Между двух полярностей в отношении к материнству — «Раньше женщины вообще в поле рожали, чего ты ноешь?» и «Дети — это невыносимая тяжесть бытия» — мы пытаемся нащупать здоровую середину вместе с тремя молодыми мамами. У наших героинь разный жизненный опыт и разные взгляды, но все они сходятся в одном: не стоит рьяно размахивать знаменем «Я мать, я героиня!». Onliner узнал у своих собеседниц, есть ли жизнь в декрете, насколько Минск приспособлен для маленьких детей, как выглядит послеродовая депрессия, что делать с конфликтами на «элитных» детских площадках и почему важно, чтобы папа мог заказать пиццу.
Читать на OnlínerИтак, знакомьтесь:
— Когда вы узнали, что ждете ребенка, был страх? Боялись не вписаться в городскую жизнь и свой привычный уклад?
Татьяна Шаповалова: Я осознанно готовилась стать мамой, хотела этого. И потому в общественных местах всегда наблюдала за поведением мам. Помню, у меня было жуткое негодование от того, что материнство в большинстве случаев людям не в кайф. Я видела либо кричащих, орущих на полу детей в магазинах, либо уставших женщин, которые одной рукой тащат ребенка, а второй вытирают заляпанную одежду. Понятно, это жизнь. Но у меня родилась, можно сказать, злость: все так ждут детей, а в итоге материнство не приносит удовольствия! Становишься вся такая непричесанная и обслюнявленная.
И мне захотелось доказать — то ли себе самой, то ли другим мамам, — что декрет может быть в кайф.
Да, на тебя порой опрокинут капучино или обкакают в самый неожиданный момент. Ты можешь уставать, не высыпаться. Но большинство дней будут счастливыми — веселыми, классными, с улыбкой. Так что страха у меня совершенно не было, а было такое упрямство. Цель. Даже во время бессонных ночей в декретном я вставала и говорила: «Все равно у меня будет прекрасный день и все будет хорошо!»
Наталья Муржикова: Я тоже была готова к беременности, это не было для меня сюрпризом. Запланированный, желанный ребенок. Вообще, не было никакого страха, что я куда-то не впишусь. Но, скажу вам, первого ребенка я родила восемь лет назад, и тогда Минск был совсем другим. Совершенно. Не было столько центров развития и так далее. Поэтому я очень много занималась с сыном сама, была настоящей «мамой-развивашкой»: весь балкон забит картонными коробками, носочками, тканями, желудями и шишками. Многое делала своими руками.
Дарья Бублик: И у меня страха не было. Родила я в 30 лет. Это считается поздновато для первых родов. Так что мы были готовы, очень ждали ребенка. И дочка отлично вписалась в нашу жизнь, несмотря на то что, как выяснилось, у нее большое шило в попе (смеется. — Прим. Onliner).
— Сейчас легко заметить две полярности. Поколение наших родителей вообще не говорило ни о каких страхах и трудностях материнства. Полное табу на эту тему: мол, все рожают, и ты справишься. Нынешнее же поколение, наоборот, привыкло слишком много рефлексировать на тему «Как тяжело быть родителем». И тогда в материнстве как будто вообще не остается ничего радостного, один сплошной черный ком забот…
Т. Ш.: Слушайте, ну появились же стиральные машины, подгузники, в конце концов! К чему драматизировать?
Д. Б.: Я слышала, как доктор Комаровский говорил по радио, что сегодня из материнства почему-то стали делать героизм. Подвиг. Раньше такого не было. А теперь, если ты родила — все. Мать. Героиня! А ведь это просто естественная часть нашей жизни.
— Ваша жизнь в декрете — какая она?
Т. Ш.: Моя жизнь в декрете стала интереснее, чем была до. Потому что до рождения ребенка все ограничивалось офисом, одним и тем же узким кругом общения. А в декрете жизнь словно расширилась: новые знакомства, контакты, консультации. К тому времени стал активно развиваться Instagram, и я поняла, что назад в офис мне не хочется.
