Ослепительные скидки в Каталоге Onlíner

Сейчас Юрий Куклачев живет в Москве и достраивает на участке в восемь соток домик для котов-пенсионеров. Его театр — это двести питомцев и целая династия: вместе с главой семейства здесь сегодня работают трое его детей, у каждого из них своя программа.

«Барышников бы удивился тому, что мы делаем»

— Мы создали единственный в мире театр кошек — уникальное зрелище, которое радует и взрослых, и детей любого вероисповедания. Мы там не говорим ни слова, не занимаемся политикой — там мы несем добро и любовь, те нравственные основы, которые были заложены веками, чтобы человечество не уничтожило себя.

— В театре сейчас за главного сын?

— У нас в театре четыре программы. Первая — старшего сына Димы, вторая — дочери Кати, она художник и рисует песком, третья — сына Володи, он окончил хореографическую академию. Он уникальный танцор, долгое время поработал за рубежом, а потом я ему предложил сделать балет с кошками. И он сделал. А четвертая программа моя, я продолжаю работать со своим спектаклем «Коты-мореходы», а сейчас еще делаю «Мяугли». У нас в театре образовалась династия — идет творческое соревнование: кто кого догоняет. Катя — молодец, она сразу хорошо пошла, хоть и начала работать недавно.

— Ваш сын Владимир долгое время работал в Израиле. Его легко было уговорить заняться театром?

— Конечно! Он звонит: «Папа, здесь так жарко!» Он там пять лет работал, возглавлял национальный балет. Я говорю: «Сынок, давай в Москву. Ты же русский». И вот он в Москву приехал и здесь сделал балет. И не жалеет. Во-первых, зрелище какое! Профессиональный артист балета, пируэты, фуэте, гран батман — кошки «Лебединое озеро» танцуют. Это дико интересно! Я думаю, Барышников бы удивился: это вообще новое в искусстве. Катя песком рисует целый спектакль, Дима окончил цирковое училище — он у вас выступать будет. Дима — многожанровый артист: он и актер, и акробат, и эксцентрик.

— У вас в театре около двухсот кошек. Вы всех их знаете по кличкам?

— Дело в том, что у каждого из нас есть свои кошки. Я с Димиными кошками работать не могу, потому что кошка привыкает к человеку: к движениям, голосу, характеру. Для кошки ты должен стать родным — это член семьи, партнер. Поэтому они и не пугаются громкой музыки, аплодисментов: рядом родной человек. Да, у нас 200 кошек, из них 50 пенсионеров. Я сейчас для них строю домик на участке в восемь соток.

— Как вообще «пенсионеры» у вас живут?

— Нормально. Не выбросишь же их. Построю дом и будут там жить — разрешу им гулять по улице, в садике: настоящая кошачья жизнь. Мы им витамины даем. Чем больше живут, тем лучше.

— Есть мнение, что кошку выдрессировать и обучить нельзя: слишком своенравное животное. С чего вообще начинать? Как найти с кошкой общий язык?

— Это важный вопрос. Мы на него всегда отвечаем в фойе после спектаклей — можете спросить у Димы, когда он будет в Минске.

— А с чего начинаете вы?

— Мастер-класс я устраиваю у себя в театре раз в полгода. Все начинается с игры: я показываю, какие нужно сделать игрушки дома, учу людей делать трюки со своими домашними животными. Нужно развивать в себе внимание, потому что каждая кошка имеет свои особенности. Таким образом мы и создаем спектакли.

— Были у вас кошки, которых было очень сложно обучать?

— В 1990 году меня не пустили в Англию с кошками на гастроли, я решил наловить на улице британских кошек и сделать с ними работу. Импресарио согласился. Я наловил прямо на улице кошек — вы можете посмотреть это выступление, мне понадобилось на подготовку три месяца. Если уж я уличных научил…

А Дима, когда ему было 15 лет, начал работать с кошками в Англии, потому что я очень хотел домой, страдал и уехал. Сын целый год там проработал с кошками, это целая сенсация была: принцесса Диана была в восторге, держала его на коленях. Они его называли «золотой мальчик». Там Дима получил приз «Золотая кошка»: его номер признали самым оригинальным номером года.

