История о защите интеллектуальных прав американского бренда New Balance в Беларуси началась в конце позапрошлого года. Тогда многие индивидуальные предприниматели из Минска и других городов нашей родины познакомились с патентным поверенным Валентином Рачковским. Собственно, этот юрист и ведает защитой, занимаясь всеми административными и гражданскими делами. Речь идет как о параллельном импорте, так и об откровенном фейке. Товар изымали, проводились суды, некоторые бизнесмены просто заканчивали заниматься продажей New Balance. Правда, нашлись и сильно несогласные.
Читать на OnlínerСомнения в силе полномочий патентного поверенного возникли у некоторых «ипэшников» практически сразу после предыдущей публикации. Подлинность доверенности долго вызывала у них вопросы. Затем некоторые бизнесмены стали требовать документы и давить на это во время судебных разбирательств. Больше всего выделились ИП Дубровская и ИП Брылев, чьи адвокаты много говорили о правомерности действий Рачковского. Возник новый поворот.
ИП и их адвокаты крайне уверены в себе и напирают на то, что их успешные кейсы теперь могут использоваться в судебной практике других заинтересованных в NB бизнесменов. Патентный поверенный тоже крайне уверен в себе и намерен продолжать в том же духе. Мы поговорили со всеми.
Коротко, про что это все:
Витебский бизнесмен Михаил Брылев больше года находится в судебном процессе. Он торговал кроссовками New Balance, привезенными из России, но после встречи с патентным поверенным перестал. Брылев проявил упорство. В своих доводах он напирал на несоответствие документов белорусского представителя NB. И остался более чем доволен итогом последнего (на данный момент) заседания.
— В начале прошлого года Рачковский написал на меня заявление о нарушении исключительного права на товарные знаки. Витебская таможня начала производство об административном правонарушении по части 3 статьи 9.21 КоАП Беларуси. Но в октябре суд Октябрьского района Витебска прекратил дело за отсутствием состава правонарушения. Областной суд поддержал выводы суда первой инстанции.
В ноябре Рачковский обратился в судебную коллегию по делам интеллектуальной собственности Верховного суда Республики Беларусь с иском в интересах компании «Нью Бэленс Атлетик, Инк» о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на товарные знаки. Судебная коллегия 30 декабря 2019 оставила исковое заявление без рассмотрения на основании статьи 165 ГПК Республики Беларусь в связи с тем, что оно подано лицом, не имеющим полномочий на его подписание и предъявление.
В органы таможни и суды патентный поверенный представлял доверенность, оформленную в порядке передоверия российской фирмой АО «МФК ДжамильКо» за подписью ее гендиректора Киры Владимировны Балашовой, действующей, как следует из текста, на основании доверенности, удостоверенной государственным нотариусом Содружества Массачусетс (США) Аилин Маккарти 24 июля 2018 года. Апостиль 2061805 удостоверен в Бостоне, штат Массачусетс, 25 июля 2018 года.
В итоге суд истребовал (в административном деле — по моему ходатайству, а в гражданском — по своей инициативе) у Рачковского дополнительные доказательства: американскую «доверенность», подтверждение полномочий лиц, подписавших и первичную американскую, и российскую доверенности.
Патентный поверенный неизменно отвечал резким отказом, требуемые документы не предъявил.
Так, суду Октябрьского района Витебска заявлял, что такое требование является незаконным, что с его участием рассмотрены уже десятки дел в других судах, включая Верховный, и таковых нигде не требовалось. После многократных требований суда Рачковский удосужился представить только для беглого осмотра судье некое электронное изображение доверенности на своем ноутбуке, которое отказался как показать другим участникам процесса, так и приобщить к делу в распечатанном виде.
А по гражданскому делу в Верховном суде в ходе предварительной беседы 4 декабря 2019 года Рачковский представил свои многостраничные письменные рассуждения, в которых отстаивал позицию, объясняя, почему нет необходимости представлять в подтверждение своих полномочий иные документы, кроме российской доверенности.
В итоге судебная коллегия по делам интеллектуальной собственности в предварительном судебном заседании не допустила Рачковского к участию в деле в качестве представителя истца. А потом оставила иск патентного поверенного без рассмотрения в связи с его подачей неуполномоченным лицом.
Причина такого активного невыполнения Рачковским предложения судов по подтверждению своих полномочий стала ясна мне при изучении практики по аналогичным делам с его участием. В тех случаях американская доверенность все-таки была представлена.
