Выживет или умрет? Разговор про будущее белорусской деревни
Число горожан в Беларуси постоянно растет. Сейчас в городах живет около 7 млн человек. В то время как в сельской местности — всего 2,5 млн. О чем говорят эти цифры? Что происходит с деревнями и селами? Ждать ли массового вымирания «вёсак»? Об этом разговариваем в традиционной пятничной рубрике «Неформат».
Кто это?
Павел Береснев — строительный блогер, который переехал в деревню под Раковом. Каждый день ездит на работу в Минск и не жалеет. Возможность выпить утренний кофе на собственной террасе перевесила все плюсы города.
«Возможно, это нормально, если 10% будут хотеть жить в деревнях, а 90% выберут город»
— Вы с женой и ребенком переехали в деревню в 35 километрах от Минска. Как сейчас выглядит современная белорусская «вёска»?
— В Минске мы снимали квартиру в Масюковщине среди голого глинистого поля без плодородного слоя с кучей припаркованных машин. Вокруг всей этой красоты нарезали круги мамочки с колясками, и это было грустно.
Жизнь в деревне — это совсем другой образ жизни. Конечно, есть какие-то неудобства: отсутствие привычных вещей под боком, сложности с работой и так далее. Но есть огромный плюс: ты утром завариваешь кофе, выходишь на террасу и смотришь на шикарную природу. У тебя свой участок, и ты на нем что хочешь, то и делаешь. Для меня это перевешивает все городские плюсы.
Конечно, с инфраструктурой здесь проблемы. В нашей деревне есть остановка, где молодежь с фликерами собирается потусить. И магазин, в котором нет отопления, и поэтому с наступлением холодов его закрывают и открывают только весной.
Ассортимент опять же невелик. Если ты скажешь продавцу: «Сметана, молоко, печенье», то вопроса «какое?» стоять не будет. Тебе продадут то, что есть. С другой стороны, это плюс, нет мук выбора.
В двух километрах в агрогородке Раков уже есть какие-то базовые вещи: детский сад, школа (даже школа искусств), несколько магазинов, есть станция скорой помощи и амбулатория.
Я первый раз, когда туда приехал, был в шоке. Смотрю — «стоматолог», «хирург», «массаж». Думаю, ну круто. Но потом выяснилось, что работают там только терапевты.
Все остальные — это кабинеты с вывесками, так как ставок этих врачей уже нет. К счастью, мы пока не болели и не тестировали, как оказывают медпомощь в Ракове.
Вот и все. Для остального нужно ехать в город. Либо в Минск, либо в Воложин. И туда, и туда — 35 километров.
— Последние цифры от Белстата поражают: больше 7 млн человек живут в городе и только около 2,5 млн человек — в деревнях. Это же громадный разрыв, неужели все так плохо в деревнях, что люди бегут в город?
— Мне кажется, это не признаки каких-то ужасных событий. А естественный процесс. Пропорция между городом и деревней не должна быть 50 на 50. Возможно, это нормально, если 10% будут хотеть жить в деревнях, а 90% выберут город. Ведь почему раньше в деревнях было так много людей? Потому что нужно было много сил для обработки земли. Сейчас один трактор может перепахать половину района. И для его обслуживания нужно несколько человек. Понятно, что остальным работы в деревне не будет. Вот они и поедут за лучшей жизнью в город.
Но есть и другая тенденция, которая тоже набирает обороты. Люди пресыщаются городом и селятся в деревнях, добираясь на работу даже за 50 километров. В деревни возле городов стали перебираться и предприниматели. Зачем, скажем, в Минске скручивать какие-то детали, если это можно делать в сельской местности? Тут с точно таким же успехом, как и в столице, может появиться роботизированный цех, который будет обслуживать один человек. Но аренда, скорее всего, будет гораздо меньше.
«У нас в государстве почему-то до деревни все доходит по остаточному принципу»
— Тебе не кажется, что у нас в стране есть определенный перекос в сторону некоторых городов? Есть та же минскоцентричность, брестоцентричность, гомелецентричность. Когда в крупных городах выше зарплаты, лучше медицина и так далее. Лучшие люди едут работать в Минск. Города развиваются, деревня — нет. Вот ты говоришь, что 10% сельских жителей — это нормально. Но кто их будет лечить, делать дороги для них?