Сейчас мой обычный день выглядит так. Мы завтракаем всей семьей. Потом муж с Таей едут в сад — примерно к десяти утра. Поэтом я быстро делаю домашние дела, параллельно смотрю в Instagram и Telegram накопившиеся сообщения по работе. Затем либо бассейн для сына, либо йога для меня (специальные занятия, куда мамы приходят с детками). Вообще, в городе много таких спортивных активностей. Есть даже занятия на петлях, где дети тоже играют рядом. Возвращаемся домой, я работаю в интернете, а Степан играет рядом или спит на балкончике. Если хорошая погода, идем гулять. Там я тоже параллельно отвечаю на деловые сообщения. Вся работа — в телефоне, так что окей. Вечером забираю дочку из сада. Часто ходим на мероприятия в город. Или везу ее на занятия: английский, вокал. И только самым поздним вечером, когда нужно искупать Таю, Степу, уложить, почитать каждому книжку, начинается что-то по трешу (смеется. — Прим. Onliner). Цыганская беготня.
— Как вы справляетесь с усталостью?
Т. Ш.: Кофе. И сигареты. Шутка. Я стараюсь сильно не сдерживать эмоции, если честно. Могу иногда сказать: «Я сейчас буду злиться!» И злюсь. Бывают, конечно, всякие ситуации, за которые потом стыдно, не буду скрывать. Мне кажется, у каждой мамы такое случается, когда совсем усталость накрывает.
Н. М.: Для меня декрет — это вдохновение. Я в семье была единственным ребенком, а у меня двое сыновей. И когда я вижу, как между ними выстраиваются отношения, наблюдаю как зачарованная. Да, было тяжелое время, пока младшему не исполнилось год и два месяца. А потом стало классно. Началась жизнь. Я тоже, конечно же, как любая мама, могу срываться, ругаться. Вот, например, вчера вечером мой сын пошел на тренировку без ботинок. Возвращается за ботинками — забывает рюкзак. Приезжаем на тренировку — рюкзака нет, спортивной формы нет… Так что да, в материнстве есть все. И тяжелые моменты тоже.
Как я справляюсь с усталостью? Занимаюсь с психотерапевтом. А еще, как и многие другие мамы, хожу на тренировки, уделяю время себе: уходовые процедуры и так далее.
Д. Б.: Моя жизнь в декрете была очень разнообразная. Летом мы ходили по всяким фестивалям — сейчас их, слава богу, проводится много. А зимой ездили по гостям. Тогда еще не было детских кафе, таких как «Андерсон», или коворкингов, поэтому я брала ребенка — и в путь.
Вообще, это большое дело для молодой мамы — иметь водительские права и автомобиль. Сразу расширяет границы. Иначе рискуешь засесть в своем районе, покрыться плесенью, погрузиться в глубочайшую депрессию.
А насчет стресса… Я, наверное, из тех мам, кто очень ценит личное пространство. Поэтому не решаюсь на второго ребенка. 30% времени уделяю себе. Стресс снимала бассейном, посиделками с девчонками, походом в кафешку. Не погружалась в материнство полностью. Считаю, что в первую очередь ты должна оставаться женщиной и только во вторую — быть мамой.
— Вы когда-либо сталкивались с послеродовой депрессией?
Т. Ш.: Да. Когда родилась дочка, она была спокойным ребенком, хорошо спала днями и ночами, не плакала. И мне было очень скучно. Тогда я начала свой первый бизнес-проект. Сама себе устраивала недосып. В течение дня я была с дочкой, а ночью работала. Мне казалось, что у меня столько сил! Наверное, это был адреналин или выброс гормонов. Я могла лечь спать в три, четыре утра, и не потому, что меня ребенок будит, как это в основном бывает у мам и как это у меня сейчас со Степаном, а из-за своего собственного желания поработать. Где-то через полгода усталость накопилась, и я почувствовала, что истощена. Это могли быть неконтролируемые слезы, которые начинались без причины. Пустота на душе. Не хотелось никуда выходить, вообще ничего не хотелось. Тогда я сделала перерыв в работе на пару месяцев, поехала в отпуск с мамой — и полегчало. Я поняла, что нужно уменьшить нагрузку, отказалась от сторонних проектов, сконцентрировалась на Mamago, а тут как раз Таюха подросла и пошла в садик. Все как-то само разрулилось.
Н. М.: У меня была депрессия после рождения первого сына. Думаю, от того, что я очень сильно готовилась к одному исходу событий, а получилось иначе. Роды оказались не такими, как я планировала. Экстренное кесарево. И потом — грудное вскармливание, которое не сразу удалось. Было нелегко, я не спала ночами, очень переживала. Огромное чувство вины, мол, я какая-то «недоженщина», как же это так — не родила сама! А еще момент с уборкой. До появления ребенка я была безумной чистюлей. А тут все полетело в тартарары! И пока я не перестала хотеть все везде успевать, то очень плохо себя чувствовала. Переживала. Когда я прекратила каждый день мыть пол, оставила в доме беспорядок и стала заниматься ребенком, мне полегчало. А муж тогда работал о-о-очень много, еще больше, чем сейчас, представляете? Я нашла себя в занятиях с сыном, и мне стало хорошо.