У Брылева и его адвоката следующие претензии к американской доверенности:
— Нужно понимать, что американская правовая система значительно отличается от нашей. В большинстве штатов США нет нотариуса в привычном нам смысле. Например, чтобы получить статус notary public (публичный нотариус) в штате Массачусетс не обязательно быть юристом. Публичным нотариусом может стать аптекарь, парикмахер, кассир в табачном киоске и так далее. В силу этого полномочия публичного нотариуса очень ограничены. Это лицо не уполномочено проводить юридический анализ документов, подпись на которых заверяет, и даже читать их. Не входит в круг его обязанностей и проверка полномочий человека, чью подпись он заверяет.
При подготовке к делу я проштудировал море юридической литературы, внимательно изучал практику наших и иностранных судов и даже знакомился с американским законодательством. К примеру, выяснилось, что российские суды при проверке полномочий представителей американских фирм исследуют не только доверенность, заверенную публичным нотариусом, но и весь пакет документов в подтверждение полномочий лица, поставившего свою подпись — от учредительных и локальных документов компании до должностных обязанностей этого конкретного человека.
Более того, зачастую, чтобы американской компании обратиться в суд за защитой тех или иных прав, например интеллектуальной собственности, согласно ее уставу, соответствующее решение должен принять коллегиальный орган или конкретное должностное лицо компании. Таким образом, даже нахождение сведений о «подписанте» доверенности в выписке из торгового реестра является явно недостаточным.
Безусловно, для подтверждения своих полномочий представителю американской фирмы одной лишь доверенности и выписки из торгового реестра не хватит.
— Полагаю, Рачковскому на всех стадиях — как работы по административному делу, так и при обращении в Верховный суд с гражданским иском — было известно, что доверенность от имени юридического лица «Нью Бэленс Атлетик, Инк» не удостоверялась, что российская доверенность, на которую так уповал Рачковский, содержит не соответствующие действительности сведения о правовой сути американской «доверенности».
Кроме того, в судах Рачковский всячески настаивал на своей исключительной теоретической подкованности и информированности о порядке и правовом регулировании вопросов оформления полномочий представителя, настойчиво ссылаясь на международные акты и российское законодательство в качестве подтверждения достоверности и достаточности заверенной в России доверенности. Считаю, что, действуя таким образом, патентный поверенный намеренно превозносил юридическую силу американской «доверенности».
В итоге предприниматель, который доволен итогом тяжб с Рачковским, написал жалобы на патентного поверенного во все таможенные органы, Национальный центр интеллектуальной собственности (НЦИС) и прокуратуру.
— Я направил жалобу для возобновления проверки в уголовно-процессуальном порядке, так как ранее я обращался в ОБЭП в связи с тем, что мне пришла претензия выплатить деньги в размере 19 тыс. рублей на неизвестный мне счет в США, — говорит Брылев. — В настоящее время мной перед правоохранительными органами также поставлен вопрос о даче надлежащей оценки использованию Рачковским документов, содержащих, как мной уже говорилось выше, недостоверные сведения.
История еще не закончилась. Мне поступает информация, что Рачковский оформил еще одну доверенность, пользуясь которой предъявляет новые претензии к предпринимателям. Будет ли она признаваться судами надлежащим подтверждением его полномочий, я пока не знаю.
Мне не раз приходилось слышать от окружающих, что «у нас нет правосудия», «в судах тебя никто не будет слушать», однако я убедился, что это не так. Конкретно в моем случае белорусские суды очень внимательно разбирались с моим делом. В любом случае, думаю, мы с адвокатом изменили или как минимум значительно повлияли на ход всех дел, связанных с NB.
Сложилась очень неприятная история, в которую попали белорусские бизнесмены, причем сами об этом не подозревая. Я уверен, что всего этого можно было избежать.
Дело в том, что подавляющее большинство наших предпринимателей — добросовестные участники рынка. Мы не покушаемся на чьи-либо исключительные права, мы не «захватывали» и не «оккупировали» товарные знаки. Мы абсолютно легально с точки зрения белорусского законодательства приобретаем товары со всеми товаросопроводительными документами. Мы не злодеи, которые захватили что-то чужое и не хотим отдавать это!