— Да, такое неравенство, к сожалению, есть. У нас в государстве почему-то до деревни все доходит по остаточному принципу. Мы с этим столкнулись, когда хотели дочке сделать прививку. Приезжаем в свою больницу, готовы заплатить за прививку, но вакцины тупо нет. Нам говорят, что заказали и она скоро будет, но в агрогородок ее просто не довозят: потому что ее распределяют сначала по городам. И нам нужно брать дочку и тянуть ее в Минск, чтобы сделать эту же самую платную прививку. Это, конечно, ненормально, на мой взгляд.
По такому же остаточному принципу делается и все остальное. При этом у нас есть программы по развитию и возрождению деревень. И вроде бы уже который год все возрождаем, возрождаем, вкладываем, а все как-то не особо меняется что-то.
Мне кажется, беда тут в самом подходе к распределению финансов. Я думаю, все происходит вот как. Чиновники собрались в министерстве и централизованно решили: мол, в этом году в эту область столько-то, в эту — столько-то и так далее. Деньги распределили и освоили. И на мой взгляд, то, что делается сейчас в деревне, происходит как-то бездумно.
К примеру, в Ракове в этом году делается реконструкция пешеходных дорожек. Но интересный вопрос: где? Возле старого кладбища. Его облагораживают, делают парковочку, тротуарчики. Оно красиво, но эти вещи нужны в конце жизни. А хочется пожить сейчас.
Неужели у жителей Ракова нет более важных нужд? И здесь вопросы приоритетов. Спросил ли кто-нибудь, что они в первую очередь хотят улучшить? Не знаю.
Идеально было бы, если бы эта программа была в виде системы грантов. Государство декларирует: мол, мы готовы отдать на развитие деревни в следующие пять лет миллиард долларов. Вот вам адрес электронной почты, дорогие сельсоветы, пишите заявки.
Люди где-то в чатиках в Viber или на каком-то собрании обсудили, что им конкретно нужно: новая дорога, или спортзал, или больница, или бассейн. И вот они пишут обращение, к примеру, что их деревне нужен бассейн. В министерствах рассматривают эти заявки и деньги дают адресно. Бассейн появляется, сделано именно то, что нужно жителям. Раз. Люди поучаствовали и поняли, что могут как-то влиять на ситуацию в деревне. Два. Дальше они и сами могут проявить инициативу. Три.
А так они из телевизора слышат про шальные деньги на развитие села, потом оглядываются вокруг и видят: вокруг только то, что осталось от СССР.
«Деревни в радиусе 60 километров вокруг городов будут развиваться постоянно»
— Возможно ли остановить процесс «бегства» в города с помощью децентрализации? К примеру, перенести учебные заведения или заводы в небольшие деревни или райцентры? Так сделала Швеция, когда поняла, что Стокгольм стал стремительно расти. У нас похожая ситуация сейчас: уже каждый пятый белорус живет в Минске.
— Конечно, это было бы круто. К примеру, если бы мы взяли БГУ со всеми факультетами и перенесли под Раков. Понятно, что подтянется и инфраструктура. Кто-то приедет и откроет кафешку. Кто-то сделает распечатку, станет оказывать транспортные услуги и так далее. Это все здорово! Но остается вопрос: а кто это будет делать? Нужно быть реалистами, за государственный счет такого не получится. У самого университета денег особо тоже нет. Искать инвестора — так нужно открывать новое учебное заведение.
С выносом производства это может сработать. Потому что иметь завод в центре Минска или же другого города — это неэффективное использование городских площадей. Но с другой стороны, вопрос, какого рода предприятие. Лично я бы не особо хотел, чтобы какое-то грязное производство появилось возле моей деревни. Пусть оно даст и сотни рабочих мест.
— Но вопрос с работой в деревне очень острый. Насколько я знаю, в сельской местности очень ограниченный выбор профессий и довольно низкий уровень зарплат.
— К сожалению, да. Нормальной и высокооплачиваемой работы в деревне практически нет. Но выходы есть. Во-первых, те, кто переезжают в деревню, оставляют за собой работу в городе и ездят в офис каждый день. Это не сильно напряжно: мне от деревни до Каменной Горки — 25 минут езды.
