Как-то незаметно, но вполне планомерно могилевская группа Nizkiz превратилась в один из главных белорусских гитарных коллективов. Второй год подряд музыканты выступают на украинском Atlas Weekend, недавно собрали аншлаг в Prime Hall и в скором времени планируют замахнуться на площадку покрупнее. В общем, если еще не слышали этих ребят, то самое время исправиться. Onliner поговорил с вокалистом Сашей Ильиным, барабанщиком Димой Холявкиным, бас-гитаристом Сергеем Кульшей и гитаристом Леней Нестеруком про чудодейственные свойства службы в армии, самопожертвование ради музыки, большие амбиции, срыв выступления на II Европейских играх и искреннюю мечту опытного артиста.
Читать на Onlíner— Как ваши дела?
Леня: Лучше, чем когда-либо.
— Вам есть с чем сравнивать. Можете в нескольких предложениях описать, что сейчас представляет собой группа Nizkiz?
Саша: Группа, которая четко видит цель и идет к ней.
— Какую цель вы видите?
Дима: Большие площадки и регулярные концерты на них.
— Что группа делает для этого сейчас?
Саша: Начинаем с малого. Пытаемся дописать новый альбом.
— Большие площадки — это цель любой группы уже в тот момент, когда ребята собрались полабать в гараже. Чем вы отличаетесь от этих ребят?
Саша: Мы… Изначально, когда формируется группа, музыканты мечтают завоевать весь мир, чтобы их слушали из каждого утюга. А потом, когда уже распробуют эту кухню, понимают: хотя бы большие площадки.
— Вы тоже это поняли?
Саша: Да, со временем мы понимаем, что не все так просто, как кажется. Наблюдаешь за западными и не только исполнителями, и кажется, что все очень просто: достаточно сделать хорошую песню — и ты уже просыпаешься звездой. А оказывается, что это огромный путь, к которому нужно быть готовым.
Дима: Думают, что продюсер увидит и сделает из тебя звезду.
Саша: Вот пригласили тебя на концерт в Москву, и ты сидишь и думаешь: надо ехать по-любому, даже если это мешает работе, потому что а вдруг в баре будет сидеть продюсер с сигарой в зубах и со стаканом виски в руках. И он скажет: «Вот с этими парнями я хочу работать». Но чем чаще мы туда ездили, тем больше понимали: лучше бы работали.
Сергей: Самый частый совет от друзей: «Блин, да вам нужно продюсера найти».
Дима: До сих пор люди говорят: «В Россию вам надо, в Украину вам надо, какого-нибудь продюсера найти, и тогда все у вас получится».
— Вы считаете иначе?
Дима: Хороший продюсер может как помочь группе, так и навредить ей. И это путь, актуальный больше для молодой группы. А мы уже проделали довольно большой путь, и наш плюс в том, что все это время мы все делали сами — начиная от сочинительства и заканчивая мерчем, логистикой и продвижением. Поэтому продюсерская тема для нас уже постольку-поскольку. Нам больше нужны полезные люди в разных сферах.
Саша: Если продюсер, то только в западном понимании термина — человек, который придет, послушает материал и определит его звучание. Это не тот человек, который вкладывает деньги, а потом забирает себе 90%.
— Делать все самим — это тяжело. Понятное дело, что есть благородная цель и мечта, но есть же и человеческий ресурс, когда уже просто не выдерживаешь.
Сергей: Вот поэтому не у всех и получается.
Дима: Это вопрос мотивации. Можно лежать на диване и рассуждать, что это же так тяжело. А можно попробовать сделать: что-то получится, а что-то — нет. В нашем случае получается. Может быть, не все, но мы пробуем дальше.
Саша: Бывает несколько фаз. Мы фактически завершали свою деятельность как группа Nizkiz, но в какой-то момент пришло сообщение, что нас отобрали на фестиваль «Рок-смена», который проводит группа Lumen. Мы буквально за час сделали кавер-версию на их песню, отправили ее незадолго до окончания приема заявок, поехали туда и победили. В итоге поняли, что что-то из себя представляем. Потом мы выпустили альбом, произошла какая-то информационная вспышка, и снова начался спад. Поехали по небольшим городам и поняли, что, по сути, мы никому не нужны здесь, но сжали зубы и решили добить эту тему. В любом городе Беларуси у нас концерты начинались с десяти человек в зале.
