Удивительным образом все увлечения и занятия в жизни Борисенка сплелись в сложный симбиоз. Охотничьи угодья нужны, чтобы в них работали собаки, собаки охраняют звероферму по всему периметру, звероферма позволяет собакам заработать на пропитание. В этот круговорот вовлечены все родные Александра Константиновича: жена, дочка и племянница. Это история про круговорот жизни и смерти, азарт и страсть, про любовь к животным, жестокость и прагматичность.

Ферма

Мы приехали в деревню Литусово, когда еще лежал снег. Машина вильнула с трассы, прокатилась двадцать километров по проселочной дороге и в деревне уперлась в поворот. Последние два километра не чищены, несколько раз мы почти садились на наст, но все же прорвались. Вечереет, воет ветер, мелкая колючая ледяная крошка бьет по глазам. Мы стоим возле фермы: несколько невысоких каменных зданий, проходная, за ней — ряды клеток под навесами. По периметру всей фермы вольеры с собаками, встречающими нас дружным лаем. Можете себе представить лай трехсот лаек? Это запоминается надолго.

Катим дальше, еще полкилометра, слева — ферма, собаки, лай. Справа — глухой лес. Наконец перед нами усадьба Александра Константиновича. Большой дом обложен белым кирпичом, теплый желтый свет подмигивает на первом этаже. На улице быстро темнеет, в открытую дверь машины задувает, мы стремимся оказаться в уютном тепле.

А там — Борисенок. Этого большого, немного похожего на медведя с кустистыми бровями и хитрыми блестящими глазами человека по фамилии называют даже дочка и жена. Выглядит Александр Константинович солидно, но из-за такой фамильярности к нему не грозно. Он пьет чай, предлагает нам, шутит, мол, навязались журналисты на его голову, нет сил отбиться от них. Хотя видно, что поговорить расположен.

Последний раз мы виделись девять лет назад. До этого — восемнадцать лет назад. Это третья история, которую я рассказываю про Борисенка. За это время он, кажется, почти не изменился. Стал разве чуть более грузным, задумчивым и непривычно покладистым с женой и дочкой.

— Борисенку нельзя сладкое! — грозно повысив голос, говорит жена Екатерина.

Александр Константинович рефлекторно отдергивает руку от халвы, но потом с вызовом отламывает кусочек. Вспоминаем краткую историю хозяйства.

— Эта ферма была построена в 1990 году, в самое тяжелое время, — рассказывает хозяин. — У меня тогда появились четыре собаки, их некуда было деть, и я решил: открою звероферму, будет чем кормить и собак, и норок. Эх, хватало, конечно, мозгов тогда — думал, что все просто. Когда взялся — осознал все трудности, но назад уже ходу нет. Так и тяну с тех пор.

В те годы людям было не до селекции и чистоты породы собак, все думали только о выживании. Закрылось сразу несколько питомников, я, собирая себе собак, объехал всю Россию: Новосибирск, Алтайский край, Удмуртию и т. д. Садились в машину и ехали несколько недель от адреса к адресу. Договаривались об обмене, покупке.

После, уже в начале двухтысячных, появилось охотхозяйство. Сейчас оно занимает 34 тысячи гектаров, раньше было и того больше. По большому счету все делалось не ради денег, а ради лаек. Питомник рос, хотелось видеть собак в деле. Таких питомников, как у меня, в мире больше нет: и собаки, и охотхозяйство, и норки, и лисы...

Александр Константинович прерывает наш разговор, отвечая на очередной звонок по телефону.

Если вы приедете в гости к Борисенку, то, скорее всего, застанете его на большой кухне, как это получилось и у нас. Он наверняка будет или разговаривать с гостями (о собаках), или, если гостей нет, общаться с телефоном. Услышав, что вещает голос, звучащий из трубки по громкой связи, сразу поймете: речь опять о лайках — кто-то просит совета, кто-то обсуждает щенка, кто-то рассказывает очередную охотничью байку.

Мы договариваемся, что утром пойдем смотреть собак.

Лайки

Пурга на следующий день не унялась, в небольшое окно относительного метеорологического спокойствия мы решаем съездить к лайкам. Александр Константинович отказывается садиться в машину и, удивительно ловко взобравшись на велик, укатывает в снежную завесу. Его дочка Даша объясняет: надо. Профессиональные занятия по тяжелой атлетике не прошли бесследно, сейчас нужен определенный комплекс нагрузок.

Прогреваем машину и доезжаем до центрального входа на ферму, Борисенок уже на месте, идет заниматься своими делами, поручив племяннице провести для нас экскурсию.

