Татьяна, двадцать лет работала туроператором. Бросила все и оказалась «по другую сторону баррикад»

У Татьяны вполне обычная история. Двадцать лет она была тем самым человеком, который советует людям туры и выдает путевки. Девушка была вполне счастлива и никаких профессиональных изменений не планировала. Правда, эпидситуация заставила действовать иначе.

— Коронавирус все подкосил. Во всех странах закрывались границы, коллеги в один голос говорили: «Будет что рассказать внукам», — улыбается Татьяна, когда начинает рассказывать свою историю. — Посольства уже переставали работать, выехать никуда было нельзя, хотя документы туристов лежали готовые. Что с этим было делать? Вся наша сфера дружно просела…

К концу марта весь туристический бизнес ощутил, что что-то идет не так. Клиентов становилось все меньше, многие переживали, что будет с их путевками дальше. А 24-го числа коллега Татьяны пришла в офис и неожиданно заявила: их фирма приостанавливает работу.

— Мы понимали, что все к этому идет: читали новости, видели всеобщее настроение. Скорее мы просто были не готовы, что остановка произойдет настолько быстро и резко. Все были в шоке: другие фирмы если не закрывались, то переходили на удаленную работу. И вот ты постоянно ощущаешь эти пессимистичные настроения и даже не представляешь, когда все это закончится. Добавляли переживаний и туристы: некоторые из них в панике пытались забрать свои деньги. Наверное, считали, что завтра точно наступит конец света.

Татьяна говорит, ее фирме повезло: от туров отказались только единицы. Многие клиенты, наоборот, упорно настаивали: загранице — быть. Одни из таких 23 июня должны были отправиться в Черногорию: «Не надо денег, хотим лета». Теперь эти рисковые туристы ждут, что им повезет и границы, как по волшебству, откроются. Ну и кто осмелится их осудить?

— Возврата средств попросила только пара туристов, общение с ней происходит без судов: люди все понимают и ждут. Некоторые боялись, что наша фирма обанкротится — в этом случае люди не получили бы ни денег, ни путевок. Но такого поворота мы не планировали, сейчас все потихоньку возвращается в прежнее русло.

На вопрос, как с приходом коронавирусных трудностей изменилась прибыль компании, Татьяна отвечает удивленным взглядом: что можно говорить о предприятии, если оно просто не работает?

— Я постоянно слышу, что у занятых в сфере туризма есть мешок денег. Ребята, это большое заблуждение. На самом деле прибыль фирмы — это всего 10% от стоимости клиентского пакета. Если вы заплатили €100, мы получаем только €10. При этом нужно давать рекламу, содержать офис, платить налоги и зарплаты сотрудникам. А с чего компенсировать эти расходы, если у тебя нет клиентов?

Собственно, в апреле так и получилось: директор фирмы смогла выплатить сотрудникам только оклад. От премий и бонусов работникам пришлось отказаться.

— Сотрудники — это хорошо, но им нужно будет куда-то вернуться после пандемии. Мы понимали, что львиная доля денег уходит на оплату офиса: не все арендодатели пошли навстречу и дали каникулы. Средняя цена помещения — €300, не можешь оплатить — съезжай. К тому же мы до сих пор не получили никакой поддержки от государства. С этим тянут, а когда решат помочь, может, это будет уже не нужно.

Так работники турбизнеса оказались в безвыходной ситуации. Татьяна рассказывает, что сама она решила уйти с работы две недели назад.

— Финансы стали решающим фактором. Ты подстраиваешься под ситуацию, отменяешь встречи с подругами, но коммунальные платежи, счета за телефон и интернет никуда не исчезают. Хочешь не хочешь, а от этих затрат отказаться ты не можешь, — разводит руками Татьяна. — Да, у любого человека есть кубышка. В первый месяц ты забираешь что-то из нее — вроде бы никаких изменений не замечаешь. А на второй резко понимаешь, что она стала заметно меньше. Вот так все дошло до того, что день рождения я праздновала только в узком семейном кругу.

На какое-то время сотрудников фирмы перевели на самоизоляцию. После ее окончания директор фирмы позвала всех обратно в офис. В тот день Татьяна решила: даже если она сейчас приступит к работе, финансы из воздуха не появятся. Кажется, пришла пора что-то менять.

