Снегири и «подводная лодка» в брянском лесу. Репортаж из российского приграничья

23 января 2019 в 8:00
Автор: Андрей Рудь. Фото: Мария Амелина

Снегири и «подводная лодка» в брянском лесу. Репортаж из российского приграничья

Автор: Андрей Рудь. Фото: Мария Амелина

Мы не устанем любоваться многообразием жизни в родной глубинке, нас не оттащить. Но иногда сердце просит яростной экзотики, требует разбавить этот поток социальной защищенности, зарплат по 200 и предпринимателей, превозмогающих гнет. Тем более что экзотика-то рядом. Под боком (оказывается!) притаилась своеобразная и мощная цивилизация, которая одинаково ловко ездит на винтажных санях и пускает ракеты в космос. Набрав полную грудь воздуха, окунаемся в российское приграничье. Надо срочно пересчитать снегирей.

Содержание

По уши в Россию

Пересекать незримую черту (в разных смыслах) мы отправились, конечно, на границу Ветковского (Беларусь) и Красногорского (Россия) районов. Потому что ну а куда еще?.. Этот довольно эффектный этап экспедиции уже описан и показан. Упорное пересечение границы — важная часть этнографии, но никогда не надо ею ограничиваться. Это типичная ошибка. Поэтому едем дальше.

Восточная соседка сразу ставит на место. К ней запрещено относиться легкомысленно: мы жалобно буксуем уже через пару километров, на главной улице маленькой деревни Верхличи. Наши комнатные машинки не предназначены для суровой жизни и взрослых сугробов.

Помощи просить не у кого, деревня, похоже, на консервации. Обломками скребка для очистки стекол копаем ямки под колесами — смешное, жалкое и поучительное зрелище! «Все, что застряло в России, остается в России», — уж многие познали на себе эту истину.

Кое-как спаслись.

На заметку путешественнику: берите больше скребков.

Властелин села

Следующая деревня, похоже, столь же безлюдна… Но нет!

Существует простой закон физики: пока в избушке дымится труба, деревня жива. Неподалеку бродит по снегу одинокий Федор — владелец дыма, трубы и избы. Пока топит печку, деревня живая, забудет — все, кранты могучей цивилизации.

— Гарэлку пьем, да и хорошо все, — собеседник исповедует эту форму буддизма за неимением других.

— А деньги где надо брать на «гарэлку»? — требуем научить.

— Так мне ж 56 лет, пенсию получаю. 10 тыс. (примерно 300 белорусских рублей. — Прим. Onliner)!

— Какую такую пенсию? Вы военный или милиционер?

— Не, тут же загрязненная зона, — втолковывает пенсионер. — В 55 уходим.

Федор рассказывает: живется в деревне нормально (это слово мы услышим еще много раз), но немного скучно — почти никого не осталось («Еще один калека ходит»). Магазин коопсоюза замуровали уж никто не помнит когда.

Но автолавка приезжает дважды в неделю, следит, чтобы из трубы не переставал идти дым.

«Только вам туда не надо»

— Прямо, потом налево, через мост, снова налево, только вам туда не надо. Это у меня волк, кстати, — показывает направление человек, у которого мы спросили, как доехать до села Летяхи. — Ну просто порода такая, у них же тоже разные породы бывают.

В Летяхи (ударение на последний слог) нам хочется, потому что эта русская деревня масштабами похожа на белорусские Светиловичи. Довольно удобно для сопоставления двух цивилизаций.

Доставшаяся нам дорога скрупулезно срисована из мифов про хрестоматийную русскую дорогу: битая жизнью, но непокоренная. Местные водители несутся напролом, мы же трусливо тошним, объезжая ямки. Убеждаем себя, что где-то существуют гладкие трассы и прекрасные развязки с настоящей разметкой и убранным снегом. Порой, впрочем, попадаются и новые участки — хоть и без разметки, но довольно ровные. Как попадаются, так и исчезают.

Мы неустанно поворачиваем налево, как научил человек с волкообразной собакой. Приезжаем при этом практически во все места, кроме обетованных Летяхов.

Зима хороша тем, что под снегом не видно колдобин. На обочине горюет почтовый фургон в яростных триколорах — аж светится (насквозь от закрашенной ржавчины). Двое мужиков тоскливо смотрят на лопнувшее колесо.