— Наши собаки находятся во многих странах мира: России, Украине, Литве, Латвии, Польше, Канаде, Америке, Испании, Италии, Германии и многих других, — рассказывает племянница Кристина. Она учится в России на юриста, но все свободное время проводит в хозяйстве у Александра Константиновича, занимается разведением лаек — можно сказать, она уже профессиональный собаковод. Девушка продолжает:

— Как работает питомник? У нас есть племенные суки и кобеля, от них мы получаем классных щенков, которых готовим на продажу. Кто-то выбирает щенков по цвету, кто-то проводит целые ритуалы, ориентируясь на положение луны. Но большинство доверяет Александру Константиновичу. Если он говорит, что собака рабочая, — этого достаточно.

Порой, для того чтобы услышать друг друга, приходится повышать голос. Непонятно, что больше мешает — шум ветра или дружный хор собак, приветствующих нас. У целого ряда вольеров лай превращается в писк и тявканье — здесь щенки сидят целыми выводками. Когда мы подходим к сетке, они высыпают из будки и отважно бросаются на ограду.

— Не заморозите? — переживаем мы.

— Во-первых, это уже подросшие собаки, они соображают, что делать, — отвечает Кристина. — Во-вторых, комфортная температура для лайки — от 20 тепла до минус 20, так что им сейчас очень даже хорошо. Конечно, мы следим за каждым и, если вдруг что-то идет не так, сразу вмешиваемся.

Кристина берет на руки щенка, тот, несколько раз тявкнув для поддержания своего собачьего авторитета, с удовольствием утыкается носом Кристине в щеку и замирает.

Вольеры с собаками окружают зооферму по всему периметру — лиса или норка никуда не сможет убежать. Более того, не может пробраться на территорию зверофермы и зверь снаружи. Но побеги все равно случаются. Недавно лиса убежала через открытые ворота в лес, походила там немного и уже ночью вернулась. Видно, привыкла к постоянной кормежке.

Погода чуть наладилась. Возвращается хозяин всего этого лающего балагана и соглашается прогуляться с нами в лесу — подальше от шума. С собой берет старого пса, очень примечательного, о нем мы расскажем вам немного позже.

Я выпытываю советы по выбору собак. Борисенок ошарашивает меня прагматичным и немного нестандартным подходом. Конечно, он применим в первую очередь к охотникам, но и тем, кто просто собирается завести собаку, может дать пищу для размышлений.

— Молодому охотнику не нужна сверхъестественная собака, ему нужно животное с характером попроще, — рассказывает Александр Константинович. — Потому что, если собака настойчивая, она погонит за зверем 10—15 километров, не все за ней успеют, не у всех хватит сил. А даже если будут поспевать, потом по дороге назад заблудятся в лесу. Или собаки остановят зверя, а охотник подбежит и не будет знать, что делать, будет бояться выстрелить. Собаки чувствуют труса и смелого человека. Поэтому есть охотники, которые ходят на птичку и белочку, а кто-то ходит на кабана, лося и медведя. Это зависит от гормонов, которые ты выделяешь, и этот запах собака чувствует. Зачем тебе азартная собака, если боишься? Выбирай животное так, чтобы оно было трусливее тебя, тогда ты будешь у нее хозяин. Иначе хозяином в вашей паре будет собака.

— А какая ваша дочка Даша?

— Даша — очень смелый и сильный человек, многих мужиков заткнет за пояс. Но она влюбляется в собаку, а этого делать нельзя, потому что потом больно расставаться с ней.

Борисенок, говоря про привязанность, лукавит. Он хочет выглядеть безразличным, но сдержать счастливую улыбку, глядя на собак, не умеет. Да и проговаривается во время разговора часто, противореча самому себе:

— Уже только фотография красивой собаки вызывает у меня восторг, — признается он вскоре. — А если я еще могу запустить руку в ее шерсть, погладить, — это вообще супер!

Что за старая собака, с которой мы прогуливаемся? Это знаменитость. Я слышал, что за нее хозяину предлагали огромные деньги. Пытаюсь узнать сумму, Александр Константинович отнекивается, но в конце концов сдается:

— Эта западно-сибирская лайка. Выведена у нас, за нее давали 65 тысяч евро.

— Почему отказались продать?

— Что такое деньги? Сегодня есть, завтра нет, — Борисенок совершено искренен, ему сложно не поверить. — Вот у тебя есть собака — и тебя все собаководы знают. Как только ее не стало — о тебе сразу все забыли.

«Социалка»

Александр Константинович вновь укатывает снег на своем велосипеде. Пурга утихла, выглянуло солнце. Принимаем решение продолжить прогулки на природе с лайками. На этот раз с нами идет Даша, которая тоже занимается разведением лаек, а еще она начинающий охотник. Одна из ее обязанностей — выгул лаек, а им надо очень много гулять. Вместе с нами приплясывает Красотка и два дерзких щенка Аякс и Буран.

