Представьте себе две части пазла со сложным рисунком. С обеих сторон множество выпуклостей и впадин, но вместе они объединяются в одну картинку. Это зависимый и созависимый. Алкоголик и его жена, которая не разводится с ним годами, несмотря на ужасы запоев. Игроман и мать, которая выплачивает за сына долги и пытается спасти его от тюрьмы. Наркоман и его сестра, которая вместо того, чтобы заботиться о своих детях, спасает младшего брата.

— Это как пазл, сложная конструкция. Такие люди очень хорошо друг другу подходят. Где у одного инфантилизм, туда замечательно встраивается контроль, — приводит пример психолог и ведущая группы для созависимых Надежда Радченко.

Как и другие сотрудники «Центра здоровой молодежи», Надежда сама зависимая. Около 16 лет она принимала наркотики, но уже шесть лет чиста и помогает прекратить употребление другим. Она отлично понимает и тех, кто бежит от реальности с помощью химических веществ, и тех, кто посвящает свою жизнь спасению близких.

Это тоже вариант бегства, только социально одобряемый.

Многие спросят: а что плохого в том, что женщина заботится о сыне-наркомане или не дает упасть на дно супругу? Проблема в том, что своим поведением близкие мешают зависимым выздоравливать.

— Что такое созависимость? Это когда один человек начинает нивелировать последствия от употребления другого: раздавать долги, спасать его работу, устраивать его жизнь. Тем самым созависимый не дает близкому столкнуться с реальными разрушениями. У зависимого закрепляется модель того, что его поведение нормальное, а у «созика» — что он всемогущ. В иллюзии живут и тот и другой. Зависимому кажется, что ему удается употреблять без последствий, а созависимому — что он может что-то контролировать. Но употребление как было, так и остается.

Вот почему родственникам пациентов обычно советуют посещать группы для созависимых. В «Центре здоровой молодежи» такие собрания проводятся каждую среду по вечерам. Все анонимно и по желанию. В тот день, когда пришли мы, среди участников были только женщины. Они делились болью о своих мужчинах: мужьях, сыновьях, брате. Иногда сюда также приходят отцы и рассказывают о своих переживаниях за детей. Формат общения — свободный. Кто хочет, высказывается, а психолог задает вопросы.

С каждым новым монологом комната наполняется горем. Оно тяжелым грузом ложится на плечи, ощущается даже на кончиках пальцев. В какой-то момент очень хочется подойти ближе и обнять незнакомых людей, поплакать вместе с ними. Но собираются здесь для другого. Цель группы — лучше понять себя и свою созависимость. Научиться помогать близким так, чтобы это не вредило выздоровлению.

Мы намеренно опускаем детали историй, которые прозвучали на собрании, а также меняем имена. Не сомневайтесь, все рассказы абсолютно правдивы (но лучше бы это было нашей фантазией).

«Мой муж — алкоголик. Говорит, что у меня больное восприятие»

— Я здесь сегодня в первый раз. Совершенно четко понимаю, что я созависимый человек, мне не нужно это объяснять и убеждать меня в этом, — начинает свой монолог Наталья.

Женщине немного за 40, она уверенно и четко формулирует свои мысли. Человека с таким волевым голосом сложно представить зависимым от кого бы то ни было, но это был бы слишком поверхностный вывод.

Для женщины это уже второй брак. Первый муж пил, и она приняла решение развестись. И вот история повторяется.

— Мы вместе уже пять лет. Когда я выходила замуж во второй раз, понимала, что есть зависимость, — неожиданно признается Наталья. — Какое-то время он это, конечно, скрывал, но я понимала, что проблема есть. Долгое время просто отрицала ее. Сама себе не хотела признаваться в этом… Нет, этого не может быть! Это же мой второй брак — неужели второй раз на те же грабли?

Сейчас супруг Натальи пьет запоями. Неделя пьянства чередуется с тремя-четырьмя днями трезвости — это женщину не устраивает.

