В обычном офисном здании вечером собрались примерно 25 человек. Незнакомому с темой трансгуманизма человеку поначалу могло показаться, что он оказался в кружке молодых ученых, потом — каких-то выдумщиков, ну и в конце — идеалистов. Замораживание ради оживления в светлом будущем — это кажется главой фантастического романа. Можно было бы этим пониманием и удовлетвориться, если не знать, что в 800 километрах от Минска вниз головой лежат 66 замороженных товарищей, заплативших за надежду когда-нибудь ожить.
Читать на OnlínerЛидер белорусского трансгуманистического движения Александр Грибоедов формулирует главную цель: менять человека при помощи новых технологий и идей, увеличивая продолжительность жизни.
То есть эта цель естественным образом совпадает с пониманием мира любого современного человека, который лечится таблетками, оперируется современными способами и, возможно, однажды спасется от смерти реаниматологами. Поэтому возможность заморозить (крионировать) тело до появления в будущем нового метода лечения причины смерти — адекватно звучащая задача. Фактически это отложенное реанимирование. На этом точка. Дальше мнения расходятся. На скепсис Игорь Артюхов, один из родоначальников крионизации в России, отвечает «броней»: у человека, который закопан в землю или кремирован, шансов еще меньше.
В конце девяностых в Москве сошлась по интересам группа молодых и немолодых людей. Общались они в Фидонете, обсуждая трансгуманистические дела и прогнозы. Потом познакомились очно и решили, что нужно не только словом, но и делом развивать крионику. Физик Игорь Артюхов по рецептам и методам американского Института крионики (его в 1976 году создал американский физик и математик Роберт Эттинджер, автор книги «Перспективы бессмертия») заморозил первого человека в России. Было это в 2003 году. Точнее, крионирован был мозг, но, с точки зрения трансгуманистов, мозг — это и есть по большому счету человек. К нему можно будет «пришить» клонированное тело или вовсе построить бионическое (как у терминатора). А уж когда получится сканировать и оцифровать мозг, смерти придется искать какой-то более эффективный инструмент, чем коса. Но эти проблемы у смерти возникнут в неопределенном будущем.
Компания, где работает Артюхов, называется «Криорус». Материально это офис в Москве, сотрудники и несколько хранилищ в столичной области, научно-философски — надежда на вечную жизнь. В Минск приезжал заместитель генерального директора компании Иван Степин — оптимистичный мужчина, умеющий научно-популярно объяснить суть происходящего.
— Все организмы умирают, к сожалению. Многие не хотят с этим мириться, — в этих словах Степина и заложен весь смысл, дальше — пути борьбы среди непримиримых. — В медицине выделяют клиническую и биологическую смерть. Мы добавили третий вид — информационная. У человека есть сознание, психика, мозг. Информационная смерть заключается в том, что сложная структура мозга может исчезнуть. Многие люди, понимая это и желая сохранить, приходят к крионике.
Среди других клиентов Иван Степин выделяет тех, кто готовится к смерти от болезни, лекарство для лечения которой не успели найти, но должны сделать это в будущем.
Ну и конечно, безутешные родственники, в последний момент узнавшие о том, что можно заморозить тело, а не хоронить. Они даже называют это «погружением в криосон». Такие клиенты приходят внезапно.
— Звонят в разное время суток, и мы начинаем быстро все объяснять, потому что важны минуты, — объясняет Степин.
— У крионирования есть показатель качества. Он зависит от того, насколько хорошо был сохранен биологический объект.
Для тех, кто не понимает, как это происходит, Иван Степин объясняет процесс крионизации и почему так важно все делать быстро.
— Мы проводим перфузию — процедуру по замене крови на биопротектор, который заменяет собой влагу в теле, чтобы при охлаждении не происходило образования кристаллов льда, способных повредить клеточные мембраны или даже структуру ДНК. Производится перфузия через сонную артерию.
Идеальный клиент предупреждает о возможной скорой смерти (из больницы, например). После факта ее наступления (напоминаем, что живых морозить нельзя!) тело начинают поэтапно охлаждать: при 0 градусов проводится перфузия, потом сухой лед охлаждает до минус 80, и наконец пары жидкого азота — до минус 196. По словам Ивана Степина, при такой температуре замирают все химические реакции в клетках. Тело перекладывается в сосуд Дьюара на длительное хранение.
Перспективы этой длительности зависят от ученых, которые, возможно, еще и не родились.
— Если с момента смерти прошло не более 4 часов или тело сразу помещается в холод, то ожидание перфузии может быть увеличено до 12 часов.
Степин подчеркивает, что нельзя назвать точные цифры: исследований в этом направлении мало.
— Проблема в том, что с каждым часом увеличивается вероятность образования тромбов в сосудах. В таком случае мы прибегаем к пристеночной перфузии. Качество такого процесса ниже, и проблем в будущем может быть больше.
Но и это не повод для отказа клиенту. Даже через сутки, когда перфузия уже невозможна, в «Криорус» уверяют в возможности спасения сознания и готовы погрузить мозг умершего в биопротектор с максимальной концентрацией веществ, чтобы в будущем «использовать манипуляции, которые позволят либо запустить мозг, либо спасти сознание».