Если кто-то считает, что нарушаются его права, то у нас в стране есть претензионный порядок урегулирования споров. Правообладатель ведь может отправить письмо, в котором предупредит о нарушениях и попросит устранить их. И я уверен, что, получив такое предупредительное письмо, белорусский предприниматель обязательно отреагирует на него положительно: зачем нам проблемы? После выполнения требований, которые изложены в письме, конечная цель правообладателя по защите товарного знака была бы достигнута.
Но только ли в защите товарного знака дело? Мне и другим предпринимателям в итоге пришли претензии на огромные суммы. Например, мне Рачковский выставил сумму требований, эквивалентную $9000, предпринимателю из Минска — $10 000, а из Гомеля — $20 000.
В настоящее время существует такой алгоритм действий: Рачковский пишет заявление, что вы предлагаете к продаже товары без согласия правообладателя, к вам на торговый объект выезжают оперативные сотрудники и изымают товары и документы, при этом советуют «признаваться, тогда штраф будет по минимуму и без конфискации», и наш доверчивый предприниматель соглашается на все.
Подписав признание, бизнесмен создает себе сразу целый набор проблем, которые с большой долей вероятности приведут его к банкротству.
Предприниматель уплачивает штраф, товары конфискованы в доход государства — казалось бы, на этом все. Но через 4—6 месяцев объявляется патентный поверенный с претензией, в которой требует от вас денег, и аргументирует это уже в новом суде вашими признаниями и привлечением к административной ответственности. То есть административное дело, в котором вы признаетесь в правонарушении, затем будет использовано против вас уже в новом суде.
По моему мнению, всех предпринимателей ожидают такие претензии о компенсации. На сегодня требования отправлены только «избранным» (по выражению самого Рачковского) лицам только по той причине, что у патентного поверенного еще не сформировалась судебная практика по взысканию компенсаций. Я и мои коллеги — первые «избранные». Если мы проиграем, то на очереди все остальные.
Адвокат Кира Касьянова представляла в суде интересы ИП Дубровской, которая заведует обувным магазином в ТЦ «Замок». 10 января прошлого года милиционеры изъяли там 312 пар кроссовок продукции общей стоимостью 78 000 рублей. Предпринимательницу привлекли к административной ответственности, а товар вернули. Правда, он до сих пор лежит мертвым грузом. Пока что с ним ничего нельзя сделать. Адвокат Касьянова делает нажим на «пока что».
«Реализовывались с нарушением законодательства». В Минске изъяли более 300 пар кроссовок New Balance
— Я давно интересовалась, почему одежда и обувь известных мировых брендов в Беларуси стоят в два раза дороже, чем за границей, и почему наши граждане вынуждены ездить за любимыми товарами в другие страны, чтобы купить эти товары по доступной цене? В декабре прошлого года специально заглянула в фирменный магазин New Balance в Кракове. Пара самых дорогих кроссовок стоила около 250 белорусских рублей. Вернувшись в Минск, зашла в местный брендовый магазин — 495 рублей. На официальном сайте американской компании — та же картина. В российской части сайта стоимость кроссовок в два раза выше, чем в польской, немецкой и так далее.
Адвокат высказывает свое мнение по этому поводу.
— Контрафакт бывает технический и юридический. С техническим контрафактом все понятно: поддельный товар, который выдают за товар известного бренда и с которым, без сомнения, нужно бороться.
С юридическим нужно разобраться. Как правило, это подлинный лицензионный товар владельца бренда, предназначенный для продажи на территории другого государства.
Формально владельцу товарного знака должно быть все равно, на какой территории и кем товар продается, чем больше продано, тем лучше. Но тут возникают интересы крупных дилеров — оптовых поставщиков брендовых товаров.
Если товар поставляется польскому дилеру и часть этого товара поступает на территорию Беларуси, это может нарушать только права российского дилера, которому переданы права на товарный знак на территории Беларуси, а польские поставки, естественно, уменьшают продажи российского дилера в Беларуси. С другой стороны, дилер, получивший права на товарный знак на определенной территории, имеет возможность устанавливать собственные цены на товар — естественно, не ниже цен владельца бренда. И вот тут все зависит от жадности дилера: чем бо́льшую прибыль он захочет получать, тем бо́льшие минимальные отпускные цены на товар выставит и тем бо́льшую цену за товар придется платить потребителям в магазинах.
Возвращаемся к истории с ИП Дубровская.
— Моя доверительница Елена продавала лицензионные кроссовки New Balance, завезенные в страну по всем правилам. Правда, не из России, а из Польши. Ранее она продавала товар от российского дилера, но потом поняла, что минимальные отпускные цены, которые устанавливают россияне, слишком высоки и делают товар фактически недоступным для белорусов с учетом уровня зарплат. Пара кроссовок стоила почти половину средней зарплаты.
