Время сейчас жаркое. Столбик термометра улетает в космос, вода греется до совсем неприличных температур, а рыба в этой воде шалеет. Вам повезло, если вы сейчас попиваете что-нибудь очень холодное на берегу озера на севере страны. А люди как-то справляются на юге — у них там совсем Ташкент. А про рыбу мы заговорили не просто так: вроде бы время нереста прошло, а проблема осталась — ее тащат из теплой воды, ошалевшую и беспомощную, сетями всякие ловкачи. Их ловят — они снова тащат. Понаблюдать за этим историческим противостоянием мы отправились на Припять.
Читать на OnlínerМозырь плавится буквально на глазах. Бабушек, торгующих зеленью на улице, забирает скорая, ноги липнут к асфальту, люди меняют по три рубахи за день. Это мы вам описываем условия, в которых сотрудники Мозырской межрайонной инспекции охраны животного и растительного мира отправляются в рейд. Добавьте к этому куртку, берцы, спасательный жилет и полное отсутствие тени на воде, и тогда перестанете жаловаться в своих офисах.
Само понятие «межрайонная инспекция» звучит масштабно и очень серьезно. Сразу кажется, что здесь на одного нарушителя должно быть по три инспектора: один ловит, другой проводит профилактическую беседу, а третий пишет отчет в вышестоящие организации и ведомства. На самом деле все скромнее: штат — пять человек, районов в ведении тоже пять — Мозырский, Калинковичский, Ельский, Наровлянский и Хойникский. В общем, можно хорошенько заблудиться в этих дебрях «белорусской Амазонки».
Для начала немного сухих цифр:
Припять называют «белорусской Амазонкой» не просто так: местами река настолько широкая, что противоположный берег едва можно увидеть. Затоны, пойменные озера, практически дикие участки и зона отчуждения — все это накладывает свой отпечаток на ландшафт. Человеку офисному может показаться, что патрулирование Припяти — это работа мечты: свежий воздух, прогулка на моторной лодке и регулярные «детективы», которые случаются у инспекторов. На деле все немного прозаичнее, хотя романтики тоже хватает.
— Патрулирования как такового у нас уже нет: получили информацию — отправились в рейд. То есть каждый выезд наших инспекторов заканчивается составлением протоколов. Даже если с первого раза не задержали браконьера, во второй раз он обязательно попадется, — нас встречает начальник инспекции Валерий Лукашевич.
Сегодня выдался жаркий денек, и инспекторы закидывают в лодку бутылки с водой: река не спасет от палящего солнца. Главным в рейде будет заместитель Лукашевича Дмитрий Цык — опытный парень с внушительной биографией. Он закончил Мозырский пединститут, отслужил в роте почетного караула, поработал в исправительной колонии начальником смены, уехал на время на заработки в Россию, а затем приехал в Мозырь и уже третий год работает в инспекции.
План такой: мы спускаемся вниз по реке, проверяем затоны и проходим от Мозыря до Наровли. Проходим не просто так: у инспекторов «есть сигнал», который нужно проверить. То есть, скорее всего, найдем сеть. Вероятно, еще и ее хозяев.
В черте города Припять — это курорт. Сюда едут до работы, после работы и вместо работы, чтобы хоть как-то спастись от жары. Периодически встречаются и рыбаки на лодках, но нужно быть слишком смелым или слишком глупым, чтобы браконьерить на видном месте.
— Затоны и пойменные озера — это основное место, где водятся браконьеры. Есть реки помельче, но там и улов соответствующий, — говорит Дмитрий и рассказывает, что вообще происходит: — Сейчас водоемы высыхают, и рыба становится более доступна. Есть такие охотники, которые пытаются хапнуть как можно больше: устанавливают сети, хватают бредни. Их и ловим, пока получается. С начала года возбуждено 10 уголовных дел, речь там о больших ущербах, особенно во время нереста: в некоторых случаях доходит до 1000 базовых.
Чтобы вы понимали: за один прикид — так браконьеры называют один рейс за сетью с рыбой — можно вытащить 20—30 кг. Килограмм продают за 3 рубля. Короче, если трудиться без выходных, можно заработать без отчислений в ФСЗН что-то около 3 тыс. рублей.