— Изначально у Димы была серьезная аллергия на животных…

— Да, у него аллергия на кошек. Он справляется при помощи особой дыхательной техники — дыхание по Бутейко. От аллергии излечиться невозможно, но можно приспособиться дышать так, чтобы не вызывать в себе кризис.

— У вас в театре есть несколько собак. Кого учить проще — их или кошек?

— По всему миру делают номера с собаками, их очень много. А с кошками работаем только мы. С собакой каждый может номер сделать…

«В Москве могут погибнуть 35 тыс. бездомных кошек, которых закопают заживо»

— Сейчас в Беларуси серьезно обсуждается проблема жестокого обращения с животными. В чем вам видится проблема?

— Сегодня жестокое время. Не в конкретной стране, а во всем мире. Произошел сдвиг понятия морали, взглядов на сложившиеся устои. Это, конечно, влияет и на психику человека. Вообще, россияне и белорусы к животным относятся очень душевно. Я смотрю на евреев, которые уезжали из России: все они ехали с кошечкой или собачкой, а это нужно $100 заплатить за билет, сделать прививки, там кормить надо. Везут таких овчарок огромных! Они же жрут столько: на хлебе и на воде держать не будешь, мясце надо. И везут. Так что белорусы и русские всегда любили животных. Но сегодня такая жизнь настала…

Вот мы скоро будем поднимать вопрос. Написали письмо Собянину. В Москве переселяют людей из пятиэтажек в хорошие, красивые квартиры — это здорово, но я был свидетелем такой ситуации: дом краном завалили, а в подвале кошки остались. Выход завалили, и они там орали. Представляете, какой ужас для детей? Я поднял вопрос: давайте о животных тоже думать. Дом ломаете, а кошки-то там живут — их живьем закапывают! Посчитали: где-то 35 тыс. кошек будут уничтожены. Людей переселяем, и кошек давайте: они ведь тоже жители этого дома. Кто-то «умный» догадался, что нужно на подвалы решетки ставить, чтобы кошки туда не заходили зимой. Мы стали эти решетки выламывать: кошек хотите поморозить? Или хотите, чтобы нас сожрали крысы? От кошки никакой заразы нет, а от крысы все болезни!

Когда бабушка в своей квартире держит 50 кошек, я к этому отношусь отрицательно. Это насилие над животными… Дышать нечем, бедные животные все больные. Это концлагерь для животных. За рубежом ситуация такая: если имеешь возможность содержать животное, тогда заводишь его. А если не имеешь, то тебе запрещают это делать. Тебя замучают проверками из питомников: как кошка живет, что она ест, где она спит. А сегодня такое время, что о людях мало кто думает.

А ведь кошка — уникальное существо. Она признает только доброго человека, у злого она жить не будет. Она будет прятаться от злого: поест мяса и убежит. Кошка воспитывает, лечит. Я приболел — она ложится на грудь и включает свой моторчик. Ученые доказали, что вибрация, которую делает кошка, очень положительно влияет на организм человека. Ни одно животное так не может, только кошка.

— Насколько совершенно сейчас законодательство в России?

— У нас закон приняли, но он не действует по-настоящему. Но у нас много таких законов.

— А в чем загвоздка?

— Психика как нарушилась в девяностых, так и не станет в норму. Думаю, нужно еще десятилетие.

