После публикации дневников Андрея в редакцию пришло больше сотни писем. Белорусы предлагали отдать ему старый дом под Минском, скинуться на дачу, везли продукты и одежду, переводили деньги. Вряд ли это была масштабная помощь, но мужчине, вероятно, больше нужно было общение. Редкие письма приходят и сегодня, но помогать больше некому.

Несколько недель назад этот большой человек написал мне в WhatsApp: «Заболел, лежу с пневмонией в больнице». Я ответил — и переписка закончилась. Стоило поговорить с ним чуть дольше.

Поскольку близких людей у Андрея нет, нам остаются только записанные за ним дневники: кроме этих цитат и забавных фото в Instagram, от Андрея нам больше ничего не осталось.

Мой папа был красивым, я видел на фотографиях, где он в военной форме рядом с дедушкой. Я подумал, что тоже буду красивым, и даже мечтал стать моделью, не нагружал себя учебой. Как-то намочил волосы, аккуратно уложил их и пошел на улицу. Хотел нравиться девочкам, а они не замечали меня — это в лучшем случае. Была зима, но сестра не дала мне фен. А мама отпустила и не заставляла надеть шапку. Домой я пришел с соплями, а потом мне стало плохо.

В больницу меня не повезли — не знаю почему. Меня лечили антибиотиками, но ничего не помогало. Начало сильно болеть ухо, но я никому не сказал, что слышу звон в ухе. Испугался, что меня посчитают сумасшедшим.

У нас не было денег, я не мог подстричься и ходил заросший. А потом мама отвела меня к парикмахеру, чтобы постригли налысо. Почему они решили, что я выпендриваюсь? Мой одноклассник дал мне бычка, опять сломал нос. А его только пожурили за это! Это нечестно!

Я опущенный человек.

Папа меня предал. Он пообещал мне, что больше не будет пить, а на следующий день опять пришел домой пьяным. Я считаю, что это предательство. Я вернулся из школы, у мамы разбита голова, течет кровь, она плачет. В комнате все сломано, а он кричит: «Отдай водку».

Ни с того ни с сего мама ушла. Она была цветущим человеком. Мы ездили на дачу, садили картошку, а потом ее положили в больницу. У нее вздулся живот, я не верил, что она умрет.

Уже после похорон я осознал, что это единственный человек, который меня любил, единственный человек, которому я был нужен. И именно это помогало мне продержаться в этом мире. Я чувствую себя потерянным.

Я начал поститься, бросился в церковь, куда мы всегда ходили с мамой. Но в один момент мне стало очень страшно, я кинулся в храм, начал плакать, а они почему-то вызвали милицию. Меня отправили в Новинки, привязали к кровати и накачали транквилизаторами. Там я провел две недели. С абсолютно больными людьми.

Сестра снова вызвала на меня бригаду. Меня опять отвезли в Новинки. У меня уже есть удостоверение по инвалидности, я получаю пенсию. Здоровье все хуже, в том числе психическое. От всех этих препаратов я стал не такой, как раньше.

Я каждый раз внутри себя проверяю, не сошел ли я с ума и нормально ли говорю. Мой внутренний мир оказался разрушен.

Я решил уехать из квартиры и поселиться в палатке. Так проще. Я больше не могу жить с сестрой. Она при любой возможности вызывает бригаду. Я устал от этого. Лучше буду жить на природе, покупать еду на пенсию и беречь нервы.

Слишком часто меня в жизни гнобили, обманывали. У меня нет друзей, девушки, родным я не нужен.

У меня одна радость — это дети. Я купил костюм пирата и выступаю в роли аниматора в детском хосписе. Мне нравится помогать больным деткам, особенно с онкологией, потому что у мамы был рак.

Мою палатку обворовали. Украли продуктов почти на 70 рублей. Но люди мне помогают. Многие подходят, спрашивают, почему я здесь сижу. Приносят продукты. Все, что мне надо сейчас, — это теплая палатка, потому что скоро холода.

Я думаю, что смогу остаться здесь на зиму, но точно не уверен. Может, придется вернуться к сестре. Не буду загадывать.

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by