27-летний Артур Сыса работает директором сельхозпредприятия. В его подчинении — четыреста человек, четыре колхоза и свинокомплекс в Дубровенском районе. В СХП имени Ю. Смирнова молодой человек пришел на распределение главным инженером шесть лет назад. И затянуло. Теперь почти два года он возглавляет самое крупное хозяйство в районе. Сегодня Артур рассуждает, как развивать сельхозпредприятия, привлекать молодых в деревню и заботиться о четырех сотнях подчиненных.
Читать на OnlínerДиректор СХП разъезжает на служебной «Ниве» — удобная для сельской местности машина. Часто приходится кататься по полям и кочковатым дорогам. Мы встречаемся у местного кафе, где он изредка обедает (обычно на это у молодого начальника нет времени), и едем в контору. Рабочий кабинет Артура завешан дипломами, на стеллаже стоит несколько наградных кубков, на столе директора — сувенирные корова и свинья.
— Был в Берлине в командировке, там ЦУМ такой немецкий, пятиэтажный... По 7 евро купил коровку и свинку, — с удовольствием говорит он. — Но в основном у нас командировки по Беларуси — заграничными не балуют. Скоро поедем в Россию смотреть современные комплексы и фермы в Белгороде. После санкций россияне очень активно начали развивать свое сельское хозяйство, они молодцы. Покажут современные технологии сева на компьютерах и квадрокоптерах — мы же еще находимся между каменным веком и современным, а они перенастраиваются. Ну, Россия, у них есть деньги. Там воздвигают такие комплексы! На десять тысяч свиней построили за полгода.
Что символично, молодой человек родился в Горках — столице сельхозобразования. Его родители приехали учиться в БГСХА. Познакомились на первом курсе, на третьем поженились, на пятом, в 1992 году, у них родился Артур.
— Даже рос какое-то время в академии, остались фотографии, — улыбается герой. — Потом родителей переманили поработать в Дубровенский район — так они здесь и остались. Поэтому, можно сказать, я вернулся на родину. Сам я деревенский парень, вырос в десяти километрах от Дубровно.
После школы он поступил в ту самую сельхозакадемию в Горки на инженера. Его дед, отец и брат — тоже инженеры, это семейное. Артуру с детства нравилась техника, о выборе профессии он долго не думал.
— Говорят, БГСХА связана с селом, но инженером можно работать и на заводе. Это меня затянуло в сельское хозяйство, вот и остался. У нас на курсе было 380 человек, выпускалось 78. Из них на сельхозпредприятиях сейчас работает максимум восемь выпускников. Больше никто с селом не связан. Из моей группы только один парень и я. Мне хотелось после академии прийти работать инженером, а становиться каким-то большим начальником цели не было никогда. Так просто сложились обстоятельства. А понимаете, надо держать марку. Вот, например, грамоты, — он внезапно обращает внимание на завешанную стену кабинета. — Для кого-то это просто значки, но они показывают результат работы. А ходить где-то сзади в отстающих — это не мой подход.
Он пришел сюда почти шесть лет назад. Прислали на распределение, сразу же поставили главным инженером. Артур периодически заменял прошлого директора, а около двух лет назад того уволили.
— Какой-никакой опыт управления уже был. Когда работал инженером, все вопросы решал сам. Старался не беспокоить руководителя. Ты специалист и должен выполнять свои задачи. А каким макаром ты это будешь делать, никого не волнует. Делай, крутись, вертись, — смеется молодой директор. — Когда предложили должность, немножко упирался. Сказал, что поисполняю обязанности. Две недели поработал. Ну исполняешь, парень, поезжай к губернатору на согласование. Я мог бы отказаться и найти себе работу. Но, честно, мне нравится! Может, потому, что я сельский... Нравится работа с людьми, на поле, на производстве. Хотя бывает, что доводят. Кажется, кинул бы и ушел.
Пока мы говорим, у Артура стабильно звонит телефон раз в пару-тройку минут. Молодой начальник постоянно извиняется, периодически отключает дисплей.
— Пару минут с вами побеседовали, а уже семь звонков! Как-то посчитал, сколько за день входящих. Меньше пятисот не бывает! Звонят всякие фирмы, что-то предлагают: из отделов сбыта, руководители и заместители. Ну и мои подчиненные тоже.
Он рассказывает, что не любит сидеть в кабинете. С утра приехал, быстро подписал документы — и на производство. Потому что бумажная работа может затянуть на весь день.
— Я извиняюсь, механик звонит, надо ответить, — он говорит по телефону, а потом словно оправдывается: — Это мы сейчас белим фермы — надо привезти известь из Калинковичей, из Кричева — цемент, а за все надо заплатить. То техника, то запчасти... Деньги есть, но они все время растворяются.