— Каково это? Играть концерт, когда под сценой стоит десять человек…
Дима: Сегодня это было бы фиаско. Но тогда это казалось нормальным, и с каждым разом публики становилось все больше — нас такая тенденция устраивала. Понятно ведь, что ты не соберешь сразу стадион. Есть, конечно, исполнители одного хита, но у них и популярность недолговечная, поэтому лучше все делать постепенно и качественно.
— В любом случае, когда мечтаешь быть большой рок-звездой, десять человек под сценой очень сильно бьют по эго.
Саша: Конечно. Особенно если из этих десяти человек семеро — персонал клуба. Но мы всегда рассматривали это как возможность порепетировать на хорошем аппарате.
Сергей: Не сказать, что это происходило какое-то продолжительное время. Было пару раз — тоже опыт.
Леня: Так всегда бывает, когда впервые приезжаешь в какой-то город: сначала мало публики, а с каждым разом людей становится все больше — прямо в геометрической прогрессии. Наверняка в каких-то городах мы снова с этим столкнемся.
Дима: И мы к этому готовы.
— По ощущениям, белорусская провинция в принципе пассивна в том, что касается походов на концерты.
Сергей: Мы в провинции особо не играли, но вот в Светлогорске собрали много людей. Для Светлогорска.
Саша: К нам подошел организатор и говорит: «К нам „Без билета“ приезжают, так у них за неделю до выступления два билета продано, а у вас тут под 200 человек».
— Это круто для Светлогорска.
Сергей: Это очень круто.
Саша: Это, наверное, был самый посещаемый наш концерт в провинции.
Дима: Но мы по таким городам еще мало поездили — пока в основном ограничиваемся областными центрами: туда подтягивается публика из населенных пунктов поменьше.
— У вас сейчас в принципе очень напряженный концертный график.
Дима: Он не напряженный, он плотный.
— Мне кажется, это синонимы.
Дима: В чем-то да. Но в психологическом плане никакого напряжения нет.
— Опишите масштабы.
Саша: Один-два, а иногда три концерта в неделю. Начиная с середины мая и до сентября у нас все расписано.
— Это круто.
Дима: Сейчас готовится график на осень, и пока он нас радует.
— Такое расписание — это тяжело для вас?
Саша: Нет.
Сергей: Это активный отдых.
Саша: Это не мешает, но хотелось бы больший упор делать на альбом. С другой стороны, мы понимаем: чтобы записать качественный альбом, нужно хорошо поработать на новую публику. У нас сейчас много фестивалей в России и Украине — это тоже новые слушатели, для которых мы в том числе сделали анонс нового альбома.
— Вы недавно вернулись с фестиваля Atlas Weekend. Как это происходило?
Саша: Это было неожиданно круто. В прошлом году сцена была полностью подчинена рэп-исполнителям, и хедлайнерами были ЛСП, а в этом году, несмотря на то что эта сцена находилась достаточно далеко от эпицентра, людей было раз в десять больше. Тысячи две человек в будний день! Надо понимать, что перед этим выступал хедлайнер — София Ротару. Там было столько людей, что на территорию попасть было очень сложно: тысяч двести!
Дима: Сам фестиваль организован круто! Очень качественно сделано, и большой плюс организаторам за то, что они делают акцент на местных артистов и отдают им лучшие сцены и лучшее время. Показывают людям местных исполнителей.
Саша: Смотришь на главную сцену — там фактически каждый день выступают украинские артисты, даже малоизвестные. А главная сцена, поверьте, действительно главная — она метров сто в длину.
— Если сравнивать с масштабами белорусских фестивалей, у нас все намного скромнее?
Саша: Atlas Weekend входит в десятку лучших фестивалей Европы, поэтому масштаб и профессионализм чувствуются. Не скажу, что в плане профессионализма у нас намного хуже: ситуация исправляется. Когда ты выходишь на сцену, технический персонал понимает, что нужно помогать музыкантам, чтобы все было максимально оперативно. Мы очень трепетно относимся к качеству выступления, поэтому нам важно, чтобы мы хорошо прозвучали.
— Вы достаточно требовательны к техническому райдеру. Как часто ваши условия не соблюдаются?
Дима: Мы очень часто обновляем райдер: у нас относительно большой процент заработка идет на новый стафф.
— В начале карьеры вы часто выступали на белорусских конкурсах и мини-фестивалях. Это не всегда очень качественно. С чем вам приходилось сталкиваться на таких мероприятиях?
