---

— Когда вы только начали жить вместе, случались ли некие дивные открытия по поводу бытовых привычек?

Анна Сармонт: Мы вместе почти 11 лет. А знакомы гораздо дольше. И за это время прошли путь от полного разделения бытовых обязанностей до равноценного включения. Кто бы мог подумать, что красавчик-парикмахер с роскошными кучеряхами, которого я случайно встречу в 16 лет в салоне красоты по пути в солярий и сразу же влюблюсь: «О, какой он прекрасный!» — спустя годы станет моим мужем и отцом четверых детей (улыбается. — Прим. Onlíner)?

Когда мы сошлись, мне очень хотелось выглядеть достойно — хорошей, хозяйственной, прямо-таки положительным персонажем (смеется. — Прим. Onlíner).

Дмитрий Сармонт: Она даже не разрешала мне убирать со стола за собой. Чуть ли не обижалась, если я мыл тарелку.

А. С.: Да-да, было такое. Я прямо говорила Диме: «Ты что, не трогай!» Ну, во-первых, знаете, любая хозяюшка не любит, когда установленный ею на кухне порядок кто-то нарушает. А во-вторых, я практически всю жизнь жила одна, с братом: мамы не стало, когда мне было восемь. А тут появляется мужчина и пытается «наводить красоту», заниматься уборкой, готовить — это было для меня непонятно. В итоге Дима клюнул на удочку, что можно ничего не делать по дому, хотя вообще-то он очень работящий.

Первые годы совместной жизни бытовые обязанности у нас были разделены на «мужские» (починить, прикрутить, почистить ботинки, вынести мусор и иногда пропылесосить) и «женские» (все остальное, включая уборку и готовку). Когда я забеременела, Дима ходил на работу, а я была дома, потому казалось естественным, что быт на мне, я должна приготовить ужин к его приходу. Все нормально.

Д. С.: Не было такого, чтобы я пришел домой и: «Женщина, неси мне ужин! Подавай тапки!» Никакой тирании. Просто Аня решила, что будет заниматься уборкой и готовкой — и занималась. Так распределились обязанности. А потом родился наш первенец, Платон, он плохо спал ночью, Аня не могла выспаться, и я приходил на помощь. Обязанности по дому начали плавно перетекать. У кого есть время — тот и делает. Таким стал принцип.

А. С.: Он врет! (смеется. — Прим. Onlíner). После рождения Платона я все равно взяла на себя почти все домашние обязанности. Тогда была очень популярна тема «яжемать», мол, женщина должна успевать все: и выглядеть прекрасно, и детьми заниматься, и курицу фаршировать блинами каждый вечер, и полы натирать до блеска…

— Нереалистичная иллюзия, которая может доводить до истощения?

А. С.: Да, она самая. Меня настолько захватила идея быть «идеальной мамой и хозяйкой», что я погрузилась в нее с головой. Мне хотелось быть лучше всех. Чтобы меня похвалили. Когда ты в декрете, твоя работа — это дом. Конечно, вместо работы хотелось самореализации дома. Facebook уже вовсю цвел, и я начала выкладывать, что мы делаем с детьми, как это здорово… Буквально через четыре месяца после рождения Платоши я снова забеременела, родился Тихон, спустя полгода я опять забеременела, родился Ерема… Все происходило быстро-быстро.

Тут еще важен мой бэкграунд. Сколько себя помню, все говорили: «У тебя такая мама была! И красавица, и на трех работах работала, и с детьми успевала позаниматься!» Все, с кем я только могла встретиться, вспоминали маму с настоящим восторгом. И мне хотелось соответствовать, быть похожей на нее. Именно память о маме тянула меня к светлому образу «идеальной жены».

Но при этом я не чувствовала себя «загнанной лошадью», у нас в семье было много счастья, все было хорошо. Сложности начались после рождения третьего ребенка: я перестала успевать. Обычно все четко планировала, составляла списки, но каждый день, как бы я ни старалась, сколько бы ни делала, оставались пункты без галочек. Трое детей, восемь списков — и три из них не закончены!..

Тогда я начала просить мужа взять на себя какую-то обязанность, например, посидеть с детьми, пока я съезжу в спортзал. Это было что-то новое для нашей семьи. Да, Дима оставался с детьми, но все равно у него был некий внутренний протест, напряжение: «Чего я должен с ними сидеть?» Так постепенно мы начали менять нашу жизнь. Это нельзя назвать каким-то революционным движением, скорее очень плавной медленной эволюцией. Но для меня все равно это была борьба под названием «Мне нужна помощь!». Потому что муж привык, что я со всем справляюсь, все хорошо, так зачем помогать?