Во-вторых. В деревне можно быть фрилансером, когда не нужно физическое присутствие в офисе. А таких профессий все больше и больше, и сельская жизнь становится не такой уж и страшной. Сидишь в своем кабинетике, глядишь себе в окно на природу, а пару раз в неделю или месяц ездишь в офис на встречи.
Ну и в-третьих, можно привезти свою работу в деревню. К примеру, был ремесленник, он делал что-то из глины или из дерева. И ему еще удобнее это переносить в деревню: поставил навес, сделал мастерскую — и работай. Кто-то берет землю в аренду и переносит свой бизнес. Если посмотреть на ситуацию с бизнесом возле Ракова, то там есть логистический центр, теннисная академия, несколько загородных развлекательных комплексов, спа-центр и так далее.
— Весь позитив, который ты описал, он про деревни вокруг городов. А что делать с дальними деревнями? Пусть умирают?
— Нужно четко понимать, что деревни в радиусе 60 километров вокруг городов будут развиваться постоянно. Причем вне зависимости от того, будет государство их поддерживать или нет. Есть, конечно, какой-нибудь Жлобинский район. И там я даже не представлю, что нужно сделать, чтобы деревня развивалась.
Возможно, там можно делать какие-то производства, делать какие-то культурные центры. Ну есть же в Витебске деревня Белая Церковь, где живет творческая интеллигенция. От Минска очень далеко, но там культурная жизнь, люди развиваются.
— Помогут ли привлечь людей в деревню налоговые льготы? В пакете законов о либерализации бизнеса есть кое-какие предложения: сниженные ставки налогов, возможность открывать магазины дома, алкоголь в автолавках…
— Предприниматели говорят, что им не нужно никаких льгот. Основная фраза, которую я слышал: «Лучше не трогайте». Конечно, это приятно и вроде как экономишь. Но сегодня ты получил льготу, а завтра задним числом ее убрали. И ты еще в долгах остался. Мне кажется, что в стране должны быть равные условия для всех бизнесов. И если есть задача кого-то куда-то привлечь, то можно делать это другими способами.
— На твой взгляд, деревня будущего — какая она? Вот в Польшу приезжаешь, а там во многих деревушках есть кафе, заправка, магазинчик, классные домики. И ты особенной разницы между деревней и городом не чувствуешь.
— Я думаю, что постепенно мы к этому придем, но медленно. Опять же, если бы выделенные на госпрограммы деньги распределялись более правильно, возможно, все шло бы гораздо быстрее. Если брать бизнес, то сколько должно быть в кафе людей, чтобы оно окупилось? Тут в Минске буквально только мода пришла на кофейни. А мы про деревню говорим. У меня есть друг, который попытался открыть заведение в райцентре. Но закрылся: спроса не было.
Вообще, у самих жителей деревень должен быть комплексный план и видение, как их деревня должна развиваться, что в ней должно быть. К примеру, благоустроенные улицы, культурный центр, кафе и так далее. Кстати, в поселке Паричи Светлогорского района местные жители так и сделали — написали простенький план, чего они хотят для него.
Без этой инициативы на местах ничего не будет. Не придет кто-то откуда-то, чтобы сделать деревню лучше. Это ответственность самих жителей.
Пока, к сожалению, такой инициативы нет ни у местных жителей, ни у местных властей. Доходит до банального. Нет заинтересованности даже в том, чтобы в деревни переезжали. Даже на самом простом уровне: нет удобной базы свободных участков или брошенных домов. На сайте облисполкома есть список свободных участков, но он в текстовом документе. И тебе нужно исколесить всю область, чтобы выбрать место. А можно же было сделать каталог с фотографиями и небольшим описанием деревень.
Потом в самом сельском совете на вопросы про участки тебя отправляют к стенду, вытянуть больше информации — проблематично. К примеру, мы узнали, что в нашей деревне будут нарезать 100 участков для продажи, только от местных жителей. И уже с этой информацией ехали в сельсовет. Но ведь к ним приезжает молодая семья, у которой будут дети, ИП перенесли в Воложинский район, в бюджет уже идут налоги, мы будем покупать тут продукты и так далее.