Т. Ш.: Мы часто говорим об этом.
Существуют ведь некие каноны женской «правильности». Мол, настоящая женщина должна быть идеальной хозяйкой. Наготовить, убрать и тому подобное. На самом деле мама должна быть счастлива — и тогда будет счастлива семья.
Очень хорошо, когда мужья понимают и принимают, если жена сегодня зайдет в кулинарию и купит там еду. Или: «Дорогая, давай закажем пиццу». Или: «Купить тебе робот-пылесос?» Можно даже раз в месяц службу клининга вызывать. 50 рублей за уборку квартиры. Черт возьми, даже имея одни только декретные в 500 рублей, можно себе позволить!
Д. Б.: Многое зависит от второй половинки. Как мужчина на это смотрит. У меня, например, депрессии не было. Ну, может, неделю была… Потому что у меня тоже было экстренное кесарево… Я не смогла кормить ребенка грудью и ревела каждый день по этому поводу, пока муж не хлопнул кулаком по столу и не сказал: «Все, женщина, идем за смесью, успокойся!» В итоге у меня ребенок — искусственник. А неделю после родов я провела в самобичеваниях: все, я «недомать». Но потом это состояние прошло. И здесь многое зависит от мужчины. Если он тебя каждый день будет попрекать новым ужином и обедом, загнется любая женщина.
Н. М.: Даже если муж не будет, найдутся женщины, которые станут сами себя очень сильно попрекать.
Т. Ш.: Но есть ведь и другая крайность. Я у себя в офисе видела. Жена недавно родила, она в декрете и каждые полчаса звонит мужу на работу: «Я больше не могу! Он обкакал меня, приедь помоги». Или: «Я боюсь его помыть!» Такое тоже бывает.
— Вы спокойно берете детей всюду с собой?
Т. Ш.: Мое мнение такое: практически все места в городе должны быть приспособлены к тому, чтобы появиться там с детьми. За исключением каких-то баров, ресторанов, кальянных, где есть алкоголь и табак. Во-первых, туда не стоит приходить с детьми. Во-вторых, там их и не ждут. Должны быть какие-то места, где людям просто хочется отдохнуть, а не слушать, как детки кричат, бегают. Я хоть и за кид-френдли-Минск, но в адекватных границах.
Сейчас очень популярны книжные магазины-кафе («Букашкин дом», «Книжная нора», «Либрерия»). А еще коворкинги, где ребенок может поиграть, а мама — поработать за ноутбуком или встретиться с подружкой, перекусить, выпить чаю, поиграть в настольные игры, почитать книгу («Мамский дом», CanGuru, Mama House Club, «Мамслет Club»). И мне это очень нравится. Еще мы ходим в аквапарки, кафешки, рестораны с детскими комнатами…
Д. Б.: Что касается общественных мест, здесь многое зависит от того, как мама сама реагирует на публичность. Ведь есть женщины, которые переживают: «Как же это мой ребенок крикнет или упадет на пол? Что обо мне подумают окружающие?» Многие мамы не могут выйти в общественные места из-за собственных надуманных страхов. Вот мы с мужем и дочкой вчера ходили в суши-ресторан — недетское место. Было девять вечера. А у Алисы порваны колготки: муж забирал из садика и не заметил. Я, честно говоря, минуты три попереживала в коридоре, а потом подумала: «Ай, ничего страшного». И мы в итоге сели за столик, вообще никто на нас косо не посмотрел. Моя дочка лазила по подоконнику, светила колготками, занималась своими делами — никто ни слова не сказал. Абсолютно нормально восприняли. Удивительно.
Н. М.: Но, согласитесь, Минск стал таким только сейчас. Потому что я хорошо помню случай: с маленьким Степой мы сидели на летней террасе ресторанчика, я аккуратно покормила его в накидке, а мне сделали замечание, мол, с ребенком нужно сидеть дома и нечего младенца по кафешкам водить! Сейчас Минск становится дружелюбнее. Европеизируется.
