В этом тексте мы пытаемся рассмотреть барную культуру в Беларуси и понять, можно ли стать зависимым от «легонького» шампанского или дорогого виски. Задаемся вопросом: чем различаются «дешевый» и «элитный» алкоголики, когда напьются? На эти темы рассуждаем с владельцами баров, наркологами и человеком, который спился на премиальном алкоголе.

Алкоголик: «Сколько я тратил на выпивку в месяц? Просто страшно…»

Игорь пробовал «плодово-выгодное» вино только раз в жизни: отказаться было неудобно. После этого у мужчины ужасно болела голова и ему хотелось выплюнуть из себя все, к чему прикоснулось «чернило». Несмотря на это, Игорь — алкоголик со стажем. Сейчас ему 38 лет, а проблема была замечена в 26. О том, как выпасть из жизни на много лет и до основания растворить себя в дорогом виски, белорус рассказал в беседе с Onliner.

— Мои отношения с алкоголем завязались в 16 лет, когда в 10—11-м классах выпивать становилось модным среди подростков бывшего СССР. Это был 1998 год. Было модно идти по улице с бутылочкой пива на какой-то праздник или прогулку. И в то время ты не думал, к каким последствиям это может привести. Тогда для меня было абсолютно нормальным каждый вечер выпивать с друзьями по бутылке пива. На крепкие напитки я перешел гораздо позже, — начинает Игорь.

В то время тяги к крепким напиткам у Игоря не было: пиво нравилось ему и по вкусу, и по состоянию легкого опьянения. Да и такой напиток не считался опасным алкоголем — в конце девяностых в магазинах при покупке пива паспорт не требовали.

— Семья у меня очень благополучная, с проблемой алкоголизма никогда не сталкивалась, — рассказывает мужчина. — Мать вообще не употребляет — в редкий Новый год могла выпить бокал шампанского, отец мог выпить на праздники, но пьяным я его никогда не видел. Моя младшая сестра вообще не пьет.

То, что случилось со мной, не зависит от семейного воспитания. Но родители сами не понимали, что вообще существует такая проблема, поэтому ничего мне не запрещали. Когда я был юношей, мог спокойно прийти домой и поставить бутылочку пива в холодильник.

После школы Игорь уехал учиться и работать за границу — там он тоже попал в окружение, которое не против повеселиться под алкоголь.

— Первый раз я понял, что у меня с этим проблема, в 26 лет. Тогда я познакомился с девушкой, мы встречались и жили вместе. Однажды она заявила мне открытым текстом: «Да ты же алкоголик!» Я пил что-нибудь каждый вечер и шутил, что это мое снотворное и иначе мне плохо спится. Она спросила, могу ли я обойтись без снотворного, — я ответил: конечно. Меня хватило почти на месяц: все это время было плохое настроение, я не высыпался и утром просыпался в худшем состоянии, чем после выпивки, — все как будто стало наоборот. Появилась непонятная тревога, и мелкие проблемы ощущались как серьезные. Хотелось как-то успокоиться, и я думал: наверное, нужно за обедом пропустить стаканчик пива. В итоге с какой-то злостью на весь мир я сам себе сказал: да нет, мне все-таки легче, когда я употребляю по вечерам. На тот момент это было действительно только по вечерам…

Приходя домой, мужчина выпивал пару бутылок пива или пару-тройку рюмок крепкого алкоголя, «чтобы дойти до определенной степени опьянения». Но эта степень стала требовать все больше и больше добавки. Однажды утром — после семейного праздника — Игорь почувствовал что-то похожее на ломку: давление скачет, пульс участился, пот течет ручьем, начинается дикая паника. Один более опытный друг посоветовал опохмелиться, «иначе можно умереть от такого состояния». Помогло. Это был первый раз, когда Игорь выпил с утра. Но далеко не последний.

— С того момента я понял: если утром плохо, нужно обязательно немножко выпить — станет легче. Я думаю, это и был тот переломный момент и шаг в алкоголизм какого-то второго уровня. Так проходил год. К счастью, руководящая должность позволяла мне делать это так, чтобы окружающие не замечали. Но я не напивался — это были мелкие дозы, чтобы более-менее вернуться в свое нормальное состояние.

