От сильной боли девочку скручивало. Со стороны было похоже, будто она покидала тело: зрачки сужались, глаза становились мутными. Потом приходила в себя и снова выгибалась от мук. Соня прямо-таки орала. Ее отец — Руслан Стариковский — старается не отлучаться далеко, максимум в ближайшее кафе. У него богатое прошлое и крепкая карьера, от которой пришлось отказаться, чтобы заботиться о ребенке.
Читать на Onlíner«Мужество — это что-то без гендера. Хотя у женщины есть возможность расплакаться или устроить истерику. И это как будто бы будет считаться нормальным. Мужчина не может себе этого позволить. Даже если ситуация безысходная, ты просто начинаешь относиться к ней как к решаемой и терпишь до победы»
СССР закончился, жить в новой стране каждый учился самостоятельно.
В районе 10-го кирпичного завода делились сферы влияния.
На конечной 73-го автобуса стоял ларек. Однажды к нему подъехала машина, из которой стремительно вылетела граната. Продавец успел выбежать. В киоске бабахнуло на всю округу. Непонятная война за жвачки Turbo.
В подъезде Руслана как раз жил смотрящий по району.
Отец знал, что сын — отличник, что голова у него не самая дырявая, но все равно боялся коллективного влияния. Потому определил в техникум легкой промышленности на специальность «Механическое обслуживание, ремонт и оборудование станков». Тем более знакомых вокруг начали стремительно сажать.
Удивительно, но с пулей Руслан мог повстречаться без помощи местных братков.
Основным бизнесом для подростков того времени был сбор цветмета. Собралась компания. Поехали под Столбцы, где раньше базировались ракетные войска. Люки у шахт, в которых жило ядерное оружие, были дико дорогими.
Стояла мирная ночь. Вдруг, как пьяная свинья, захрипела ножовка. Сзади раздался командный голос: «Стоять!» Стоять пацанам было неохота. Побежали. Раздались выстрелы. Палили в воздух или по ним, никто до сих пор не знает. Но все рады, что убежали.
Бизнес закончился.
В советских ДК начали открываться дискотеки. Наметился дефицит диджеев. Руслан подделал военник. Аккуратно подтер шестерку в годе рождения — вместо 1976-го получился 1973-й.
Параллельно гонял в Польшу. Там тогда брали все. Однажды привез пятикопеечные советские монеты. Они подходили для игровых автоматов в польских казино. Родные стоили доллар, а советские пятаки — почти ничего.
С той «ходки» привез себе плеер, который стоил три зарплаты, и пару блоков аудиокассет Maxell и TDK. Ценный актив. Обед в Минске тогда стоил 3 рубля. А одна кассета — 30.
Дальше были рейвы в Чехии и Германии. В какой-то момент даже оказался на концерте Nirvana в Венгрии. Правда, ушел на второй песне. Многие поклонники Курта Кобейна говорили, что ребята очень плохо играли вживую.
Вернувшись из Европы, устроился диджеем в кинотеатр «Дружба», что в Чижовке. Устроился не потому, что великий профессионал, а потому, что оттуда все бежали: сильно криминогенный район.
Диджейский пульт был заварен решетками. В него часто кидали бутылки.
Нужно было уважить всех: и авторитетов, которым катил «Владимирский централ», и их молодых бойцов (физкультурники с зачастую отбитыми головами), ценивших Prodigy и Chemical Brothers.
Руслан справлялся. Иногда трек про «Он уехал прочь на ночной электричке» плавно перетекал в Smack My Bitch Up.
Добраться к пульту можно было только через кухню. Комнатка запиралась изнутри. Для своих был разработан специальный стук. Примерно два-три ночи. Руслан услышал знакомый ритм. А когда отворил засов, ему тут же полетел ножик под ребро.
Успел ухватиться рукой за лезвие. Перепугался от вида обильной крови. Но жизнь перед глазами не пронеслась. В 20 лет проноситься нечему.
Внизу дежурила милиция. Но первыми пришли серьезные пацаны, которые вписались за своего: «Ну, ты пойми, он просто с отбитой башкой». — «Ну, окей».
После этого стал неприкасаемым. Даже если что-то не нравилось, братки старались договариваться: «Малый, ну поставь».
Потом Руслана перевели в кинотеатр «Победа». Еще позже случился первый минский лакшери-клуб — «Титаник», что в кинотеатре «Аврора».
Было время зачистки криминала. Как-то поехал в Москву договариваться о гонораре с диджеем Грувом, а когда вернулся, клуб уже опечатали.
Сергей Шнуров, тогда еще абсолютно андеграундный артист, написал проект под кодовым названием «Латекс». Макс Корж, только 20 лет назад. Попросил продюсера «Ляписа Трубецкого» Евгения Калмыкова найти чувачка, который будет петь. Калмыков обратился к Стариковскому: тот больше разбирался в хип-хопе.
Начались пробы. Среди многих персонажей промелькнул даже Сергей Пархоменко.
