первую очередь о высокотехнологичной hardware-отрасли — например, о производителях медицинского или измерительного оборудования, которое экспортируется во все страны мира) и экспорт калийных удобрений.

Еще один критичный момент — внешнее финансирование. Сегодня у Беларуси достаточно большая долговая нагрузка, причем большая часть долгов — это долги России. Ни для кого не секрет, что вот уже который год мы отдавали лишь 25% нынешних выплат заработанными деньгами, а остальные долги рефинансировали (то есть брали новые долги, чтобы отдать старые). Причем та же Россия переодалживала нам. В конце прошлого года президент сказал, что мы принципиально больше не будем брать в долг у россиян, и для нас это стало большой проблемой: в следующем году нам надо где-то найти порядка $3 млрд на рефинансирование внешнего долга и выплаты процентов. Брать российские деньги, конечно, было выгоднее, чем те, что удается привлечь сейчас, выпустив, например, евробонды. А это означает, что стоимость обслуживания госдолга может расти.

Здесь придется еще раз буквально пару слов сказать о газе и нефти.

Напомню, пятая часть нашего экспорта — экспорт нефтепродуктов, которые мы изготавливаем из сырья, полученного в России. Перекрыв нам поставки, Россия, по сути, лишает нас этого экспорта. При этом ситуация пока не регулируется нормами ЕАЭС, поэтому договоренности можно расторгать в одностороннем порядке. Важно понимать, что мы в таком случае теряем источник поступления твердой валюты в страну. Экспортные пошлины на нефтепродукты составляют порядка 5% нашего бюджета (что немало).

Теперь о газе — здесь вообще все просто. Газ — основной источник тепловой и электроэнергии для Беларуси. Пока атомная электростанция не введена в строй, нам могут очень сильно усложнить жизнь, просто перекрыв газ. Более того, газ будет гораздо сложнее поставить какими-то альтернативными путями.

Последним пунктом давайте отметим российский рынок труда, где сегодня работают очень многие белорусы. Когда на белорусском рынке труда возникают проблемы (а они возникают!), многие соотечественники традиционно едут на заработки в Россию. Так снимается часть социально острых вопросов. Если у российской стороны возникнет идея каким-либо образом ограничить поток белорусских трудяг, может возникнуть очень неприятная ситуация, когда эти люди, вернувшись на родину и не найдя достойной работы, окажутся без заработка, да еще и в статусе тунеядцев. Серьезность проблемы подчеркивает факт, что речь идет о десятках тысяч людей, если не сотне тысяч.

Согласитесь, картина представляется очень мрачной. Но не стоит пугаться, давайте посмотрим, почему большинству из этих опасностей в ближайшее время не суждено возникнуть.

Есть ли какие-то предпосылки к тому, чтобы Россия развернула крупномасштабное противостояние? Тут важно понимать, что россияне не идиоты и, выдавая преференции Беларуси, делали это не просто так. Отчасти причины лежат, конечно, в политической плоскости, но и экономический фактор не стоит умалять. А это значит, что от испорченных отношений будет страдать не только Беларусь, но и ее большой сосед. Пойти на открытый торговый конфликт с Беларусью — значит дискредитировать идею ЕАЭС, в которую кроме нас входят другие страны. Увидев происходящее, они могут задаться вопросом «А не является ли союз профанацией?» или «Не станем ли мы следующими?», и это может привести к достаточно серьезным политическим и экономическим последствиям для России. Евразийский экономический союз десятилетиями создавался как «наш ответ Евросоюзу», и потерять его только потому, что следует «воспитать» соседнюю страну, вряд ли кто-то захочет.

Если смотреть дальше, то становится понятно, что и другие меры экономического влияния имеют обратный, очень неприятный эффект. Перекрыть надолго поставки газа — значит в очередной раз подорвать имидж «Газпрома» в глазах европейских потребителей, которые после украинских событий и так стали сомневаться в надежности этого концерна. Опять же, мы говорим о политических потерях, влекущих за собой серьезные экономические потери. Под вопрос станет строительство магистрального газопровода «Северный поток — 2», поставки газа в Европу.

Да, Россия большая, а Беларусь маленькая. Правду говорят, что, если Россия потеряет белорусский рынок, это не станет для нее трагедией. Вопрос, на самом деле, лежит совсем в иной плоскости. Рассуждая об обострении взаимоотношений между нашими странами, мы говорим в первую очередь про очень большие репутационные и политические потери, которые потом могут значительно повлиять на российскую экономику.

И наконец вопрос, который наверняка интересует многих белорусов: можем ли мы огрызнуться в этом споре или наш удел пока — просто терпеть? Как бы мне ни хотелось увидеть белорусские рычаги давления, приходится признать: самое полезное для нас в сложившейся ситуации — признать свои очень скромные пока возможности, чрезмерную зависимость и понять, что для дальнейшего полноценного партнерства требуется наращивание своей самостоятельности.

Но все же можно сказать, что любые экономически необоснованные действия, направленные на достижение политических целей, принесут убытки обеим сторонам. Помимо перекрытия вентилей на нефте- и газопроводах, мы можем значительно ограничить транзит российских товаров через нашу страну: учитывая отношения, которые сложились у России с Украиной и странами Прибалтики, это может стать большой проблемой для нашего партнера. Понятное дело, что это будет выглядеть для нас как выстрел в ногу, так как чревато не только экономическими потерями, но и серьезными репутационными издержками на мировой арене.

Резюмируя простым языком, скажем: у России есть масса рычагов экономического давления на Беларусь, но задействование большинства из них выглядит маловероятно с точки зрения здравого смысла, экономической и политической выгоды. Со своей стороны Беларуси уже давно пора задуматься о том, что любые, даже равные и братские отношения, строятся между здоровыми, независимыми экономиками. К счастью, между нашими странами нет (и надеюсь, не возникнет) конфликта, который позволил бы занимать принципиальную позицию, причин для дальнейшей эскалации не видно. А это значит, что у нас есть все возможности плавно, поступательно перестраивать свою экономику таким образом, чтобы в один момент не стало мучительно больно.

Читайте также:

• Врач Анастасия Ярош: чем ЗОЖ дороже, тем неэффективней  
• Экономист Вадим Иосуб: что будет, если мы останемся без льготных энергоносителей
• Потерявший зрение Павел Суконнов: лежа на операционном столе, от боли звал мамку и царапал живот
• Журналист Onliner Дмитрий Корсак: автор дурацкой фразы «клиент всегда прав» обрек человечество на деградацию

Подписывайтесь на нашу страницу в Facebook и присылайте свои истории и размышления.
Самые яркие из них могут стать темой для следующей колонки!

Наш канал в «Яндекс.Дзен»

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by