Серый свитер, жилетка и слегка взъерошенные волосы — Леонида Головко мы застали в разгар работы над шахматной серией. Простая, небольшая, но фотогеничная студия. Здесь же работает и сын скульптора, Клим. К семейному делу должна будет подключиться и дочь, которая пока ходит в седьмой класс, но уже увлекается скульптурой, а в будущем мечтает учиться в Праге.

— Слава богу, что они у меня оба талантливые, а то передать мастерскую было бы некому, — улыбается художник.

«На вырученные от шахмат деньги в девяностые можно было купить автомобиль»

Леонид Головко родился в Столбцах в семье военного и педагога. Как и все семьи военных, их помотало по СССР, долгое время они жили в Монголии. Лепить Леонид начал еще в детском саду и продолжал вплоть до армии. Но поступать решил почему-то в хореографическое училище.

— Мама и сестра очень хотели, чтобы я был танцором, а я не мог их разочаровать, — вспоминает он. — В хореографическом мне жутко не нравилось, все это было в тягость, я себя в этом не видел.

Все это время он продолжал лепить — даже когда работал в театре музыкальной комедии. В итоге все-таки решился бросить танцы и пойти в ученики к знаменитому белорусскому скульптору Заиру Азгуру. Тот отнесся к парню благосклонно и учил всему, что знал сам.

Но после пяти лет ученичества у Азгура жизнь Леонида Головко круто изменилась. В 1991 году друзья предложили ему сделать заказ для французов. Они хотели фарфоровые шахматы на наполеоновскую тематику. Леонид сделал, получилось неплохо, но французы соскочили. Тогда он отдал шахматы в известный в Минске магазин «Ивушка», где дефицитные товары можно было купить только за валюту.

— Неожиданно на них нашелся клиент, который приобрел шахматы за приличную сумму. На вырученные деньги тогда, в девяностые, можно было купить автомобиль, — говорит художник. — После этого-то у меня и родилась идея заняться шахматами. Кстати, Наполеон — мой кормилец. Это одна из самых популярных серий. Тираж — уже почти 100 партий.

Шахматы стали занимать все больше и больше времени, на тот момент Леонид был уже женат, родился Клим. В общем, ученичество у Азгура пришлось оставить.

— Он сожалел о том, что я принял такое решение. Говорил, мол, вот еще год, и из тебя выйдет хороший скульптор, — вспоминает художник. — Но на прощание он все-таки благословил меня.

«И тут раз — скульптура в печке взорвалась и испортила остальные»

Леонид Головко работает с фарфором. Это довольно сложная техника, которую используют далеко не все скульпторы.

— Если можно сравнивать, то керамика — это гонка «Париж — Дакар», а фарфор — это Формула-1, — объясняет художник и добавляет, что на создание шахмат от задумки в голове до готового изделия проходит больше года.

Сначала появляется идея (или ее приносят заказчики), потом художник погружается в тему и собирает максимум информации о том или ином событии (читает книги, изучает картины, общается с экспертами). Затем Леонид рисует эскиз, причем несколько раз, а уже после этого лепит модели из пластилина. Высота фигур — от 15 до 21 сантиметра.

— Чтобы работа получилась, персонажа нужно любить, — объясняет художник. — Смотрите, вот это серия «Новая эпоха», в которой на шахматном столе находятся политики. Ведь сколько есть шаржей на них — злых, страшных, где они такие неприятные. Они бы ни за что не захотели видеть себя в этих карикатурах, я уверен.

А мне заказчик поставил другую задачу. Шахматы будут подарены этим людям. Тут должна быть не карикатура, не шарж или сатира, а улыбка. Поэтому, когда я их лепил, старался хорошо к ним относиться и называть ласково по именам.

Когда модель из пластилина готова, с нее снимается гипсовая форма. В форму заливается глина определенного состава. Получается заготовка. Ее доводит до ума Клим.

— Он что-то добавляет и поправляет, — комментирует художник работу сына, который как раз колдует над очередной фигурой.

Дальше сырые шахматные фигурки три-четыре дня сохнут, в этот период они очень хрупкие.

Затем фигуры покрывают специальными составами — как правило, это ангоб, люстр, глазурь и соль. Дважды шахматы обжигаются в печи, а на финальном этапе их расписывают золотом и платиной.

— В работе бывает всякое, — рассказывает скульптор. — Вот представьте, Клим два месяца делает шахматы, а потом обжигает их. И тут раз — скульптура в печке взорвалась и испортила остальные. Обжиг — это страшно непредсказуемая и стрессовая ситуация. Даже несмотря на то, что мы стараемся делать все строго по науке. Довольно стрессовое дело.

Уже готовые шахматы вместе с досками из карельской березы упаковывают в специальный кейс с надписью мастерской. Так они уходят заказчику.

