В Минске Алексей оказался по делам большой важности. Будет ведущим передачи на нашем телевидении. А еще — чтобы закинуть пару сторис по поводу ледовых шоу (зима все-таки наступает). 15 декабря «Минск-Арену» займет «Щелкунчик и Мышиный король», где Ягудин — «крыса», он же Мышиный король.

Справочно

Шоу «Щелкунчик и Мышиный король» впервые увидело свет в Москве в декабре 2016 года. Оно стало самым дорогостоящим и зрелищным из всех новогодних проектов Ильи Авербуха. Для создания сказки на льду используют яркие костюмы, авторами которых стали французские дизайнеры, внушительные декорации, легко передвигающиеся по арене, и многоуровневую сценографию.

Спектакль будет дополнен динамичными массовыми сценами, над которыми работала лично Татьяна Тарасова.

Просто ездить? Я не ростовая кукла

— Детские спектакли — это очень тяжело. Для меня — самые сложные. Взрослая аудитория может что-то докрутить в своей голове, а если ожидания ребенка не совпадут с увиденным… Ребенку нужно дословно разжевать материал. И я, как отец, отношусь к этим спектаклям очень внимательно.

— На длинном отрезке вы были лучшим фигуристом мира. Спектакли на льду не похожи на пенсионные проводы? Вам вообще приходится стараться?

— С точки зрения катания это не олимпийские игры, понятно. Но даже в спорте многие лукавят, когда говорят, что «я так чувствовал эту музыку» или «мне важно было донести что-то до зрителя». Да я так сам говорил! На самом деле спортсмену нужно только выполнить запланированные технические элементы, иначе не победить.

Посмотрите на меня. Перед вами 38-летний инвалид большого спорта с седеющими волосами. Мне тоже сложнее стало. При этом я сохранил прыжки тройные — они есть в спектакле.

Моя жена (олимпийская чемпионка, фигуристка Татьяна Тотьмянина. — Прим. Onliner) играет роль Мари. На этом же спектакле в прошлом году, выезжая с тройного выброса, она сломала ногу. Так что это не олимпийские игры, но… Просто ездить? Я не ростовая кукла.

— Сколько у вас серьезных травм на двоих с Татьяной?

— Таня в парном катании сильно травмировалась, когда с партнером неудачно упала, выполняя поддержку. Она лежала без сознания, травма была ужасной. Потом восстановилась. Родила двух детей. Восстановилась. Ногу сломала. Сейчас все уже хорошо.

А у меня пахи, иногда спина, колени — в одном из них огромная киста. Мне поменяли тазобедренный сустав на металлический. Поэтому он больше не болит — зато скрипит, когда носок надеваю.

Но вообще, у спортсмена должно что-то болеть. У нас есть поговорка: если ты утром проснулся и тебя ничего не беспокоит — ты труп. Безусловно, возраст дает о себе знать.

— Я все это к чему водил вас: придут на «Щелкунчика» дети, посмотрят на красоту и сказку, а потом по дороге домой начнут дергать маму: хочу стать фигуристом. А там такая жесть с коленями, спиной, суставом и падениями.

— Мы и рассчитываем на то, что дети потянут родителей. После первого сезона «Ледникового периода» смели все коньки в магазинах — случился бум катания. Это отчасти сказалось на росте профессионального катания. Сегодня те малыши рвутся в профессиональный спорт. Девочки 13 лет выполняют четверные прыжки, представляете? Я на своих Олимпиадах прыгнул два таких и стал почти легендой.

Но в целом большинство безболезненно увлеклось.

Это счастье, когда ребенок сам просит родителей сводить его на спортивные занятия. Уверен, что все родители понимают: профессиональный спорт немножко калечит, но для этого нужно сначала достичь определенных результатов.

Хотел стать таксистом, но поставили на коньки

— Вы стали на коньки (или вас поставили) в 4 года. Наверняка олимпийская медаль начинает отнимать время уже в этом возрасте. У вас было детство?

— Я очень много болел. У меня была страшная аллергия, с рук слезала кожа после любого цитрусового. Я плохо видел. Хорошо помню, как мама закрывала экран телевизора, мне было разрешено только слушать. Ну и частые простуды — это простая банальность.

