Поехать на «закупы» для белорусов — святое. Умение грамотно приобрести вещь, обязательно со скидкой, желательно по ограниченному предложению — сродни спортивному состязанию, победителю в котором достается почет и уважение. Но кто на самом деле выигрывает, покупатель или продавец — вопрос скорее риторический. Бизнесмены, торгующие себе в убыток, долго не работают, а вот простаки, скупающие на корню все, что видят глаза, — желанные и регулярные жертвы компаний, торгующих со скидками «более 50%». В очередном выпуске рубрики «Неформат» мы поговорим о манипуляциях, желании быть любимым и самой запущенной форме болезненной привычки покупать — шопоголизме.
Читать на OnlínerШопоголизм, или онимания, — психологическое отклонение от нормы, на которое все чаще обращают внимание в Европе и США. Например, в Германии десять лет назад провели исследования и выяснили, что в той или иной степени шопинговой зависимостью страдают около 800 тыс. немцев, а то, что шопоголизм — один из видов психических расстройств, немецкие ученые из нескольких институтов, работавшие над совместным исследованием, признали буквально пару месяцев назад. По сути, мы живем с вами в интересное время, когда необузданное желание потреблять, наконец, начинают признавать как отклонение. Мысль крамольная, а поэтому вдвойне интересно будет ее обсудить с психотерапевтом.
Антон Степанов — врач психиатр-нарколог, психотерапевт, за плечами которого практический опыт работы с зависимыми более 10 лет. Сегодня — заведующий отделением реабилитации Гомельского областного наркологического диспансера (реабилитационный центр «Ключ»). Антон не видит большой трагедии в том, что сегодня некоторые люди проявляют излишнее рвение к покупкам, считая это лишь показателем более серьезных проблем, но при этом признает, что вопрос с каждым годом становится все более острым.
— Давайте признаемся честно: шопоголизм — это реальная болезнь или скорее надуманная проблема?
— Зачастую сложно ответить даже на вопрос, является ли курение или злоупотребление алкоголем болезнью. Может быть, это просто вредная привычка? Или блажь? В случае с шопоголизмом провести эту грань еще сложнее. Думаю, у каждого конкретного человека, чрезмерно увлекающегося покупками, проблема может лежать в какой-то части спектра между невинной слабостью и тяжелой зависимостью, разрушающей жизнь.
На самом деле страсть к «покупательству» можно протестировать по критериям любой зависимости как болезни:
Даже при алкогольной или наркотической зависимости достаточно трех аналогичных симптомов, чтобы поставить диагноз… Понятно, что на учет к наркологу с диагнозом «шопоголизм» никого не ставят. Но проблема действительно может достигать уровня болезни. Речь идет о так называемых нехимических зависимостях. Самая разрушительная из них — это игровая зависимость (гемблинг — игровые автоматы, казино, тотализаторы). Сюда же можно отнести пищевую зависимость, трудоголизм, болезненное пристрастие к экстремальным видам спорта и даже к бегу.
— Часто можно услышать два совершенно полярных мнения. Первое: шопоголизм — болезнь богатых, которые начинают «беситься с жиру»; второе — шопоголиками могут стать только малообеспеченные люди, не выработавшие навыки распоряжаться своими ресурсами. Какое представление ближе к истине?
— Опять же, что-то подобное можно услышать и о наркомании, вспомните, что говорят: одни начинают баловаться наркотиками от вседозволенности и потому, что деньги некуда девать, другие — из-за тяжелого детства и отсутствия нормальной работы. Думаю, оба варианта, и еще множество других, могут иметь место, так как причины формирования зависимого поведения могут быть разными. Один алкоголик пьет виски за $500, его сосед по дому — пиво на акции.
Одна дама скупает брендовую одежду в бутиках, другая — заколки на рынке. А в корне часто лежат одни и те же проблемы, разные только декорации. У любых двух зависимых людей мы найдем много общего, но еще больше различных деталей.
— Я слышал, что чаще всего к деньгам, жадности и желанию владеть чем-либо эта болезнь не имеет никакого отношения. Так ли это? Какие истинные мотивы большинства шопоголиков?