Никого в итоге не выбрали. Проект загнулся. Но Стариковский и Серега задружились.
Телеканал ОРТ в то время как раз открыл звукозаписывающую компанию, которая делала модную музыку. Руслан нашел солиста для группы «Матрикс». Началась жирная московская жизнь.
Правда, после взрывов на Каширке было трудно снять жилье. Бабушки никому не доверяли. Помогла группа «Блестящие» во главе с Жанной Фриске. Девушки выдали белорусов за своих родственников и поручились, что ребята нормальные.
Жир длился недолго.
— Солист наш больше $20 в руках не держал. Ну сорвало башню. Пытался Эрнсту пару раз дверь с ноги открыть. Вернулись в итоге домой ни с чем.
В Минске делал бизнес. Возил коробки для дисков из Китая. Правда, потом нефть подорожала. Стало невыгодно.
Познакомились с юристом Владимиром Пугачем. Вместе резались в шахматы. Потом юрист запел и предложил Руслану стать менеджером группы «J:Морс».
Стариковский первым делом пошел в КЗ «Минск»: «Давайте делать сольник». Все посмотрели на него с нескрываемым непониманием. Пугачу звонили знакомые: «Руслан — сумасшедший, ты сейчас похоронишь себя на старте карьеры».
В итоге состоялся первый аншлаг «J:Морс».
Примерно в то время в городе появился Серега.
— Я в Минске, коробочки свои для дисков продаю. Приехал Сергей — очочки, джинсы, джинсовая куртка. Четкий, как немец. В городе как раз концерт «Касты». Мы сходили, с ребятами познакомились. А потом он мне дал диск: «Послушай». Я пришел домой и начал слушать. А там про какой-то «черный бумер». Слушаю, а в голове мысль: «Блин, какой шлак!» Сергей мне сказал: «Бросай все, поехали в Киев». Он в эту песню поверил. А я — нет. Серега все-таки отправился в Украину. Оттуда и началось его восхождение. Через несколько лет попросил меня быть его региональным менеджером.
В 2008-м родился первый ребенок. Дочку назвали Полиной. Пошла по гениальному графику, в 10 месяцев уже бойко рассказывала родителям стихи Чуковского про «ехали медведи на велосипеде».
У жены получалось в логистике. На кармане постоянно были деньги. Купил себе квартиру. Потом посмотрели фильм «Секрет». Там говорилось, мол, когда здороваешься с богатым человеком, то притягиваешь к себе часть его энергии.
— Я стал пренебрегать некоторыми людьми.
Плюс появилось хамство.
— Каждый декабрь можно было чувствовать себя небожителем. Звонит человек: «Здравствуйте, у меня корпоратив, сколько стоит „J:Морс“?» — «$5000». — «А скидку можно?» Но у тебя уже три заказа на эту дату. И четвертого ты даже не слушаешь, бросаешь трубку. Он перезванивает: «А чего вы трубку бросаете?» — «Мне не о чем с вами разговаривать».
За год до рождения второго ребенка что-то пошло не так. Руслана несколько раз сильно кинули на деньги. Потом родилась Соня.
— Обычно новорожденные чуть-чуть страшненькие. А Соня родилась точеной, как куколка. С правильными пропорциями, будто у взрослых. Подумали: жена красивая — значит, ребенок должен соответствовать. Был у нее не до конца закрытый клапан сердца. Но посчитали, что закроется, когда девочка вырастет.
А вот врожденная расщелина нёба сильно смущала.
Соня стала сильно болеть. В первый год перенесла две пневмонии. В больнице случайно оказалась генетик, разбиравшаяся в редких болезнях. Оказалось, у Сони синдром Корнелии де Ланге.
— Информации очень мало. Ей уже 5 лет, а новых сведений по болезни не добавляется. Весь биологический процесс замедлен. Ей 5 лет, а она выглядит как полуторалетняя.
Из всех патологий случилась самая страшная — проблемы с кишечником. Девочка не может принимать обычную пищу.
— Первые три года мы не знали, что у Сони беда с питанием. Кишечник не забирал полезные вещества. Мозг дочери отчасти деформировался, потому как не получал нужных витаминов и микроэлементов. Плюс на нее жутчайшим образом действуют медикаменты. Откатывают ее назад, если говорить по-простому. Это как каждые два-три месяца рожать младенца.
Первый год Сониной жизни Руслан еще мог заниматься каким-то бизнесом. Правда, сбережения стремительно иссякали. Советчики предлагали какие-то хитрые лекарства, альтернативные способы лечения, редкие препараты. На эти дела ушло что-то вроде $40 тыс.
— А если учесть многие проекты, от которых пришлось отказаться, то и раза в два больше.
Доктор закрыл кабинет, сказал, что надо поговорить.
Начал издалека. Работал очень тонко. Шутки, полунамеки, даже какой-то анекдот про секс. В общем, расположил к себе.