Артур Сыса признается: работать тяжело, ведь предприятие огромное. В него входят четыре колхоза и свинокомплекс на двенадцать тысяч голов. В хозяйстве работает более 400 человек, а вместе с наемными в сезон — почти 500.
— В маленьких организациях, где цепочка выстроена и все специалисты на месте, руководитель отдыхает. Приехал — пальцем покомандовал, финансовые вопросы решил — все делается само. А я могу полноценно уделить себя каждому предприятию только в выходной, когда нет совещаний. В будни их бывает и по пятнадцать штук за день.
Рабочий день молодого директора начинается в полседьмого утра с ежедневной планерки. Заканчивается в восемь вечера, если повезет. В самый тяжелый для сельского хозяйства период — жатву — домой Артур добирался и за полночь.
— На селе не работаешь с восьми до пяти, а потом кинул и пошел. Тем более присоединили (несколько колхозов. — Прим. Onliner), такая махина — и это самое большое предприятие Дубровенского района. Начинается оно на рубеже Орши и Дубровно, заканчивается на границе с Россией. Хозяйство неплохое, работать можно. Да и коллектив попался добросовестный, люди приучены к порядку.
Артур вспоминает свое первое время в должности директора и говорит, что «пришел — и сделал движ». Звучит красиво, будто все было по щелчку. Но на деле сложнее: недостроенные сараи, дефицит кадров, гора сломанной техники.
— Фронт работы был, конечно, мама не балуй. Но молодой пришел, с азартом, все горело. За эти два года пришлось сильно переквалифицироваться с инженерии. Сегодня могу принять экзамен у любого зоотехника и агронома. Люблю развиваться: и почитать что-то, и посмотреть, и проанализировать. Стараюсь постоянно внедрять новое. Большинство сельхозпредприятий у нас работают по старинке. Я постоянно читаю научную литературу, езжу по разным предприятиям Беларуси. Уже побыл и на агрокомбинате «Снов», и в «Пуховичи-агро», и в «Великом дворе». И у нас недалеко есть «блатные» СПК — посмотришь, что-то переймешь. К нам в холдинг приезжают ученые, проходят собрания и семинары, «боевые сельхозучения», — смеется он.
Артур вспоминает, что первое время не знал, за что хвататься. Очень боялся выглядеть дураком в глазах своих подчиненных, сказать лишнего. Не знал, где брать топливо для техники, с кем и как договариваться.
— Особо ведь никто не учит — кинули. Выплывешь — молодец. Спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Было тяжело перестроиться, особенно влезть в животноводство. Осеменение, приплоды, расстановка скота, продуктивность, кормовая база... Первые месяца два я мало что понимал: как начнут что-то говорить, а я не знаю, о чем. Спросят, поднимут меня, а я глазами лып-лып — ничего не могу ответить! Е-мое, думаю! Но пришлось вникнуть.
Он говорит, что сейчас предприятие растет с каждым годом. Увеличился намолот зерна, стало больше надоев и поголовья.
— В Берлине нас учили, как получить хороший результат с минимальными затратами. Сегодня это больше всего нас интересует, потому что мы не сильно богатые. Не, ну молочка сегодня слава богу: 24,5 тонны доим, больше всех в районе. Выручка — 470—480 тысяч только на молоке за месяц. На «старые» деньги это почти пять миллиардов.
Артур рассказывает, что в летний сезон были «самые деньги»: коровы гуляли на пастбище, ели свежую и бесплатную растительность, никаких спецкормов им не нужно.
— При минимальных затратах, можно сказать, получали халявное молоко. Но у каждого хозяйства по-разному. Пока у нас нет современных автоматизированных ферм, мы не можем содержать коров в сараях круглый год.
Артур и вправду не засиживается в кабинете — запрыгивает в свою «Ниву» и едет в Оршу на мясокомбинат, чтобы проплатить плиты для свинокомплекса. Еще собирается заехать в головной офис агрохолдинга, которому принадлежит его хозяйство. Нужно закрыть вопросы по зарплатам — доходы возьмет от продажи молока и рапса. Дальше мы с директором говорим в машине. Параллельно он не без гордости показывает свои владения.
— Мне в хозяйстве другой раз на день бака бензина не хватает — «Нивка» берет 13 литров. Пока объедешь, туда-сюда. У нас только сельхозугодий — 11 402 гектара, пахотной земли — 8405. Несмотря на свою комплекцию, иногда за день и поесть не успеваю. Пришел — и с утра до вечера отбомбил. Летаешь день по предприятию, как электровеник. Вот вам уделяю время, а своих вопросов по горло.