— Скорее это не про жадность, возможно, наоборот, про неспособность удерживать, потребность спустить деньги. Жадный человек скорее отложит больше денег в кубышку, даже при большом достатке не станет скупать ненужные вещи, вероятнее, наоборот — сэкономит даже на себе. Мотивы у шопоголиков могут быть разными, каждый случай следует рассматривать индивидуально. Часто это банально способ справиться с тревогой. При существовании более глубокой проблемы, на которую человек не может или не хочет обращать внимание, скупка вещей создает иллюзию заполнения «внутренней пустоты». Ведь это даже символично: ты чувствуешь себя пустым местом, но, наполнив в супермаркете корзину с горкой, надеешься почувствовать себя более полноценным.
— Клинические шопоголики сегодня очень редко оказываются на приеме у врача-психиатра именно из-за своего недуга. Чаще они приходят к вам в кабинет с жалобами на глубокую депрессию, тревожность, после попытки суицида. Почему выявить болезнь удается только на таких запущенных стадиях?
— Да, это правда, скорее разгневанный супруг приведет свою жену после обнаружения отрицательного баланса на карте, чем кто-то задумается, что его расточительство принимает болезненные формы. Действительно, часто за каким-то компульсивным поведением может скрываться депрессия или тревожное расстройство. Но и с такими симптомами к специалисту обращаются далеко не все. Из зависимых людей тем более немногие обращаются за помощью. Но если методы лечения алкоголизма, наркомании и даже игромании на слуху, то в случае шопоголизма мало кому придет в голову идея обратиться к врачу или психологу.
Есть такая шутка: «Вы страдаете от алкоголизма?» — «Нет, я им наслаждаюсь!» Думаю, для шопоголизма она даже актуальнее.
Опять же, по аналогии с алкогольной зависимостью на первых стадиях шопоголизм не видится проблемой и всячески отрицается, пока это приносит удовольствие. Далее это становится необходимостью, человек все чаще старается скрыть свое пристрастие от окружающих, придумывает все более изощренные объяснения своего все менее контролируемого поведения, какое-то время он может приводить вполне убедительные, кажущиеся логичными доводы.
Но со временем накапливаются долги, близкие постепенно отворачиваются. На запущенных стадиях из-за долгов и одиночества шопоголик уже не имеет возможности реализовывать свое пристрастие, вся жизнь полностью уходит из-под контроля. Вот тут «вылазят» наружу депрессия и другие психические нарушения, он может переходить на более доступные виды зависимого поведения, чаще всего это злоупотребление алкоголем.
— Есть ли вообще какая-то официальная медицинская классификация шопоголизма в Беларуси? Можно ли получить такой диагноз и конкретное, утвержденное официальной медициной лечение?
— Отдельного диагноза «шопоголизм» или «патологическое влечение к совершению покупок» нет в классификации болезней, как и для многих других нехимических зависимостей. Но в принципе эти поведенческие нарушения могут уложиться в критерии диагноза «другие расстройства привычек и влечений». Согласно официальному протоколу, основным методом лечения патологических привычных действий является психотерапия, которая включает когнитивно-поведенческую, игровую, групповую и семейную, психообразовательную работу. В некоторых случаях может быть показана психофармакотерапия.
— Можно ли сказать, что производители и продавцы сегодня совершенно осознанно стараются манипулировать нашим сознанием, надеясь спровоцировать шопоголизм?
— Спровоцировать шопоголизм у человека, не склонного к такому расстройству, невозможно. Алкоголь, например, доступен на каждом углу для всех старше 18 лет, но ведь не все становятся алкоголиками. Даже если бесплатно начать всем раздавать наркотики, часть людей «подсядет», часть погибнет, но большинство попробуют раз-два или вовсе не притронутся. С другой стороны, в странах, где действует «сухой закон», алкогольная зависимость практически не встречается.
Производители и продавцы заинтересованы в прибыли, наверняка применяются технологии повышения уровня продаж, это не секрет. Конечно, в таких условиях у склонных к зависимости от покупок появляется благодатная почва для развития шопоголизма. Но вряд ли причина в избытке товара или хитрых манипуляциях магазинов. В формировании той же алкогольной зависимости нельзя винить изобилие бутылок на прилавке.
— А в чем Вы видите причину формирования шопоголизма?
