---

Как выглядели бы древние боги и персонажи мифов, окажись они в современной Беларуси? Для ответа на этот вопрос мы собрали команду профессионалов и немного пофантазировали. Но прежде чем с головой нырять в матчасть, предлагаем посмотреть атмосферные фото.

Я встречаюсь с Дмитрием Скворчевским, кандидатом исторических наук и мифологом, в минском ресторанчике, где можно выпить лимонад «Пацалунак Азярніцы». Как выясняется спустя секунду, никакой Азярніцы в белорусских легендах не существовало. Это выдумка. Конечно, в исторических музеях не хранятся документальные фото русалок 4-го века, но и фольклор бывает достоверным. Подлинным. Об этом и не только Onlíner поговорил с автором книги «Па слядах багоў: нарысы беларускай міфалогіі».

Начинаю с вопроса провокационного: правда ли, что белорусская мифология — одна из самых объемных в мире, даже круче греческой? Дмитрий лишь улыбается. Оказывается, меряться мифологиями в среде серьезных историков — последнее дело. Абсурд. Да и как сравнивать? По количеству персонажей? Или сохранившихся текстов?... Тогда больше, чем в индийской Ригведе, не найти.

— Здесь важно вот что: о греческих, римских или скандинавских мифах мы говорим в прошедшем времени. А в Беларуси многие образы и предания остаются живыми вплоть до наших дней, особенно у деревенских жителей, — объясняет Дмитрий Скворчевский. — Разумеется, мифология 10-го века отличается от бронзового века и тем более 19-го столетия. Это не застывший музейный артефакт, а живая система, которая изменяется вместе с обществом. Когда-то люди говорили «ведьма», «черт», «домовик», а теперь — «полтергейст». Но суть одна.

Компаративная наука показывает: ядро белорусской мифологии такое же, как и у греков, римлян, иранцев, кельтов. Многие сюжеты — общие. Например, о Мировом древе и небесной горе, на которой пируют и ведут суд боги… «Раду радзяць, суды судзяць». Причем сколько точно богов было в белорусском пантеоне, сказать невозможно. Бессмысленно искать эту цифру. Если в европейской мифологии обычно все внимание — к богам высшего пантеона, то у нас много персонажей «низшей лиги»: духов и демонов, «нячысцікаў».

Обычно за пример берется летописный киевский пантеон князя Владимира: Симаргл, Хорс, Дажбог, Сварог, Стрибог, Мокошь. Возможно, дреговичи и радимичи, которые жили на территории Полесья, верили в них. Но были ли эти боги известны кривичам, большой вопрос. Увы, в белорусской мифологии много литературного вымысла и прямой фальсификации. Павел Шпилевский — а ведь на его труды до сих пор ссылаются! — наделил статусом богов 52 персонажа. Но многие из них — просто выдумка писателя, они не известны народной традиции. У нас, например, никогда не было Зюзи, Любмела, Кляскуна, Жижаля, гарцуков и т. д.

Главным богом у предков белорусов был Дьеус-Патер (*Dyḗus), он же Отец-Небо, или, по-простому, Бог. Да-да, это слово — языческого происхождения. Обычно богов называли так же, как и природные явления: Солнце, Месяц, Заря, Огонь… По легендам, «над багамі бог» создал мир. Греки называли его Зевсом, римляне — Юпитером, балты — Диевасом, индусы — Дьяусом. У славян образ верховного бога неба постепенно слился с Перуном — богом грозы.

Его женой, главной женской богиней, была Мать-Земля, она же Мать-Сыра-Земля. Самый древний образ, идущий еще от каменного века с «Венерами палеолита» — статуэтками плодородных женщин с налитыми бедрами, животами и грудями. Интересно, что мать всего живого — одновременно и богиня смерти, загробного мира.