Д. С.: Сама приучила (улыбается. — Прим. Onlíner). Перестройка была постепенной. Где-то мне нужно было помыть посуду (тогда посудомойки у нас еще не было), постирать, развесить одежду… Обычные бытовые вещи. Побыть с детьми или что-то для них сделать: поменять памперсы, подогреть смесь, встать ночью и покачать — это было для меня нормой с самого их рождения. «Ты мать, вот и иди к колыбельке, а мне завтра на работу, я ни за что не подойду к собственному ребенку», — такими токсичными штуками я никогда не увлекался. Понятно, что, когда жена сама справлялась со всей бытовой нагрузкой и детьми, я включался меньше. Но в какой-то момент стал помогать больше.

— Именно тогда Дима стал золотым мужем «из Красной книги», который по чесноку включен в быт и отцовство?

А. С.: Думаю, окончательное переключение случилось, когда я была беременна Агнией и попала в больницу. Сармонту пришлось остаться одному с тремя детьми надолго — на целых две недели.

Д. С.: Неправда, ничего не переключалось, придумаешь тоже. Я уже все умел делать к тому моменту.

А. С.: Какое! Помню, приехал ко мне в больницу максимально собранный. Я понимала, что это вынужденная собранность, которая — еще капля — и перерастет в усталость. Потому что дети были совсем маленькими. Любой мог сказать: «Я не хочу одеваться!» И что ты будешь делать? Всех троих нужно одеть, собрать, покормить, спустить с лестницы… Очень много взаимодействия, и каждую секунду нужно бдеть, чтобы один не ударился, второй не залез, третий не развернул на себя еду, которую, между прочим, нужно еще приготовить. Эмоционально очень сложный процесс. Вывозить тяжело. Особенно когда все обрушивается на тебя с непривычки. У меня это было постепенно: сначала с одним сыном привыкла, потом — со вторым, затем потихонечку — с третьим. Набралась опыта, сделала выводы, то, что было неправильно, поменяла… Мой путь к опытной маме растянулся на годы.

Д. С.: Да, когда все трое хотели в разные стороны — это были сложные моменты. Но, по-моему, я отлично справился. Всегда были такие дни, когда Аня, например, сцеживала молоко и уезжала на час-другой в тренажерку, солярий или в магазин. Чтобы я боялся остаться с детьми? Ну уж нет.

А. С.: Да, Дима спокойно оставался. Причем мужья моих подруг никогда не сидели с детьми, для них это было типа: «Вау, ничего себе! У тебя муж остается с детьми? Что, серьезно? С тремя?»

Д. С.: Для меня, наоборот, было странно, когда у друзей в семье папа ни разу детям памперсы не менял. Как так? Это же твой ребенок, бро!

Сейчас я могу делать и делаю абсолютно любые домашние дела: выношу мусор, сортирую и закидываю одежду в стиралку, а посуду — в посудомойку, развешиваю одежду, утюжу, готовлю «первое, второе, третье и компот» (борщ, запеченное в духовке мясо и томленый нут у меня получаются особенно хорошо), пылесошу, мою полы, убираю за собакой, ремонтирую, занимаюсь с детьми уроками, играю с ними, читаю на ночь сказки… С готовкой вообще никаких вопросов. Посмотрел рецепт того, что хочется, на YouTube — и вперед.

А. С.: Дима может все. Вообще все. У нас сейчас нет никакого гендерного разделения бытовых обязанностей. Представим ситуацию: мы приехали домой вечером, у троих детей школа, им нужно сделать уроки. Допустим, я могу помочь с английским или сольфеджио. В этот момент нужно приготовить еду и накрыть на стол — и тут меня отлично подхватит Дима. Он спокойно идет готовить, берет с собой кого-то из младших. Эмоциональную работу — утешать детей, контейнировать их переживания, разделять волнения — мы тоже делаем оба. Вместе решаем, как быть с приступом буллинга в школе или неуверенностью ребенка в себе.

— И в этом смысле поколение 30+ очень отличается от наших мам, пап, бабушек и дедушек, не так ли?

А. С.: Конечно. И я, и Дима перенесли много эмоциональных потрясений в жизни. Не всегда со стороны родителей или взрослых был интерес к нашим внутренним переживаниям, поэтому мы пытаемся компенсировать, быть чуткими по отношению к собственным детям.