Саша: Мне запомнилась странная штука. Не знаю, как сейчас, но раньше минские группы были достаточно пассивны. Середина недели, отбор на какой-то очередной фестиваль… Мы встаем в шесть утра, едем в Минск, чтобы попасть на саундчек и жеребьевку, которая проходит в десять утра. В итоге вытягиваем жребий, по которому должны играть третьими, а минская группа — первыми. Их выступление начинается в шесть вечера, и они говорят: «Давайте мы с вами поменяемся, потому что у нас гитарист хочет заехать после работы перекусить». Я говорю: «Вы понимаете, что мы в будний день встали в шесть утра, сорвались с работы, чтобы приехать на жеребьевку, отчекаться и гулять весь день? А вы говорите, что человеку нужно перекусить?» В итоге этот парень немножко позлился, сказал: «Мы вас порвем». Но в итоге порвал только струны на гитаре.
— На таких тусовках есть какая-то конкуренция между группами?
Дима: Конечно.
Саша: В гримерке куча групп — и все друг другу улыбаются. А что происходит у них в головах, непонятно. Мы тоже всем улыбались.
Дима: Это как в любом спорте: на площадке все могут быть конкурентами и соревноваться, но за ее пределами — друзья.
— Когда выходишь на новый качественный уровень, ощущение конкуренции пропадает?
Саша: Когда катаешься по фестивалям, есть не ощущение конкуренции — вот, мол, он собрал больше людей и под него лучше отрываются. Ты пытаешься понять, в чем причина этого успеха. Это интересно: есть группы, которые очень популярны, но я не понимаю почему.
— Какие выводы ты сделал для себя? Что есть у них, чего не хватает вам?
Саша: Пока узнаваемости.
— Только этого?
Саша: Выглядим мы круче. И играем круче. Но пока узнаваемости не хватает.
— Кстати, про внешний вид. В последнее время вы стали уделять этому больше внимания.
Саша: Мы все пошли в спортзал.
— Когда к вам пришло понимание, что пора что-то менять?
Саша: Когда я посмотрел видео с одного из последних концертов и понял, что этот колобок долго на сцене не выдержит. Поэтому решил, что нужно что-то с этим делать.
Дима: Встречают все-таки по одежке, и ты должен сразу понравиться людям: они не должны слушать тебя и отворачиваться, разговаривая между собой.
Сергей: Мы же не джаз играем.
Дима: Да, должно быть приятно и уху, и глазу.
Саша: Это обращение ко всем группам, которые только начинают. Какую бы классную музыку вы ни играли, но если вы выходите на сцену в растянутых свитерах, джинсах и грязных кроссовках, то шансов у вас не много, если вы, конечно, не суперкультовая группа. Лучше все-таки скопите немного денег и купите нормальные майки, а не играйте в байках с черепами в пламени.
— Как вы сейчас выстраиваете свой быт? Насколько я понимаю, у вас сейчас есть основные работы, есть группа, есть репетиции и есть немного свободного времени.
Саша: Не совсем так.
Дима: Мы фрилансеры.
Саша: Да, то есть основное время мы уделяем группе в ущерб всему остальному.
— То есть вы сейчас можете позволить себе отказаться от основных работ?
Дима: Да, мы осознанно от них отказываемся, жертвуя чем-то, и делаем запас на будущее, чтобы комфортно чувствовать себя во всех отношениях.
— Жертвуя чем?
Саша: Жертвуя карьерами на других работах, например. Жертвуя посиделками с друзьями по выходным.
— Дима, ты раньше работал в табачной компании, и карьера складывалась неплохо.
Дима: Прогнозировать тяжело, и я не знаю, как бы у меня сложилась карьера, но да, могло получиться.
Саша: На корпоративных вечеринках он видел «Океан Ельзи».
— Ты никогда не жалел о том, что так сложилось?
Дима: Сейчас я точно не жалею.
— А что было на чашах весов?
Дима: На чашах весов были нелюбимая работа и любимое дело. Я выбрал второе, потому что начались такие соприкосновения, когда необходимо было решать. Я постоянно отпрашивался с работы, а в группе не мог вовремя приехать на саундчек. Выбор сделан, а пожалею я или нет, посмотрим потом.
— У тебя, Саша, в свое время все могло отлично сложиться с футболом… Ты представлял себя в большой команде?
