Десять банок в руки

Само предприятие начиналось с маргаринового завода в 1932-м, постепенно обрастало мощностями, видами продукции. Гомельский майонез появился в 1967 году. Он нечасто доезжал до Гомеля: нужнее был в столицах. Трудящиеся привозили его из Киева, Минска, Ленинграда, Москвы, куда профсоюзные организации снаряжали «колбасные туры».

Иногда в конце месяца дефицит выкидывали и местные магазины. По десять банок в руки — никто не знал, что можно брать меньше. Оставленного без присмотра ребенка можно было найти в очереди, куда его мобилизовала (за небольшую взятку) какая-нибудь хозяйка для увеличения своей покупательной способности. Безнадзорные дети были ценным ресурсом при добыче майонеза.

Ладно, это особая страница нашей славной истории. Нынешние маркетологи только мечтать могут про такой сбыт.

Конечно, сегодня много производителей. Но беспокойство именно по гомельскому майонезу можно понять: многие считают его наиболее близким к исконному варианту. Тогда как другие заигрывают со вкусами и составами. Ниже мы поспрашиваем вас об этом.

Репортаж: знаменитую рогачевскую сгущенку делают по принципам, которые не менялись два столетия

В общем, отменить гомельский майонез — это почти как упразднить рогачевскую сгущенку: кто ее пробовал, другую есть, может, и не станет.

Отъели себе ногу

Дело об экономической несостоятельности возбудили в ноябре 2018-го. Выяснилось, что предприятие, которое нормально смотрелось снаружи и успешно заполняло прилавки, долго съедало себя изнутри. При стоимости имущества 58 млн рублей (распродажа лишнего идет здесь) долги сегодня составляют 45 млн.

Антикризисный управляющий Дмитрий Борейко говорит, что в конце 2018 года, когда представители комбината пришли сдаваться в экономический суд, рентабельность составляла минус 15%.

Если заглянуть в государственный реестр, там найдется список из 425 судебных дел (с 2015 года), в которых ГЖК выступает должником. Создается впечатление, что он должен практически всем в стране… Пока лечится — трогать его нельзя. Разве что сам почувствует в себе силы платить по долгам.

На самом деле огромное количество долгов для поставщиков сырья означает следующее: утром деньги — вечером стулья. Без предоплаты никто не хочет с тобой больше общаться, административные рычаги (ОАО на 99% принадлежит государству) зажевало. А чтобы добыть деньги, надо продать продукт, на который нужно сырье, на которое нужны деньги.

«Всем прощаем». Дикие истории предпринимателей, у которых «госы» отжали горы денег

Схема проста: режим санации временно отключает обязательства по долгам. Кредиторам больно, но это дает должнику возможность встать на ноги. И как встается?

Управляющий перечисляет простые и стандартные вещи, с которых начинали: снижение затрат, отказ от невыгодных видов продукции (было 150 наименований, осталось 86), пересмотр системы закупки, отказ от бартера… Говорят, за 2019 год таким образом уменьшили затраты на $1,3 млн (около 40%). В результате вошли в график уплаты налогов, они уже не накапливаются; нет долгов по зарплате. Даже некоторые поставщики снова поверили, дают сырье без предоплаты.

Минус 60

— Когда мы сюда пришли, некоторые виды продукции имели рентабельность минус 60%, — объясняет первый заместитель директора Игорь Можанов (раньше возглавлял «Гомельобои», теперь брошен в этот прорыв). — Что хочешь, то и делай… Жизнь и заставила работать в первую очередь над затратами. Еще одна особенность — здешняя команда постоянно менялась. Приходишь общаться с сетевиками — они говорят: «А почему мы должны вас слушать? Вы седьмой, кто приехал к нам за год с предприятия».

За счет чего конкретно удешевлялись? Снижение себестоимости в любой отрасли — опасная на самом деле штука в злых руках. Борейко в том числе произносит пугающие нас вещи — например, «пересмотр рецептуры». Не ухудшили в результате?

Говорят: ни в коем случае, все ведь по ГОСТам.

Рассказывают, что затраты уменьшали на мелочах:

— Допустим, идет мыло в виде длинного такого бруска, машина его рубит. Заметили, что два куска отправляются в коробку, еще один — обратно в бункер, снова перемалывается… Это потери. Все эти моменты мы пересматривали.

Как травили контрафакт

Коричневое хозяйственное мыло (то самое, с ароматом Брежнева) — важнейший продукт для гомельчан, важный и древний источник доходов. Его чуть не потеряли.

— Когда мы сюда пришли, то промониторили рынок,— Можанов рассказывает про любопытный эпизод конкурентной войны, который можно перенести на разные отрасли. — Выяснилось: россияне и украинцы завозят хозяйственное мыло по 21 копейке, тогда как экономика на нашем предприятии на тот момент позволяла выпустить только по 45. В результате все конкурсы в 2019 году мы проигрывали. Мы, единственный крупный производитель хозяйственного мыла в Беларуси, не могли у себя продавать мыло!

Дальше конкурентная борьба свернула в лабораторию предприятия. Гомельчане принялись проверять иностранное мыло. Выяснили: мухлюют.

— На куске мыла указывается содержание жира: 65% или 72%, — рассказывает Игорь Можанов. — Отправляясь в командировки, мы заходили в разные торговые сети, брали по пять кусков, везли в лабораторию. В том, что мы проверили, жира оказалось почти вдвое меньше, чем заявлено. Мы за конкуренцию, но она должна быть честной.