— При этом он совершенно адекватный человек, взрослый, умный, образованный, хорошо зарабатывает, — описывает достоинства мужа минчанка. — Мы уже пытались лечиться. Ходили к психологам вместе. Он кодировался — хватило на шесть месяцев… Говорит, что это больше моя проблема: это у меня больное восприятие того, что происходит у нас в семье… Мне сложно понять, за какой помощью я пришла сюда сегодня. То ли мне нужен какой-то толчок, чтобы подать на развод, то ли я готова продолжать жить с ним, закрыв на все это глаза.

Когда психолог задала уточняющие вопросы, выяснилось, что чувства в семье давно остыли. Зато есть удобство, комфорт, нежелание что-то менять. А еще — очень много переживаний о том, что будет, если алкоголизм мужа внезапно вскроется. Это общая черта созависимых: такие люди боятся осуждения «со стороны».

— Я понимаю, что в случае развода все это вылезет наружу. Будут знать мои друзья, близкие, родственники, коллеги. Я буду испытывать чувство стыда.

— А за что стыдно?

— Не знаю, вроде как ни за что… Получу клеймо неудачницы какой-то.

— А так удачница?

— Так никто же не знает, — рассуждает Наталья. — Мне сложно сказать, что нас сейчас держит рядом. Мы совершенно самодостаточные люди, у каждого есть своя жилплощадь, нет совместных детей. Было бы логично сохранять брак, если бы нам негде было жить… Наверное, есть страх: «А как я останусь одна? А что скажут соседи? Родственники? Во второй раз развелась». Может, действительно со мной что-то не так, раз мужчины рядом пьют?

Психолог объясняет: на определенном этапе люди пьют просто потому, что они алкоголики. Но все же есть некоторые черты в женщинах, которые могут подталкивать мужчин к выпивке.

— «Ты должен», «Ты мужчина», «Какой ты мужчина после этого?» — такое долженствование, обесценивание чувств, игнорирование, контроль действительно могут провоцировать развитие зависимости. При этом надо понимать, что люди в таком браке неслучайно находят друг друга. Они словно магнитятся друг к другу. Причем в начале отношений обычно все очень комфортно, кажется, что «нырнул туда, как в мягкие тапки», а потом начинаются проблемы, — объясняет психолог Надежда Радченко.

— Ой, да, у меня муж достаточно инфантильный, а я его контролирую, — признается Наталья.

«Все мысли были только о нем: только бы не злился»

Марина подтверждает: она контролировала своего мужа еще до того, как узнала, что он наркоман. Заботилась о нем, как о ребенке, в то время как мужчина годами скрывал свое употребление.

— Я знала, что он покуривает травку. Несколько лет назад попался с таблетками — клялся и божился, что это было буквально пару раз. Последний год уже были соли (сильнейшие стимуляторы. — Прим. Onlíner). Человек изменился просто до неузнаваемости: исхудал, стал грубым, не приходил домой неделями. Но я все равно не могла сложить в голове, что он наркоман.

— Но звоночки же были? — уточняет психолог.

— Я объясняла себе его поведение по-разному. У нас маленький ребенок — наверное, он просто устает. А может, разлюбил и хочет уйти из семьи… Он у меня всегда был на первом месте, все мысли были только о нем: только бы он пришел домой, только бы покушал, не обижался на меня, не злился. Когда я узнала о зависимости, я даже обрадовалась, — удивляет Марина. — Я подумала: теперь все понятно, я ему помогу, и у нас все получится! Главное, что он признался. Сейчас вспоминаю свою реакцию и думаю: ну, дура ты, что ли?

Психолог комментирует: отрицание — это типичная черта созависимых (на группе их еще иронично называют «созиками»). Многие не хотят замечать проблему, хотя она может казаться очевидной. Действительно, бывает сложно принять мысль, что твой близкий человек принимает наркотики.