— Летяхи? Туда, в тупик. Не промахнетесь, — явно же хотят добавить «только вам туда не надо», но просто грустно смотрят то на нас, то на свое колесо. Запаски, похоже, нет…

Деревня без опознавательных знаков

Человеку, который вскормлен крашеными бордюрами, табличками для всего, соцстандартами и стендом «Год малой родины», необычно и волнительно въезжать в деревню, которая даже дорожным знаком не обозначена. Но она есть!

На заметку путешественнику: Летяхи существуют!

Надо бы исследовать качество дорожного покрытия, но для этого придется дождаться лета. Здесь не принято скрести снег до асфальта (или что там под снегом есть).

Школка, ДК, сельсовет — уютный набор для небольшого населенного пункта. К суровому величию некоторых объектов, правда, надо приноровиться. Это, например, Дом культуры.

А это сельсовет.

Две основные улицы называются Коммунистическая и Советская.

Глядя на памятник, надо уметь не замечать то, что расположено за ним.

Рядом с кирпичной избушкой припаркованы дровни, запряженные небольшим мохнатым жеребцом. (Без бубенцов — странно, что за это здесь не штрафуют.) В санях — таз с морковкой (это вместо канистры с дизелем). Такие повозки — местный тренд, есть во многих дворах.

— Никогда не видели? — улыбается нашей дремучести хозяйка экипажа. — А нормально тут живем, скотину держим, работаем… Где работаем? Кто в райцентр, кто в Москву ездит. Колхоз? Как вам сказать… Он-то был, но больше нет. Приезжает предприниматель из райцентра, у него что-то вроде частного сельхозпредприятия.

Это экономическое чудо мы еще посетим.

«Нормально»

Неказистая избушка — это, оказывается, офис знаменитой «Почты России». Идем на экскурсию, широко раскрытыми глазами пожираем контрасты — не лопнули бы. Внутри заскорузлые и какие-то прикопченные стены, спартанский быт…

Хозяйка офиса фотографировать не велит: весь этот фирменный стиль — коммерческая тайна, того и гляди срисуют конкуренты.

— Яшчэ запішэце мяне куды-небудзь, — волнуется женщина. — Нармальна, работаем памалу. Iдзіце да маладзейшых. Не буду нічога казаць.

Ну здрасьте! Вы ж уже все рассказали.

— Да вы не белоруска ли? — так неожиданно нам встретить родной говор в паре-то километров от Беларуси.

Нет, говорит, не белоруска, но здесь почти все так разговаривают.

Связи с Беларусью вообще организованы любопытным способом. Раньше-то, говорят, ездили на коне за покупками через речку, а теперь система другая. В Летяхи (и, похоже, не только) приезжает некий белорусский коммерсант, привозит вещи да продукты. И нахально продает — это при двух-то живых местных магазинах! А когда не привозит, так белорусы же приноровились торговать в райцентре Красная Гора. На автобусе рукой подать.

— И еду привозят, и тряпки, — рассказывают люди. — А сколько шкур дерут, мы ж не знаем. Вот на днях сухого молока нам продали 400 граммов за 175 рублей (5,67 белорусского рубля. — Прим. Onliner). Дорого…

До Летяхов местами добивает белорусская сотовая связь — очень удобно. Можно смотреть, сколько шкур дерут. Как уж повелось, идем на сайт популярного сетевого супермаркета: тот же объем сухого молока здесь обойдется в 4,40 белорусского рубля.

— А нормально. А какая тут работа? А на Москву можно ездить, все и ездят. А ничем сейчас не занимаюсь, гуляю. Подкалымливаю иногда. Да какие тут заработки… Десятку платят… — это мы поговорили с Мишей. Считай, со всеми поговорили.

— Раньше деревня большая была, колхоз был, а сейчас… — одинаковыми словами тоскуют летяховцы. — Заработать тут негде, большинство мужиков в Москву ездят.

Прямо как наши…

Далеко не желтая подводная лодка

В деревне имеются два магазина: частный «Успех» и коопсоюзовский (у них тоже есть райпо!) «Ы повседневного спроса».

Девушка за прилавком коопторга, описывая социально-экономическую ситуацию в селе, немедленно применяет полюбившееся нам слово «нормально» и сетует на отсутствие работы. Мы же выискиваем на прилавках белорусские товары. Ага, нашли кефир и сметану. Постояли, полюбовались.

— А сгущенка вот эта местная — она нормальная? Не суррогат? — зло и подозрительно смотрим на банки, которые выпущены не в Рогачеве (всегда так смотрим на все, что не выпущено в Рогачеве).