Саша: Я еще надеюсь, что в All Stars Team меня возьмут. Я думал, конечно… Лет с 12 передо мной встал этот вопрос: я очень любил музыку и сочинять, но и футбол тоже очень любил. По сути, судьба решила или что-то там еще, но куча травм склонили меня к тому, что нужно завязывать со спортом и заниматься тем, что ближе.
— Был момент, когда ты сел и про себя решил: «Все, я не буду футболистом. Моей карьере конец»?
Саша: Был.
— Как ты это переживал?
Саша: Очень недолго, потому что через два месяца меня забрали в армию, а там уже было не до мыслей о том, как я потерял карьеру. Там надо было вливаться в коллектив и проверять себя на прочность.
Вообще, у меня было две травмы. Сначала случился надрыв связок голеностопа, и я лечился семь месяцев. Вышел на поле и на первой же игре после восстановления забил гол, а потом мне разорвали связку уже на другой ноге. Я подлечился и пошел в армию. После армии попытался побегать, но к тому времени уже набрал вес, и люди, которых я раньше налегке возил, начали возить меня. Нужно было время на восстановление формы, нужны были деньги…
— Мне кажется, что армия в такой ситуации только усугубляет депресняк…
Саша: В армии было несколько плюсов. Там я раскрыл свои вокальные данные. До этого я пытался кого-то пародировать: поет Киркоров — пою как Киркоров, поет Беннингтон — пою как Беннингтон. А там я начал петь так, как пою сейчас.
— Товарищ старшина сказал, чтобы никаких Беннингтонов, да?
Саша: Кстати, мне попались очень хорошие деды. Один товарищ был вообще чуть ли не лучшим другом Потемкина из ТТ-34, поэтому он был только рад, когда я горланил. Фактически там я и «отпустил» свой вокал и перестал его стесняться.
— Леня, ты приходил в группу, когда Nizkiz уже были в поле зрения.
Леня: Да, я уже знал про них.
— Как ты получил приглашение?
Леня: Для меня это выглядело как случайность, потому что с прежним гитаристом группы я был знаком очень поверхностно, а он позвал меня в Nizkiz. Он позвонил мне и предложил попробовать, а я тогда как раз переехал из Минска в Могилев. У меня не было здесь никаких знакомых, и меня никто не знал. Конечно, я согласился, потому что это упрощало процесс социализации. До этого у меня был опыт прослушивания в группу Naka, и там одним из условий было прийти с уже разобранными тремя песнями коллектива. Я решил, что это стандартная тема. Разобрал, пришел на репетицию, сыграл эти песни, а позже парни сказали, что это был определяющий фактор.
Сергей: Это редкость. Такие случаются редко: обычно не могут полгода выучить две песни.
— Как вообще в группе происходит этот процесс принятия нового музыканта, когда костяк уже сформирован?
Леня: Я не помню, чтобы был какой-то дискомфорт. Как раз у ребят стояли технические вопросы, которые я готов был реализовать еще в своей прошлой группе. Стали пробовать, и все хорошо пошло.
Я прожил бо́льшую часть жизни в Минске, и Могилев поначалу был для меня слишком медленным. Все как-то нерасторопно, никто никуда не спешит.
— Хотелось больше драйва?
Леня: Хотелось другого темпа. Потом все стало нормально: то ли я расслабился, то ли ребята ускорились.
Саша: Это говорит человек, который постоянно спит в машине.
— Могилев всегда был в статусе рок-столицы Беларуси. Можно сказать, что этот статус за ним сохранился?
Дима: Сложно сказать, потому что из новых я не могу кого-то выделить и вспомнить. Остались старые: Akute, мы, Bez.Not…
Сергей: Никого, кто играл бы рок, здесь не осталось.
Дима: Вроде бы и про Могилев как про столицу уже не скажешь, но и другой город тоже на ум не приходит.
Саша: Если подумать, новые имена в стране не случаются, наверное, в течение пяти лет.
— С чем это связано? Гитарная музыка не востребована?
Дима: Отчасти с тем, что сейчас на волне рэп.
— На вас это каким-то образом сказывается?
Сергей: Мы же старички, мы начинали, когда гитарная музыка была на подъеме.
Дима: Естественно сказывается. Мы тоже стараемся апгрейдить свои инструменты в техническом плане и вносить в аранжировки современные элементы. Чтобы быть актуальными, а не играть, как Iron Maiden, все время одно и то же.