Но в целом, говорит молодой начальник, работа у него интересная. Был бы запал. Чтобы достигнуть результата в любой сфере, он считает, нужны только две вещи: желание и здоровье. Хотя сам он практически не отдыхает. Видимо, желание это компенсирует.
— Сегодня у меня скопилось около трех отпусков, но и во время отдыха приходится решать много вопросов. Я вот даже на море ни разу не был, собираюсь как-нибудь слетать. А мой выходной — это воскресенье после обеда. Есть немного сожаления, что молодость проходит. Недавно был у брата на свадьбе — приехал туда только под вечер, потому что весь день работал. И потом каждые две минуты звонки. Вроде на свадьбе, отдыхаешь, но все равно нужно что-то решать. Иногда кажется, пускай бы оно все провалилось, накапливается усталость.
В сутки он спит не более шести часов, после работы время остается только на сон. Некогда заниматься спортом, встречаться с друзьями, его девушка порой обижается на загруженность Артура. Более-менее молодой директор отдыхает только на сессии — сейчас получает второе высшее в БГАТУ.
— Периодически заставляю себя бегать по вечерам, но меня хватает только на месяц-полтора, потом месяц-два не бегаю, сильно устаю. За время работы директором набрал вес — постоянно за рулем. Хотя и сейчас нахаживаю километры: в полях, еще где-то, но все равно движухи мало. Да и питание неправильное, редко получается нормально поесть.
По пути в Оршу проезжаем через поля. Артур говорит, что, даже если на поле пять одинаковых тракторов, он издалека узнает, кто на каком работает. Молодой начальник знает всех своих подчиненных, хотя их четыре сотни. Говорит, в деревне никто не хочет работать, особенно молодые.
— Переманил нескольких человек. Найти грамотных и толковых специалистов очень тяжело. У меня на предприятии хорошая зарплата. Может, это не космос, особенно для Минска, но 1700—1800 рублей отдельные специалисты имеют. А трудяги — механизаторы — на руки получают и по три тысячи. Конечно, получка варьируется. Но в нашем не очень богатом районе это достойная зарплата.
Он рассуждает, почему молодежь не хочет идти в село. Говорит, все хотят пятидневку с восьми до пяти.
— И это правильно, так и должно быть. Чтобы люди могли расслабиться и уделить время себе, семье, девушкам или парням. А кому такое надо? Таких дураков, как я, мало. Честно же, обычно на сельхозпредприятиях нет нормальных зарплат. Пришел молодой агроном — пускай 600 рублей каких будет получать, а то и 400. И ему прийти на посевную в шесть утра и уйти в девять вечера? И каждый день без выходных? И зачем ему это надо?
Артур утверждает, что за два года поднял зарплаты в среднем в полтора раза. Специалисты сейчас здесь получают 1700 рублей в месяц, им выдают служебный автомобиль, отдельный кабинет, штат подчиненных. Но рабочий день в «горячие сезоны» (в посевную и жатву) — с полседьмого утра и до восьми вечера.
— В праздники я для людей делаю выходной. За один день ничего страшного не случится, если это не животноводство. В сельском хозяйстве можно работать и с выходными, но должна быть четкая и конкретная организация работы. Допустим, начинается посевная — нужно засеять 1000 гектаров образно. Значит, делаем так: две недели отсеваемся (заплатим за переработку соответственно) — и потом отдыхаем, готовимся ко второму периоду. Люди сначала поработали две-три недели без выходных, а потом расслабленный режим, опять приходят на работу к восьми.
Сам Артур сегодня получает около двух тысяч рублей, но из каждой зарплаты у него высчитывают штрафы: директор несет ответственность за каждый нескошенный кустик, непройденный техосмотр и другие неполадки.
— В этом году у нас загорелась столярка. Из котельной ЖКХ летели искры и попали на наше здание. Электропроводка была исправна, но мне дали 30 базовых. И такой удачный месяц был — приехала санстанция, экология. Мы органику собирались вывозить на поля — все было аккуратно. У нас же ферма не плавала в навозе.
А в итоге за месяц я больше тысячи штрафа заплатил — на руки получил 800 рублей. С утра до ночи без выходных отработав. Вот в такие моменты и накипает. Хочется ведь работать и зарабатывать. Был бы женат и с детьми, наверное, кинул бы.
Самый главный фейл случился с ним в начале директорской карьеры — в первый же год на него завели уголовное дело. Пришли деньги из бюджета, ими нужно было погасить задолженность в агросервисе.