Дальше была расчистка местности от контрафакта посредством обращений в контролирующие организации. В результате этого весьма неожиданного маневра некоторым крупным ретейлерам на территории Беларуси просто закрыли поставки копеечного «липового» мыла из-за границы.

Расчистив площадку, ГЖК продает 130 тонн хозяйственного мыла в месяц. Говорят, в первые месяцы эпидемии доходило до 300: все бешено стирали, теперь немного успокоились.

На предприятии теперь сетуют на другую протечку: сложнее с тем, что идет не через торговые сети, а закупается предприятиями в России напрямую. Там тоже хорошие объемы и «все документы имеются» — но кто ж проверит состав?

Отвоевав (возможно) свой рынок, гомельчане теперь рвутся с мылом в Китай. Перевели их стандарты (выяснили, что наши жестче), отправили образцы.

— Они не совсем понятны, что ли, в нашем славянском восприятии, — делится первый зам. — Там действительно на все смотрят иначе. И наша упаковка там абсолютно непроходная. Там все должно быть очень яркое — у нас это был бы китч. Поэтому к китайским коллегам обратились, чтобы разработали дизайн.

Майонез: тот самый?

Практика учит нас, что захватить рынок с помощью маркетологических уверток — не очень большая честь. Иногда это подразумевает, что хороший продукт должен быть вытравлен более дешевым и жизнеспособным суррогатом. Возможно, ГЖК с его патриархальным укладом в какой-то мере стал жертвой этой экспансии.

На заводе нам много раз сказали (мы упорно переспрашивали), что выпускают «тот самый» майонез. Разумеется, теперь у всех производителей, не только у Гомеля, имеются разные вариации, но под термином «тот самый» мы подразумеваем продукт 67-процентной жирности. В СССР от Балтики до Берингова пролива состав был одинаковым: растительное масло, яичный порошок, молоко, сахар, уксус, горчица. Тогда советские люди еще не знали букву «E».

— Наш «67-й» — это то, чем комбинат гордился и будет гордиться, — убеждает Игорь Можанов. — Старые рецептуры остались. Мы можем давать качественный продукт — но потребитель не хочет за него платить. Из двух вариантов вы выберете более дешевый… Ладно, конкретно вы не выберете, но есть исследования, которые говорят, что белорусы не готовы переплачивать за качество. Это самое обидное. Наш рынок пошел в сторону удешевления.

Ладно, давайте просто сопоставим этикетки. На первом снимке легендарная баночка из восьмидесятых — она невскрытая, с содержимым, хранится в музее предприятия. На втором — современный пакет.

Основа та же. Вместо яичного порошка теперь значится «продукт яичный», вместо горчицы — ароматизатор, добавились сухая молочная сыворотка и сода, в соли появились йод и добавка от слеживания. Срок годности увеличился вчетверо.

Сгущенка с 31-летней выдержкой: что показало вскрытие банки времен СССР

Почувствуем ли мы разницу на вкус? Ответа не существует, поскольку больше нет эталонного продукта для сравнения. Есть только фантомные боли и память о мире, в котором деревья выше, а трава зеленей. Ну и раритетная баночка с потемневшей массой. Призываем опытных пользователей, чьи рецепторы помнят вкус брежневских времен. Просим ответить максимально честно и без эмоций.

Интересно, как распределятся предпочтения по разным производителям. О вкусах можно спорить только математическими способами. В голосовалку мы включили белорусские майонезы, которые нашлись в каталоге одного из крупных ретейлеров. Надо отметить, что 67-процентный вариант (аналог советского) все еще поставляют только Гомель и Минский маргариновый завод («Золотая капля»). Поэтому мы вынуждены сравнивать более дешевый и распространенный 50-процентный. В данном случае оценивайте именно качество продукта, без привязки к цене. Аналитику и другие предпочтения — в комментарии.

---

Мы часто слышим о санации, но совсем редко — о случаях выздоровления. Процедуру либо бесконечно продлевают (для этого приходится жертвовать налогами, перегружать здоровые органы), либо еще более бесконечно пытаются распродавать имущество ликвидированных, чтобы рассчитаться с совсем уж бесконечной очередью кредиторов.

Кроме того, по углам и под диваном у нас спрятано немало организаций (формально — частных, как, например, колхозы, фактически — государственных), которые имеют все симптомы для постановки диагноза «банкротство» и последующего лечения либо ликвидации. Но продолжают жить на правах здоровых, отравляя экономику.

«Идите к руководителю. Но его нет». Как мы выбивали долг из госпредприятия

На ГЖК перечисляют признаки выздоровления. 2020-й закончили с прибылью — впервые за пять лет. Рентабельность после отрицательной — 5% с плюсом. Продажи в сетях увеличили в разы.

Экспорт к 2019 году составил 269% (это полмиллиона долларов). К историческим направлениям (Россия, Казахстан, Молдова, Польша, Литва) добавились США. За время санации впервые пробрались туда с нашим коричневым хозяйственным мылом. («Они там говорят: почти ручной работы».) На самом деле, уточняют на комбинате, эшелоны туда пока не идут, основные заказчики — русские магазины, обязанные удовлетворять потребность в ностальгии. Подбираются к Китаю.

Суд установил дату окончания санации: 26 сентября 2021 года. Если лечение будет признано успешным, математика расчетов с кредиторами включится на полную катушку. Кредиторы — это мы с вами. В идеале всем должно стать легче — при работающих законах физики и экономики.

---

Классика и стиль. Скидки на мужские наручные часы

Читайте также:

• Все в белом. Как поживает утонувшая в грязи ферма после грандиозного шухера
• Рука колоть устала. Под Гомелем произвели слишком много шприцев и не могут остановиться

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by