В 28 лет белорус решил: надо что-то делать. Начал ходить на группы анонимных алкоголиков, лечился в клинике. Продержался около двух лет.

— Показалось, что все пришло в норму. Попробовал немножко выпить — меня больше не тянуло. Выпил чуть больше — наутро чувствовал себя нормально. И я подумал, что те страшные дни прошли. Что теперь можно, как нормальные люди, выпивать по чуть-чуть — и ничего страшного не случится. Но таким образом подсознание пытается нас обмануть.

А подсознание алкоголика вообще коварная штука: тебе одному кажется, что все нормально и так должно быть. Но если близкие люди видят происходящее и говорят, что это проблема, ты сразу начинаешь отрицать: да все нормально.

После этого «все нормально» у Игоря начались запои. Он мог пить с утра до вечера в течение трех-четырех дней, пока не станет совсем плохо. Ложился под капельницу, «чистился», а потом снова окунался в запой. Так прошло лет пять.

— Вроде помню, как покупал себе бутылочку вискаря, чтобы выпить в пятницу вечером, а просыпаюсь от телефонного звонка: «Сегодня вторник, ты где?» Звонили с работы. Ты даже не понимаешь, куда из твоей жизни подевались три дня. И когда глянешь на количество пустых бутылок, которые скопились за эти дни, то просто ужасаешься. В день уходило по две бутылки водки или виски, иногда больше.

Вышестоящее руководство белоруса видело проблему и даже пыталось помочь, но не вышло. Спустя 15 лет на руководящей должности в крупной нефтяной компании за границей Игорь ушел, потому что стало стыдно смотреть людям в глаза. После этого увлекся бизнесом на криптовалютах. Работал из дома, поэтому был пьяным постоянно.

— Я считал, сколько тратил тогда на выпивку, но не хочу называть эту сумму. Я пил только дорогие напитки — надо мной даже смеялись знакомые. Помню один зимний день, какой-то праздник. Магазин был закрыт, я пошел в бар, очень сильно выпил и оставил официантке $1000 чаевых. Сколько за этот месяц было потрачено на все это? Это просто страшно. Я не жадный человек, но, будучи трезвым, на такое бы не тратился. С этими деньгами я мог сделать гораздо больше для близких, друзей и себя.

Кстати, к еде у него таких требований, как к выпивке, не было: спокойно мог закусывать картошкой и колбасой, но чаще не закусывал вообще.

Для Игоря не было разницы, где и с кем употреблять: он спокойно покупал себе алкоголь и пил в одиночестве перед телевизором. Если рядом были друзья, пил с ними, не проблема. По барам особо не ходил, только если были закрыты магазины. Дешевое вино, более известное в быту как «чернило», Игорь пробовал однажды в жизни: угощали. Выпить хотелось, а обижать людей — нет. Это было в гостях в белорусской деревне.

— Они называли это вином. Мне потом было очень плохо, я несколько дней отходил, пил пиво. После этого я никогда не пробовал ничего дешевого. Больше скажу, одно время мог позволить себе очень дорогие напитки — бутылку водки дешевле $40 не покупал.

И стереотип, что в нашем обществе спиваются только дешевыми и некачественными напитками, неверен. Я не вижу разницы, чем с самого утра нагружать печень: формула спирта одинаковая. Но мне наутро было немножко легче от дорогого алкоголя.

Потом Игорь проиграл более $100 тыс. — и немного задумался. На трезвую голову он не мог бы рискнуть такой суммой, но измененное сознание говорило: успех будет всегда.

— И что я сделал после этого? Напился. В жизни алкоголика исчезают любые ценности. Неважно, что происходит с тобой, близкими и окружающим миром, самое важное — напиться. Что бы ни случилось, это шикарный повод выпить: отметить радость или сбить грусть.

А позже мужчина попал в 21-е отделение РНПЦ психического здоровья: там помогают зависимым. Кстати, это место для него нашла та самая девушка, которая 12 лет назад сказала ему: «Да ты же алкоголик!» Пара давно рассталась, у женщины своя семья, но она переживает за Игоря и интересуется его жизнью.

— Благодаря специалистам я сейчас трезвый. Я не могу сказать точно, что так будет продолжаться, но хочется в это верить, — говорит он. — Причина моего алкоголизма — в изначальном непонимании, как это опасно. То же самое случается и с наркоманами на игле: они начинают с того, что просто интересно попробовать.