— А что сейчас нормальное?.. — вздыхает работница торговли и получает наше бесплатное напутствие, какую сгущенку (и только ее!) отныне необходимо покупать.

Если вам показалось, что общаться с местными людьми легко и приятно, то это не совсем так. Иной житель Брянщины с непривычки может показаться путешественнику сердитым и чем-то напуганным — но не все так однозначно. Если удастся пробить скорлупу (иногда довольно толстую, доходящую до центра), люди раскрываются, готовы помочь, отдать последнюю рубаху.

На заметку путешественнику: пробивайте скорлупу.

— Вы какие-то странные вопросы задаете, как ФСБ, — сразу раскусывает нас предприниматель, который выгружает продукты у «Успеха».

Это мы неосторожно спросили, как вообще живется. Но все же не выдерживает, скорлупа уж лопнула:

— Как живется… Как на подводной лодке.

Мы не знаем точно, как живется на подводной лодке, помним только, что с нее вроде бы никуда не деться.

В багажнике среди прочего виднеется упаковка белорусского молока. Мы радуемся: ощущение, что ты где-то глубоко… на чужбине (вообще-то, до Беларуси можно доплюнуть, если знать направление) — и тут родина помахала рукой. Пусть и из багажника.

При помощи продавщицы Тамары занимаемся излюбленным делом: отыскиваем на прилавках белорусские товары. Рядом с местным молоком (в 900-граммовой расфасовке — тут тоже научились этому фокусу) стоит гомельское по 1,7 рубля (в пересчете на белорусские) и российское по 1,46. Каноническая рогачевская сгущенка в пересчете на наши деньги стоит здесь 2,59 рубля, российская — 1,94. Говорят, нашу разбирают нормально: вкус заметно различается.

У Тамары в Гомеле есть тетка, часто ездят друг к другу.

— К вам как въезжаешь, сразу чувствуется. Во-первых, дорога. Во-вторых, чистота, порядок, — коренная жительница Летяхов терпеливо перечисляет обязательные слова, которые необходимо произносить про Беларусь. — Молока, колбасы купим — и обратно.

Рынок труда

На окраине деревни видны колхозные руины. Издали кажется, что там жизни нет, но это не так.

На страшном кирпичном фоне гуляют по снегу вполне живые коровы. Если прислушаться, можно различить, как они мычат: «Нормально».Это те самые остатки колхоза.

Барабаним в ворота сарая, оттуда доносится грозное:

— Кур-рва, я здесь!

Не знаем точно, как переводится. Ворота отворяются, небольшой мужичок с вилами отвлекается от скотины:

— Идите к трактористу. Он старый, знает, что говорить.

«Старый» тракторист Коля на «Беларусе» более красноречив:

— Нормально. 8 человек тут работников, 12 тыс. зарплата (примерно 390 белорусских рублей. — Прим. Onliner).

Домой

Когда ты едешь по белорусской дороге в глубинке, многое может раздражать. Асфальт старый, вон трещина. Снег с обочины вывалился на проезжую часть. Кусок разметки стерся. Куда смотрят дорожники? «А вот в Германии!..»

Мироощущение несколько меняется, если ты въезжаешь на родину с востока. По той самой эпической дороге.

Вспоминаешь, что забор необязательно должен быть перекошен. Что развалины брошенных домов — необязательная часть пейзажа. И обнаруживается много других необязательных вещей.

Белорусские Светиловичи и российские Летяхи расположены в одинаковых радиоактивных пятнах. Да чего там — в одном пятне. Оно недостаточно грязное для отселения, но достаточно неприятное, чтобы в школе учили предохраняться от радиации (ай, кто сейчас на самом деле этим запаривается?). Ну и чтобы ходить на пенсию, как православный буддист Федор.

Формальных сходств много: размер, население, и там, и там есть улицы с советскими названиями, школа, ДК, сельсовет. Только выглядит все это немного иначе.

Под Лениным из снега торчат тонкие саженцы.

Точно так же, как и в Летяхах, на краю деревни есть ферма.

Дорога вдоль нее засажена туями. Никто не обязан был их тут сажать, но посадили.

— А это как работать будешь, — отвечает директор сельхозпредприятия Михаил Гарамьёв про зарплаты.

— Ну если я к вам в полеводы запишусь? И пить не буду!

— И 600 рублей, и 700 можешь заработать, если стараться. А трактористом — так и тысячу и больше.

В общем, мы вернулись. Нам нужно некоторое время, чтобы оклематься.

боб, материал: пластик, возраст: 3 лет

Читайте также:

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by