У топовых чиновников — больше 1500 рублей, у военных и милиционеров — 800—1000

В Беларуси есть отдельные категории пенсионеров, пенсии которых в разы превышают среднюю по стране. Это госслужащие, военные, сотрудники органов внутренних дел, МЧС, а также те, у кого есть особые заслуги (Герои Беларуси, олимпийские чемпионы и так далее) и те, кто претендует на пенсии за выслугу лет (некоторые медики, учителя и другие специалисты).

Открытой статистики по числу чиновников в стране нет. Также отсутствует отдельная статистика по их пенсиям. Мы поинтересовались у топовых чиновников, бывших глав Нацбанка Надежды Ермаковой и Станислава Богданкевича, сколько они получают.

— У меня трудовой стаж 39 лет, и пенсию я получаю в размере 1500 рублей, но это с доплатой за звание «Заслуженный экономист». У меня самая высокая подобная доплата, — рассказала Onliner Надежда Андреевна. — Своей пенсией я довольна, ее размер даже больше средней зарплаты по стране. В целом, конечно, нашу пенсионную систему нужно изменить: сумму пенсии стоит привязать к тому вкладу, который человек вносил в экономику.

Станислав Богданкевич размер своей нынешней пенсии не озвучивает, но отмечает, что сумма превышает среднюю зарплату по Минску (1850 рублей).

— У меня есть еще прибавка за звание профессора, — отметил Станислав Антонович. — Нынешнюю пенсионную систему я считаю несправедливой. Несправедливо, когда средняя пенсия по стране составляет 447 рублей, а довольствие чиновников в разы выше. У некоторых оно достигает $1000 в эквиваленте. Я считаю, что от государства должна быть какая-то гарантированная сумма для всех пенсионеров, а потом уже дело человека, копить дополнительно или нет.

Солидная пенсия ждет и депутатов. Но есть нюансы. Бывший депутат Палаты представителей Национального собрания Елена Анисим рассказала Onliner, что некоторых ждет пенсия в 1500 рублей (а то и выше), но при условии, что они были депутатами два срока.

— Як правіла, пра пенсіі дэпутаты не асабліва хочуць размаўляць, бо баяцца, што людзі будуць зайздросціць, — отмечает Елена. — У дзяржслужачых увогуле іншая сістэма налічэння пенсіі. Са стажам дзяржслужбы ў 20 год можна разлічваць на 75—80% ад заробка.

Что касается военных пенсионеров и сотрудников милиции, то здесь пенсии составляют в районе 800—1400 рублей в зависимости от звания и выслуги лет.

Правда, процент получателей таких пенсий, судя по всему, небольшой. К примеру, по данным на август 2019 года, число военных пенсионеров — около 70 тыс., получивших пенсии за выслугу лет — в районе 40 тыс. человек, а пенсию за особые заслуги — приблизительно 4 тыс. человек.

Для сравнения: общее число пенсионеров в Беларуси — 2,486 млн человек.

Поэтому если вы не чиновник, не военный, не милиционер и не известный человек, то максимальная пенсия, которую можно заработать, достигает 1122 рублей, а самая низкая социальная — 120 рублей. Мы поговорили с теми, кто получает и ту и другую пенсию и расспросили, как они живут.

Самые большие «гражданские» пенсии в Беларуси получают работавшие при особых условиях труда — к примеру, горняки. Восьмидесятилетний солигорчанин Владимир Романович — один из них.

Еще в шестидесятых он встретил свою любовь в Беларуси и переехал в Солигорск. Тут выучился на горняка и пошел работать в шахту «Беларуськалия» на только что открытый первый рудник.

— Работа была очень тяжелая. Десять лет я проработал в буровзрывной. Два раза убегал от завалов. Только слышишь треск — и бежишь, — объясняет он. — А как-то меня накрыло пластом породы. На тот момент я работал мастером-взрывником. Так вот, во время зарядки забоя пласт породы отделился и меня накрыл. Каска разлетелась в щепки. Меня откопали и положили в больницу: «Все, ничего с него не будет». Но выжил. Правда, слух ослабился, до сих пор на одно ухо плохо слышу. Молодой был, не выбивал никакой компенсации. Это сейчас шахтеры после таких ЧП добиваются выплат, а тогда было не принято это делать.