Т. Ш.: Помню, как я после четвертого курса универа съездила в Америку поработать и вернулась с идеей: нужно открыть салон красоты для детей! Даже бизнес-план начала писать. И тогда на весь город был один-единственный вшивенький салон, а сейчас практически в каждом торговом центре есть детские парикмахерские, их очень много. А батутные арены! Их вообще не было. Когда моя Тая родилась, открывалась первая батутная арена. Оно все прямо на глазах разрастается! И коворкинги тоже. Я думаю, что через пару лет они будут в каждом районе.
Д. Б.: Я против, когда все делают напоказ. То же кормление ребенка грудью. Есть такие женщины, которые вот прямо специально это делают. Демонстративно. И накидку даже не набрасывают! Так делать не надо.
Не надо махать этим знаменем: «Я героиня! Я женщина! Я родила ребенка!»
Н. М.: Про коворкинги. Знаете, их сотрудники сами говорили мне, что мамы не приходят работать, как было задумано, а приходят общаться. Никто не пользуется зарядками для ноутбуков. Мне кажется, наши мамы так устали пока что, им не до работы… Не хватает поддерживающего сообщества. Хочется пообщаться с другими мамами и спокойно попить кофе.
Т. Ш.: Я вам скажу, Минск еще не супер. Если для наших старшунов-большунов, которые едят нормальную еду, уже есть много мест, то вот с малышом в годик-два куда пойти? В большинстве кафе нет простых блюд, хотя бы отварной брокколи и так далее.
— Как вы решаете/решали вопрос с деньгами в декретном? Зарабатываете сами? А если нет, как справляетесь с отсутствием собственных денег?
Н. М.: Мы с мужем посчитали, что услуги няни и развивающие занятия для детей стоят больше, чем вся моя зарплата. У меня ведь оба мальчика не ходят в сад. Поэтому мы решили, что я буду заниматься детьми, домом, собой. На работу не вернусь. Так что не могу сказать, что у нас в семье равноправие. Все-таки мой мужчина — добытчик. Но у меня есть своя карточка, на которую муж начисляет финансы каждый месяц, я ей пользуюсь.
Важно быть со своим партнером в диалоге и договориться так, чтобы каждому было удобно и никто не был обижен.
Д. Б.: По чесноку, до декрета уровень жизни был выше. После рождения ребенка мы стали жить скромнее. Бывало даже такое, что не хватало на жетончик на метро или булку хлеба. Поэтому я вышла на работу. Можно было урезать свои желания, конечно. Но до декрета я привыкла жить по-другому и не хочу ущемлять себя или своего ребенка. Пусть он знает, что такое море, солнце и так далее. Хочется зарабатывать.
Т. Ш.: Когда я вышла в декрет, стало намного сложнее, потому что я хорошо зарабатывала. Мы ездили отдыхать по нескольку раз в год, на шопинг в Вильнюс и все такое. После рождения Таи многое изменилось… На данный момент ситуация такая, что мое маленькое дело вышло на самоокупаемость. Но этого недостаточно, потому я дополнительно подрабатываю: веду Instagram для одной компании. Декретные на двух детей у меня — около 530 рублей. А на одного ребенка женщине платят примерно 360 рублей.
— Не разгуляешься, однако.
Д. Б.: А я хочу защитить наши декретные. Нормальные они. По сравнению с той же Россией — достаточно неплохие. Я не беру в расчет Европу — там женщина вообще всего три месяца сидит в декрете, при этом декретные — это среднемесячная зарплата. По три года дома никто не проводит. Поэтому, я считаю, у нас еще неплохие условия для мам.
— Достаточно ли в Минске пеленальных зон, комнат для кормления?
Т. Ш.: Я считаю, главная проблема не в комнатах для кормления, а в том, что в городе до сих пор слишком мало пандусов. Хочется, допустим, зайти в магазинчик кофе себе купить — а там во-о-от такие ступеньки! Или, например, в метро с коляской спуститься — целая эпопея.
Д. Б.: И даже если пандус на месте, это не означает, что им можно пользоваться. У нас, например, во дворе пандусы такие узкие, что ни одна коляска не помещается.
— Минск уже не тот уютный трехэтажный город из пятидесятых. Как детям играть во дворе? Что вы думаете о закрытых детских площадках за шлагбаумами?
