Белорусский космонавт Олег Новицкий: «Когда возвращаешься на Землю, из корабля выносят на руках, потому что тело отказывает»

Беларусь и космос — так ли они далеко? Имена космонавтов-белорусов Климука и Коваленка известны всему миру, пишет «СБ». Недавно этот космический дуэт превратился в трио: Олег Новицкий, уроженец Червеня, возглавил экипаж российского космического корабля «Союз ТМА-06М».

— Олег, тяжело прошла реабилитация? Все же пять месяцев в невесомости…

— Вернувшись, двадцать один день мы должны находиться в профилактории. Но, как правило, уходим намного быстрее. Нас, кажется, уже на пятые сутки врач отпустил домой. Конечно, исследования и эксперименты продолжаются еще долго. Первое время тяжело ходить. Мышечной силы хватает, но вестибулярный аппарат отказывает. Поэтому из корабля тебя выносят на руках, усаживают в специальное кресло, в нем заносят в вертолет. Но когда прилетели на вертолете в аэропорт, до машины шли уже своими ногами, только поддерживали нас.

— А расскажите про меню на корабле.

— Названия самые обыкновенные: суп вермишелевый, борщ. Просто приготовлено чуть по-другому, надо водой разбавлять. Консервы просто разогреваем. Сейчас в тюбиках почти ничего и нет, все в пакетах, банках. У нас шестнадцатисуточный рацион питания. То есть в течение шестнадцати дней можно есть блюда, которые не повторятся. Но берешь, конечно, то, что нравится.

— И что больше нравилось?

— Супы хорошо шли, поскольку воздух на станции сухой, надо пить больше жидкости.

— Какого размера станция?

— Это много модулей, состыкованных друг с другом. У нашего модуля самый большой внешний диаметр — 4,2 м. Внутри, как понимаете, намного меньше. Расстояние в самом широком месте от стены до стены — чуть более 2 м. Поскольку станция международная, мы совершенно свободно перемещаемся по американскому модулю и японскому. Но у всех много работы, которую каждый экипаж делает в своем сегменте. Были и выходные — в субботу и воскресенье занимались уборкой.

— Какая же на корабле может быть уборка?

— Протирать от пыли. Ведь стены, потолок, пол — все покрыто специальной ворсистой материей, к которой можно крепить предметы на липучке. А лепить нужно тоже все: книжки, ноутбук…

— Фильмы в свободное время смотрели?

— В основном комедии и приключения.

— О космосе?

— Ну нет. Правды в тех фильмах мало. Любоваться, как русский космонавт ходит по станции в треухе с ломиком и гаечным ключом?.. Еще праздники отмечали — государственные, их сразу официально заявляют, каждый экипаж. Дни рождения. Конечно, все спрашивают, не замечали ли чего-то мистического. Мы говорим — нет.

— А если не на диктофон?

— Все равно не замечали.

— А инопланетяне есть?

— Я не видел. Мистика у нас была: если что-то из рук выпустил, не закрепил, потом не найдешь. Будет рядом висеть, а ты не можешь сфокусироваться, потому что вокруг куча проводов, предметов. Потом уже к фильтрам может прибить. Я так ложку потерял, которой ел. Нашли только через месяц, случайно.

— Беларусь из космоса как выглядит?

— Орбита над ней не проходит. Фотографируешь градусов под сорок пять. Вообще, за сутки полета мы облетали землю шестнадцать раз. То есть видели, как шестнадцать раз ночь сменяла день.

— Сколько вас было там человек?

— Мы прилетели 25 октября 2012 года втроем: я, Евгений Тарелкин и американец Кевин Форд. Там были еще трое: россиянин, японец и американка. Работали вшестером, потом предшественники улетели, и мы месяц были на станции втроем, пока нас не сменила следующая экспедиция. Скучать некогда. К тому же мы с Тарелкиным оказались в космосе первый раз, и все было так необычно.

— То есть представить заранее, каково в космосе, невозможно?

— Конечно. Ни один тренажер не может в полной мере дать представление о полете в космос. Во-первых, сама невесомость, которую каждый воспринимает по-своему. И готовятся к ней по-разному: у россиян специальные самолеты, вращающиеся кресла, центрифуга, а у партнеров в основном медикаменты.

— Неужели грустно не бывало?

— Иногда. Замкнутый объем, одни и те же лица. Но с родными часто общались по телефону, раз в неделю проводилась видеоконференция с семьей или друзьями.

— Олег, а еще полетите?

— Собираюсь, если ничего не случится. На 2017 год запланирован мой следующий полет.