Летом 1968 года на берегу безлюдного озера, окруженного горами, приземлился небольшой одномоторный самолет. Из него вышел человек средних лет, вытащил из салона несколько сумок, помахал пилоту и оглянулся. Позже он вспоминал одну из первых пришедших ему в голову мыслей: «Получится ли у меня справиться со всеми испытаниями, которыми грозит эта дикая земля?» Вокруг была Аляска, и медведей там бродило куда больше, чем людей. Ричард Преннеки долго шел к решению оставить цивилизацию ради этого глухого уголка нетронутой природы, но, радикально изменив всю свою жизнь, похоже, за следующие 30 лет не испытал ни единого сожаления. Сейчас про него сняты документальные фильмы, написаны книги, изданы его дневники, в которых он тщательно, день за днем описывал происходившее вокруг. Преннеки стал легендой самого бескомпромиссного штата Америки, доказав на собственном опыте: в 50 все только начинается.
Читать на OnlínerАляска давно привлекает людей, которые стремятся к одиночеству, хотят бросить вызов дикой природе или найти гармонию, психологическое равновесие в этих заповедных пейзажах вдали от суеты, циничности, порой равнодушной жестокости «Большой земли». Увы, но истории таких духовных и физических поисков часто пишутся кровью. В 1981 году фотограф-натуралист Карл Макканн, прилетевший туда в творческую экспедицию, погиб спустя девять месяцев жизни в удаленном уголке северо-восточной части штата. У него просто закончились припасы. В 1992-м от истощения в национальном парке Денали умер Крис Маккэндлесс, Супербродяга, чей поход по Аляске больше напоминал авантюру. В 2003-м медведи гризли убили и съели Тимоти Тредуэлла, посвятившего изучению этих животных 13 лет, и его подругу.
Все эти трагические случаи показывают, что легкомыслия Аляска при всех ее фантастических пейзажах и биологическом разнообразии не прощает. История же жизни и трансформации Ричарда Преннеки одновременно демонстрирует, что при должном рассудительном подходе к этой земле она способна сделать годы жизни на ней лучшими.
Кажется, что Ричард, или Дик, как называли его друзья, готовился к такому выбору все первые пять десятилетий своей жизни. Он вырос на ферме в богом забытом уголке штата Айова — in the middle of nowhere, в полнейшей глуши, как принято называть в США такие места, как его родной Примроуз. Окончив лишь начальную и два класса средней школы, он бросил образование, чтобы помогать отцу в работе на ферме, и главной его страстью стала техника. Суровые условия взросления в условиях Великой депрессии закалили характер Дика и приучили довольствоваться малым, но не отбили желания познавать новое. В возрасте 23 лет, купив на сэкономленные деньги Harley Davidson, он несколько месяцев путешествовал с другом по стране, перебиваясь случайными заработками.
Но каждая из этих работ давала ему новый опыт, новые знания и навыки.
Во время Второй мировой Преннеки два года прослужил плотником и ремонтником на базе в Перл-Харборе, чуть не погиб от подцепленной где-то ревматической лихорадки, а после демобилизации впервые кардинально поменял свою жизнь. Возвращаться в Айову с ее однообразными кукурузными полями Преннеки не хотел — вместо этого он уехал сначала в дождливый лесной Орегон, а затем и тот показался ему недостаточно северным. Землей обетованной стала Аляска.
Преннеки переехал туда в 1950-м и следующие годы вновь находился в поисках, регулярно меняя работу. Механик на станции слежения за спутниками, расположенной на острове Кодьяк, рыбак на траулере, добывавшем лосося, рейнджер в национальном парке Катмай — с каждым своим новым занятием он все глубже погружался в аляскинскую природу, постепенно приходя к ключевому решению в своей жизни. В 1965 году произошло событие, послужившее финальной каплей. В результате несчастного случая во время сварочных работ Преннеки чуть не потерял зрение. На полное восстановление понадобилось пару лет, и все это время Ричард уже целенаправленно готовился к уходу от цивилизации.
«Вам не нужно иметь много денег, чтобы наслаждаться жизнью. В жизни вокруг есть красота, надо было только научиться замечать и ценить ее», — писал он в дневнике.