Красотка постоянно возвращается к Дашиным ногам, Аякс и Буран достают взрослую собаку, буквально повисая на ней. Приходится иногда отгонять их рыком.

— В своем молодом возрасте я имею 16 собак и почти все свободное время провожу с ними, — рассказывает Даша. — Я очень рада, что отец меня в этом поддерживает, мне кажется, и самому папе нравится, что у него такая активная и веселая дочка, ведь далеко не все парни в моем возрасте могут похвастаться таким занятием.

Даша останавливается, Красотка сразу располагается у нее в ногах:

— Человек купил у нас Красотку, а потом вернул, когда ей уже исполнилось 6 месяцев. Говорит: не работает. Мы в таком случае фактически всегда собак забираем. На Красотку было жалко смотреть, она всего боялась, была то агрессивной, то затравленной. Про такую собаку мы говорим, что у нее плохая «социалка» — способность налаживать контакт с людьми.

Как у собаки портится «социалка»? Это происходит, когда, купив животное, человек не общается с ним как с другом. Собака для такого охотника — орудие, которое можно взять при выезде на природу, и там собака все сама за него сделает. При этом нет никакого личного, теплого общения. С собакой не занимаются, не играют, ее только кормят и используют. Это очень быстро сказывается на характере животного. Оно начинает бояться людей. Когда нам возвращают таких «волчат», как бы ты их ни восстанавливал, признаки проблемности останутся. Потому что любые щенки, как говорит мой отец, рождаются дикими. Если ты не будешь их приручать, они такими и останутся.

Щенки возятся вокруг Даши, закапываясь в снег. Красотка блаженно развалилась, позволяя себя почесывать, она не похожа на дикого зверя.

— Да, мы Красотку восстановили, — отмечает Даша. — Но даже после этого она воспринимает как хозяйку и друга только меня. Она знает папу, даст ему себя погладить, но, если мы будем вдвоем с ним сидеть, она обязательно ляжет рядом со мной.

Тренер

В 1982 году в Кубке СССР Александр Константинович стал рекордсменом мира, подняв 241 килограмм. Когда решил поставить точку в спорте, увлекся уже собаками. Многое выдает спортивное прошлое: широкие плечи, особая, свойственная успешным спортсменам манера поведения, косолапая походка штангиста. Но есть и неочевидные связи между спортивным прошлым и охотничьим настоящим.

— По логике спортивной карьеры я должен был стать тренером, тренировать детей, — рассуждает Борисенок. — Было для этого и желание, и призвание. Куда я себя дену, если у меня все горит? Наверное, отчасти поэтому я стал тренировать собак. И скажу тебе — такая работа даже сложнее, чем у спортивного тренера. Очень сложно добиться, чтобы у собаки сошлось множество параметров: умение вести поиск, чутье, «возврат», злоба, смелость... От каждой из этих характеристик зависит, насколько классная лайка. Ты не только тренируешь, ты занимаешься селекцией, и здесь буквально как в шахматы играешь — сделал неправильный шаг, что-то не то добавил в родословную, после доставать это будет ой как тяжело.

Этот разговор мы ведем уже на следующий день. Скоро уезжать, и Александр Константинович согласился прокатиться с нами по своему охотничьему хозяйству. Остановились у охотничьей вышки. Видно, что отношение к таким способам охоты у Борисенка специфическое.

— Если стреляешь с вышки — убиваешь, — отрезает он, — потому что зверь пришел к вышке питаться, а ты его взял и уничтожил. На охоте же думаешь совершенно иначе. Если лось крепкий, здоровый, у него большие красивые рога, зачем его стрелять? Он даст хорошее потомство! Бывает, молодой лось целый день сражается с собаками, уже почти загнан в угол... И мы его отпускаем. А вот «дохляка» надо отстреливать, конечно, мы здесь выступаем как санитары леса.

Я не получаю удовольствия от стрельбы. Вот сейчас надо уничтожать кабана. Практически всегда в последнее время хожу охотиться на кабана с одним ножом, оружие даже не расчехляю. Трех хорошо обученных собак может быть достаточно, чтобы измотать зверя, ты после этого подходишь и сам все завершаешь.

Нормальный охотник никогда не добудет самку или последнего зверя в лесу. Прежде чем что-то добыть, он всегда подумает. Тем более если в местах охотничьих угодий его малая родина. Что за лес, если зверей нет? Что за лес, если ягоды нет?

Более полно эта история отражена в нашем фильме:

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by