Алкоголь я ставлю на одни весы с наркотиками. Алкоголь — это единственный в мире легализованный тяжелый наркотик: реагируют те же рецепторы мозга, у алкоголика случаются те же ломки и панические атаки.

Почему мы об этом пишем

Алкоголь, говорит Игорь, помогает укрыться от страшной реальности. Что это за страшная реальность?

— Алкоголики находятся в состоянии депрессии. Алкоголь — это депрессант, со временем он заводит в это состояние. Мир становится серым, скучным и страшным в состоянии трезвости. Наваливается куча проблем, о которых пьяным ты бы и не подумал. Это приобретенный с годами эффект.

Мужчина не сразу может назвать самые страшные и стыдные поступки, которые совершил пьяным. Говорит, таких было много. Выдержав паузу, называет автоаварии и две разбитые машины. Прочитав новость про смертельное ДТП с участием актера Михаила Ефремова, Игорь ужаснулся и сразу подумал: «Ведь на его месте мог быть я».

— Быть алкоголиком — это необязательно лежать синим под забором. Вместе со мной проходили анонимное лечение очень успешные люди, управляющие компаниями, названия которых известны каждому белорусу. С этой проблемой сталкиваются не только дядечки, которые лежат за задней стенкой магазина. Зависимость распределена равномерно по всему нашему обществу.

Владелец столичных баров: «За выходной люди выпивают порядка 20—40 литров алкоголя в одном заведении»

Хозяин нескольких баров на тусовочных улицах Минска рассказывает, что за два дня (например, субботу и воскресенье) одно заведение посещает от 200 до 600 человек (количество гостей зависит от сезона и конкретного бара). В среднем там тусуются в равных пропорциях девушки и парни.

— В один выходной люди выпивают порядка 20—40 литров алкоголя — в зависимости от места и посещаемости. В среднем гости выпивают по 1,5—2 напитка. Расход алкоголя соответствует этому количеству. В будние дни — в 3—5 раз меньше. Какие именно напитки предпочитают? Зависит от тематики заведения и коктейльной карты. Если заведение ромовое, то больше всего рома, если с настойками — скорее всего, больше водки, если с интересными коктейлями, то различный алкоголь пропорционально: джин, бурбон, вермуты, игристые вина и так далее, — говорит минчанин.

По словам бизнесмена, между алкогольными предпочтениями мужчин и женщин особой разницы нет. Одни девушки любят крепкие коктейли, другие — легкие. Мужчины тоже под настроение могут выбрать крепкий напиток или же что-то полегче.

— Поэтому я бы не сильно разделял по половому признаку. Но если попробовать, то мужчины чаще попросят «Негрони», «Виски сауэр», «Олд фешен», девушки — «Кловер клаб», «Джин-тоник» или тот же «Негрони». Был бы в стране «Апероль-шприц», все бы заказывали его — самый популярный в мире коктейль теплого сезона. Это если говорить про классику. Но вообще, в зависимости от тематики заведения заказывают напитки в соответствии с меню или вкусовыми предпочтениями, — рассказывает мужчина.

Он убежден: люди, которые пьют качественный алкоголь, напиваются реже:

— Как правило, интеллигентные люди следят за культурой пития и развивают ее в себе. Поэтому они разбираются в напитках, чувствуют разницу в алкоголе и выпивают для того, чтобы почувствовать качественный вкус, оказаться в особой атмосфере отдыха. Те, кто упился, вряд ли разделяют эти ценности, поэтому обычно такие люди отличаются воспитанием и менталитетом. Конечно, бывают разные случаи, но в целом все зависит от воспитания.

Наш собеседник считает, что барная мода — это мода не на алкоголь, а скорее на времяпрепровождение: общение с барменами и вообще новыми людьми. Потанцевать, познакомиться, расслабиться — тренд именно на это.