Временами игра в кошки-мышки с инспектором напоминает психологический триллер — с засадами, уловками, погоней и последующими mind games. Опытный браконьер сразу сбросит добычу и сеть в реку, а потом будет долго рассказывать, что просто проплывал мимо и вообще понятия не имеет, откуда здесь сеть. Но инспектор — тоже человек опытный — к моменту задержания уже наверняка имеет запись на видеокамеру, которую можно смело посылать в какое-нибудь развлекательное телешоу или выкладывать на YouTube: будет гарантированно весело.
— Был один мужик — у него постоянно рыба сушилась: лещи, щуки, красноперки… Данные знаем, а где и что он ловит, понять не можем, — рассекает на лодке воду Дмитрий. — Навели справки: где работает, какой график — и по выходным старались проверять черту города. А он один на дело выходил — никому ничего не рассказывал. И один раз его задержали под новым мостом, когда рыба нерестилась. Ловил мужик наплавом: семь лещей у него нашли. Сделал два прикида и пошел на третий, тогда мы его и задержали. Он калач тертый — пытался и рыбу выбросить, и от сети избавиться. Но потом посмотрел видео и во всем сознался.
Видео, кстати, играет чуть ли не определяющую роль в модели поведения браконьера. Человек может до последнего отрицать свою вину, а потом посмотрит в суде съемку и во всем сознается.
Схема эта работает так: два инспектора сидят на лодке в засаде, еще один — на берегу. Ждут. Как только кто-то подплывает на лодке к сетям, начинается съемка. Когда фактурка на руках, к браконьеру подплывают и слушают увлекательную историю о том, как он просто мимо проходил.
— Разные люди встречаются… — Дмитрий просматривает пойменное озеро недалеко от Мозыря и ищет следы сетей. — Попадаются и «промысловики», у которых это поставлено на поток и другого заработка нет. А есть мужики, которые получают от этого адреналин. Они так и говорят: «Я родился на реке и всю жизнь здесь провел, а тут вы пришли и навязываете свои правила…»
Иногда в сетях находят захудалого карасика, а бывает действительно мощный улов.
— Например, в прошлом году были задержаны жители Светлогорска, которые ловили рыбу на затоне и причинили ущерб окружающей среде на 1332 базовые величины (около $16 тыс.). 216 особей рыбы, 70 кг — она вся была нерестящаяся, с икрой. Представьте, какое потомство могла принести эта рыба…
Хитростей много. Инспектор обращает внимание на пластиковые баки, которые обычно плавают посреди реки: браконьеры оттаскивают их ближе к берегу, чтобы сеть не зацепилась. Или вот еще: нужно внимательно следить за следами на воде — прямые линии скажут о том, что где-то здесь установлена сеть. Летом, конечно, проще, тогда как зимой, например, делают во льду дырку буром и отправляют туда сеть с радиоуправляемой «торпедой», которая отплывает на значительное расстояние, и обнаружить ее там очень сложно. Поможет только интуиция.
На «черном рынке» стоимость сети доходит до $300. Цена не маленькая, но и не большая, когда оцениваешь масштабы плетенки в 60—70 метров. Впрочем, это не тот товар, который можно купить в магазине и получить товарный чек: сегодня в Беларуси предусмотрена ответственность даже за хранение, но есть умельцы, которые втихаря плетут сети и сбывают их куда подальше — желательно в соседний район. А еще сети китайского производства (видимо, в этом секрет их дешевизны) возят из России: вот оттуда идет основной поток запрещенного товара. В Беларуси сети могут позволить себе разве что организации, которые занимаются промышленным выловом рыбы, но каждая должна быть промаркирована и отмечена специальными знаками. Короче, все очень сложно.
— Люди разные. Задерживали сторожа гребной базы, который «пауком» рыбу таскал. Один бывший военный у себя на даче нашел двоих безработных, и они ему рыбу ловили сетью. А во время нереста задерживали людей, которые по мелочи на дело не ходили. Это серьезные ребята, которые работали группами и имели свои каналы сбыта. То есть речь не про пять кило рыбехи в сетке… — мы подплываем к деревне с вполне говорящим названием Барбаров.