Чтобы исправить ситуацию, мама решила отдать меня в какую-нибудь секцию спорта. Увидела объявление о фигурном катании — сделано!

…Не было детства. Бабушка встречала меня из школы, меняла портфель на спортивную сумку и доводила до автобуса. На катке встречала мама. По мере роста мастерства на меня начали давить. Нельзя говорить, что мама была жесткой, но… Если бы она не хотела видеть результатов, то не тащила бы меня на открытый лед. Где говорила: «10 из 10!» И когда я срывал 9-й прыжок, например, то надо было начинать сначала. В те времена зимы были не чета сегодняшним. И чтобы у Лешки ножки не мерзли, бабушка сшила на коньки чехольчики.

А хотел быть таксистом.

— Вы сейчас желаете своим малышкам [у Алексея две дочери] такое детство?

— Да, потому что я хочу сделать из ребенка человека. Лучше потерять прошлое детство, но обрести настоящее и будущее. Плюс маленький человек впитывает так быстро, как никакой взрослый.

Но все равно сейчас акценты сместились. Для меня главное их учеба, там я требователен.

— Вам попадались люди, которым чемпионства дались без всей этой жести в детстве?

— Без давления? Вроде бы маленького Рому Костомарова привели в секцию, и он там ровно и спокойно занимался сам. Илья Авербух — тоже без ужасов. Есть примеры, в общем.

— Вы согласны, что сейчас добиться успеха в спорте еще сложнее? На место тех, кто тренировался 12 часов, придут те, кто будет готов кататься по 14.

— Нет, это не так работает. Раньше были пейджеры, а теперь — смартфоны. Конкуренция была и есть, просто уровень изменился. Я раньше ориентировался на исполнение только одного четверного прыжка, а теперь ориентируются на 5—6 прыжков за программу. Это вопрос не времени и качества — просто сейчас люди по-другому к своей цели идут. Меняют ботинки, лезвия, тренажерные залы, методики.

А люди глобально не поменяются. Разве что полуроботы появятся…

— Кстати о технологиях: вам не попадалась какая-нибудь методика определения среди детей будущих чемпионов мира?

— Я не слышал о таких. В конечном итоге мы идем к тому, что так, наверное, будет. Техника развивается невиданными темпами. Не удивлюсь. Определяют же больного и здорового ребенка.

— А хотя бы в виде спорта можно определиться? Как понять, что ребенок может быть успешен в фигурном катании, а не в хоккее или беге. Повезет — не повезет?

— Даже новая машина может вас подвести, сломавшись. Хотя не должна была. Что говорить о людях. Мы не знаем, отдавая ребенка в фигурное катание, получится у него в профессиональном спорте или нет. И не узнаем никогда, что вместо посредственного хоккеиста он мог бы стать лучшим в мире футболистом.

— Кошмар для мнительных родителей. Представьте, что мама твердо решила: отдаю сына в хоккеисты, они хорошо зарабатывают.

— Нормальный мотив. И родителей таких немало. В СССР было то же самое — многие стремились стать профессионалами, чтобы иметь возможность выезжать за границу. А теперь все честнее — деньги. Теннис, футбол, хоккей… Ну а если не идет? Спортом нужно заниматься сначала ради здоровья. Сознательно в профессиональный спорт никто не идет.

Физкультура — она проста и обязательна. А дальше наблюдайте. У меня было фигурное катание только, запасного варианта не было.

Дети? Ничего они не решают, это ваша ответственность

— Вы много лет прожили в США (с конца 90-х до середины нулевых). Чем вы там занимались, особенно после окончания карьеры?

— Сначала тренировался. Я уехал туда в 1998 году, чтобы работать с Татьяной Тарасовой. После пробовал заниматься бизнесом на недвижимости — не получилось. И тренировал немного.

— Что можете сказать о системе детского спорта в США?

— Абсолютно две разные: их и наша. Особенно если сравнивать с той, в которой воспитывали меня. У нас это работа, на которую ходили с родителями, а там — хобби. Люди легко заканчивают со спортом и идут учиться. У нас — напролом! До конца! Все или ничего! Я не могу представить картинку, чтобы американская мама тащила ребенка зимой тренироваться на замерзшем пруду.