«Пришли в театр, искали деньги и наркотики»

— В начале нулевых на вас оказывалось серьезное давление…

— До 2003 года все понимали, что Куклачев — это любовь и доброта. Но олигархам понадобилось мое помещение, и они решили нападать. Сначала пришли ко мне по-хорошему с деньгами в частный театр. «Юрий Дмитриевич, вот деньги». Большие деньги, в миллионах долларов принесли. Я им сказал: «Ребята, надо подумать…» А сам побежал к Лужкову и говорю: «Юрий Михайлович, забирайте в государственную собственность, иначе аварию сделают — и накрылся мой частный театр». Я, в общем, свою жизнь сберег. Они стали нападать: дали жильцам дома по $100, собрали собрание, мол, воняет кошками, их надо убрать. В интернете сразу появилось огромное количество статей: Куклачев издевается над животными, бьет их током — они оплатили все это дело. Мне дети показали: «Смотри, пап, в интернете пишут, что ты зверюга». А люди в это верят!

Я всех, кто это написал, уведомил: если не снимите публикации, мы будем разбираться в суде. Один журналист прямо с пеной у рта доказывал — он и еще один пришли в суд. Судья спросил: «Дайте доказательства». Тот отвечает: «Так говорят». В итоге обязали его выплатить 100 тыс. рублей за оскорбление. Покричал-покричал, деньги не стал платить, так у него загранпаспорт отобрали. Пришлось все-таки заплатить — я эти деньги в детский дом передал.

Сразу после этой истории «Первый канал» ко мне прибежал: среагировали на интернет: «Пишут, мы хотим проверить». «Маша, — говорю, — открой клетки. Включайте камеру, снимайте». И зову: «Девочки!» И кошки все как кинулись ко мне, как стали целовать! Я говорю: «Вот видите, как я над ними издеваюсь. Передайте всем этим идиотам… Вы-то понимаете, что кошку нельзя заставить любить? Ее на поводке не поведешь. Прищеми хвост — она обязательно укусит. Это животное, непримиримое со злом». Они все сняли и извинились передо мной. Короче, травля в интернете прекратилась.

— Но позже вы обратились за помощью к Кобзону.

— Вы думаете, банкиры на этом остановились? Они терроризировали меня два года. Они искали на меня криминал, напустили на меня ОБЭП. Я сижу в театре — врывается 15 человек. Я звоню Кобзону: «Иосиф Давыдович, здесь ко мне ОБЭП ворвался…» А он у меня первым делом спрашивает: «Наркотики нашли?» Я говорю: «Нет пока». — «А оружие?» — «Нет, Иосиф Давыдович». Говорит: «Следи, чтобы не подкинули». Я тогда созвал всех своих ребят и к каждому обэповцу приставил человека: «Пусть ходят везде, но вы за ними следите и снимайте на телефон». Вот тебе и криминал. Они, оказывается, прослушивали мои телефоны, а тогда я приехал из Америки и мой близкий друг попросил меня взаймы на квартиру: у него лежали деньги, но жалко было проценты терять. Я ему дал деньги, прошло полгода, он приехал и вернул мне долг: я положил деньги в сейф, а через полчаса ворвался ОБЭП. «Где деньги?» — спрашивают. «Какие деньги?» — «Которые вы сняли с кассы». — «А как я могу снять с кассы деньги? Это государственный театр». А у меня в сейфе лежит огромное количество денег — это касса театра за год! Доказывай потом, откуда эти деньги. Им важно было найти эти деньги и задержать меня на 24 часа. К тому времени документы у меня были украдены, в Москомимущество сидели люди и перерегистрировали все на другую фирму, представляете! Театр государственный, но помещение бы перерегистрировали. Нужно было только задержать меня на 24 часа, чтобы показать Лужкову: «Вот бандит, денег наворовал!» Но перекопали все и деньги не нашли. А я позвонил Кобзону, и тот мне сказал: «Юра, ты на них в прокуратуру напиши. Пускай перепишут всех, кто участвовал в обыске». Я тут же ночью написал письмо и отправил в ящик. Утром звонок. Звонят обэповцы: «Вы что это на нас там написали?» Говорю: «Как что? Вы ворвались в театр к честному человеку. У вас совести нет? Вы соображаете, что вы работаете на криминал?» Короче говоря, прокуратура их так пропесочила! Он ведь пришли с обыском без санкции прокурора, которая в то время была необходима. Короче, их наказали. Они приходили извиняться: «Вы там заберите заявление…» У меня зла нет, я забрал.