— Я склонен считать, что причины кроются где-то в раннем детстве, тем более если мы говорим о нехимических зависимостях. В случае алкоголизма или наркомании часть людей чисто биологически неспособна контролировать употребление вещества, это обусловлено генетически. В формировании нехимических зависимостей биологический компонент тоже играет свою роль: одни люди более импульсивны, другие менее, одни сильнее склонны к навязчивостям, другие менее. Влияние рекламы, индустрии, СМИ, общественных установок, безусловно, имеется тоже. Но на эти факторы мы вряд ли можем повлиять. А вот попробовать разобраться в своем внутреннем мире можно.
Часто во многих зависимых людях я вижу маленького ненасытного испуганного или обиженного ребенка, любыми способами пытающегося добрать ту любовь, которой ему не хватило в детстве, чаще всего — в самом раннем, в первые несколько месяцев. Одни прибегают к наркотикам или алкоголю, чтобы заглушить боль или почувствовать радость, другие скупают все подряд, чувствуя себя более полноценными или способными, третьи пропадают на работе, чтобы доказать в первую очередь себе свою важность и нужность. Конечно, изобилие алкоголя, доступность наркотиков, изобретательность и предприимчивость производителей и продавцов, поощрение высоких достижений на работе могут создавать благоприятный субстрат для формирования зависимостей.
— Какие манипуляции маркетологов с нашим сознанием можно назвать допустимыми, какие на грани, а какие опасными?
— Я не специалист в области маркетинга, предполагаю, что это мощная индустрия и лучшие специалисты со всего мира помогают корпорациям завоевывать покупателей. Еще в первой половине прошлого века племянник Зигмунда Фрейда Эдвард Бернейс использовал открытия своего знаменитого дяди в области бессознательного для увеличения продаж. Известно, что образ женского тела в рекламе повышает интерес к товару или услуге, и не только среди мужчин. И чем меньше одежды на модели, тем эффективнее работает такая реклама.
Сам я тоже несколько раз попадался на различные уловки маркетологов. Недавно купил не совсем удобные и не особо нужные напольные весы — просто потому что цена была действительно низкой. На днях в гипермаркете чуть не купил ненужные мне косметические средства одной известной марки, т. к. «в подарок» полагался плюшевый единорог — захотелось дочку порадовать. Вовремя прозрел, понял, что цена этой игрушки от силы 1 рубль, а косметики нужно было добрать на 8. Был у меня эпизод, когда 11 ноября купил несколько ненужных вещей через китайский интернет-магазин, потому что они показались мне очень привлекательными, а обещанные скидки подстегнули сделать покупку. Это было похоже на игру. Но это не совсем о шопоголизме — на мне сработали те самые манипуляции маркетологов.
По поводу допустимости или недопустимости манипуляций я считаю, что недопустимо нарушать действующее законодательство. Если в законодательстве имеются дыры, позволяющие маркетологам перегибать палку, общественность может выступить с инициативой о корректировке законов.
Меня, как нарколога, не оставляет безразличным реклама спиртного. Считаю, что этот товар вовсе не нуждается в продвижении, его нельзя освещать в позитивном ключе и уж тем более навязывать. Я согласен с одним доцентом кафедры психиатрии, который еще во время моей учебы в медицинском категорично заявлял: «Само определение „спиртные напитки“ не имеет права на существование. Напитки — это сок, компот, минеральная вода. А вино или пиво — это спиртосодержащая жидкость!» Но некоторые «шедевры» пьяной рекламы явно используют подмену понятий и подстегивают употребление, даже оправдывают зависимость. Алкоголезависимые люди даже на ранних стадиях болезни используют опьянение, чтобы достичь определенных эмоциональных состояний или для «эффективного» взаимодействия с окружающими. В трезвом состоянии это получается все хуже. Так формируется и усугубляется психологическая зависимость. Многие рекламные лозунги как бы оправдывают и нормализуют эти процессы.
— Вам не кажется, что все чаще продавцы прикрываются такими понятиями, как «личная ответственность» и «внимательность». И при этом всеми силами стараются эту самую ответственность с себя снять? Например, утверждают, что то, что человек не прочитал «мелкий текст» в договоре, — это проблема человека, а не хитрая манипуляция.
— Возможно, они и прикрываются. Но я считаю, на самом деле было бы здорово, если бы человек становился более ответственным во всех сферах жизни, в том числе и при трате своих кровно заработанных средств. Да, мир такой, какой есть!