Тем не менее определенную сумму, которая помогла бы ему впоследствии отказаться от необходимости получать заработную плату, он накопил. Ричард был исключительно рациональным человеком, в котором не было ни грамма романтического авантюризма, как в столь многих случаях добровольного отшельничества, закончившегося трагически. К 1967 году он сделал продуманный выбор, который оставалось лишь претворить в жизнь.
Летом 1967 года он прилетел на Твин-Лейкс, двойную озерную систему, расположенную в 150 километрах к юго-западу от Анкориджа, крупнейшего города Аляски. Он уже несколько раз бывал в этих местах, где находился охотничий домик друзей, и буквально влюбился в регион. Горы, реки, озера, изобилие животных, рыбы — и почти полное отсутствие людей. Если не рассматривать теоретический вариант многодневного пешего похода, единственным способом связи с цивилизацией был самолет, обычный или гидро, способный садиться прямо на поверхность озер.
Первый сезон Преннеки посвятил заготовке еловых бревен, ну а 21 мая следующего, 1968 года, вновь выйдя из салона самолета, он начал свою стройку. Благодаря четкому плану и отличным плотницким навыкам хижина, ставшая основным местом обитания Ричарда на следующие три десятилетия, была готова фактически за лето. Просторный особняк герою был не нужен. Это был небольшой домик габаритами 5×3,5 метра с дверью и тремя окнами. Крыша была также сделана из бревен, покрытых слоями дерна и мха. Все это обеспечило неплохую термоизоляцию в условиях суровых аляскинских зим и прохладного лета, ну а аккуратно сложенный из найденных здесь же камней камин давал недостающее тепло. Внутри находились двухярусная кровать, плита, шкафы для вещей и рабочий стол, где Преннеки предстояло провести немало времени за заполнением дневника наблюдениями за природой.
Вокруг хижины быстро появились и необходимые хозпостройки. К востоку расположился сарай для инструментов, объединенный с туалетом, к югу — лабаз, по сути, склад для продуктовых припасов, стоящий на высоких столбах. Последние были необходимы, чтобы на еду — важнейший в данных условиях ресурс, обеспечивающий выживание, особенно зимой, — не покусились дикие животные, в первую очередь имевшиеся вокруг в избытке бурые медведи. Столбы были аккуратно обернуты листами жести, чтобы даже самые ловкие из хищников не смогли забраться наверх.
Естественно, электричества, водопровода, телефонной связи и прочих достижений цивилизации в усадьбе Преннеки не существовало и не могло существовать — не только из-за технической сложности. Они были ему просто не нужны, более того, именно от этих «ненужных удобств» он, кроме прочего, и хотел сбежать. Даже холодильник у него был импровизированный: металлические баки, врытые в землю ниже уровня вечной мерзлоты, обеспечивали хранение скоропортящихся продуктов даже летом.
При всем при этом Преннеки вовсе не был сторонником возвращения к первобытной жизни. Он привез с собой необходимые инструменты, пусть даже порой и изготавливал себе их замену самостоятельно. Время от времени его навещали друзья, привозя на самолете те вещи и продукты, которые Ричард не мог добыть сам. Процесс стройки и ведения в дальнейшем своего быта он фиксировал на фото- и кинопленку, да и в принципе не отрицал достижений научно-технического прогресса, если расценивал их как полезные. Но все же настоящее удовлетворение он находил в ситуациях, которые обычно кажутся заурядными.
«Я обнаружил, что самые простые вещи доставляют мне наибольшее удовольствие. Они не стоили мне больших денег. Они просто воздействовали на мои чувства. Вы когда-нибудь собирали огромные ягоды черники после летнего дождя? Или проходили через рощу деревьев, чтобы увидеть голубое небо за мерцающим золотом листьев? Или натягивали сухие шерстяные носки после того, как сняли мокрые? Или грелись у камина после возвращения с мороза? Мир полон таких вещей».