— На этом история закончилась?

— Я тут же обратился к прессе. Говорю: «Спасайте театр!» Я не заплатил никому ни копейки, а приехали все. «Первый», «Второй», «Пятый» — все каналы приехали, все газеты. Спрашивают: «А какие доказательства, что у вас хотят театр отобрать?» Доказательств нет. Говорю: «Нападение идет, но я не знаю, от кого». В общем, обратился я на передачу «Человек и закон»: «Помогите, найдите, какая сволочь нападает на театр!» Журналисты по своим каналам провели расследование и присылают бумагу. Оказывается, архитектурный совет уже принял решение выселить меня из помещения в связи с жалобами жильцов. «Мы задыхаемся, чешемся, жить невозможно!» Представляете? И они эту бумагу — бах! — на стол мне. И тут же подбежали журналисты, засняли фамилии всех, кто подписал заявление, и пошли их спрашивать. Так дали им шороху!

Думал, что на этом закончилось дело. Нет! Снимают Лужкова, приходит новый мэр Собянин. Он мне дает большие деньги на ремонт театра. Но, чтобы провести этот ремонт, нужно провести тендер. Приходит бумага из Москомимущества, в которой сказано: «5 сентября с вами будет расторгнут договор на помещение по Кутузовскому проспекту в связи с тем, что у вас красные линии». Я им пишу: «Понимаете, у нас сейчас ремонт. Зачем сейчас оформлять эти красные линии, когда идет капитальный ремонт и появится еще двадцать красных линий? Сразу все их потом и оформим». Меня успокоили. Но в январе начинается тендер — не прошел, не получился. Февраль, март — опять тендер не прошел. Апрель, май — снова та же история. В чем дело? До мая дотянули тендер! Я пришел на этот тендер — юрист одной из фирм встает и говорит: «А вы знаете, у них неправильно оформлены документы». А я смотрю: у этого юриста папка с делом на театр сантиметров сорок толщиной. А мой юрист глаза вытаращил! Специалист из Москомимущества говорит: «Да, на три месяца тендер сбрасывается». Август, ты понял? Я смотрю, что это уже аврал… Я беру печать и от руки пишу письмо президенту. Мне там девчонки на Старой площади говорят: «Юрий Дмитриевич, президент сейчас в Италии. Лето, он отдыхает. Выйдет где-то в сентябре, а уже 5 сентября у вас могут отобрать помещение. Срочно подключайте журналистов». Бегу к журналистам в ТАСС, а мне там советуют: «Собянин каждый день читает „Вечернюю Москву“. Напишите туда». Я послал Собянину письмо и обратился в газету. До Собянина мое письмо никогда бы в жизни не дошло, но в «Вечерней Москве» у меня взяли интервью на две странички текста: мол, театр скоро «умрет». И там есть фраза: «Мэру я отправил письмо за таким-то номером». Вы представляете, Собянин утром читает газету, просит принести мое письмо и на основании этого письма снимает людей из Москомимущества, которые были причастны к этой истории. Он одним росчерком пера всех отправил на пенсию. Собянин дал нам денег и стали спокойно работать.

— Прямо детективная история!

— Да, такая эпопея. Я же человек верующий и ходил к Матронушке и просил у нее. Я знал, что за всем этим стоит банк, но не знал, какой именно. Говорю: «Матронушка, помоги! Отстрани от меня темные силы». Потом выяснилось, какой это банк, и у него отобрали лицензию. Они в бега бросились, банкиры эти мерзкие.

«Русские еврейки выскочили, схватили его за волосы и физиономией об сцену»

— После этой истории у вас были какие-то конфликты с зоозащитниками?

— В России нет.

— А в других странах?