Таких молодых семей у нас 100 человек. Казалось бы, прекрасное развитие для любой деревни. Но заинтересованности в этом у местных властей нет. И вот мы ходим по кругу, чтобы добиться проведения электричества и дорог. И это в 21-м веке.
«Если все измерять рыночными отношениями, то нас нужно всех в бараки посадить без окон и заставить работать по 12 часов в сутки»
— Может быть, такое отношение — это и есть минус от масштабной миграции умных талантливых сельчан в город? Кто остается в деревне сегодня? Те, кто не стремился добиваться, кому и так неплохо. Очень мало умных и инициативных людей остается на местах. Их просто не хватает.
— Да, такой тренд есть. Но есть и исключения. К примеру, мои соседи. Они все умные и образованные люди, инициативные. Профессии у них абсолютно разные, и очень много интеллигентов. И не только у нас. Вспомним хотя бы историю писателя Андруся Горвата. Он тоже взял и уехал из Минска в деревню Гомельской области и поселился в дедовой хате. А оттуда исколесил всю Европу. Вопрос тут в том, какой тренд сильнее и кого готовы поддержать чиновники. Если тренд переезда умных и интеллигентных людей в деревню, то тут нужно исправлять ряд проблем.
Слава смог. Минчанин выкупил деревенский магазин и переделал его в жилой дом
Во-первых. Вот каким бы хотелось видеть отношение чиновников. «Павел Дмитриевич, здравствуйте! Участок хотите купить? Вот вам на выбор, этот вот столько стоит, этот столько. А вы когда планируете строиться? Быстро или долго? Если долго, то мы вам дадим участок без коммуникаций, они в плане через три года. А если быстро, то вот участки возле электрического столба. А вы бизнес будете открывать? А вот у нас есть площадочки, можете купить». Доброжелательности не хватает.
Во-вторых. Возможно, какая-то помощь со строительством. К примеру, наш дом можно было бы удешевить на 20%, если бы мы покупали материалы без НДС.
Можно было бы разработать типовые проекты и предлагать их сразу же покупателям. Это тоже значительно удешевило бы стоимость жилья за счет массовости. Хорошо было бы под эти дома выделять целевые кредиты, как под многоэтажную застройку в Минске.
Ну и в-третьих. Большой огромный вопрос — инфраструктура. И это не только дороги, электричество, поликлиники и магазины. Это еще и культурные центры, спортивные площадки — все те места, где люди смогут проводить свободное время. Понятно, что никто не хочет вкладываться. Тут в Каменной Горке поликлинику построили, когда весь район заселился и врачи 26-й поликлиники уже просто чуть не вешались от нагрузки. Да, в деревнях плотность меньше, эффективность будет другая. Но послушайте, тут же тоже люди живут, которые так же работают и платят налоги.
И если государство берет на себя социальную функцию и обеспечение каких-то стандартов, то оно должно это все выполнять. А если все измерять рыночными отношениями, то нас нужно всех в бараки посадить без окон и заставить работать по 12 часов в сутки. Вряд ли кто-то на такое согласится.
— Какой ты видишь белорусскую деревню будущего, если ничего не изменится? Она превратится в нечто стареющее и маргинальное?
— Повторюсь, что касается радиуса 60 километров от Минска, областных городов и крупных районных, то там деревня будет жить в любом случае. Потому что всегда будет процент людей, которым нравится стричь свой газончик после работы, а не тупо лежать на диване и «втыкать» в искусственный камин. Насчет всех остальных деревень…
Люди там будут все равно жить, а условия — постепенно улучшаться. Растет поколение, которому важен комфорт, и они будут его создавать. Конечно, возможно, в некоторых из этих деревень население сократится, там, где реально нечего делать. Ну там будет ранчо фермера с семьей, которые весь район будут обрабатывать. Деревня станет стилем жизни, а не какой-то обреченностью.
Буровые работы в сервисе «Onliner. Услуги»
Читайте также:
- «Пальцем у виска крутили все — от друзей до соседей». Как офисный работник открыл первую в стране улиточную ферму
- Потерять себя. Честная история о распределении в глушь
- «Для кого как, а для меня лучший сосед!» Как французский шеф-повар поселился в белорусской глубинке
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by