Спустя 17 лет Владимир Романович из шахты ушел, как его ни уговаривали. Говорит, психологически не смог продолжать работать.

— Мои хлопцы погибли в забое, и я их фактически откапывал, — вспоминает он. — Был бригадиром и пошел на комбайн. Работал в тот день с шести утра. В шесть вечера сменился. Только домой приехал — звонок: обвал. Я быстрее на шахту. Оказалось, в камере разворота, которую мы делали, был выброс. Один из ребят спрыгнул с комбайна, видимо, убежать хотел. И вот его в полете и накрыло. Как откопали, так и не узнаешь, что это он. До сих пор эта картина стоит… Второй был живой, только ноги побило сильно. Лежал в больнице, специальную перекладину ему поставили, чтобы он поднимался. Ну он взялся за перекладину и на глазах жены умер: тромб оторвался.

Владимир Романович говорит, что после той трагедии в шахту он спускаться уже не смог: всего трясло.

— И я тогда ушел. Решил на шабашку уехать — в Копыльском районе домики строить. Попал, а там одни пьяницы. Я намучился там, ни денег, ничего не заработал. Кинул и вернулся обратно на «Беларуськалий», пошел на монтажный участок. Так до пенсии и работал, — отмечает он.

На пенсию шахтер вышел в 50, но еще пять лет параллельно работал. В итоге трудовой стаж у него составил 37 лет.

— Раньше был закон: если 10 лет отработаешь в шахте, то у тебя будет шахтерская пенсия. А потом увеличили до 20 лет.

Если бы я отработал 20 лет в шахте, то пенсия у меня была бы примерно 1200 рублей. Но я не жалуюсь, денег нам с бабушкой хватает. У меня 950 рублей, у нее 530 — так около 1500 на двоих и выходит.

Пенсионеры говорят, что внушительные средства идут на лекарства. Владимир Романович достает из шкафчика упаковки таблеток.

— Это — 24 рубля, это — 15, это — 5, — перечисляет он. — Вот и набегает крупная сумма. И цены на лекарства постоянно растут.

Единицы из моих коллег дожили до моего возраста.

Он и сам восемь лет назад перенес две операции по удалению раковой опухоли.

— Говорили все, что я пять лет проживу. Но, слава богу, живу уже восемь, — рассказывает он. — Кардиостимулятор стоит, тяжелых работ делать не могу, но живу.

А вы знаете, нам грех жаловаться на пенсию. Мы не пьем, не курим, особенно на гулянки не тратимся. Живем скромно. На все хватает, еще детям, внукам и правнукам помогаем. Вон карточку одну дочке отдали — она оттуда берет, если нужно. Каждому же хочется что-то дать. А мы что, нам не так уж и много нужно. Путешествия? Было такое желание, но потом то тому помочь надо, то другому. Ай, санатория хватает. Зачем по свету «боўтацца»?

Не голодные, не холодные, как это было в нашем детстве (а нам, поверьте, есть с чем сравнивать), так что жить можно. Дети, внуки и правнуки приезжают, сядем в беседке, шашлыков сделаем, посидим — а что еще нужно?

По данным Министерства труда и социальной защиты, социальную пенсию из-за нехватки страхового стажа в стране получает около 3,6 тыс. человек. Минчанка Светлана Бронова — одна из них. Мама четверых детей, председатель ассоциации многодетных семей Советского района, на пенсию она смогла пойти только в 60 лет, да и то на социальную (120 рублей). Светлана Ивановна — одна из нескольких тысяч белорусов, которые попали в ловушку страхового стажа.

— Я работала швеей, но, когда стали появляться дети, мы с мужем приняли решение, что я буду домохозяйкой, — рассказывает женщина. — Мой муж хорошо зарабатывал, и, в принципе, мы могли себе это позволить. На тот момент у меня было около семи лет страхового стажа. Честно говоря, я не знаю, как бы ходила на работу. Четверо детей, у всех разные смены, кружки и так далее. Плюс мать у меня слегла престарелая, ее нужно было смотреть.

