Признаюсь: для меня татуировка — это уникальный способ заработать денег в комфортных условиях. Я могу заработать своим художественным ремеслом множеством способов, но, к примеру, во время росписи какого-нибудь дома мне придется сидеть на лесах, стоящих на холоде, а здесь я работаю в теплом чистом помещении с чашкой кофе. Думаю, поэтому в последнее время множество людей обучаются и приходят в профессию. И они имеют на это полное право. Но не надо при этом обзывать это все искусством. Искусство — это несколько другое.

Я полностью согласен с тем, что татуировка поганит человеческое тело. Даже начиная работу, говорю клиенту: «Я вам сейчас быстренько подзагажу кожу». Но ведь мы делаем массу вещей, которые делать не стоит. На самом деле белорусы — народ толерантный, испуганный, загнобленный с четырех границ. Людей с «тоннелями» уже достаточно, и «цветной» молодежи становится с каждым годом все больше. Это своего рода проявление собственной внутренней свободы, уникальности.

Но при этом я вижу в подобном движении и негатив. Люди несут на теле разную информацию: есть татуировки безвременные, есть те, что модны сейчас. Отчаянная молодежь залазит себе на горло, выходит на лицо. Но при этом они забывают о том, что надо в первую очередь слушать Владимира Семеновича и читать в детстве нужные книжки, а уже после — бить татуировки. Второе. Перед тем как бить себе крутые татуировки, надо стать крутым. Вначале были Джонни Депп, Микки Рурк, Дэвид Бекхэм, а уже потом на них появились тату. А у нас зачастую это выглядит нелепо: домашний красивый и сладкий мальчик набивает себе что-то брутальное… Он не становится от этого опаснее, я не вижу в его глазах пиратов, стрельбу и побоища, в которых он убивает, чтобы заслужить эти знаки отличия. А его руки, покрытые синей цветной рубашкой, уничтожают особую стилистику.

Есть и другая сторона медали. Татуировка человека не меняет, меняет человека алкоголь. Но при этом бабки у подъезда будут осуждать молодого мальчика с «тоннелями» и татуировками, а не Михалыча, который уже двадцать лет заливает лейку и молотит всю свою семью. Потому что Михалыч — это привычно, а странный мальчик — нет. К счастью, эти стереотипы постепенно слабеют, многие начинают понимать, что подобного рода протест — явление неизбежное, но временное. Большинство уважающих себя немецких парней попадают в похожую ситуацию. В 16 лет они посылают на … своего отца-банкира, тот говорит, что перекроет все счета. Парни уходят на улицу, выбривают ирокез, набивают на щеке и пальцах татуировки и идут бухать с панками. Спустя два года асоциальной жизни они возвращаются домой, их стригут, выводят татуировки, одевают галстук и отправляют на работу в офис. Это, можно сказать, школа жизни.

Остается лишь 5% тех, кто пошел дальше и зашел в своей модификации за черту невозврата. Эти люди навсегда уходят в андеграунд, они будут работать только в шоу-индустрии или заниматься фрилансом. Таких людей в Минске немало, но они живут в своем закрытом мире, поэтому вы редко увидите их на улице. Делая себе огромный «тоннель», разрезая язык, рисуя татуировку на пол-лица, задайтесь вопросом: готовы ли вы пойти именно по этому пути?

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. db@onliner.by