— В целом в нашей стране индустрия еще формируется, но очень активно. Мы взращиваем культуру пития. Во всем мире бары развиваются уже очень давно, и мы перенимаем этот опыт — во многом потому, что у нас рынок дает возможности попробовать разные концепции и разные виды заведений. Городским жителям важно проводить отдых в интересных местах — бары предоставляют такую возможность, — говорит он. — Можно ли веселиться «без градуса»? Во всем мире культура пития развивается, люди не напиваются просто так, а поддерживают свой отдых напитком, будь то коктейль или бокал вина. Цель не напиться и забыться, а получить удовольствие, при этом чтобы наутро было хорошо. Поэтому я уверен, что белорусы также пойдут по этому пути.

Это на примере пары заведений — а таких у нас в стране больше тысячи. О моде на барную культуру говорит и рост количества открывающихся заведений. По данным Белстата, в 2010 году в стране работало 437 ресторанов и 1168 баров, в 2018-м первых стало уже 513 (+76), вторых — 1241 (+73).

Как рассказали Onliner в Ассоциации рестораторов Беларуси, в этом году в стране оценочно работает 13,3—13,5 тыс. объектов общественного питания, из них примерно 510—520 ресторанов (3,8%) и 1240—1260 (9,3%) баров.

— В региональном разрезе в Минске находится 22,8% всех объектов общественного питания, а без учета сельской местности — 31,3%. По всем остальным областям объекты питания распределены примерно одинаково, — уточнили в ассоциации.

По данным отдела ведения единого государственного регистра и лицензирования Мингорисполкома, за весь 2019 год в Минске выданы 294 новые лицензии на оптовую и розничную торговлю алкоголем, с 1 января по 1 июня в Минске их стало больше на 96. Начальник отдела Елена Буявец рассказала, что обычно количество лицензий на розничную торговлю составляет примерно 70—80% от общего числа выданных.

Нарколог: «Зависимость вызывает сам по себе алкоголь, в какие бы „одежды“ он ни нарядился и в какие бы бутылки ни был налит»

Психиатр-нарколог Владимир Иванов, заведующий 21-м отделением РНПЦ психического здоровья, рассказал Onliner, что алкогольную зависимость и последствия злоупотребления вызывает сам по себе алкоголь, в какие бы «одежды» он ни нарядился и в какие бы бутылки ни был налит. И даже какой бы крепости он ни был.

— Достаточно быстро тяжелую зависимость вызывают и пиво, и джин-тоник, хотя это вроде бы легкий алкоголь. И водка делает то же самое, и плодово-ягодные вина. Во всем этом один агент — этиловый спирт, который и вызывает зависимость: как первичное влечение (то есть желание вновь и вновь употреблять продукт), так и утрату контроля над употреблением. Это два основных признака зависимости, — при этом, говорит Владимир Иванов, есть некие закономерности в плане темпа вхождения в зависимость и формирования последствий различной тяжести. — Например, классический водочный алкоголизм, как это было в советские времена, развивается все-таки в течение 3—5 лет, в которые человек злоупотребляет алкоголем. Но это зависит от конституции и возраста пьющего. Чем раньше он начинает употреблять алкоголь, тем быстрее развивается зависимость.

Интересно то, что увлечение слабыми алкогольными напитками в подростковом возрасте очень быстро вызывает зависимость — буквально за полгода-год. Даже при употреблении сравнительно слабоалкогольных вин у подростка в 16—17 лет может развиться зависимость.

Напиток, по словам врача, тоже имеет значение в плане того, насколько человек хочет употреблять конкретный алкоголь. Есть люди, которые изначально любят пиво. Оно опасно не только тем, что содержит алкоголь, но и своим вкусом — для некоторых людей он необычайно привлекателен.

— Это можно сравнить со вкусом кофе или свежеиспеченного хлеба — такие приятные вещи, и это абсолютно нормально. Но дело в том, что и пиво — его запах и вкус — достаточно большое количество людей воспринимает точно так же. Кроме воздействия алкоголя, такие факторы могут тоже вызывать зависимость.

То же самое и с легким качественным алкоголем: хорошим шампанским и другими винами. Они легко пьются, поэтому человеку кажется, что это нестрашно, безопасно и это просто приятные напитки. Как раз в таких случаях это более усугубляющий момент для развития алкогольной зависимости, чем если это будет «грубый» алкоголь, когда человек выпил и его тут же вырвало от отвращения. Тогда он еще подумает, нужно ему это или нет.