Я вполне нормально жила, и мне хватало стажа, чтобы выйти на пенсию. Но туда меня не пустили…

До 2014 года для выхода на пенсию нужно было иметь пять лет страхового стажа. С 1 января 2014 года страховой стаж резко увеличили до 10 лет. Светлане Ивановне оставался год до пенсии. Казалось: ну ничего, поработать всего три года, стаж будет — и вот она, пенсия. Но не тут-то было. С 1 января 2015 года страховой стаж снова увеличили — уже до 15 лет. И с каждым годом срок страхового стажа должен увеличиваться на полгода.

— Вдобавок у нас был закон, что страховой стаж для многодетных мам составлял пять лет, — объясняет Светлана Ивановна. — Но потом эту льготу оставили только для матерей, которые родили пятерых детей. Те, у кого трое и четверо, остались в пролете. Сами понимаете, пятого я родить уже не смогла.

О том, что страховой стаж увеличили до 15 лет, минчанка узнала за три месяца до выхода на пенсию. Она прочитала указ, ахнула и сразу же позвонила в отдел по труду и социальной защите спросить, в чем дело.

— Мне говорят: «Светлана Ивановна, так получилось». Я говорю: «Так а что делать?» Никто не знает, — рассказывает она. — Я написала письмо в президентскую комиссию. Ответ был на белой бумаге черными буквами: «Согласно указу». Я еще в профсоюзы позвонила, описала ситуацию — от меня отмахнулись: «Вас столько много, у кого четверо детей, нам не до вас пока». И что ты на это скажешь?

Вот и что мне делать? Свои нервы положить? Или мне в суд бежать? Ну как? Я не стала ничего делать, смиренно сказала: «Мое счастье такое».

Свой страховой стаж Светлана Ивановна догонит нескоро. Если она сейчас устроится на работу, то к 2023 году, когда страховой стаж вырастет до 20 лет, она отработает только 10. На минимальную трудовую пенсию она сможет рассчитывать еще через 10 лет — когда ей будет 73. Все это время женщине придется работать — при условии, что ей позволит здоровье и ее возьмут на работу.

— Даже в советские времена, когда у меня было уже двое детей, меня на работу не брали. Сразу спрашивали: «А больничные будут?» А дети у меня болели. И я понимала, что если я выйду на работу, то меня никто держать не будет, я буду постоянно на больничных. Когда родился третий и я приходила с тремя, мне говорили: «Ой-ей-ей, нет мест». А с четырьмя детьми разговор даже не стоял.

Конечно, мне было очень обидно по поводу суммы этой пенсии. Я родила и воспитала четверых детей. Когда-то мне, когда я была молодая, вешали лапшу на уши: мол, рожай, мы тебя поддержим. А тут резко ввели эти изменения.

Я вот недавно смотрела ВНС, так там один спикер высказывался: мол, пусть рожают по четверо детей, мы отправим их на пенсию без стажа. Я долго смеялась. А если серьезно, нужно было дать отсрочку, нужно было предупреждать людей намного заранее. Когда мне было 30 лет и была возможность спланировать этот момент, я бы учла нововведения. Да я же пропланировала этот момент, мне хватало стажа. Мне бы сказали в 30 лет, что будет так и так. Но не так же перед носом ввести — и ты свободен.

На свои 120 рублей Светлана Ивановна может позволить себе две пачки лекарств для суставов — ни на что другое средств уже не хватает.

— Мне бы и средней пенсии в 447 рублей не хватило бы, — рассуждает она. — Так у меня муж еще работает и неплохо зарабатывает, дети помогают. А как те, у кого никого не осталось?

Читайте также:

• Как живут пенсионеры в Беларуси? Начинаем новый проект о старости, кубышке и реформах
• Во Франции — €2100, в Украине — $130. Что могут купить на свою пенсию пожилые люди за границей
• «Куплю лекарства — не хватает денег к автолавке выйти». Как живут и на что тратят пенсионеры в глухой белорусской деревне

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by