— Вы сейчас готовите новый альбом и говорите про развитие в стилистике. Какие пути для развития вы видите в том стиле, который проповедуете?
Дима: Именно в стиле, как мне кажется, не нужно изобретать велосипед. Нужно делать качественный материал, интересные тексты и все это профессионально подавать. Этого будет вполне достаточно. Не нужно пытаться совместить рэп и дум-метал и назвать себя новаторами.
Сергей: Все должно происходить естественно. Не нужно что-то вымучивать.
— Тем не менее каждый новый альбом для группы — это новый этап. Чем будет выделяться ваш новый альбом?
Саша: Материалом будет выделяться. Он будет чуть-чуть отличаться от того, что мы делали раньше. Это, конечно, немного волнительно, но, мне кажется, у нас очень благодарная публика. Там будет упор на какие-то синтовые вещи. Может быть, будет чуть меньше гитар.
Леня: Не столько меньше гитар, сколько меньше струн.
Саша: Да, гитары останутся, но мы теперь экспериментируем с различным звучанием.
— Новый альбом, насколько я понимаю, будет сводить Даниэль Кардозо из Anathema.
Саша: Пока планы такие, но мы попробуем взять какой-то трек, предложить сделать работу разным людям и сравнить результат. Да, Кардозо в приоритете. Но мы все время ищем что-то новое и не хотим делать один и тот же звук.
Дима: Поэтому, кроме Кардозо, еще как минимум несколько человек попробуют поработать над песнями.
— Как у вас сложилось с Кардозо?
Дима: Даниэль выполняет в Anathema в основном функцию барабанщика, но, кроме этого, он еще играет на клавишах, делает аранжировки, занимается продюсированием, а еще у него есть студия в Португалии. Мы написали ему письмо, и он ответил: «Присылайте, попробуем».
— Каково это — получить ответ от человека из группы, от которой фанатеешь?
Саша: Мы его неделю не видели.
Дима: Приятно, что Даниэль работает качественно и очень быстро отвечает на письма. Получить ответ моментально очень приятно, но, конечно, такого восторга, как в подростковом возрасте, уже не было. Это уже рабочие моменты, сотрудничество на взаимовыгодных условиях.
Саша: Приятно, что написал про наш материал: «Ребята, это круто! Будем работать!» Пообещал чуть ли не скидки на альбом сделать, потому что ему понравился наш материал.
— Про скидки. Кардозо и Пыжов (саундпродюсер, гитарист «Пошлой Молли». — Прим. Onliner) — насколько отличается ценник?
Дима: Отличается существенно. Примерно в два раза.
— Результат того стоит?
Дима: Все субъективно. Можно сделать за три копейки, и это будет очень круто, а можно вложить $100 тыс. и не получить того, что бы ты хотел услышать.
— Но мы и говорим про вашу субъективную оценку.
Саша: В альбоме «Синоптик» нам понравился результат. Мы закинули Даниэлю трек, он его прочувствовал и внес минимум корректировок. А остальной альбом мы отправили «свежей голове», и он сделал иначе.
Дима: Чтобы сравнить корректно, нужно было отправить «Синоптик» и Кардозо, и Пыжову. На тот момент Пыжов нас полностью устроил, а сейчас нам нравится работать с Даниэлем.
Саша: Но это не значит, что Пыжов хуже. Это просто другие уши.
— У вас есть восторженные ожидания от нового альбома? Мол, сейчас будет «пушка»!
Саша: Ожидания есть. Хотелось бы, чтобы так и случилось.
Дима: Но нужно грамотно сделать не только песни, но и всю остальную работу: продакшен, продвижение… Все должно сработать в совокупности и дать какой-то резкий скачок на следующий уровень.
Саша: Я немного побуду брюзгой, но сейчас необязательно выпускать классную песню. Достаточно хорошенько ее разрекламировать, и будет бомба.
Как только у нас появился один артист, я сидел в Минске на Немиге, а мимо проезжали такси. Пустые такси с открытыми окнами, их было восемь в течение получаса, и из каждой машины звучала песня…
— «Мокрые кроссы»?
— Типа того. Вот такая работа. Я прогулялся до торгового центра, по которому шла семья — родители с маленькой девочкой, и эта маленькая девочка напевала ту же песню.
— У тебя по этому поводу нет спортивной злости? Мол, здесь должна звучать моя песня, а не его! Потому что моя песня круче!