В США все платно. Человек, который платит, может требовать или тренироваться так, как считает нужным. А у нас раньше были бесплатные государственные кружки, поэтому и спрос с детей был другим. Тренер в такой системе — большой начальник.

— Согласитесь, что для здоровья страны их система лучше: 100 физкультурников важнее одного профессионала.

— Идеальных систем не бывает, тем более СССР больше нет. А наша современная сильно изменилась и потихоньку переходит к западным механикам. Но вообще, нужно брать лучшее от обеих. Иногда ребенку нужно поддать для стимула.

— А заинтересовать?

— Это идеальный путь. Но до определенного момента дети не способны принимать нужные решения. За них несут ответственность родители. Они могут забить на все, кроме школы (или вместе с ней), а могут подсказывать. В мое время родители выбирали, давили, без учета мнения ребенка. Сейчас ситуация иная, можно искать баланс.

Но в 3, 4, 5 лет дети не могут выбирать. Никогда в жизни ребенок сам не запишется в ту или иную спортивную секцию. Поддавливайте, но не давите.

— В Москве у вас уже были тренировки, скоро откроется школа под именной вывеской. Вы видели, как детей приводят мамы и папы. Чем отличается их контроль? Кто жестче?

— Меня водила мама, но есть и папы жесткие. Просто они реже этим занимаются — наверное, деньги зарабатывают на тренировки. Я не раз встречал, когда пара приводит маленького хоккеиста, мама начинает завязывать ему шнурки, а папа одергивает — пусть сам. Отец прав? Не знаю, нет в жизни идеальных систем.

Лиза и Мишель Ягудины

— Разрешите теперь залезть в ваш монастырь. У вас дочки 3 и 9 лет. Мама и папа — фигуристы-чемпионы. Давайте угадаем, есть ли у девочек коньки.

— У младшей нет. У Лизы были. Но она не рвалась на лед, а мы и не настаивали. Мои дети в спорте — только ради закалки, характера, дисциплины и здоровья. На начальном этапе с этими задачами справляется любой вид. Дети получают возможность общаться в коллективе, кроме детского сада или школы. Если что-то получается — дальше уже ваш выбор.

— Куда вы их водите?

— Старшая танцует в «Тодесе». Летом занималась художественной гимнастикой и «наплывами» — в бассейне.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Воскресные танцы #мишель #елизавета

Публикация от Татьяна Тотьмянина (@tatianatotmyanina) 18 Ноя 2018 в 3:59 PST

— А футбол, например?

— Не в обиду, но для меня это не девичий спорт. Как и тяжелая атлетика. Мишель грезит балетом. Но пока слишком маленькая. Балет, танцы, гимнастика — это девочкам пригодится. Считайте нас консервативными.

Мальчиков, кстати, можно отдавать куда угодно. Для них главное — не пропустить уроки и научиться зарабатывать деньги.

— А если в какой-то момент кто-то из них придет и скажет: все бросаю, буду профессиональной спортсменкой. Что ответите? Постучите ли ладонью по железному бедру в качестве отпугивающего средства?

— Ни в той, ни в другой я не вижу пока профессиональных спортсменок. Если только сами захотят. Я давить на спорт не буду, в отличие от учебы. Мне важнее им дать знание иностранных языков.

Я окончил школу с серебряной медалью — давили не только на спорт. Со своими детьми буду действовать иначе. Сначала образование. А спорт как опция и собственная страсть. Это дело добровольное, как крещение или замужество. Кому надо — пусть делает.

— Профессиональный спорт для большинства детей — это разочарование и боль. Согласны?

— Для большинства — да. Но детей в профессиональном спорте нет. Это уже взрослые, а значит, тренируются уже осознанно. А вообще, глобальный совет: начинайте в любой секции, а жизнь покажет, нужно продолжать или нет. Профессиональное начинает маячить далеко не всем и не сразу.

Читайте также:

• Как спился Советский Союз? Известный исследователь о корнях «пьянства испокон веков» и о том, так ли глубоки эти корни
• «Весь мир против них». Психолог о том, как подростки доходят до того, что берут в руки оружие
• В 38 изменить все. О том, как белоруска за пять лет с нуля стала владелицей двух зарубежных компаний

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. sk@onliner.by