Семь утра. Забираем Руслана у проходной «БелОМО» после ночной смены. Два месяца назад он устроился сюда литейщиком. Обычно в Марьину Горку возвращается на электричке. Между девятью и десятью вечера приедет домой, где его ждет Карина.

— В Марьиной Горке я могу найти работу рублей на 600, а в Минске литейщик, который выполняет норму, получит 1400. Даже с учетом дороги все равно выгодно, — рассуждает Руслан.

Таких денег он пока не видел, это его планы и надежды. Первый месяц было 700 рублей, сейчас — 900. Теперь разряд добавится.

— Можно жить.

Не совсем так.

Руслан и Стас всю свою жизнь официально были в «социально опасном положении».

Мама всегда пила. Руслан называет детство «сложноватым».

— Нас в основном смотрели дедушка и бабушка. Дедушка работал в Минске на МТЗ, бабушка подрабатывала дворником. Но примерно в один год они стали инвалидами: бабушка споткнулась на лестнице и разбила колено, а дедушке на ногу упала многотонная труба. Сейчас он почти не ходит.

Руслану было 14 лет, когда маму первый (и последний) раз посадили: вместе с сожителем она потратила деньги с чужой банковской карты. Дали год и семь месяцев. Дедушке с бабушкой отказали в опекунстве из-за инвалидности.

— Появился мой отец. Я увидел его впервые. Предложил пожить у него, и мы с братом поехали в деревню в Гомельской области, где отец работал дояром. Полгода из этого срока мы побыли в приюте, потому что отец тоже запил, но потом нас вернули.

Когда освободилась мама, братья вернулись в Марьину Горку. Руслан доучился в школе и поступил в минский колледж легкой промышленности. Стас после школы поехал в Осиповичи за образованием повара-продавца.

Руслан поступил еще и в БГУФК, пусть и по льготам. Но после первого курса решил притормозить и забрал документы.

— Я захотел работать. Вроде и неплохо учился, получал в среднем восьмерки, была стипендия. Но было ощущение, что время уходит, а денег не хватает. Хотелось больше, чтобы одеваться нормально…

Плюс начался коронавирус, перевели на дистанционное обучение. А у меня компьютера нет — я не мог дома учиться и что-то сдавать, выходить в онлайн. После этого пошел и забрал документы. Может, потом восстановлюсь, но не сейчас.

Пару лет подрабатывал. Теперь он литейщик с перспективной зарплатой.

Карина родилась здоровой

Тем временем у мамы диагностировали кучу болезней. Вместо таблеток она продолжала пить алкоголь, пусть и в меньших объемах.

— Я не знаю, когда она начала, не помню. По рассказам понимаю: когда я был маленьким (а меня мама родила в 17 лет), она уже выпивала. Мы много раз пытались исправить ситуацию. Как-то затянули ее в минский центр для алкоголиков. Она держалась почти полгода, а потом друзья-алкаши снова затянули. Круг общения толкает слабых людей на дно. Когда мы с братом подросли, то разогнали всех «друзей». Тогда мама начала пить с дядей и дедом (бабушка к тому времени умерла). К деду у меня нет вопросов: он пьет от боли, потери бабушки и безысходности. Дядя, который живет с нами… Сейчас вот несколько дней, недель перестал. Говорит, что трезвым лучше себя чувствует. Не знаю. Пока сам не захочешь, никто не поможет.

Почему обычным родителям достались пьющие дети, Руслан не знает. Про свои отношения с алкоголем он рассказывает так.

— Я могу выпить на праздник, как все люди. Брат — еще меньше. И все. Я видел, какая жизнь у мамы была. Сколько раз мы видели эти пьяные лица… Мы не хотим становиться такими.

Три года назад мама сказала Руслану, что беременна. Отец ребенка (третий) не стал принимать участия ни в чем. На самом деле он и не может ничего дать.

Чудо в том, что Карина родилась абсолютно здоровой красоткой. Так в трехкомнатной квартире появился шестой человек. А количество трезвых сравнялось с пьющими. Или даже превысило, если считать собаку Дашу.

В июне мама умерла. Печень и почки отказали одновременно.