Ричард Преннеки стал адептом осознанного потребления задолго до того, как этот тренд набрал популярность среди миллениалов и зумеров. Главным принципом его жизни, основой его этики стала убежденность в том, что он не должен своим присутствием наносить ущерб окружающей его природе, должен брать от нее только то, что по-настоящему необходимо. Хорошей иллюстрацией такого поведения стала эволюция его отношения к охоте. Первоначально она вместе с рыбной ловлей составляла важнейшую часть его занятий, при этом Преннеки, застрелив лося или оленя, использовал его тушу фактически полностью, оставляя природе и естественным процессам распада лишь скелет.
Со временем его взгляды эволюционировали еще больше, и он вообще прекратил охотиться.
Вместо этого он разделывал жертв других охотников, периодически приезжавших в окрестностях его озер исключительно ради развлечения. Для такого рода публики животное представляло ценность лишь как трофей, и часто его просто бросали, забрав с собой лишь самые ценные фрагменты — остальное доставалось Преннеки.
Восьмидесятые принесли в жизнь героя серьезные изменения. В декабре 1980 года американский Конгресс принял закон, согласно которому 48 млн акров (около 19,5 млн гектаров) земель штата объявлялись национальными парками и заповедниками. Хижина Преннеки оказалась на территории нацпарка Лейк-Кларк, что накладывало на Ричарда определенные обязательства. Первое время он жил на этой уже охраняемой территории фактически нелегально, но быстро наладил полное взаимопонимание и с администрацией, и со смотрителями-рейнджерами. Сыграли свою роль и его уже многолетнее существование там, и ответственный подход к использованию парковых ресурсов.
Рейнджеры во время обходов принялись регулярно навещать его, даже помогая с доставкой нужных вещей. Преннеки же, в свою очередь, присматривал за «своей» территорией, сообщая смотрителям о появлении в районе его озер браконьеров. Пятилетние договоры с администрацией, легализующие хижину Ричарда, в итоге превратились в пожизненное соглашение.
Ричард Преннеки не был отшельником-затворником. Одиночество не было для него самоцелью. Его навещали друзья, рад он был и случайным встречам с туристами, которые все чаще стали приезжать на Аляску, если, конечно, они вели себя уважительно по отношению к природе. Каждую зиму после выпадения устойчивого снега он оборудовал импровизированную взлетно-посадочную полосу и поддерживал ее в рабочем состоянии. Уходя из дома надолго, Преннеки всегда оставлял на столе карту, где отмечал место, куда направлялся. «Чтобы мое тело могли найти», — шутил он в ответ на вопрос «Зачем?».
Уже в 1973 году вышла книга «Одиночество одного человека: аляскинская одиссея», в которой друг Преннеки Сэм Кейт на основе дневников и наблюдений Ричарда рассказал его историю. Постепенно, по мере новых переизданий Преннеки стал известен сначала на Аляске, а потом и среди всех американских любителей дикой природы. И вот, в какой-то момент он уже сам превратился в достопримечательность, ради знакомства с которой люди стали специально приезжать к озерам Твин-Лейкс.
Ричард Преннеки мог упасть с лодки в ледяную воду и утонуть, подхватить воспаление легких и не дождаться помощи, повстречаться с агрессивным бурым медведем и сорваться с горы. Как показывает история, Аляска, а тем более Аляска вдали от крупных населенных пунктов — это место, не терпящее сантиментов. Однако философия героя, его образ жизни и поведение как нельзя лучше соответствовали местным суровым нравам. Он покинул свою хижину в 82 года, в 1999-м, когда возраст и здоровье уже стали серьезной обузой. Еще четыре года Преннеки прожил с собственным братом в Калифорнии, где и умер в 2003-м в возрасте 86 лет.
В 2007 году его хижине и окружающим ее хозпостройкам был присвоен охранный статус, а сами они — музеефицированы как «отличный образец традиционной аляскинской бревенчатой хижины». Ныне это место — важный пункт в большинстве туристических маршрутов по национальному парку Лейк-Кларк. Да, эта местность уже далеко не такая уединенная, как полвека назад, но в ее популяризации есть заслуга и Ричарда Преннеки. Ему повезло. То, что многими энтузиастами сейчас воспринимается как долгожданный отдых от будней, для него было обычной повседневностью.
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by