Елена Дубровская заключила договор с польским поставщиком лицензионного товара и законно ввезла его в Беларусь. Но российского дилера эта ситуация, конечно, не устраивала — он принял меры для устранения с рынка таких предпринимателей, как моя доверительница. Бизнесменов, которые ввозили лицензионные кроссовки из Польши и Германии, было несколько. И все, всем им пришлось отказаться от торговли кроссовками New Balance.
Мою доверительницу привлекли к административной ответственности в феврале 2019 года. Вину в правонарушении она признала, уплатила крупный штраф и прекратила продавать кроссовки New Balance, как и другие продавцы лицензионного товара.
Однако патентный поверенный начал принимать меры по взысканию с моей доверительницы очень крупной суммы компенсации за нарушение прав на товарные знаки в Верховном суде — якобы в пользу американской компании. «Якобы», потому что у нас есть обоснованное недоверие к документам, которые предъявил представитель российского дилера. С момента начала административных процессов зимой 2019 года патентный поверенный представил доверенность, выданную российским дилером.
В доверенности нотариус указал, что дилер действовал на основании другой доверенности, якобы выданной американской компанией New Balance. На просьбы ознакомиться, со слов моего доверителя, с американской доверенностью патентный поверенный устраивал скандалы с переходом на личности, обвинял в безграмотности. Появились подозрения: в чем проблема предъявить законную доверенность? Если она, конечно, законная.
При рассмотрении административных дел американская доверенность так и не появилась. На этом дело не кончилось. Патентный поверенный предъявил не менее двух исков в отношении предпринимателей в Верховный суд, который не стал довольствоваться его голословными заявлениями и настоял на предоставлении всех документов, которые обеспечивали право действовать от имени американской компании. А в американской так называемой «доверенности» все увидели, что ее подписал некий человек, в личности которого нотариус убедился по водительским правам, но не проверял его отношения к американской компании New Balance!
Работа любого нотариуса (и из США, и из Беларуси) предполагает перечень нотариальных действий. Одно нотариальное действие — удостоверение завещаний. Другое — выдача доверенности. Третье — удостоверение договора. И у каждого нотариального действия есть свои правила.
У белорусского патентного доверенного есть доверенность от российской компании в порядке передоверия. И там указано, что россияне выдают доверенность на основании американской доверенности с апостилем. Но что мы увидели, когда документы все-таки показали в суде?
Американский нотариус не удостоверял доверенность, а подтверждал подлинность подписи, поставленной на некоем документе.
То есть, грубо говоря, прихожу я с паспортом и говорю: «Подтвердите, пожалуйста, что внизу этого документа именно моя подпись». Нотариус не изучает, что это за бумага (пусть даже пустая), он просто пишет: «Ко мне пришел такой-то человек, предъявил свой документ, я убедился в его личности, и этот человек пописал эту вот бумагу». По этой логике любая уборщица может выдать доверенность от имени юридического лица…
В свою очередь, Верховный суд изучил все документы и оставил иски патентного поверенного без рассмотрения. Думаю, что патентный поверенный, как юрист, не мог не понимать разницы в нотариальных действиях. Выдавая один документ за другой, он упорно пытался ввести в заблуждение правоохранителей и суд, иначе зачем скрывать документы?
— А что дальше?
— История не закончена. Насколько мне известно, моей доверительнице предъявлены новые претензии. Дело будет рассматриваться в Верховном суде.
В этой истории нельзя было обойтись без Валентина Рачковского. И мы отправили ему свои вопросы. Комментарий согласовывался достаточно долго, но в итоге Валентин отказался от его публикации. Приводим мысли патентного поверенного тезисно.
Рачковский ответил, что им, как патентным поверенным, представляющим интересы NB в Беларуси, проведена существенная работа по защите бренда от нелегальной торговли. Это, как он считает, включает в себя защиту периметра рынка государства от поступления контрафакта с помощью таможенных мер и привлечение к ответственности нарушителей в отношении товара, который попал на рынок в обход таможенных мер (нарушение порядка декларирования или характерный для приграничных районов ввоз товара якобы в личных целях) или через неконтролируемые таможенными мерами поставки из стран ЕАЭС.