— Если бы она таблетки пила вместо алкоголя, то лет пять протянула бы, сказали врачи. А так она только последний месяц не пила. Поздно уже было, — говорит Руслан.

Государство распахнуло социальный зонт — к Карине пришла опека.

«Я Карину не отдам»

Onliner не удалось получить комментарий в отделе образования Пуховичского райисполкома (если сотрудники решатся, добавим в любой момент), поэтому рассказываем со слов Руслана. У него отношение к желающим помогать чиновникам настороженное.

— Они пришли в тот же день, когда мама умерла. Знаете, интересные такие: у нас завтра похороны, а они вечером по-хозяйски входят в квартиру. Спрашивают: «Что будете с девочкой делать?» — «Опекунство оформлять». Рассказали, какие есть варианты. Например, приют.

Тут хочу отметить, что мы с братом однажды были в приюте — полгода. Нас всегда самих так пугали этим в школе, что реальность оказалась лучше ожиданий. Мы туда попали под Новый год — не знали, куда конфеты складывать. И отношение там хорошее было, но все равно это стресс. Нам было 12 и 14 лет, пацаны — а это маленькая девочка! Ну какой приют, если есть родные люди, которые хотят заботиться?

И дед Карину очень любит. Я его никогда не видел таким: от одной мысли, что ее заберут, он начинает плакать.

Обычный день братьев выглядит так: Руслан возвращается домой после ночной смены — Стас уходит на свою дневную работу грузчиком.

— Завтракаем, гуляем, дела по дому делаем. Днем мы ложимся спать часа на четыре. Мне пока хватает. Потом приходит брат — его очередь смотреть за сестрой. А я еду в Минск часов в пять вечера. У меня там девушка Полина. В 23:30 начинается моя смена на заводе.

— Карина вспоминает маму?

— Сначала звонила ей по телефону игрушечному, разговаривала. Теперь нет. Мамой стала называть Полину. А меня давно зовет папой.

Все трое, несмотря на разных отцов, по отчеству в паспорте, как один, Алексеевичи. И фамилия одна, тоже от первого отца.

— Больше всего помогает нам папа Стаса, — говорит Руслан. — Хотя этот — самый авантюрный из всех: сидел, татуировки, внешний вид соответствующий — вот уголовник так уголовник. Мне раньше так казалось. Но когда появилась Карина (хотя это не его дочь!), он изменился и стал нам помогать чем может. То картошки привезет, то с заменой окон. Я был уверен, что он читать не умеет, пока своими глазами не увидел его, Карину и книжку про Колобка.

От дяди Антона Руслан помощи не ждет. Просит, чтобы проблем не приносил. Но Антон сейчас настроен решительно. Он нашел причину своих проблем (женитьба) и намерен держаться. Руслан признается, что не знает, как получится у Антона, но предупредил: пока семья будет под контролем опеки, Антон не должен подвести.

— Сил у нас много. Руки опускались только тогда, когда нам говорили, что никто ребенка двум молодым парням не оставит. А как только подбодрят, сразу опять все хорошо, — говорят братья. — Мы не отдадим Карину и будем за нее бороться. Это наш родной человек.

В конце месяца девочка пойдет в сад. Возможно, станет чуть легче.

Что в квартире

Сейчас дедушка и дядя живут в одной комнате.

Вторая комната — братьев.

Третья — Карины.

В целом квартира оставляет довольно мрачное впечатление. Самое светлое пятно здесь — маленькая активная блондинка. Сначала она пару минут стесняется, а потом резко становится душой компании. Быстро показывает самокат, пузыри и как мыть горшок. Пару раз за полчаса меняет наряд и прическу.

Через месяц суд примет решение по Карине. Пока специалисты опеки сказали Руслану сделать ремонт: кровати, обои, полы, потолок. МЧС напомнило об извещателях в каждой комнате. Братья решительно настроены все исполнить, но, помимо внутреннего запала, нужно что-то еще, чтобы успеть. Вот страница Руслана во «ВКонтакте». Если захотите помочь.

Пополняйте запасы детских подгузников с доставкой на дом по выгодным ценам в Каталоге

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by