— «Ты будешь сваливать или остаешься?» — «Остаюсь». — «У тебя, в принципе, два выбора: сдать ее…» — «А второй?» — «Второй… Ребенок слабый, можно просто оставить открытой форточку… Третье воспаление — сам понимаешь, не выживет… Ты осознаешь, что твоя жизнь закончится, если оставишь ребенка? Пособие копеечное. А у тебя красивая молодая жена. Ты зачеркнешь и ее жизнь».
Руслан находился в каком-то гипнозе.
— Знаешь, это было цинично. По сути, мне предложили убить своего ребенка. Очень тонко сработал. В любых других обстоятельствах я бы ударил. А тут воспринял информацию довольно спокойно. У нас на самом деле был план на три-четыре ребенка. Но, как говорится, хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах. Врач говорил, мол, следующие дети у нас будут здоровыми. Но мы даже не думали отказываться от Сони.
90% детей с таким синдромом не доживают до 3 лет.
— Периодически от сильной боли Соню скручивало, она как будто покидала тело, зрачки сужались, глаза становились мутными. Потом она возвращалась в себя и снова выгибалась, прямо орала от боли. В большинстве случаев пары расходятся. У нас — хорошо, что полная семья. На Гая есть реабилитационный центр. Вот там я насмотрелся на все. Когда матери-одиночки тянут на себе 14-летних пацанов-дэцэпэшников — это жестко.
Осенью прошлого года Руслан поехал на съемки клипа. В какой-то момент раздался звонок. Оказалось, у ребенка аллергический шок. Она просто обмякла и ни на что не реагировала. Хорошо, что скорая приехала быстро. Откачали.
— После этого я решил, что все. До того я раньше срока уже срывался с «Евровидения» в Австрии. Теперь максимум куда я хожу — это в «МакДональдс» в ста метрах от дома. Гастрольная жизнь, «J:Морс», Серега — все закончилось. Ночью Соня спит. С ней ничего не может случиться. Вот тогда я и работаю на удаленке. Ложусь в час-два ночи, просыпаюсь в шесть-семь утра.
После августа Соня стала увядать на глазах. Состояние ухудшалось. Помогла случайная ссылка в Facebook про энтеральное питание.
— Энтеральное питание — это порошок, который ты бодяжишь с водой. Банка стандартного питания стоит 30 рублей. 3 банки на два дня. 20—25 банок на месяц. 600—700 рублей в месяц. Пособие, в принципе, закрывает эти траты. Но питание следующего поколения стоит в разы дороже.
Питание первой группы есть в Беларуси. Второе выгоднее покупать в Польше (в Минске одна банка — 140 рублей).
— В польском магазине банка стоит $45—50. Но самое удивительное, ими торгуют с рук по $15—20 за штуку. В Польше, если есть такие проблемы, не надо проходить 800 комиссий. Выписка педиатра позволяет купить банку за €1. Люди приобретают для себя, а если остается что-то лишнее, продают по хорошей цене другим нуждающимся.
Необходимость проходить комиссии для Руслана — самое невыносимое.
— Зачастую это унижение. В законодательстве в данном отношении очень много дыр. Потому я не хочу просить. Лучше заработать.
— Отказаться от своих амбиций — самое сложное. Это просто пипец как сложно. Благо процесс не был резким. В какой-то момент ты просто перестаешь тусоваться и куда-то ходить. Не потому, что не хочешь. Просто не можешь.
Первое время Руслан скрывал недуг своего ребенка. Не стеснялся — просто не хотел, чтобы люди играли на его ситуации.
— Всей этой жалости мне не надо. Тем более зачастую она напыщенная. Люди хотят сыграть на ней в свою пользу. Типа из жалости предлагают работу, а потом типа из жалости пытаются в пять раз меньше тебе заплатить. Ну, мы же сделали тебе одолжение — и ты уж удружи… Это ненормально, когда люди хотят обелить свою карму за счет жалости к своему горю. Слава богу, что сейчас у меня адекватные и вменяемые работодатели. Знаешь, в стране вообще нет культуры общения с людьми, которые оказались в нашей ситуации.
Елена, жена Руслана, перечеркнула вообще все. От нее отвернулось очень много людей — просто потому, что они не знают, как ей помочь и как с ней общаться.
— Вот она проявила настоящее мужество… Соня сейчас нормально ест. Но мозговые нарушения бывают. Недавно старшая принесла вирус. Пришлось использовать антивирусные медикаменты. Снова новый ребенок. И у нас снова день сурка. Учим Соню всему практически с нуля. Это тяжело. Все остальное — терпимо… Это моя жизнь. Мне уже проще. Знаю, чего ждать от людей. Не питаю иллюзий, потому что иногда сам проходил мимо чужих проблем.
Это «Мужской клуб» — рубрика, в которой не обязательно будет разливаться тестостерон, но в которой будут рассказывать о мужчинах. Совершенно разных. Если вы считаете историю своей (или товарищей, друзей, братьев да прочих родственников) жизни и порядок собственных мыслей интересными, присылайте истории на адрес nm@onliner.by.
Беспроводные и портативные колонки в каталоге Onliner.by
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by