— На тот момент у меня уже был ряд долгов. Да, туризм начал оживать, но пока он восстановится, пройдет еще много времени. А жить мне нужно сегодня. Сейчас я перехожу на другую сторону баррикад — буду работать администратором гостиницы. Зарплата будет такой же, какая была на прежней работе до начала всех этих проблем. Да, гостиницы тоже пострадали: основные потоки в них шли от россиян. Но сейчас сюда хотя бы ездят белорусы. Если мне понравится, вполне возможно, останусь здесь работать и после окончания пандемии. Считайте, что нахожу плюсы — это подтолкнуло меня к изменениям, — завершает Татьяна.

Андрей, бармен. Пришлось уйти на стройку и ждать лучших времен

В общепите Андрей работает уже четыре года. Официант, повар, администратор, управляющий — как называть парня, выбирайте сами. Если коротко, это весь спектр специальностей, в которых он уже успел потрудиться. Добавим в список еще одну: в последний раз его видели в амплуа бармена.

— У нас все было нормально, пока не начался коронавирус. Мы не закрывались даже в марте: смущала не болезнь, а то, что люди перестают ходить. Тогда все и начали массово бояться вируса, — рассказывает Андрей. — Когда все развивалось за границей, нашим людям болезнь была по барабану, но только она появилась в Беларуси — все, посещение прекратилось. Держались мы, правда, до самого конца, закрылись только в апреле.

По словам Андрея, изменения в общепите шли постепенно. Сначала количество посетителей снижалось минимально, затем эта динамика начала набирать темп. Волноваться сотрудники стали за месяц до закрытия: тогда число гостей в баре оказалось критическим для его выживания.

— Мы анализировали посещаемость, когда проводили стендапы и выступления. Бывало, что в день к нам могли заглянуть только один-два человека. И если в феврале все было нормально, то в марте ситуация поменялась кардинально.

Андрей говорит, что даже в выходные, когда посетители должны уходить в максимальный отрыв, в баре насчитывалось только несколько человек.

— Все превратилось в ситуацию, когда мы стали ходить сюда на благотворительной основе. Это продолжалось несколько недель — просто чтобы поддерживать жизнь в заведении. А что делать, если у вас нет выручки, даже чтобы купить продукты? К тому же аренду никто не отменял, — поясняет парень. — Что касается заработка, он у меня фиксированный — около 500 рублей. Поэтому для нас так важны чаевые, а они ушли просто в ноль. Если кто-то случайно и забегал перекусить, брал один коктейль — на этом все. Очевидно, что люди стали больше экономить.

Такие барные будни вскоре стали напоминать сплошной день сурка. Андрей приходил на работу и половину дня пил кофе: обслуживать в заведении было некого. Если сначала у бара еще была какая-то финансовая подушка, персонал тратил это время, чтобы готовить бесплатные обеды для медиков. Когда денег не стало от слова «совсем», пришлось решаться на отчаянные поступки.

— Долго без средств ты жить не сможешь — придется искать другие возможности заработка. В итоге все наши ребята разошлись кто куда. Я начал смотреть объявления о работе барменом — в основном никаких предложений не было. Оказалось, что люди в принципе перестали ходить по общественным заведениям. Из-за этого многие мои знакомые до сих пор ищут, куда им устроиться, — пожимает плечами парень.

Это конец прелюдии к рассказу «Как Андрей оказался на стройке». Он говорит, что это временная и неофициальная работа. В душе теплится надежда, что вскоре столица почувствует долгожданное движение и общепит начнет оживать.

— В выходные на Зыбицкую уже приходят люди, рост количества посетителей заметен даже в будние вечера. У нас нет карантина — и белорусы перестали бояться, выходят на летние террасы. На стройке я оставаться не думаю, мне интересен только общепит. Конечно, на моей нынешней работе заработок значительно выше. Но деньги для меня не так важны — главное, чтобы их хватало на основные потребности.

Из минусов нынешнего положения Андрей четко выделяет два: во-первых, работа это неофициальная, во-вторых, у нее нет постоянного графика.

— В баре ты работаешь два через два — дальше отдыхаешь, спокойно едешь домой. Здесь все совершенно по-другому: ты должен сделать свою работу вне зависимости от обстоятельств. Большой объект — ну, значит, работаешь месяц. И кому в принципе нравится физический труд? Всем же хочется работать мозгами.

Сейчас, по мнению парня, ситуация с общепитом стабилизируется: объявления о поиске персонала встречаются на биржах все чаще. Проблема теперь в другом. Если бы Андрей захотел вернуться на прежнее место работы, скорее всего, с этой надеждой ему пришлось бы попрощаться.