Как итог, в 2019 году завершены привлечением к ответственности более 50 административных дел. Однако Рачковский отметил неактивную, на его взгляд, работу (а порой ее отсутствие) государственных органов. В частности, это касается сертификации: большинство выявленных нарушителей не имели документов о соответствии или демонстрировали не имеющие к их продукции отношения бумаги. Налоговые органы и МАРТ не блокировали незаконную предпринимательскую деятельность, которая велась через соцсети, преимущественно за наличный расчет без чека и без документов на товар. Помимо этого, Рачковский считает, что и суды при рассмотрении административных дел по соответствующим правонарушениям не всегда проявляют одинаковый подход к оценке доказательств.
Что касается опубликованного адвокатом Касьяновой поста на ее странице в Facebook, Рачковский называет написанное недостоверным. Дескать, после его прочтения может создаться впечатление, что адвокат защищала интересы множества предпринимателей, допустивших нарушения в отношении товарного знака NB. Хотя к ней обратился только один предприниматель — ИП Дубровская, которая после получения претензии допустила повторный ввоз товара без разрешения правообладателя, что и явилось основанием для привлечения ее к административной ответственности.
Патентный поверенный отметил, что Дубровская — единственная из параллельных импортеров, которая предпочла внесудебному урегулированию путь прямого конфликта с правообладателем. По результатам рассмотрения административного дела предпринимательница была подвергнута максимальному по части 3 статьи 9.21 КоАП штрафу — 100 базовых величин (шкала для предпринимателей — от 50 до 100 базовых величин). Из всех дел за 2019 год это наибольший штраф для ИП.
Рачковский категорически не согласен и с претензиями Касьяновой по его доверенности. Говорит, доверенность от американской компании на имя российского субъекта в административном деле в отношении ИП Дубровской адвокат не запрашивала, какой-либо спор отсутствовал. В суде предпринимательница признала свою вину в совершении правонарушения. Доверенность на представление им интересов NB была продемонстрирована непосредственно в гражданском процессе в Верховном суде, где Касьянова ознакомилась с ней, и ни один из ее доводов о ненадлежащем оформлении доверенности суд не поддержал. Позицию о собственных полномочиях Рачковский изложил Верховному суду. Поэтому, если возвращаться к обсуждаемому посту Касьяновой, он считает, что употребленный адвокатом оборот «тщательно скрывалась» неуместен и неэтичен, а термин «скандал» в его отношении — оскорбителен.
И вообще, Рачковский направил обращение в Республиканскую коллегию адвокатов и Минюст. Оно было рассмотрено на уровне дисциплинарной комиссии Минской городской коллегии адвокатов. Патентный поверенный считает, что проверка проведена необъективно и поверхностно, поскольку, как следует из ответа, адвокат отказалась отвечать за свои слова и не признала, что пост касался лично Рачковского и его клиента. Председатель дисциплинарной комиссии указал, что в силу отсутствия фамилии поверенного и конкретного названия американской компании оценить достоверность и этичность публикации не представляется возможным. В настоящее время оценку действиям Касьяновой дает Республиканская коллегия адвокатов, а затем в зависимости от результата даст ее и Минюст.
По Брылеву у патентного поверенного следующие мысли. Мол, первоначально по результатам проверки таможенных органов витебский бизнесмен был привлечен к административной ответственности — штрафу с конфискацией. Такое решение было поддержано и Витебским областным судом. Однако затем постановления были отменены бывшим председателем Витебского областного суда с направлением дела на новое рассмотрение. Рачковский ожидаемо категорически не согласился с новым поворотом и изложил свое личное мнение о причинах отмены, которая, как он считает, не основана на законе.
В целом патентный поверенный говорит, что Брылев ввез контрафактную продукцию под торговой маркой NB.
В частности, при новом рассмотрении дела было рекомендовано изучить саму обувь и ее происхождение, хотя модели с такими характеристиками в линейке правообладателя отсутствуют, а конфискованный у ИП товар к моменту нового рассмотрения дела уже был реализован в порядке исполнения отмененного решения. Однако, несмотря на это, суды первой и второй инстанции пришли к выводу о невозможности установить состав правонарушения, потому что к тому моменту кроссовки уже были утрачены.
Рачковский продолжает: дескать, Брылев утверждал, что приобрел обувь у российского предпринимателя Баринова по цене 139 российских рублей за женские пары и 169 российских рублей за мужские пары, то есть менее $3 за пару. В суде же предприниматель пояснил, что он считает эту цену нормальной для оригинала New Balance, просто ее хранение на складе было невыгодно российскому поставщику, оттого стало проще продать ему за бесценок. А реализовывал Брылев товар уже в среднем по $45 в эквиваленте.