— Дело в том, что люди, которые против меня пошли, распространили слухи о том, что я издеваюсь над кошками, по всему миру. Когда я приезжал на гастроли, ко мне сразу кидались зоозащитники. Началось в Германии. Там приходят сразу зоозащитники, ветеринар и полицейские и смотрят, как мы работаем и что мы делаем. Видят, что никакого насилия нет, все на любви основано. Но зоозащитники все равно устраивали забастовки — человек пятьдесят стоят с плакатами: «Зверь! Вон его из страны!» А ветврачи говорят: «Это неправда. Он руку протягивает, а кошка ласкается. Значит, ее никто не бил. Кошка, которую били, будет шарахаться от руки человека». Короче, вся ветеринария Германии за меня стала горой — они меня охраняли. Журналисты тоже меня поддержали, и полицейские, прочитав это все, обязали зоозащитников не приближаться к театру на расстояние ближе 500 метров. Один попробовал как-то выйти, так ему дубинкой по башке прошлись.

Когда мы приехали в Израиль, один зоозащитник выбежал на сцену и начал кричать: «Он издевается над кошками!» Так эти русские еврейки выскочили, схватили его за волосы и физиономией об сцену: «Да ты не знаешь, кто такой Куклачев! Он самый добрый человек!» И его поволокли. Полицейские прибежали, тоже его скрутили и сказали: «Ваш билет, пожалуйста». А у него билета нет. Оштрафовали его как безбилетника и увели. Нас охраняли, короче говоря. Люди по всему миру понимают, что здесь добро и любовь.

— В разных уголках мира реакция на ваши представления отличается?

— Дело в том, что проехали весь мир и во всех его частях получили призы. У нас «Оскар» («Золотой Оскар» в Японии. — Прим. Onliner.by), приз «Золотой феномен» как феноменальному явлению в области искусства, аналогов которому не было и нет, в Монте-Карло принц Монако вручил мне «Серебряного клоуна». Тогда журналисты мира написали статью «Русскому клоуну вместо „Золотого клоуна“ дали „Серебряного“. Безобразие!». И они, чтобы опозорить комиссию, которая вынесла неправильное решение, скинулись и заказали мне «Золотого клоуна» из папье-маше. Один к одному! Ты понимаешь? Это была сенсация. А принц Монако так меня любил, что выпустил марку. Я единственный клоун в мире, который имеет марку, ее можно купить в Монте-Карло. Дорогая, €40.

— Девяностые и нынешнее время… Публику сложнее стало удивить и рассмешить?

— Никакой разницы. Зритель тот же. Только кошелек стал более худой. Мы были в Беларуси до вашего дефолта и приезжали к вам как за границу. У людей деньги были, они ходили на наши представления. И вдруг все это началось — на наших глазах в течение месяца все это рухнуло. Мы даже не знали, как эти деньги поменять. Это ужас! Мы очень переживали все это трагически: раньше в Беларуси было очень хорошо.

— То есть сейчас люди не готовы платить большие деньги за билеты?

— Сейчас мы приезжаем, и у людей денег мало. Меня внутренне обижает: в фойе сидят взрослые, которые привели детей, а сами на спектакль не пошли, потому что денег нет. Мама говорит: «Иди, сынок, посмотри». И ждут.

— Наверное, для каждого отца важно, чтобы ученик превзошел учителя. Как вы считаете, у ваших детей есть шансы сделать это?

— Я думаю, что мои дети меня уже превзошли. Дима сейчас такой спектакль создал. Это шедевр! Красочный, яркий, смысловой. Это произведение искусства.

Театр кошек Куклачева выступит в минском Доме офицеров с шоу-программой «Клоун и кошки» 20 и 21 октября. Билеты на спектакль можно купить от 33 до 44 рублей.

Читайте также:

• Оправданная жестокость. Дрессировщик Эдгард Запашный про европейскую нищету, наказание для официанток и животных и новый смертельный трюк
• «Квартира стала псарней: пять детей и пять больших собак!» Семья превратила минскую «двушку» в питомник
• В кошачьем раю: репортаж из нового Cat Cafe в Вильнюсе, среди учредителей которого белорусы

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by