Д. С.: Я считаю, что высокий эмоциональный интеллект у мужчины — это абсолютно нормально. Как и включенность в быт. Да, во многих семьях начинается разграничение: «Я пришел с работы — неси мне ужин. Я такой весь добытчик, уютно устроюсь на диване». Но на самом деле это не приводит ни к чему хорошему. Если у тебя на первом месте стоит семья, ты сам придешь к выводу: нет ничего зазорного в том, чтобы помочь жене по дому. Даже если ты такой уж прямо старовер (улыбается. — Прим. Onlíner). Это вопрос взаимоуважения. Оно всегда было и в семьях наших родителей, и бабушек-дедушек — возможно, не так массово, как сегодня. А патриархальный миф «жена, неси ужин!» существует больше на уровне анекдотов. Да, наверное, в СССР в каких-то семьях действительно так было принято, потому что «удобно». Человек вообще по природе своей ленив. Мужчины пропагандировали такое разделение домашних обязанностей, а женщины поддавались, потому что «всю жизнь так жили, конечно, извините, вы правы». В более интеллектуальных парах удавалось доносить, что должно быть иначе. Вопрос ведь вот в чем: мы любим друг друга или просто так здесь собрались?

А. С.: Еще можно вспомнить о правах женщин. До сих пор идет борьба за то, чтобы невидимый женский труд — бытовые обязанности и материнство — был увиден, оценен и разделен. Материнство — это катастрофически сложная работа, в том числе эмоционально. Ты за целый день не присядешь. Постоянно нужно быть включенной в какие-то процессы, игры, научить ребенка, покормить «правильной» едой — и не дай бог не приготовишь сама, ужасная ты «мачеха»! Этот социальный гнет очень сильно влияет на женщину. Рваные сны, когда дети будят ночью каждый час или два… От недосыпа ты постоянно на грани. Мужчины не всегда могут понять, как тяжело не спать.

Я, кстати, и блог начала вести, потому что Дима приходил с работы и говорил: «А что ты делала целый день? Дома, с детьми? Ты же ничего не делала!» И я начала постить сторис, чтобы показать, как много я всего сделала, как укладывала троих спать, а в это время успела и первое, и второе, и третье… Он стал смотреть: «Ого, ничего себе!» Так что мне с Димой очень повезло. Честно говоря, сейчас я свою жизнь без мужа не представляю.

— Финансовую нагрузку вы тоже честно делите пополам?

А. С.: Да. Сейчас мы вместе работаем над моим блогом. У нас вообще все общее, нет такой дележки: «это мое, это твое, я заработал столько-то, ты потратила столько-то». Конечно, бывают рациональные моменты, когда я, например, хочу купить новую сумку, а Дима говорит: «Мать, может, лучше репетитора детям оплатим?» Но я все равно иду и покупаю, и муж в итоге говорит: «Классная сумка!» (смеется. — Прим. Onlíner)

— Как сделать так, чтобы дети сами складывали игрушки, убирали со стола и — о чудо — заправляли кровати?

А. С.: Наши дети следят за своими комнатами, складывают игрушки, могут достать чистую посуду из посудомойки или пропылесосить. У них есть обязанности по дому. Но так было не всегда. Не думайте, что у нас какие-то особенные лапочки-дети (смеется. — Прим. Onlíner). Мы приучали к порядку с года, сначала в форме игры, и на этом пути тоже были провалы. «Твоя комната — твоя ответственность» — сейчас у нас такой принцип. Но мы не перегружаем детей. Это, наверное, первая часть ответа на ваш вопрос: давать нагрузку по силам.

Д. С.: Если мальчики с самого утра ушли в школу, вернулись поздно, долго делали уроки, а потом еще кружки и так далее, то порой они могут не успеть убраться в своих комнатах. Тогда мы уберем за них — в этом нет ничего страшного. Дадим детям отдохнуть. Но если вся семья занята генеральной уборкой, то, конечно, и мальчикам, и Агнии придется поучаствовать.

А. С.: Мы не делим обязанности по дому на «девочковые» и «мальчиковые». Парням, например, интересно учиться готовить — супер, я не стану прогонять их из кухни. Если Агния пойдет выносить с папой мусор — отлично. Дети пробуют одно, другое, третье… Это для них как ролевая игра: приготовить тесто для круассанов, покрасить стены, вылепить тянучку…

Д. С.: Если дочка придет на кухню и скажет: «Папа, я хочу помогать тебе готовить», а я такой: «Нет, не нужно, не мешай, испачкаешь здесь все!» — она обидится. Ну развернет муку — ничего страшного. Зато она включилась, ей было интересно.

А. С.: Если вы отказываете ребенку в момент, когда он хочет дать помощь, то потом, со временем вы эту помощь уже не получите. Да, перегружать детей не нужно, но и считать их абсолютно беспомощными тоже неправильно. Понятно, если бы мы жили в деревне в частном доме, у меня были бы другие взгляды на «нагрузку». Я бы вам отвечала, что ребенок должен «трудиться» и все в таком духе. Но мы живем в Минске и можем себе и детям позволить лайт-режим.