Важный момент: белорусская мифология не делит персонажей на «плохих» и «хороших», абсолютное «добро» или «зло». Были ли боги милосердными? Вряд ли. Но справедливыми точно были. Даже черт мог не только обмануть, но и помочь. Как и русалки, весьма противоречивые персонажи. Для наших далеких предков были важными представления о мировом порядке. Что человек заслужил, то и получит. Поэтому боги не злые и не добрые, они адекватные.

Конечно, понятие «преступления» и заслуженной «кары» сильно изменились. Да, убийства и грабежи осуждались — но исключительно внутри своего племени. Что касается чужаков — пожалуйста, боги не будут против. А вот убийство пчел и разрушение улья — тяжкое преступление, вплоть до смертной казни. Даже язык зафиксировал это: «сабака здох», «конь здох», а «пчала памерла», потому что у нее есть душа, как у человека. Еще кара ждала тех, кто разбил священный камень, повредил почитаемое дерево, был уличен во вредоносном колдовстве или не уследил за погасшим святым огнем. Вот так изменилась норма.

Фольклорные источники описывали Перуна как сильного мужчину среднего или старшего возраста, с огненно-рыжей бородой и усами, посеребренными сединой, голубыми глазами. Эдакий типаж успешного военного. Часто его изображали с двумя камнями или дисками-жерновами: когда он бил в них, на небе появлялись молнии. И еще у него непременно должен быть каменный топор. Ну или хотя бы лук и стрелы. Кстати, когда молния подает на землю, она каменеет, верили предки белорусов. В 19-м веке Перун разжился более современным оружием: вместо топора в легендах и рассказах он уже владел винтовкой. И, мол, выстрелы его были звучными, как гром. В конце концов, образ Перуна окончательно заменил христианский святой Илья. В Брестской области у деревни Верховляны до сих пор существует средневековое языческое святилище, а рядом — «Перуново поле».

Любой сценарист вам скажет, что история не может развиваться без антагониста. У предков белорусов это был Велес, он же Волос. Пара «небесный бог — хтонический бог» обязательна, говорит Дмитрий Скворчевский. «Хтонический» в данном случае означает буквально «земельный», а не то, о чем вы подумали. В преданиях бог и черт, Перун и Велес вместе создают мир, а потом и разных существ. Велес отвечает за форму, а небесный бог вдыхает в нее жизнь. Велес — господин материи. И это вовсе не злодейская характеристика. Древние мудро рассуждали, что все должно быть в меру, в правильном соотношении, без перекосов. Нельзя жить одним лишь духом — как и одними лишь мыслями о деньгах. Для хорошей истории нужны оба, и Перун, и Велес. Велеса изображали по-разному: и как медведя, и как змея, и даже как черта с копытами и рогами, что вполне соответствует греческому Пану и сатирам. Часто в руки ему вкладывали жалейку или белорусскую дуду.

Велес — бог богатства. Очень респектабельный персонаж. Бизнесмен, сказали бы мы сегодня. Неудивительно, что ему молились ремесленники, торговцы и земледельцы. А еще он считался покровителем искусства. От эпохи к эпохе представления о внешнем виде божества менялись. В деревне Гоголевка Витебской области до сих пор сохранилась легенда про змея, который влюбился в местную девушку и частенько прилетал к ней. Уже в наши дни, по словам Дмитрия Скворчевского, предание изменило сюжет: змей, мол, приезжал на мотоцикле. Когда этнографы спросили у местных: «А зачем же змею мотоцикл, бабуля? У него ведь крылья», — те не растерялись: «А он их под пиджак прятал!»

Еще один мифический бог, по некоторым версиям родственный Велесу, — это Ужиный король. Змей огромных размеров, который мог превращаться в человека. Причем обязательно в очень молодого и красивого. По легенде, он влюбился в простую деревенскую девушку и сделал ее своей женой, Ужиной королевой. У них было двое детей, дочь и сын, которые потом стали птицами. Получается, верный семьянин, а вовсе не змей-искуситель? Точного ответа нет даже у Дмитрия Скворчевского.

