Гомель довольно лениво примеряет на себя образ города, в котором теперь тоже есть этот разрекламированный вирус. Категорически не хочет куда-то бежать, биться в истерике, отменять мессы и венецианские карнавалы, сметать гречу и телевизоры (или что там полагается сметать). «И что теперь, не жить?» — раздраженно описывает свое отношение к напасти гражданин в кепке и с мешком еды у ворот гомельской инфекционки. Человека не пускают к родственнице. И это все результат успешного выступления наших акробатов на этапе Кубка мира в Португалии. Привезли коллекцию медалей и коронавирус.
По привычке ищем в огромном городе того, кто произнес бы нам стандартные мантры про то, что в закромах есть все необходимое, ситуация контролируется, прекратите гвалт, мойте руки… Не существует такого человека.
— Всю информацию можете получить на сайте Министерства здравоохранения, — повторяет то ли бот, то ли человек по телефону в инфекционной больнице. — Всю информацию можете получить…
На самом деле, в больнице, где обосновался первый «положительный» пациент и вся гомельская часть его акробатической команды, теперь новый режим.
Перед воротами топчутся люди: родственников сегодня не пускают на территорию. Охранник в марлевой повязке объясняет: с ночи введен карантин.
Некоторых пациентов, «которым можно», выпускают к родным за ворота.
— А бог его знает, с чего вдруг карантин, — говорит вышедшая из-за ворот пациентка. — Нам не сказали.
Ну и мы не скажем.
Минздрав на своем сайте формулирует так: «В рамках активного лабораторного контроля в аэропорту Минск у белорусского гражданина, вернувшегося из Португалии, получен положительный тест».
Как заболевший попал из Минска в Гомель? В Минздраве нам сообщили, что не знают. Сами спортсмены потом объяснили: да приехали поездом.
Вообще-то, тут есть варианты — кто-то из тренеров успел улететь в Москву, информация о положительном тесте одного из спортсменов нагнала наставника там. По нашей информации, в Гомель отправили поездом, выкупив купе.
Сам инфицированный, похоже, с гомельского вокзала ехал домой в такси, и теперь компанию спортсменам составляет еще и таксист. Точное число госпитализированных парни и девушки сами не знают.
Гомельчанин Дмитрий поздно вечером вышел покурить, тогда и стал свидетелем погрузки «положительного» пациента:
— Вынесли человека в «инкубаторе» четыре лба в химзащите, положили в скорую. Вывели семью, посадили во вторую, уехали…
По домашнему чату уже гуляет видео, как грузили спортсмена, как обрабатывали подъезд...
Как бы то ни было, спустя сутки после прилета, поздно вечером 10 марта, за каждым гомельским членом команды к подъезду прибыла скорая и отвезла в инфекционную больницу. Теперь живут там, кладут бодрые сторисы.
— Самочувствие хорошее, — рассказывает один из акробатов-«контактеров». — Живу в одноместной палате, неплохие условия. Удручает лишь необходимость сидеть на одном месте две недели.
Тоже вместе с этим парнем верим в минимальные две недели. А также в то, что эта история не коснется пассажиров автобуса от аэропорта и поезда до Гомеля.
В спортшколе, где занимаются акробаты, точно ни в чем не виноваты, но на всякий случай тоже шарахаются от вопросов:
— Обращайтесь к начальству.
— Так вы ж начальство.
— Все вопросы к начальству.
Вирус в Гомеле сгинет просто от обиды, что о нем никто не хочет говорить. Не до него, важнее найти того, кто потерял варежку.
Все же находят силы произнести:
— Живем в обычном режиме, занятия продолжаются, обрабатываем поверхности обеззараживающими средствами.
Вообще-то, у школы «алиби», она и не имеет особого отношения к произошедшему. Ребята после Португалии туда просто не успели зайти.
Маски — самый бесполезный в мире символ противостояния заразе. Плюс 0 к защите, но добавляет красоты и солидности.
Татьяна — доктор в одном из гомельских медучреждений. На расспросы про коронавирус тоже отвечает без огонька:
— Ну приходил к нам инфекционист, посоветовал маски в строительном магазине купить, там нормальные и многоразовые. Да, серьезно. Ну не в противочумном же костюме ходить. А так вроде и при защите. Да знаю я, что оно бесполезно для здорового.
Пенсионерка передо мной у аптечного окошка плетет логические кружева:
— По телевизору говорили, что ни от чего она не защищает. Но пусть будет, а то случись чего, не будем и знать, куда бежать. Дайте две штучки.
— И мне тогда одну, — завершаю эту безупречную логическую цепь.
Маска — это четыре слоя первоклассной марли с завязками. Говорят, многоразовая. И всего рупь тридцать за такое счастье. В соседних аптеках этого добра тоже завались, на 10—20 копеек дороже. Ну и где ваши хваленые спекулянты?!
В магазине «Стройка» лоток завален несколькими видами респираторов и масок для малярных и прочих пыльных работ. Теми самыми, которые рекламировал давешний инфекционист. И правда, симпатичные. Рядом никто не толпится.
— На прошлой неделе был всплеск, брали некоторые по сто штук, — рассказывают продавцы. — Когда в Минске выявили вирус, чуть не каждый второй спрашивал: «А где у вас респираторы?» Потом улеглось, сегодня вот тихо… Вообще-то, у поставщиков уже почти ничего и не осталось, мы заказали что было. Но цены не поднимали, какая была всегда, по той и продаем…
Возможно, Гомелю стоит поучиться у столицы как-то более бурно реагировать на угрозы. Или нет.
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей в одном месте
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!