Сергей: Так это даже не обсуждается.
Саша: Мы в этом уже давно варимся. Грамотно сказала Земфира, когда поднялась волна по поводу Гречки и Монеточки: поговорим о них через десять лет. Примерно так же рассуждаем и мы.
— То есть ты занимаешь позицию созерцателя?
Саша: Да. Наше мнение, надеюсь, через десять лет будет таким же весомым, как и мнение Земфиры.
— Вам не кажется, что с возрастом пропадает вот эта спортивная злость, которая помогает сворачивать горы?
Саша: Нет, у нас наоборот. Новый альбом, новые песни — это новые эмоции. Ты думаешь: «Сейчас нужно вот так сделать — и стопудово должно выстрелить!»
Сергей: У нас к юношеской спортивной злости добавился еще и опыт.
— Как часто группа Nizkiz сейчас выступает на корпоративах?
Дима: Выступаем, но это сезонные вещи. В основном наши заказчики — это IT-компании. У них случаются новогодние корпоративы и летние тимбилдинги. У нас заказов не так много, как у поп-исполнителей, но мы за этим и не очень-то гонимся.
Саша: Бывает, что и мы отказываемся, потому что понимаем, что приедем играть, а там пожилые люди сидят — просто директору компании понравилось пару наших песен. Глупо выступать, чтобы просто заработать: нам хочется сделать людям приятно.
— Какое самое странное предложение вам поступало?
Дима: Нас пригласили выступить, и мы начали согласовывать технический райдер. В принципе, для обычных прокатчиков там все стандартное и нет никаких изысков: мы даже подсократили его, чтобы там выступить. А там люди сначала сказали, что на барабанах стоит демонстрационный пластик, а потом спросили: «А нужны ли вам в принципе барабаны?»
Саша: Дошло до того, что нам сказали: «Возьмите флешку, и пускай Саша споет. Все ж так поют! Я не верю, что у вас нет минусовок!»
— Не переубеждали?
Дима: Зачем?
Сергей: Сразу понятно, что человек не в теме и обращается не по адресу.
— В каких пределах сейчас корпоративный гонорар группы Nizkiz?
Дима: В пределах разумного.
— Мы можем говорить о конкретных суммах?
Дима: Все варьируется в зависимости от заказчика, площадки, количества присутствующих, тайминга… Все это влияет на стоимость.
— Вы должны были играть на закрытии II Европейских игр. Что не срослось?
Дима: Лучше взять комментарий у второй стороны. Мы все обязательства выполнили и должны были уже подписывать договор на исполнение песни «Небяспечна». Сделали оркестровку песни и выслали ее заказчику.
— Оркестровку делал заказчик?
Саша: Нет, мы сами. За свои деньги.
Дима: Аранжировку делали они, а мы выслали запись на сведение Кардозо. За неделю до мероприятия нам прислали письмо…
Саша: …без объяснения причин. Извините и смайлик с разведенными в стороны руками. Сказали, что позвонили нам одним из первых, хотя дату мы оставляли для них сразу после Нового года. Мое мнение: мы очень рады, что не выступили там.
— Почему?
Дима: Не всякая популярность хороша. Конкретно в этом случае, возможно, был бы какой-то приток слушателей, но те, кто с нами сейчас, могли бы отреагировать на это не очень одобрительно.
Саша: Бо́льшая часть моих знакомых вообще не знали о существовании этих Игр, а другая часть точно не смотрели закрытие. Посмотрели бы, если бы я сказал, что мы будем там выступать.
Леня: А отнеслись бы плохо из-за фонограммы, потому что это мероприятие не позволяет технически играть «живак».
Дима: Хотя при этом выступали в фан-зоне с живым сетом, и это было круче любых церемоний закрытия, потому что накануне прошел большой ливень, накрылся генератор, но люди при этом никуда не разошлись и дождались нашего выступления. Это было намного ценнее.
— Такие отказы — это частая практика?
Дима: Нет, это единичный случай.
Саша: Нам прилетело сразу два отказа: второй был в Орше. Там был выпускной, и мы не согласились по техническому райдеру. Организаторы не захотели заморачиваться: им проще привезти исполнителя с флешкой. Больше таких случаев я не припомню.
— Вы играли на разогреве у Within Temptation и Thirty Seconds to Mars. Какой из этих концертов был мощнее?