Насколько мы поняли, муж Марины сейчас находится в реабилитационном центре и иногда приезжает домой на выходные. Девушка старается не контролировать его и заниматься своей жизнью — так рекомендовали ей специалисты. Но это оказалось чертовски сложно.

— Я долго не ходила на группы и вижу, что у меня откат. Вот он пришел на выходные, а я не могу оставить его в покое: контролирую, лезу с вопросами: «А почему ты сидишь? А почему не пишешь ответы для психолога?» Зато благодаря группе я уже не чувствую себя виноватой в его наркомании. Нет в этом моей ответственности, — убеждена девушка.

«Сам факт, что у тебя сын-наркоман, — это очень больно»

Екатерина пришла на группу впервые и призналась, что сейчас просто утопает в чувстве вины. Несколько дней назад женщина узнала, что ее сын принимает наркотики. Жизнь разделилась на до и после. Мысль о том, что она сделала что-то не так, в какой-то момент ошиблась с воспитанием ребенка, не дает ей покоя.

— Я сейчас нахожусь в стрессе, в шоке, в страхе. Он живет в другом городе, поступил туда учиться в институт. Да, были звоночки… У него были проблемы с деньгами, были долги, и я помогала их закрывать. Еще у него начался очень сильный бруксизм, когда челюсти непроизвольно сжимаются. Он просил найти ему психотерапевта здесь. Я спрашивала: «Что у тебя?» Он отвечал: «Я не могу тебе сказать, но поверь: это не наркотики». А я всегда очень боялась наркотиков.

Недавно правда вскрылась — совершенно неожиданно. Екатерина взяла себя в руки и проявила характер. Узнала про разные варианты лечения, выбрала реабилитационный центр, устроила туда сына — он согласился лечиться. Но в голове все равно гудит страх: а если не получится? а если сорвется? а если узнают соседи и родственники?

— Очень сильное чувство стыда, особенно боюсь признаваться своим родителям. Думаю о том, что все равно это рано или поздно всплывет. И я знаю, что моя мама скажет: «Это ты виновата!» Она очень властная женщина по жизни. Я иногда думаю, что я уже сама мать и могу быть бабушкой, но все равно подсознательно жду одобрения от нее, ничего не могу с собой поделать. И сам факт, что у тебя сын-наркоман, — это больно…

Вообще, созависимые часто хотят сохранить «фасад» — иллюзию нормальной семьи, говорит психолог. В том числе поэтому они так настойчиво скрывают последствия от употребления близкого человека.

Почему быть созависимым выгодно?

У созависимых есть свои выгоды, иначе бы они не смогли так долго возиться с близкими, которые обманывают их изо дня в день. О том, как это работает, рассказала нам Юлия — сестра наркомана. Она спасала брата всю свою сознательную жизнь — такую функцию возложили на нее родители.

— Я всегда его контролировала, чтобы никто не обидел, чтобы он целым и невредимым пришел домой. Все мои переживания были связаны с ним. И даже когда он женился, я все равно постоянно ему звонила, уточняла, как дела, все ли у него хорошо. «Куда ты пошел, с кем ты пошел, а как у тебя с работой, как у тебя с личной жизнью?» — если ты начинаешь вот так контролировать другого человека, значит, ты зависишь от него.

Когда мы поняли, что он стал наркоманом, я практически всю свою жизнь посвящала его выздоровлению: решала, куда отправить на реабилитацию, что делать… Забыла, что у меня есть своя семья, свои дети, муж.

— А какая у вас была выгода?

— Когда ты кого-то спасаешь, чувствуешь себя значимым и нужным человеком. Значит, я молодец, я хорошая. Мне самой это было нужно. Только когда я попала в этот центр, я стала понимать, что таким своим поведением в какой-то степени я помогаю ему в употреблении. Сейчас я забочусь в первую очередь о себе и своих близких, — говорит Юлия.