Нужно понимать, что эмоциональная составляющая ребенка не безгранична. Он устает быстрее, чем взрослый. Дети тратят очень много времени на обучение. Программа в школе тяжелая, сложная, плюс у всех кружки — одни, вторые, третьи, четвертые, пятые… Плюс друзья. Дети должны успеть взять социальный навык. Это очень важно. Сколько проблем испытывают айтишники, которые прекрасно чувствуют себя в профессии, но не могут коммуницировать! Научиться складывать тарелки в посудомойку не так сложно, как научиться общаться, наводить мосты, договариваться, обсуждать, быть вовлеченным и эмпатичным.

Развивать способности, в том числе к уборке и порядку, нужно в игре. Так, чтобы ребенку было интересно: «А давай, кто больше соберет игрушек: я или ты?» «А давай наперегонки!» Да, для этого нужен ресурс. Если мама не в ресурсе, если она не выспалась, то, конечно, рявкнет: «Быстро собрал игрушки!» — и ребенок ничего не захочет делать.

Иногда приходится быть строгим, расставлять границы: «Твои вещи — твоя ответственность. Я не буду собирать игрушки». Родители ведь тоже не рабы (улыбается. — Прим. Onlíner). А если мама рассуждает: «Ты у меня такой немощный, давай я сама соберу» — это ничем хорошим не закончится.

Д. С.: Или ребенок самостоятельно начинает что-то делать, но результат не идеальный, и родитель сразу негодует: «Ты все испортил! Лучше вообще не берись, чем так криво-косо!» Это воспитывает у ребенка отвращение к труду.

А. С.: Кстати, точно так же женщины поступают с мужьями. Мужчина что-то приготовит или, например, помоет посуду, а жена вместо благодарности кричит: «Ты что, не мог тарелки на место поставить?!» Он поставил на место, просто в его системе у тарелок другая локация. Гораздо лучше похвалить, сказать: «Спасибо тебе, что помог. Мне так приятно!»

— Как выжить, если в семье двое взрослых, четверо детей, попугай, кот и далматинец?

Д. С.: Мне кажется, самое главное — не должно быть в голове такого подхода, что ты «выживаешь». Да, случаются досадные мелочи, и стопроцентного порядка у нас не будет никогда, ну и что? Разве это мешает быть счастливыми? Мы не педанты.

А. С.: Важно отказаться от идеи, что дома всегда будет идеальный порядок.

Я смотрела видео с психологом, где сидели несколько родителей и жаловались на детей: «Вот они такие-сякие, не хотят ничего делать, даже кровать застилать!» В тот момент я поняла, насколько это неважно. Да, ты можешь накричать на ребенка, и он застелет кровать, но что это даст? Он станет аккуратным? Нет конечно. Стоит ему оторваться от семьи, он сделает так, чтобы в квартире все валялось вверх дном — просто назло. Да, возможно, кровать нужно застелить, но это не настолько важно, чтобы портить отношения с ребенком. Это того не сто́ит.

А если взрослые честно спросят себя: мы сами каждый раз кладем вещи на место? Я могу что-то кинуть, не смыть косметику на ночь, не заправить постель, так почему должна требовать от ребенка обратное? Зачем стыдить, унижать и травмировать маленького человечка, чтобы он потом ненавидел меня всю жизнь из-за несчастного покрывала на кровати?

Конечно, должен быть баланс между усилием и «бережной бережностью», но его можно добиться объяснениями и договорами, а не криком. Мы какое-то время практиковали систему «заправь кровать — и получи звездочку», но потом я пришла к выводу, что это неправильно. Это воспитывает нарциссическую идею «я заслужу звездочку, получу погоны, меня повесят на доску почета» — дипломы, похвала, вот это вот все. От такой системы мы отказались.

Д. С.: Единственная сложность, когда ты отец четырех детей, далматина, кота и попугая, — не хватает времени. Было бы в сутках 50 часов, а не 24, я бы все успел. Я не считаю себя редким мужчиной «из Красной книги», каким-то фантастическим отцом с нимбом над головой. Я абсолютно нормальный, не идеальный, обычный человек.

Я рос без отца. Мы жили с мамой, старшим братом и кучей собак. Мама часто была в разъездах, мы с братом оставались одни, поэтому быстро овладели навыком экстренной уборки, готовки и наведения порядка.

Возможно, именно потому, что никогда не видел отца, я выбрал контрсценарий, решил сделать лучше, чем было у меня. При любом кризисе — а мы прошли их столько! — думаю: «Что я буду делать без детей? Зачем мне тогда жизнь?» Это мой выбор. Я построил вокруг детей всю свою жизнь.

Спецпроект подготовлен совместно ООО «АйТи Дистрибуция», УНП 192275365.

Читайте также:

• Психолог: если мужчина сгрузит на женщину весь быт, в паре может исчезнуть секс
• «Если мужчина не может помыть пол, он и на квартиру не сможет заработать». 35-летний минчанин сам готовит и убирает — и считает это нормой

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner запрещена без разрешения редакции. ng@onliner.by