Водка достаточно быстро вызывает рвоту у тех, кто только начинает пить, поэтому некоторые от нее уходят. Но они могут вернуться к алкоголю в форме легких напитков. Это существенный момент, — рассказывает Владимир Иванов.

Кроме того, говорит психиатр-нарколог, эти напитки содержат дополнительные примеси или яды, которые могут влиять на организм. Известно, что уровень алкоголизма примерно одинаковый в Беларуси и в Европе (зависимостью страдают 2—5% населения) — наша кавказская раса имеет определенный уровень предрасположенности.

— Если алкоголь доступен в массе (а это так и у нас, и в Европе — в последней нет никакой дороговизны, это заблуждение, просто соотношение цен и зарплат у нас разное). Установлено, что в странах Южной Европы, где традиционно употребляют большое количество вина и сравнительно малое количество крепких алкогольных напитков, развиваются нейропатии, то есть токсическое поражение периферических нервных стволов. Это уже действие каких-то дополнительных веществ, которые находятся в том числе в вине, — уточняет Владимир Иванов. — Могут находиться еще какие-то неприятные вещи, которые усугубляют опьянение (одурманивают). Они тоже негативно влияют на печень, поджелудочную железу и мозг. Я сейчас говорю о дешевых винах.

Количество больных алкоголизмом у нас примерно одинаковое в течение последних 40 лет. Это те самые плюс-минус 2% населения.

— Колебания в ту или иную сторону большого значения не имеют, тем более в нашей стране, где к статистике относятся своеобразно. Эти люди в значительной степени и являются потребителями и крепкого алкоголя, и суррогатного, и этих самых «плодово-ягодных» вин, — говорит врач. — Главный опасный признак подверженности — поведенческий: если человек садится за стол в компании, ему приятно прежде всего употребление алкоголя и он стремится выпить все, что есть на столе, а потом еще бежит добавлять, это вопрос поведения, установок и взглядов.

Например, одному такому человеку любимая девушка скажет: «Стой, ты чего делаешь?! Ну-ка прекрати, а то я с тобой расстанусь!» — и он, скрепя сердце, признает, что был неправ и что нельзя столько пить. А другой скажет: «А пошла ты… Для меня важнее алкоголь». Это вопрос психологии и мировоззрения.

По мнению Владимира Иванова, развитие барной культуры вряд ли может существенно повлиять на алкоголизацию населения, однако при некоторых «но».

— В любой нормальной стране администрация, правительство должны создавать условия для реализации способностей человека. Он должен реализовывать свой творческий потенциал — это гораздо важнее, чем удовлетворение его мелких потребностей. Потому что от голода, слава богу, у нас никто не умирает. А как только у человека есть кусок хлеба и кров над головой, его нужно занять. И не просто трудом, скудным и плохо оплачиваемым, а таким, чтобы человек сам стремился. В этом главная проблема — она была и при большевиках.

Когда человек занят интересным делом, он, конечно, может сходить в бар. Не вопрос, я ничего против не имею. Но это не приведет его к отказу от своей деятельности, в субботу он сходит в бар, а в понедельник пойдет на свою интересную работу и забудет про этот бар. Проблема не в барах, а в том, что люди не используют свой потенциал и не исполняют свое предназначение.

Метафорически: для чего господь их создал? Вовсе не для того, чтобы литрами употреблять алкоголь и беспрерывно тусоваться в барах: человек не устроен таким образом. Значит, для чего-то другого. Вот это «для чего-то другого» и нужно открывать. Для этого и существуют воспитание и образование, но главное — должна быть концептуальная позиция администрации.

Читайте также:

• Сумка с конечностями в Свислочи, тело ребенка в холодильнике и 155 ударов. Как алкогольная эпидемия в Беларуси принимает чудовищные формы
• Проект «Бухло». Что и как пили белорусы
• «А в день зарплаты под магазином валяются». Репортаж из глубинки, где пили и будут пить
• Отсидевший в ЛТП Сергей: трудясь по 8 часов в день, за год я заработал около $10
• «Чернила» молодости нашей: пьяница о том, как плохое вино стало символом эпохи

Хроника коронавируса в Беларуси и мире. Все главные новости и статьи здесь

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Самые оперативные новости о пандемии и не только в новом сообществе Onliner в Viber. Подключайтесь

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by