— Это семейная модель поведения, — объясняет психолог. — У брата была своя опция (бродяга и козел отпущения), у сестры — своя (она молодец, потому что заботится о брате). Она забирает у него часть ответственности, а он с удовольствием ей делится. И дальше эта модель закрепляется. В целом можно говорить о деструктивной родительской семье. Неудивительно, что в жизни брата девушки появились наркотики.

«Давай по старой схеме», или Как все-таки вести себя близким

Елена — опытная созависимая. Ее сын пьет годами, и столько же мать пытается его вылечить. Безуспешно.

— Он употребляет уже очень давно, много где лечился, «хронический срывник», так скажем. Я уже и с психологом работала, и мне казалось, что я много чего знаю и понимаю. Но все равно возникла потребность ходить на группы, потому что самому справиться очень трудно, — говорит женщина.

Ее голос звучит уставшим — кажется, что надежду на выздоровление сына она уже потеряла.

— Он по-прежнему пьет, причем у него серьезные проблемы со здоровьем, лежал в реанимации. Но остановиться никак не может. Чуть какие-то проблемы по работе — он их запивает, это уже особенности мышления. Он и сам мне говорил: «Давай по старой схеме». То есть он всегда действует по накатанной. И я тоже иногда попадаюсь на эти уловки и действую по его схеме, как созависимый человек. И вот я не знаю: как заставить его лечиться? — задает риторический вопрос Елена. — Понятно, что надо продолжать, может быть, когда-нибудь у него щелкнет… Или ждать дна. Но ведь это так больно и страшно.

Психолог соглашается: падения можно так и не дождаться (смерть наступит быстрее). Но родственникам зависимого придется это принять. Если бесконечно помогать человеку, вы будете очень долго мешать ему оттолкнуться ото дна.

Что действительно может сделать близкий, так это раз за разом предлагать помощь в лечении. И с алкоголем, и с наркотиками это важно. В некоторых случаях тяга бывает настолько сильной, что отказаться от веществ самому в принципе невозможно.

В остальном любовь должна быть «жесткой» — тогда шансы на ремиссию у человека повышаются.

— «Я тебя люблю, но нивелировать последствия твоего употребления не буду. Поддержу тебя только в чистоте», — подсказывает пример правильного поведения Надежда. — «Либо заплачу за реабилитационный центр, либо живи как хочешь, я приму твой выбор. Не хочешь лечиться — иди ночуй на улицу…» Конечно, тяжело рассуждать так, когда речь идет о твоем ребенке, но это необходимо. Вот у нас недавно был случай: мужчина сорвался после семи лет чистоты. У него бизнес, семья, двое детей — все разрушается.

Мать созависимая, но она не совершает деструктивных поступков. Молится, звонит нам, общается с нами, но ничего не делает, пока он не попросит помощи.

Я рекомендую всем созависимым почитать книгу Сергея Зайцева «Созависимость — умение любить» — она короткая и емкая. В ней подробно описано, как нужно вести себя близким зависимых людей.

Для успешного лечения и зависимым, и созависимым людям очень нужна поддержка со стороны. В одиночку поменять мышление почти невозможно, говорит Надежда Радченко.

— Про любые виды зависимостей могу сказать: сам себе человек помочь не может. То, как вы мыслите и как принимаете решения, привело вас в ту точку, где вы находитесь сегодня. Наверное, в системе координат сбой. Ваш образ мышления вам не подходит. Иногда в силу своего восприятия и установок можно не видеть за деревьями леса, поэтому и зависимым, и созависимым нужны другие люди.

Если подытожить, то правильным для близких алкоголиков и наркоманов будет такой путь:

• Обратиться за профессиональной помощью.
• Перестать скрывать разрушения, которые происходят.
• Не нивелировать последствия — позволить зависимому дойти до своего дна.
• Заняться собой — для этого нужны группы или личная терапия.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by