Из фольклорных источников известно, что Ужиный король был хозяином подземного мира. Он охранял спрятанные сокровища и владел тайными знаниями. Осенью, «на Узвіжанне», Ужиный король с золотой короной на голове собирал своих подданных, змей. И, как гласит легенда, тот, кто найдет корону Ужиного короля (или хотя бы один ее зубец), получит способность видеть спрятанные сокровища, понимать язык животных и растений. Для этого следовало пойти в лес и положить на землю рушник или белую ткань, чтоб привлечь божество. А в более поздней версии легенды тот, кто просто увидит Ужиного короля, станет счастливым на всю жизнь.

В сохранившемся рассказе 19-го века он выступает даже как покровитель человека. Возможно, к тому моменту в народном сознании образ домашних ужей, которых очень ценили и уважали, слился с Ужиным королем.

Древние боги «высшей лиги» жили в основном на небе или под землей. А вот леса, поля, болота и дома, как считалось, населяли представители «низшей лиги» — духи и демоны. Один из самых харизматичных и довольно могущественных — это Доброхожий. На Гомельщине в него верят до сих пор! Он и домовой, и лесовик, и полевик, и русалка в одном флаконе — сверхъестественное существо. Может показаться человеку или оставаться невидимым. Больше всего Доброхожие напоминают эльфов. Сохранилось предание: одна женщина спасла ребенка Доброхожего, и тот в благодарность подарил ей «бесконечный» рулон ткани. «Сколько тебе нужно, бери, но до конца не разматывай». Так она и жила, беды не знала. Но потом ее соседи специально размотали рулон до конца из любопытства — и волшебное действие закончилось. Есть записи, что знахари обращались к Доброхожему, чтобы помогать людям.

Русалки в белорусском фольклоре — это вовсе не милые создания, как в диснеевском мультике. Некоторые источники утверждают, что русалками становились молодые утопленницы или души девочек, которые были прокляты родителями еще в материнском чреве. И в то же время именно в белорусской мифологии русалки — воплощение вегетационной силы и духа растений. Это одновременно и влага, вода, без которой невозможна жизнь, и сама сила роста. Именно поэтому зиму они проводят в озерах, весной выходят в поле, сторожат жито (да-да, одна из функций русалки в белорусской версии!), летом гуляют в лесах и лугах, а осенью возвращаются назад в воду….

Преданий про русалок очень много по всей Беларуси! Обычно их описывают как молодых девушек со светлыми глазами и светлыми длинными волосами, которые компульсивно расчесываются гребнем и покачиваются на ветвях березы. Танцуют, поют, могут заманить человека, позвав его по имени, и утопить. Особенно красивого мужчину.

Важный факт: в Беларуси русалки обычно без хвостов, с нормальными человеческими ногами. Хотя встречаются единичные варианты их описания с крыльями или змеиным туловищем.

Конечно, русалка способна защекотать в лесу до смерти, но она же может и помочь человеку — и таких преданий немало. Особенно если спасти ее ребенка. По одной из легенд, на «Русальным тыдні» можно словить русалку, и она ровно год будет жить в доме, служить хозяину, работать, причем молча, ни слова не произнесет. А питается русалка только паром от еды — выгода налицо!

Локальный полесский подвид русалки — Железная Баба. По словам Дмитрия Скворчевского, это существо с огромными железными грудями, которое может задушить человека. По другим источникам, она подкарауливает в поле вредных детей, которые портят колоски, хватает их, кидает в свою железную ступку, толчет и ест.

Еще один известный персонаж — Мара, родственница английского nightmare, французского cauchemar и польского zmora. Она фантом, призрак, кошмар, что является по ночам и душит человека, а в некоторых версиях легенд насылает безумие. Единственный способ спастись — вспомнить, что это сон, а не реальность, и проснуться.