— Первый вариант новой жизни в будущем — кибернетический: когда крионирован только мозг (обычно вместе с головой, чтобы не терять время на «отсоединение»), а тело бионическое (область науки, которая копирует из живой природы механизмы и воплощает их в механическом варианте), то есть «тело терминатора». Или тело может быть клонировано из ДНК. Заодно обходятся все вопросы этики: тело будет выращиваться без мозга и сознания.
Потом — да, придется заново научиться управлять новым телом, но это как с протезированием.
Второй вариант — цифровой.
— Когда в США появился Институт крионики, то речь шла только о целом теле. Со временем парадигма склоняется в информационную сторону: мозг, а не тело содержит всю информацию о личности. Ведь вы не станете другим человеком, если вам пересадят чужую почку.
— Наш мозг — это 80 млрд нервных клеток. В них — вся психика. Будет возможно повторить кору больших полушарий в программной среде. Уже были эксперименты по оцифровке нервной системы червей и насекомых, — рассказал Иван Степин. — У червей, над которыми экспериментировали, было всего несколько сотен нейронов. Их скопировали, и эту эмуляцию поместили в простого робота с датчиками, после чего нервная система чувствовала касания и видела препятствия. Есть еще проекты, которые занимаются картографированием человеческого мозга. Мозг сложен, но варианты сканирования есть, и они будут развиваться.
Что касается третьего способа, то трансгуманисты признают: биологический вариант оживления человека пока невозможен, «хотя некоторые проблемы частично решены: например, равномерного нагрева и отмывания криопротектора».
— В Воронеже наши коллеги охладили тело лабораторной крысы и заменили ее кровь на криопротектор. Пару часов крыса провела (сложно сказать «прожила». — Прим. Onliner) с криопротектором при минус 2 градусах. Потом кровь вернули, крыса ожила, сознание включилось, — рассказал Иван Степин.
Далее, по его словам, крыса продемонстрировала сохранение своих повадков и прожила 50 дней — «могла бы и больше, но пришлось усыпить для исследований».
Найти подтверждение этой истории не удалось.
Степин говорит, что $36 тыс., которые его компания берет за крионизацию всего человека, — это не бизнес, а деньги на оперативное содержание и расходы, что иногда приходится работать с минусовой рентабельностью. В общем, без энтузиазма никуда. И даже если юрлицо обанкротится (возможность чего Степин отрицает), о телах будет кому заботиться.
Договор, который подписываете вы (будущий воскрешенец) или ваши родственники (отложенный сюрприз для умершего), заключается на 100 лет.
— Это техническое ограничение. Он автоматически продлевается до возможности ревитализации.
Все эти годы вы можете приезжать и смотреть, как в сосуде Дьюара (фактически термосе) ждет лучшей жизни после смерти ваш близкий человек. Или получать фото-/видеоотчеты.
Еще один возможный сюрприз (если смириться с возможностью оживления) ждет наследников крионированного. Речь о стоимости.
— Дорого ли это будет стоить? На первом этапе разморозка намного дороже заморозки. Но ревитализацию ждет неизбежное удешевление. Эта будет технология, необходимая космической отрасли (чтобы не просто летать, а начать долетать. — Прим. Onliner), поэтому она будет быстро тиражироваться и падать в цене, — уверен Иван Степин.
Мы не могли не поинтересоваться, что думает по поводу крионизации и ревитализации человека официальная наука. Оказалось, она скептична.
— В целом данная технология пока абсолютно нерабочая. Для успешного замораживания и, как ее называют, ревитализации нет отработанных технологий, — считает Андрей Гончаров, директор Института биофизики и клеточной инженерии НАН Беларуси. — В природе небольшие мелкие животные, насекомые, пресноводные действительно могут замерзать и оттаивать. Но этот механизм предусмотрен природой. Криопротектор продуцируется в их клетках. Для крупных млекопитающих этот механизм естественным не является. Криопротекторы добавляют в организм искусственным путем. Пропитать клетки тела криопротектором быстро и эффективно в настоящее время невозможно. Пока что с разной долей успеха научились замораживать и размораживать отдельные органы. Но самая большая проблема — головной мозг.
Память и личность человека сохраняется в структурах нейронов. В течение нескольких минут (пусть даже 10—15) после смерти эти связи разрушаются. Дальше — все. Даже если человека реанимируют, он будет жить с глубокими нарушениями нервно-психической деятельности. Чтобы сохранить сами нейроны и связи между ними… Пока что даже подходов нет к поиску такого метода.
Единственное, возможность чего я допускаю в будущем, — это перенос сознания на электронный носитель. Мозг — это структура, которую теоретически можно смоделировать и с высокой точностью сканировать нейроны, их структуры и триллионные связи в «цифре». Но рабочих моделей пока что нет.
Что касается замороженных сегодня тел, то это похороны, к сожалению. Наверняка среди этих людей есть те, кто умер от хронических заболеваний, от онкологии. Представьте, что вы хотите крионировать родственника, умирающего от рака. А точнее, от полиорганной недостаточности, гипоксии. Понимаете, что к моменту смерти мозг уже необратимо поврежден?
— Возможно, к моменту ревитализации появятся лекарства.
— Лекарства от чего? Каким образом воссоздать разрушенные связи, причем в том порядке, в котором они создавались? Разве что вернуться в прошлое. Поэтому нужно ждать и изобретения машины времени.
Пока о этом можно только мечтать.
Подписывайтесь на наш канал в «Яндекс.Дзен», чтобы не пропустить интересные статьи и репортажи
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by