Т. Ш.: Мое мнение такое: если вы хотите свою личную площадку, поселитесь в коттедже и сделайте там себе площадку. Потому что Минск — для людей. У меня был странный случай с жильцами ЖК «Лайт» на Казимировской. Там открыли очень классные детские площадки, я об этом узнала, поехала с дочкой поиграть. Увидела, что там шлагбаум, преспокойненько припарковалась, и мы пошли. Потом я выложила видео в сторис: мол, смотрите, мамы, какие клевые площадки. После чего жильцы этого района просто засыпали сообщениями в директ: «Удалите, вы не имеете права, это наша личная площадка, и мы не хотим, чтобы сюда приходили мамы со всего города».
А я думаю, что площадки — для всех. И огораживать их шлагбаумами — это не дело.
Был еще один случай. Помните видео, на котором одна мама на детской площадке жилого комплекса «Славянский квартал» ударила вторую: мол, ты не из моего района, убирайся? Треш. Честно скажу, я против этого. Общественные места на то и общественные, в том числе площадки, даже за шлагбаумом. Если вы совсем не хотите, чтобы к вам заходили, сделайте как в «Новой Боровой»: за забором и под замком.
Н. М.: Я за шлагбаум в плане безопасности, потому что движение стало очень активным и просто страшно за детей. Без шлагбаума можно попасть под колеса машины или велосипеда.
Что касается того, где детям играть, — хорошо, что они вообще выходят на улицу! Современные мальчики и девочки очень сильно перешли в онлайн, перестали играть во дворе. Тут много этических моментов с появлением GPS-часов и так далее. Есть ли у наших детей личное пространство и свобода перемещения?
Д. Б.: Я не против шлагбаумов, это вопрос безопасности. По поводу «Гуляйте, дети, на своей площадке» — вопрос сложный. Например, мы, жильцы, своими деньгами складывались на детскую площадку, которая у нас во дворе в Брилевичах. По 150 рублей примерно. Все квартиры складывались. Площадка у нас не огорожена, и, когда чужие дети приходят, начинают ее ломать, это неприятно.
А вообще, я считаю, это проблема государства: нет нормальных площадок в городе. Люди вынуждены скидываться сами. И я понимаю, почему дети приходят к нам. Вокруг полно площадок, где стоят только песочница и вот эта советская горка-железка — все.
Так что это проблема государства. Будь в каждом районе качественная площадка, не было бы таких конфликтов.
— Итак, можно ли назвать Минск кид-френдли-городом сегодня?
Н. М.: С высоты своего восьмилетнего материнского опыта я могу сказать, что Минск стал гораздо более кид-френдли. Условий для того, чтобы младенцам и дошкольникам было комфортно, становится все больше. Начинают появляться интересные места: научные музеи, опытные программы. Куча спортивных секций. Поэтому да, безусловно, Минск можно назвать городом, дружественным к детям.
Т. Ш.: У меня подружка живет в Лондоне, ее дочери 3 года. Так вот, она часто приезжает в Минск и говорит: «Какие вы счастливые! У нас если что-то и есть для детей, то это закрытые клубы, и нужно платить по 250 фунтов в месяц, чтобы туда ходить. Я уже даже задумываюсь, не открыть ли в Лондоне коворкинг. Потому что особо податься некуда. Да, много всего для молодежи: парки, инсталляции, тусовки. Но, когда я стала мамой, Лондон для меня закрылся. Приезжаю в Минск с удовольствием: взахлеб иду в соляную пещеру, в аквапарк, стригу ребенка в детском салоне красоты, отправляюсь с мужем в кафе с детскими игровыми зонами, где мы можем спокойно поесть и выпить вина, а ребенок занят игрой». Есть чем гордиться, когда слышишь такое. Хотя наверняка существуют более кид-френдли-страны, чем Беларусь.
— И последний вопрос. Справедливо ли называть декретный «отпуском»?
Д. Б.: Первые полтора года — точно нет, потом — да. По крайней мере в моем случае это было так. Когда дочери исполнилось полтора года, с ней стало просто, она могла сама себя чем-то занять.
Т. Ш.: Для меня — справедливо. Потому что большой процент мам, и это точно можно сказать из нашего опыта, не возвращаются на работу. Значит, у них есть достаточно свободного времени, чтобы осознать себя и понять, чем хочется заниматься дальше.
Н. М.: Я думаю, вот что самое главное: декретный отпуск закончится через три года, а материнство — это на всю жизнь. И нужно будет продолжать находить время на ребенка, на работу, на мужа, на дом, на себя… Так что да, можно назвать это время «отпуском». А самое сложное начинается потом.
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by