Саша: Within Temptation — это был наш первый разогрев и, по сути, самая большая площадка, на которой мы на тот момент выступали. Такого количества людей перед собой мы не видели. Нас готовили к тому, что полетят помидоры и бутылки, но, когда мы завершали сет, люди скандировали название группы и требовали еще.
— Там была неприятная история с песней «Гуантанама». Что случилось?
Саша: Я сказал со сцены про ситуацию в Украине, про страшные события. Ничего криминального не было, но я говорил, что мы с народом Украины и надеемся, что все закончится хорошо. После была исполнена эта песня. Некоторые люди решили, что я разжигаю какой-то конфликт или пытаюсь поднять бучу у нас в стране.
— Организаторы решили? Или люди, которые наблюдали за концертом?
Дима: Люди. Назовем их так.
— После этого вас вызывали на ковер? Как все решилось?
Дима: На этом все и закончилось.
Саша: Все решилось на площадке. Я объяснил мотивы своих слов, а человек понял — и мы разошлись. После этого виделись и здоровались.
— Thirty Seconds to Mars… Как это было?
Саша: Это было быстро, громко, ярко и волнительно. Перед Within Temptation нам дали 15 минут, и это был самый быстрый саундчек в нашей жизни. А в «Чижовка-Арене» нам сказали, что на саундчек будет час, и сдержали слово. Мы вышли, выступили… Вначале, конечно, было видно, что публика ожидала немного другого, но я предупредил, что я не Джаред Лето. Люди расслабились и начали подпевать. Было хорошо, на самом деле: публика пела практически все наши песни, а после концерта в соцсетях было много положительных отзывов.
Леня: Я ожидал, что будет много негативных отзывов, но прочесал комменты и нашел только три плохих.
— Был ли какой-то фидбэк от группы?
Дима: Только от звукорежиссера: он проходил мимо и показал нам большой палец.
Саша: Возможно, фидбэк бы был, но, когда мы поднимались на сцену, Джаред Лето еще проходил таможню в аэропорту. Они улетали сразу с площадки, поэтому даже еду загружали в автобус.
— Есть такое расхожее мнение: группе нужно уехать из Беларуси, чтобы потом стать в Беларуси популярной.
Дима: Нет четкого рецепта. Да, кто-то уезжает и становится популярным. А кто-то уезжает, оседает там и начинает заниматься другими делами.
Леня: Это ошибка выжившего. Мы видим только тех, кто стал популярным. А сколько тех, кто не стал? Их в разы больше.
— Вам не тесно сейчас в Могилеве?
Дима: Нет, абсолютно.
Сергей: Здесь спокойно. Приехал, выспался и поехал дальше.
Леня: В наш век, когда все мобильно, добраться в любую точку мира довольно просто и быстро, а все вещи спокойно решаются при помощи интернета.
— У вас в этом году состоялся аншлаг в Prime Hall. Когда будет логичное продолжение в виде Дворца спорта?
Дима: Площадку называть не будем, но вскоре будет что-то покрупнее.
— Сейчас, когда наблюдаешь за группой Nizkiz, видно планомерное движение по нарастающей, хотя раньше оно было исключительно волнообразным. Это связано с тем, что в группе появился менеджер?
Дима: Естественно. Раньше были пробы и ошибки, а с появлением Ани Маркевич в группе появилась какая-то структура.
Саша: Стали строиться более долгосрочные планы. Мы заглядываем на полгода вперед.
— Как это вообще выглядело? Приходит человек и говорит: «Ребята, давайте я займусь вашими делами!»
Саша: Не совсем так. Мы вначале познакомились с Аней как с другом, и она периодически нам помогала и что-то советовала. Знакомила с организаторами концертов, предлагала фестивали. А потом как-то незаметно для всех получилось, что мы уже работаем вместе.
— Будь группа без менеджера, это движение было бы таким планомерным?
Дима: Наверное, нет. Люди должны заниматься каждый своим делом.
Саша: У нас всегда было заведено так, что все чем-то заняты. Даже когда не было Ани, каждый делал свою работу.
— Каково это — быть рок-музыкантом в Беларуси?
Саша: Интересно и увлекательно.
Вы можете оценить группу Nizkiz вживую на фестивале A-Fest, который состоится 10 августа в Лошицком парке. Вход на него будет бесплатный.
Наш канал в «Яндекс.Дзен»
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. at@onliner.by