— Дали срок в десять дней. А я взял эти деньги и потратил людям на зарплату. Думал, что там эти десять дней, мясокомбинат сейчас рассчитается — и я все верну. В итоге у них арестовывают счета, и мы не получаем денег. И ч. 1 ст. 243 — нецелевое использование бюджетных средств. Я их вернул не за десять дней, а за двенадцать — два дня просрочки получилось. И меня поволокли в суд. Но в итоге дело перевели в административное, дали 20 базовых штрафа, — сейчас он вспоминает это с улыбкой.
Артур бодро решает свои дела в Орше и теперь может уделить время своему любимому занятию. Едет смотреть, как идет работа в его колхозах. По пути он рефлексирует о своем хоть и небольшом, но опыте управления хозяйством.
— Знаете, гордость берет. Все-таки прийти в 25 лет и управлять крупнейшим предприятием района... И слава богу, получается. Чувствуешь, что можешь. Пришел — не развалил и не уничтожил, — задумывается он. — Все-таки наше поколение надо ставить на такие должности, чтобы не топтаться на одном месте. За неполных два года моей работы мы достроили и запустили ферму в Застенках для доращивания КРС, в Старой Буде — ее не мог никто доделать с 2006 года. Теперь достраиваем сарай в Новой Буде, начал строительство в Мордохах. Плюс построили несколько сенажных траншей, а это очень большие затраты.
Артур заезжает на одно из полей — перекинуться парой слов с механизатором Василием. У мужчины из трактора вырываются биты — работа в поле начинает казаться веселой.
Молодого директора здесь все называют Петровичем и на вы. Он вспоминает, что первое время в колхозе люди его «проверяли на зуб». Долго присматривались. Не всем было приятно, что молодой ими командует.
— С людьми надо уметь корректно и правильно работать, чтобы они тебя понимали, быть открытым. Я хоть и строгий, но всех уважаю, особенно трудяг. Даже подстраиваюсь под них. Стараюсь и условия создавать, и зарплату хорошую выдавать. Вот победили у меня тысячники на комбайнах — профсоюз сделал кружечки с их фотографиями у комбайнов. Вроде такая мелочь, а для человека приятно. Грамоты сделали, выдали премии — и люди видят, что их работа замечена, — рассказывает он.
Артур Сыса считает, что сейчас люди и на селе осовременились, им нужны хорошие условия: домашний интернет, горячая вода, газ. А не как раньше — носить дрова и смотреть два канала по телевизору.
— Главное для меня — стараться не подводить людей. Если руководитель пустослов, люди это видят. Перестают верить — и работа дальше не идет, — продолжает рассуждать молодой директор. — За эти два года я стал более ответственным, взрослым. Все-таки за тобой стоят четыреста человек, у каждого семьи, дети, внуки. Ты не можешь никого подвести. Раньше я об этом не задумывался. Сейчас очень переживаю, чтобы никого не зацепить, не обидеть, а, наоборот, улучшать жизнь своих подчиненных. Но все равно должен быть порядок и дисциплина. Я очень требовательный, может, кого-то и напрягаю. Если такое предприятие не возьмешь в кулак и дашь слабину — все, дело уйдет.
Артур продолжает свой объезд по объектам. Заезжает на фермы, здоровается с рабочими и с удовольствием рассказывает, что сделал за два года своей работы.
— Греет душу, что есть результаты на предприятии. И по строительству много сделали, и скота нарастили. Очень хотелось привести в порядок и окультурить фермы. На территории мастерских покрасили заборы, асфальт положили, сделали беседочки, клумбочку — автопарк хоть какое-то лицо приобрел. Он у нас, конечно, не слабенький. Мы и другим предприятиям помогаем. Если смотреть за техникой, то 15-летние тракторы как звонок работают.
В одном из колхозов до его прихода вся документация велась на бумаге — не было компьютеров. Артур удивился и «немножко внедрил технологии». Говорит, за свои два года работы хотелось показать, что молодежь тоже может работать.
— Чего-то сверхъестественного и грандиозного не сделали, но ставим себе высокие планки. Хочется построить современный животноводческий комплекс, перейти на хорошие приемы, внести новинки и многое осовременить. Сейчас, например, обрабатываем почву немецкими агрегатами. Но многое увязывается в финансы, разом все идеи не воплотишь. Еще в идеале хотелось бы запустить свое производство — колбасный цех.
Он уверен: чтобы выдерживать такой график и получать результаты, нужно быть фанатом, сильно болеть за производство. На вопрос о том, не заглядывается ли он на должности повыше, молодой директор отвечает не задумываясь:
— Вы знаете, уже предлагали. Но я скажу так: не хочу. Не мое это. Лучше быть на производстве и общаться с людьми. А сидеть на одном месте я не могу.
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by