На первый взгляд, Мара — злая сила, недоброжелательная человеку. Воплощение болезни. Когда она появляется в доме, верили наши предки, можно услышать металлические звуки. На окраине Петрикова известна легенда о привидении Мары, которое пугало людей: почему-то с бревнами на ногах, напоминающими лапы барсука.

Одновременно образ Мары уходит к древней Богине-Матери, отвечающей как за рождение, плодородие, силу земли, так и за смерть. Она хозяйка загробного мира. Но в этом потустороннем аспекте нет ничего злодейского. Наоборот, сезонный ритуал умирания, а затем возрождения природы невозможен без Мары. В соседней Латвии, например, Мара — это верховная богиня-мать.

Никак не обойтись и без волколаков, оборотней. Белорусы разделяли их на два вида. К первому принадлежали злые колдуны, которые охотно, по собственной воле превращались в волков. Мотивы у них были сомнительные, зловещие. Понятное дело, в народе их, мягко говоря, недолюбливали. Для превращения использовали ритуал с пятью ножами, через которые нужно перепрыгнуть. И если узнать заранее и незаметно умыкнуть один нож, то колдун-неудачник мог навсегда остаться человеком с волчьим хвостом, верили наши предки.

А второй вид волколаков — те, кто стал ими против воли, по принуждению. Жертвы ведьмаков. К ним относились с сочувствием и старались помочь. Такие волколаки были и не волколаки вовсе, а заиньки: животных не убивали, в лесу ночью не гуляли, старались держаться рядом с деревней и питаться соседскими яблочками. Как гласили легенды, если на такого оборотня накинуть пояс или одежду, он может снова стать человеком. Кстати, самым знаменитым волколаком на наших землях был Всеслав Чародей. Судя по всему, он превращался в волка добровольно и со знанием дела, но легенда все равно сохраняет позитивный контекст. Она связана с древней языческой традицией и образом Всеслава как справедливого властителя, объясняет Дмитрий Скворчевский.

Среди других колоритных персонажей: три Доли, похожие на греческих мойр, которые плетут нить судьбы; упыри, предпочитающие не столько кровь человеческую, сколько жизненную силу; Аржавень, обитающий в болоте; черти, ведьмы, лесовики — и десятки других сверхъестественных существ.

Что сегодня осталось от этой обширной мифологии, вопрос непростой. Суеверие о том, что «на Узвіжанне», 14 сентября, нельзя ходить в лес, поскольку змеи собираются в стаю, а во главе — Ужиный король в золотой короне, — все еще живо. Как и обряд «проводы русалки» в деревне Великий Бор в Гомельской области. Белорусские мифы живут и в сериале «Ведьмак», созданном на основе книг польского писателя Анджея Сапковского.

— Центральный мотив «Ведьмака»: отдай мне то, про что ты не знаешь, чего не имеешь — и это всегда оказывается ребенок! Очень популярный сюжет в белорусском фольклоре, — говорит Дмитрий Скворчевский. — Кажется, что среднестатистический горожанин 30+ уже не имеет никакого отношения к древним легендам, но это неправда. Как фэнтези или часть искусства, мифология продолжает жить. К тому же в тяжелых ситуациях, наиболее экстремальных, человек склонен возвращаться к архаичным практикам. Например, вы знали, что во времена Великой Отечественной войны белорусы массово делали «абракальныя абрады», чтобы фашисты не сожгли деревню? Как и в эпоху пандемии…

Что такое наша жизнь: плюс-минус 100 лет. А традиционная культура — это тысячелетия. Мы можем не осознавать, но это зашито в исторической памяти белорусов. 

В проекте участвовали стилист Мария Романова, дизайнер Артур Григарович, визажист Анна Шалик, стилист по волосам Даниил Снег. Примерить на себя образы сверхъестественных существ — Ужиного короля, Мары и Русалки — согласились не профессиональные модели, а читатели Onlíner: Юрий Шаблинский, Екатерина Петрович и Анжелика Быченя.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by