Начну с простого примера: на прошлой неделе к нам в компанию пришло распоряжение местного органа власти о том, что за нашим предприятием закреплено шефство над государственной гимназией и я обязан в такой-то срок представить план по укреплению ее материально-технической базы.

Обычное дело для руководителей белорусских предприятий — в соответствии с законом мы обязаны это исполнять. Но как это смогут понять, например, иностранные инвесторы? Мы ведь планируем привлекать инвестиции? Отмечу, что это не является каким-то самоуправством: в затруднительных ситуациях именно местная власть первой оказывает поддержку. Дело в том, что в бюджете не хватает средств. Но почему не хватает? Потому что огромные выплаты по внешним займам и сокращение рентабельности предприятий ведут к сокращению поступлений в бюджет. Все это упирается в вопросы общей эффективности госуправления.

Второй пример. Президент говорил об экономике, обозначил недоработки правительства и указал на самый главный вопрос — экспорт. Действительно, больше будем продавать за рубеж — больше будет валюты в стране, проще будет обслуживать внешний долг, устойчивее будет курс белорусского рубля. Пять лет назад депутат от нашего округа пришел ко мне на предприятие и спросил, что можно сделать на законодательном уровне для улучшения экспорта. Я перечислил несколько несложных пунктов, в том числе снятие ограничения для предприятий по срокам возврата валютной выручки. Ведь такого нет ни в одной развитой стране, чтобы предприятиям указывали, в какие сроки их партнеры должны рассчитаться. А выход на экспортные рынки — дело дорогое: надо демпинговать, давать длинные отсрочки платежа. Наши иностранные конкуренты, приходя на рынок Беларуси, делают именно так, а как приходим мы?

К тому же государственные структуры для контроля должны создавать дополнительный штат, а предприятия получают штрафы за задержку оплаты. Вопрос решен не был. Поскольку он важен, решение принято на Всебелорусском собрании, но опять же не исполнено, несмотря на то, что президент провел недавно совещание и потребовал безусловного исполнения решений Всебелорусского собрания.

Таким образом, одни чиновники готовили нормативный акт, который сдерживает экспорт, другие контролировали его исполнение и налагали штрафы, третьи, осознав, что происходит, пытаются его отменить.

Таких примеров тысячи! В стране 188 000 (!) различных правовых актов, многие из которых противоречат друг другу, и вот теперь мы приближаемся к главному. Скорость внешних и внутренних вызовов набирает такие обороты, что в рамках централизованной жесткой системы принимать (через многочисленные вышестоящие согласования) сегодня управленческие государственные решения становится все труднее, а завтра это сделать будет уже невозможно. Именно поэтому президент заявил о возможных изменениях Конституции.

Насколько глубокими они могут быть? Возврат к однопалатному парламенту, усиление роли парламента и судебной власти в рамках действующей двухпалатной конструкции? Важно понимать, что мы хотим получить в итоге.

Это тема широкой общественной и экспертной дискуссии, однако качество жизни людей надо повышать уже сегодня, и здесь вопрос эффективности и расходов на госаппарат (чиновников) выходит на первый план. Ведь чем меньше будет забюрократизировано наше законодательство, тем больше бизнес заплатит налогов в бюджет, из которого мы сможем больше потратить денег на врачей, учителей, студентов и пенсионеров.

Первая цифра, на которую я посмотрел, когда был обнародован проект бюджета (нашего народного кошелька!), — это расходы на государственные органы общего назначения: 530 млн рублей (5,3 трлн до деноминации). В 2016 году эта цифра составляла 5,22 трлн, то есть мы видим рост расходов!

А как же установка президента сократить госаппарат в 1,5—2 раза, данная на Всебелорусском собрании? Далее идет рост расходов на правоохранительную деятельность: 17,73 трлн (неденоминированных) рублей против 17,45 трлн в 2016 году. Как собираемся снижать проверки бизнеса с 1 января?

И… снижение расходов на образование: 8,08 трлн (неденоминированных) рублей против 8,29 в 2016-м. Вот откуда письма руководителям предприятий «об укреплении материально-технической базы», с чего я начал эту статью.

Проблема в том, что бюджетный процесс идет «сверху вниз». Минфин разрабатывает проект бюджета и спускает его в парламент. А надо, чтобы он шел снизу вверх: от людей к депутатам, а от депутатов — в правительство. Вот сумма, которую люди могут выделить на содержание госаппарата, а вот сумма, которую мы хотим эффективно потратить на образование и здравоохранение. Депутаты уже одобрили проект бюджета на 2017 год во втором чтении. Так что действительно изменится с нового года?

Читайте также:

• Журналист Onliner.by Александр Чернухо: «Читал Есенина в кабаке и отчего-то получил по морде»
• Психотерапевт Елена Карачун: термин «быть мужиком» себя исчерпал
• Врач Андрей Беловешкин: чистая биология — сколько стоит халява?

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by