Надеюсь, вы не верите в справедливость? Одни люди пытаются больше заработать, возможно, используя обман и манипуляции. Потребители, в свою очередь, имеют право считать свои деньги и выбирать, кому, за что и в каком количестве их отдавать.
Для этого не помешает изучать доступную информацию об уловках маркетологов и перед каждой покупкой постараться успокоиться и подумать, действительно ли мне это необходимо. Позволить себя облапошить тоже каждый имеет право.
— Когда, на Ваш взгляд, наступит переломный момент, после которого мы начнем обращать внимание, что реклама, торговые сети манипулируют нашим сознанием и такие манипуляции пора ограничивать? Варианты «продвижения товаров», которые используются сейчас, могут быть вредны и опасны?
— Это личная ответственность каждого — обращать на это внимание или нет. Плохо, конечно, что 99% приобретаемых избыточных товаров в итоге оказываются на свалках — и это загрязняет окружающую среду. Но если уже говорить о шопоголизме как о зависимости, то в отличие от алкоголизма или наркомании это так называемая «социально приемлемая» зависимость. Шопоголик не причиняет вред окружающим, не нарушает закон, его не лишают родительских прав, он не разрушает свое здоровье. По крайней мере, я с такими случаями в практике не сталкивался. Есть избыточные финансовые средства, скупает человек все подряд — получает от этого удовольствие. Опять же, вклад в экономику страны.
Другое дело, если человек осознает, что он или окружающие страдают от зависимого поведения, но справиться с такой навязчивостью не получается. Например, одна моя пациентка могла потратить последние рубли, отложенные на оплату кружка, который посещает ее ребенок в детском саду, на ненужные совершенно заколки или девятнадцатые по счету лосины. Тогда имеет смысл обратиться с такой проблемой к психотерапевту или психологу.
Если ненужные покупки — это всего лишь привычка, можно попробовать справиться самостоятельно: учиться планировать свой бюджет — например, записывать все свои расходы в приложение на смартфоне, это отрезвляет. Обдумывать каждую покупку, в целесообразности которой сомневаетесь. Еще «фишка» — написать на своей банковской карте фразу: «Тебе это точно нужно?».
Если шопоголизм — это способ справляться с накопившейся тревогой или другими негативными чувствами, специалист обучит делать это более здоровым способом, есть шанс научиться контролировать свое поведение. Если в основе более глубокие, часто неосознанные психические процессы, та самая «внутренняя пустота», которая компенсируется скупками, тогда, скорее всего, потребуется длительная психотерапия. Еще вариант — если за шопоголизмом скрываются другие психические расстройства (депрессия, алкогольная или наркотическая зависимости), тогда необходима помощь профильных специалистов, возможно, с подключением фармакотерапии. Каждый случай нужно рассматривать индивидуально.
И еще. Мне кажется, что вопросы, связанные с шопоголизмом, нас заинтересовали лишь в последние несколько лет, когда появились гипермаркеты и очереди в них, когда мы стали выкарабкиваться из бедности, возросло благосостояние людей, мы смогли позволить себе «болеть» шопоголизмом. На Западе, думаю, это происходило десятилетия назад. «Естественный отбор» производителей и продавцов, повышение уровня образования населения в этих вопросах и совершенствование законодательства должны были расставить все на свои места. Могу ошибаться, это не более чем мои фантазии.
Думаю, мы сами породили «общество потребления» и стали его рабами. Согласен с Ювалем Ной Харари, который писал, что это произошло, когда человечество перешло от собирательства к земледелию. Знаете, что с тех пор управляет человечеством? Пшеница! Это самая распространенная растительная культура в мире, и все человечество буквально впахивает, чтобы она размножалась, не болела, не исчезла. Одни люди ее выращивают, другие делают хлеб, третьи перевозят, четвертые продают и все в итоге потребляют. Вот такая игра. Только формы разные: корпорации, манипуляции, шопоголизм — все, о чем мы сегодня говорим, — это лишь частные примеры одной и той же древней и изощренной игры.
Читайте также:
Подписывайтесь на нашу страницу в Facebook и присылайте свои истории и размышления.
Самые яркие из них могут стать темой для следующей колонки!
Наш канал в «Яндекс.Дзен»
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by