Однажды вечером в автобусе села напротив женщины, которая разрыдалась, глядя на меня. «Женщина, вам плохо, что-то случилось?» — поинтересовалась я. В ответ услышала: «Жалко мне тебя, девушка симпатичная, а инвалидность всю жизнь поломала… Как же ты будешь жить?»

В другой раз, когда я возвращалась домой после хорошо проведенного с друзьями дня, подошел «сердобольный» мужчина и предложил деньги — в помощь. Это было очень неприятно, попробовала донести до него свои эмоции так: «Спасибо за помощь, я ее приму, только давайте сразу помогу вам деньгами в ответ». Мужчина крайне удивился — зачем? На что я ответила: «Как зачем? А чем мы с вами отличаемся?»

Так вот, мы — люди с ограниченными возможностями — отлично справляемся со всеми житейскими трудностями. Получаем образование, влюбляемся, создаем семьи, ищем работу и боремся за финансовую независимость. И на пути к достижению всех этих целей нам по-настоящему мешает лишь одна вещь — ваша жалость.

Ведь цель ее, повторюсь, не желание помочь и сотрудничать. Ее цель — поставить четкую грань между жалеющими и теми, кого жалеют. Уверена, что нередко вами движут самые чистые побуждения, но получается все равно с точностью до наоборот. Жалость не дает развиться чувствам, жалость убивает инициативу, жалость выбивает из колеи, заставляет сомневаться в себе, душит на корню все начинания.

Я даже не буду напоминать вам, что мир полон неприятных сюрпризов и жалеющий уже завтра может оказаться в еще более худшей ситуации, чем тот, кого он жалел. И каков бы ни был масштаб трагедии, очень скоро, отгоревав, человек захочет вновь стать полноценным членом общества, который просто выполняет свои задачи немного иначе. Но нет, общество всеми силами будет пытаться навесить на него ярлык убогого или героя. Золотой середины не будет — тогда придется принять нас и жить рядом, а это, оказывается, нелегко.

В социально ориентированном государстве люди с инвалидностью как будто и не являются полноценными его гражданами. О них все «заботятся», и очень часто — против их воли. Заботятся, чтобы инвалиды не получали образование — зачем им напрягаться, ведь есть пенсия. У нас не созданы условия, позволяющие учиться дистанционно тем, кто физически не может это сделать по состоянию здоровья очно и заочно, но интеллектуально даст фору многим здоровым. Дали бы только шанс проявить себя! Поэтому приходится учиться за рубежом, например, в Литве, России, Германии, США — они оказываются ближе, когда речь заходит о реальном партнерстве.

Также о нас заботятся, создавая правила, по которым работодатель обязан сделать для человека с инвалидностью индивидуальные и облегченные условия труда. Но в итоге эти правила оборачиваются и против нас, и против работодателей. И получается так:

— Извините, как специалист вы нас полностью устраиваете, но нам нужен человек на 8-часовой рабочий день

— Так я готова работать хоть 12!

— Законодательство не позволяет, государство о вас позаботилось — 7-часовой рабочий день…

Спасибо! Теперь частные и государственные компании, в которых работают инвалиды, можно по пальцам пересчитать. А нас при этом десятки тысяч! И пойти работать для человека с инвалидностью действительно становится подвигом. Но мы, повторюсь, совершенно не хотим совершать подвиги, мы хотим зарабатывать себе на жизнь своим полноценным трудом наравне со всеми. И то, что мы способны на это, мешает увидеть только жалость.

Многие люди с инвалидностью сдаются не потому, что ленивы, а потому, что общество прикладывает все усилия для того, чтобы они «не высовывались».  Доходит порой до совсем уж отвратительных вещей: о том, что надо «не высовываться», «не качать права», «не привлекать к себе внимание», кому-то из нас говорят даже близкие. Те, кто пережил с нами самые трагические моменты и вроде бы должен понимать, какой ценой приходится завоевывать равное к себе отношение.

И уж самое неприятное — это когда тебя упрекают в «льготничестве».

Недавно ехала с дачи. У меня была сумка через плечо, пакет и трость в другой руке. Зашла в пустой автобус вместе с женщиной среднего возраста. Вам, может, не заметно, но мы знаем, что низкое сиденье, которое предусмотрено для людей с инвалидностью, пожилых людей и мамочек с детьми, — одно-единственное. И эта женщина, чуть ли не толкая меня, садится на него. Ладно. Я не без труда поднялась на сиденье напротив. Другая женщина, молча смотрела на эту картину, а потом сказала сидящей на месте для инвалидов: «Неужели вы не могли поменяться с девушкой местами?» Ответ был такой: «Я заплатила за проезд и имею право сесть там, где хочу!»

Возможно, вы не поверите, но у меня в голове совершенно искренне возникла мысль: «И она права!». Но продолжение истории все-таки оставило о попутчице плохое мнение, женщина заявила: «А она не платит и пусть скажет спасибо, что вообще села»…

Очень хотелось объяснить ей, что я поменяла бы все льготы мира, все свободные сиденья в автобусах на то, чтобы не только чувствовать себя полноценным, равноправным с ней человеком, но и понимать, что в нашей стране ситуация действительно выглядит именно так.

Читайте также:

• Журналист Onliner.by Дмитрий Мелеховец: скоро гопники из 90-х покажутся нам ангелочками
• Антикризисный управляющий Сергей Пинчук: белорусский бизнес очень боится «резать по живому», поэтому часто его уже не спасти
• Психолог Екатерина Холод: тридцатилетних девственников становится все больше. Почему?

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by