По всему видно, что деревня не из бедных: на берегу Припяти гордо стоят дачи, которым позавидовали бы даже большие столичные начальники. Зашли мы сюда не просто так: инспектор получил сигнал от сознательных граждан — вроде как в этих местах живут отец с сыном, которые таскают рыбу сетью. Глушим мотор и идем по течению, разглядывая знаки на воде.
— А вот и сеть, — Дмитрий показывает на тонкую линию, которая рассекает Припять.
«Сознательный гражданин» не соврал: здесь действительно обосновались браконьеры. В чем интерес таких «сознательных граждан»? Ну представьте сами: вы спокойно ловите рыбу удочкой, и тут приходят трое каких-то непонятных мужиков, ставят 60-метровую сеть и тащат все, что есть. Так себе ощущения.
Короче, мы решили затаиться и ждать. Когда прохладно, сеть спокойно может простоять пару дней, пока браконьер вернется за уловом. Но сейчас очень жарко, и рыба слишком быстро протухнет в сети, так что проверить ее придут вот-вот.
— Расскажу случай, когда были только мы с водителем, — нашептывает нам настоящий боевик Дмитрий, выглядывая из засады. — Браконьеров было трое: двое устанавливали сеть, а третий стоял на «фишке» и смотрел, чтобы никто не подошел. Сеть была около 100 метров, а подойти невозможно, потому что человек следит. Только мы подходим — во дворе собака начинает гавкать. Рыбы было много, и вдвоем они ее вытащить не смогли: попросили третьего подойти помочь. У нас была буквально минута-две, чтобы подобраться ближе — успели только спрятаться за металлический щит на берегу реки. Когда они несли рыбу, я включил фонарь и попытался задержать их. Двое начали убегать вдоль затона. Я за ними, а водителю кричу, чтобы с третьим оставался. А этот третий садится в лодку и начинает удирать. У водителя фонарика нет, в темноте потерял следы. А тех двоих я задержал. Следствие так и не установило, кем был третий браконьер.
Мы недолго кормим комаров, пришедших в себя к вечеру и обнаруживших солидную добычу. В том месте, где установлена сеть, слышен громкий разговор — кажется, никто и не собирается шифроваться. Полминуты — и мы на месте. В деревянной лодке с сетью в руках два мужика, которые смотрят на нас. Мы — на них. Немая картина длится недолго. Инспектор представляется, мужики гребут на берег. Это те самые отец и сын, про которых «была получена оперативная информация».
— Дык я родился на этой реке, — глава семейства Платон садится на корточки и подставляет комарам голые пятки. Это человек бывалый: его задерживают — он платит штраф, и так по кругу.
Легенда гласит следующее: Платон вместе с сыном два дня назад нашли на берегу реки 20-метровую сеть. Мужики решили наварить ухи и сегодня пошли на дело. Взяли у соседа — отставного полковника из России — лодку и поплыли ставить сеть. Рядом оказалась еще одна, но это не Платон с сыном ее ставили, а сосед. Где он, мужики не знают.
— А я вас первый раз вижу, — Платон затягивается и смотрит на Дмитрия. Тот отшучивается.
— Ну вот и встретились.
— Встретились и встретились, без этого ж не бывает. На реке жить и рыбу не ловить… — сейчас дядька реагирует на ситуацию философски: жизнь научила его стоически переносить эти неприятные процедуры, а вот раньше он был резв и с кулаками кидался на инспекторов. Теперь, видимо, понял, что уху за $200 попробуешь не в каждом элитном ресторане, и решил, что периодически может себе это позволить.
В прошлый раз Платона задерживали в 2017 году: тогда ему насчитали 460 рублей штрафа, который он потихоньку выплачивал с пенсии. Сейчас будет добавка: 16 базовых ущерба — около 400 рублей.
Ну а теперь самая увлекательная часть процедуры: Платон будет рассказывать, как устанавливал сеть, а инспекторы все это запротоколируют, посчитают рыбу и длину сети. Работы — часа на полтора. И потом снова в лодку: к рассвету браконьер потянется проверять сети.
— Дядька, что ж ты не успокоишься никак? — смеются инспекторы.
Платон невозмутимо закуривает и смотрит на сына:
— Волков бояться — в лес не ходить.
Читайте также:
Подписывайтесь на наш канал в «Яндекс.Дзен»,
чтобы не пропустить интересные статьи и репортажи
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by