При этом приобретение кроссовок у официального дистрибьютора витебский ИП подтверждал ксерокопией декларации о соответствии, которая, как было установлено в процессе, ни ему, ни его поставщику держателем декларации не передавалась. Потребителям по этой же ксерокопии Брылев предъявлял товар как оригинальный. Источник происхождения обуви на рынке ЕАЭС никакими товаросопроводительными документами не подтвержден. Таможенные органы связывались с российскими коллегами: след поставки обрывается на российском предпринимателе, а его таможенным органам РФ обнаружить не удалось.
Рачковский считает, что эти обстоятельства давали суду все основания усмотреть в действиях Брылева состав правонарушения по статье 9.21 КоАП. По его мнению, точка в этом деле не поставлена. Патентный поверенный продолжает вести по нему работу.
Рачковский еще раз высказался о доверенности, отметив, что Брылевым и его адвокатом делались заявления о ненадлежащем статусе документов патентного поверенного на всех этапах рассмотрения дела, но доводы не были поддержаны ни одной инстанцией. То есть с этим аргументом никак не связано постановление председателя Витебского областного суда, который ранее отменил первоначальные решения.
Патентный поверенный отмечает, что сейчас работа с Брылевым и Касьяновой идет в двух направлениях: по линии административной и гражданско-правовой ответственности. Картина административного дела по Касьяновой Рачковским описана выше — ее клиент привлечена к ответственности с максимальным по санкции статьи размером штрафа. ИП Брылев также изначально был привлечен к ответственности, но текущее процессуальное положение осложнила позиция председателя областного суда.
Патентный поверенный не считает, что ИП Дубровская и ИП Брылев могут называть себя победителями в сложившихся обстоятельствах. Мол, в случае Брылева отмена постановления о привлечении к ответственности не обусловлена реабилитирующим обстоятельствами, просто сработали уязвимые места административного процесса. Причем у Рачковского имеется письменное признание нарушения витебским бизнесменом. Юрист отмечает, что это не является доказательством, но может стать штрихом к портрету.
Специалист считает важным дополнить, что по итогам прошедших заседаний проведена дополнительная переписка с судом, в ходе которой конкретизирована позиция суда до четко сформулированного основания недопуска. Команда Рачковского предоставила суду правовое обоснование применимости представленной доверенности, оформленной в порядке передоверия, со ссылками на применимое к доверенности право в соответствии с установленными для таких случаев (доверенность выдана в Российской Федерации) коллизионными нормами.
Итого имеется следующая позиция судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности: суд не считает возможным применение передоверия в гражданском процессе, если передоверяющее полномочия лицо само не входит в перечень упомянутых в статье 72 ГПК субъектов.
Рачковский считает, что обоснование имеет отношение исключительно к гражданскому процессу, а ни одного аргумента ответчиков о ненадлежащем оформлении доверенности суд не поддержал. И вообще, прямой нормы под такое обоснование суд не привел, она отсутствует, а существующая норма о передоверии не содержит подобного ограничения. То есть имело место толкование совокупности норм — мнение суда в чистом виде.
При этом правообладатель не лишен права повторно обратиться с заявлениями, что также указано в определениях суда. Устранение замечания возможно двумя путями: показать прямую доверенность от правообладателя или оспорить недопуск в установленном порядке. Прямую доверенность, говорит Рачковский, он уже получил, но и оспаривание недопуска со счетов не сбрасывается. Патентный поверенный считает это нарушением принципа диспозитивности, требующим реагирования.
Рачковский зафиналил свой комментарий следующим образом: мол, борьба ведется не против конкретных предпринимателей, происходит противодействие нелегальной торговле, нарушающей права бренда. На примере Брылева и Дубровской эффект достигнут — нелегальную торговлю по защищаемому бренду они прекратили и достоверно понимают, что произойдет, если возобновят ее. В судах, считает Рачковский, он лишь добивается фиксации этого эффекта в установленной процессуальной форме в рамках предусмотренных законодательством форм и способов защиты нарушенного права.
«Кроссовки. Обсуждаем все!» — для ценителей, заинтересованных и желающих узнать что-то новое
Ребята, есть вариант зацепить кроссовки на «Барахолке» Onliner
Читайте также:
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by