«Мои шахматы наш президент дарил Назарбаеву, они теперь в его музее»

За все эти годы в мастерской сделали больше 200 шахматных наборов и множество одиночных скульптур. В Беларуси их продают две галереи — «Мастацтва» и «Славутасць». Стоят наборы по-разному. К примеру, бестселлер, партия шахмат «Бородино» в одной из галерей, стоит 11,45 тыс. рублей, серия «Полоцк» уже со скидной продается почти за 10 тыс., а отдельная скульптура — больше 3,5 тыс. О том, кто становится его клиентами, художник узнает практически всегда случайно.

— О том, что мои шахматы купил Чак Норрис, я узнал, когда приехал в московский магазин на Октябрьской. Это был самый лучший художественный салон в СССР, — вспоминает Головко. — Я зашел в магазин, и тут продавцы говорят, мол, Норрис приезжал в Москву, заходил в салон и купил мои шахматы. Когда набор «Мы победили» дарили Медведеву еще в бытность его президентом, я просил фотографию, сказали, что не положено. Потом выяснилось через заказчиков, что мои шахматы, серию «Бородино», наш президент дарил Назарбаеву, они теперь в его музее. А у Черномырдина было и вовсе пять разных серий.

Шахматы от белорусского художника есть и у восьмого президента ФИФА Йозефа Блаттера, и у известного международного гроссмейстера и мирового чемпиона Анатолия Карпова.

— Что касается Венедиктова, то изначально ему самому подарили наши шахматы. Потом мы его нашли в Instagram, лайкнули и подарили его фигурку из серии «Новая эпоха», которая про политиков, — рассказывает Леонид. — «Полоцк» он купил уже сам. Это серия, где Иван Грозный выступает против Стефана Батория, в те времена за Полоцк шла жаркая схватка в течение столетия.

В итоге Алексей Алексеевич стал нашим поклонником. Он в своей студии, где принимает звезд-гостей, сделал стенд, на котором стоят наши шахматы. И все гости фотографируются на их фоне.

Посмотреть эту публикацию в InstagramПубликация от Коллекционные ШАХМАТЫ ♟ CHESS (@golovko.studio)5 Апр 2019 в 1:11 PDT

Художник говорит, что подарок белорусскому президенту Венедиктов выбирал довольно тщательно. Он приехал в Минск не один, а с консультантом из США.

Посмотреть эту публикацию в InstagramПубликация от Коллекционные ШАХМАТЫ ♟ CHESS (@golovko.studio)8 Окт 2019 в 1:38 PDT

— Алексей Алексеевич выбирал серию с определенным смыслом. Изначально хотел серию «Полоцк» подарить, там есть определенный контекст. Потом все-таки думали-думали и пришли к выбору серии «Александр Невский». Там тоже есть определенный смысл, о котором Венедиктов рассказал нашему президенту, — говорит художник.

Посмотреть эту публикацию в InstagramПодарил Александру Лукашенко замечательные шахматы @golovko.studio
Публикация от Алексей Венедиктов (@aavst) 24 Дек 2019 в 7:39 PST

— С Чичваркиным вышло совсем неожиданно. Мы отмечали в Instagram всех, кто есть на шахматной доске партии «Новая эпоха». И Чичваркин ставил лайки. Мы подумали, раз ему интересно, то сделаем небольшой подарок: отправили его фигурку. Так вот он нашел наш номер, позвонил и сказал: «Спасибо!» Очень простым человеком оказался. Совсем не зазвездился, что очень приятно.

Посмотреть эту публикацию в InstagramПубликация от Евгений Чичваркин (@tot_samy_chichvarkin)21 Июн 2019 в 6:55 PDT

Кроме наборов шахмат, в мастерской делают и отдельные скульптуры. На полках стоят Черчилль, который уедет в Бленхеймский дворец в Англию, Эйнштейн и Петр I. Увидеть шахматы белорусского скульптора можно также в Aynhoe Park в Великобритании, музеях шахмат Москвы и Санкт-Петербурга. Работы Головко периодически появляются и на различных аукционах.

— Мы не достигли той ступени, которой с возрастом достигают любые члены Союза художников. С возрастом они становятся маститыми. Они уже могут спокойно себе творить как хотят: их работы покупают за счет имени. А мы вынуждены, как волк, всю жизнь доказывать, что мы можем, поэтому мы как действующий боец. У нас конкретная конкуренция, очень сильная. Иногда и без заказов сидеть приходится, бывает и такое, — утверждает собеседник.

Но при этом из Беларуси уезжать за границу не собирается, хотя его звали не один раз.

— Я и сын — мы любим нашу страну. За границей хорошо, но съездить и вернуться. А жить нужно здесь, — заключает он.

Читайте также:

• Не картоном единым. Беларусь выиграла «Каннского льва» за дизайн упаковки лампочек
• Андрей Кутило снял лучший документальный фильм по версии IDFA. Что это и о чем?

Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by