— Восстановить бар после закрытия очень сложно. Нужно нанять новый персонал, наладить связи, договориться о новых поставках, решить вопросы с арендой. В первое время после открытия к тебе будет ходить мало людей, а постоянных клиентов вернуть уже сложно: они либо выбрали другое место, либо сидят дома. Платить сотрудникам нужно все равно, суммарно все это выливается в большие суммы. Вот поэтому вернуться на прежнее место работы я уже не надеюсь.

Александр, ведущий мероприятий. Заработок сократился раз в восемь, но особых трудностей не почувствовал

Александр показывает свой календарь в смартфоне: в летнее время пустых ячеек в нем никогда не было — сейчас же планами помечена только одна дата. Она напоминает о ближайшем офлайн-корпоративе — тот должен случиться 25 июля. Александр — ведущий мероприятий. За время разговора он несколько раз упоминает: то, что сейчас он сидит с нами, а не ведет очередной корпоратив, в его практике впервые.

— Лето для ведущего — это пора без отдыха, ты возвращаешься с работы без задних ног. Вот поэтому сейчас я чувствую себя странно. Ну и ладно, что денег нет, так хоть искупаюсь где-нибудь, — улыбается Александр. — В этой сфере я уже больше десяти лет, из них шесть работаю непосредственно ведущим. В последнее время ивент-индустрия в Беларуси если не процветала, то развивалась уж точно. А теперь я думаю, что прежние времена мы сможем вернуть только лет через пять.

Александр точно помнит дату, когда с его планами все пошло «не так». Это было 15 марта — день, в который разом отменился десяток запланированных мероприятий.

— Обычно с сентября по ноябрь и с февраля по июнь у ведущих демисезон: работы немного, корпоративов и свадеб мало, мы отдыхаем. Конечно, я обрадовался: весь этот период у меня оказался забит. А потом у тебя резко отменяются абсолютно все мероприятия. В этот момент я остался только со ставкой телеведущего — она у нас не настолько большая, чтобы на нее можно было полноценно жить.

За этим событием последовали отрицание, гнев, торг и две недели депрессии. Принятие пришло чуть позже, когда Александр признался самому себе: все далеко не так плохо.

— Я неожиданно понял, что у меня нет сверхпотребностей. Костюмы покупать стало не нужно: мероприятий нет. Машину использовать тоже необязательно: ездить некуда. Начал питаться скромнее, стал реже пить хорошее вино. Условно говоря, как-то ужался. Нашел дополнительную работу: начал заниматься дикторской озвучкой. Раньше это было моим хобби, а теперь ситуация изменилась. Кинул клич: «Ребята, могу это сделать». Мне сразу прилетело несколько проектов. Сделал — все супер. К тому же я веду блог с обзорами компьютерной техники. Поскольку вся онлайн-сфера резко выросла, количество моих роликов тоже увеличилось. Это хоть небольшой, но заработок. А еще пришлось продать часть своих музыкальных треков. Ну ничего: белорусский шоу-бизнес — это школа жизни, здесь ты умеешь делать вообще все.

Александр сравнивает свой заработок до коронавируса и после. Если говорить коротко, сейчас его доход уменьшился раз в восемь. По словам ведущего, он находится на таком же экономическом уровне, как и любой средний белорус. Что касается коллег Александра, с ними все оказалось не так гладко: один ушел в такси и начал работать на стройке, другие сидят без работы.

— Музыканты не знают, чем заняться. Делают онлайн-эфиры, но, по сути, они не так популярны, как живые выступления. Один мой хороший знакомый сидит вообще без заказов, у него есть только эфирное телевидение. Кто-то начал сниматься в рекламе, а на что живут остальные, я не представляю. Корпоративная сфера вся вымерла, крупные фестивали перенесли, есть заказы только на небольшие свадьбы. Кто не нашел, чем заняться, ушел на YouTube, у нас появилось штук двести новых Дудей. Они пытаются развиваться, придумали онлайн-форматы выступлений. К чему это приведет, пока непонятно. Все решают просто переждать этот период. Думаю, поэтому традиционная ивент-индустрия начнет возрождаться только года через два.

Покупайте с оплатой онлайн по карте Visa и выигрывайте iPhone каждую неделю

Важно знать:

• Коронавирус: первые симптомы и рекомендации по профилактике
• Как жить во время пандемии? Простые правила работы, общения и закупок
• 5 шагов, чтобы уберечь уязвимых родителей и бабушек с дедушками от COVID-19
• Хочу помочь медикам, которые сражаются с коронавирусом. Как это просто и быстро сделать?

Хроника коронавируса в Беларуси и мире. Все главные новости и статьи здесь

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Самые оперативные новости о пандемии и не только в новом сообществе Onliner в Viber. Подключайтесь

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by