Предыстория

Мужчины увлеклись барберингом еще в 14 лет, дружат с детства, а в 2011-м открыли Schorem Haarsnijder en Barbier. Или просто Schorem. Это слово означает, во-первых, «подонки», «плохие парни», а во-вторых, «я его брею» в прошедшем времени, то есть «я его побрил».

Барбершоп базируется в центре Роттердама. Бертус и Лин ведут очень припанкованный бизнес, но сумели прирасти академией и брендом мужской косметики Reuzel — там еще прибалдевшая хрюшка на упаковке. Согласно международному рейтингу Top10 Barbers, Бертус уже несколько месяцев является барбером №1 в мире. Хотя, надо быть честным, этих рейтингов довольно много. Звучит красиво, но сам голландец относится к этому несерьезно, о чем и говорит в лобби отеля невдалеке от ОК16.

«Чего все такие серьезные, как будто ракетостроением занимаются?»

— Достало? 

Лин:

— Что именно?

— Ну, вы приезжаете в новую страну, перед ивентом вам приводят журналиста и начинается пересказ истории про «как мы счастливо замутили бизнес». 

Лин:

— Не-не-не. Знаешь, какой вопрос нам часто задают первым?

— Какой?

Лин:

— Ну, мы такие забрали ручную кладь с ленты, вышли из аэропорта, садимся в такси, и тут вопрос: «И как вам наша страна?» Да мы здесь две минуты. Вы серьезно вообще?

— И как отвечаете?

Бертус:

— Ну, с юмором. Мы оба очень пытаемся, но периодически это реально не смешно. Юмор — вообще лучший выбор в жизни. Мы с ним живем и работаем. Слушай, я пересяду поближе, а то тебя вообще не слышу. Вот так. Ты пойми, мы лучшие друзья на протяжении 25 лет. Нам весело друг с другом, но это не означает, что другим с нами весело. Кофе? Да, дайте мне кофе, пожалуйста.

Лин:

— А мне чай. Ты будешь водку?

— Русские пьют водку. Несите кровь зубра. 

Бертус:

— Смешно.

— Так себе.

Бертус:

— Ладно. Так вот я искренне не понимаю, как люди могут воспринимать всю эту хрень, которая творится вокруг, настолько серьезно, когда это вообще не стоит подобного отношения. Ну вот наш бизнес — волосы. Волосы! Это не какое-нибудь ракетостроение. А в нашем деле есть люди, которые относятся к нему и к себе, как будто днями и ночами придумывают космический корабль. Это не наша манера. Наша — «Ну ок, ребята, мы тут волосы стрижем». Вопрос в подходе. Мне кажется, он должен делать жизнь легче.

— Как так? Ладно, в 2011-м вы открываете кабинет, в котором собираетесь вдвоем стричь знакомых. Но в 2019-м это барбершоп с живой очередью, мерчем, академией и своим брендом косметики. 

Лин:

— Сейчас я скажу тебе про самое сложное в жизни. Так вот самое сложное — воспринимать по-настоящему большую вещь как маленькую и относиться к ней просто. Бизнес по всем своим принципам, несмотря на инфраструктуру, учеников в академии, помаду для волос, — это по-прежнему кабинет на нас двоих. Мы принимаем решения. Перед открытием барбершопа договорились: «Чтобы что-то случилось, должно быть два „да“ — твое и мое». Это кредо. Оно не меняется. В команде уже много людей, у нас есть офис в Денвере, но по духу это маленькая парикмахерская на два кресла.

Надо выстраивать барбершоп вокруг барбера. Отсюда вся атмосфера

Вот это, я скажу тебе, тяжело, потому что на пути всегда встречается толпа искушений. Чуть ли не в каждом городе планеты есть кто-то, кто хочет скопировать Schorem. Токио, Сидней, бла-бла-бла, Минск. Люди хотят работать по франшизе, хотят платить деньги, весьма приличные, но мы не хотим.

«Почему-то каждому нужен этот последний „айфон“, когда предпоследний еще ок!»

— По поводу ваших стартовых установок. Очень пацанских по духу. Вы открывали место для простых ребят. А теперь в Schorem устраивают паломничества. Приезжают люди даже из других стран. 

Бертус:

— Это место для каждого мужчины на свете. Вот прям для каждого. Приезжай, стой в очереди, жди мастера, стригись, плати, будь счастлив. Да, среди наших клиентов есть ребята из ну не среднего класса, а повыше.

Но знаешь, как оно происходит? В мире есть где-то десять процентов мужчин, которым вообще наплевать на свои волосы. В мире есть где-то десять процентов мужчин, которым не жаль потратить туеву хучу денег на свои волосы. А остальные 80 процентов — это ребята, посещающие обычные барбершопы, каким остается и наш.

— Это Влад, он будет вас фоткать. 

Бертус:

— О, здорово, Влад.

Лин:

— Привет-привет, Влад!

Бертус:

— Ты в целом понимаешь, что я имею в виду? Никаких специальных офферов. Хочешь что-то такое? Дуй в другое место. Мы не против. Если ты хочешь в салон, так никаких проблем, я уважаю твои потребности. Есть охота после этого побывать в нашем барбершопе, welcome! Я в ладах со всеми. Знай только, что здесь все равны, и уважай это. Ты пришел поздно? Стой в очереди, жди. Ты не дождешься к себе более трепетного отношения, чем к другим клиентам.

Каждому нужен этот последний «айфон». Ты с предпоследним еще не нацацкался, куда уже последний? Крысиные гонки, в которых мы добровольно участвуем

Это офигенно! Это магия! Это нельзя создать искусственно. Люди сидят в очереди и ждут стрижку. И это настолько разные люди, что я порой офигеваю. Участники «Ангелов ада», бизнесмены, почтенные отцы четырех детей, рокеры, брокеры. Мне неважно. Важно только, чтобы человек после посещения нашего барбершопа выглядел лучше, чем до.

— Какой была реакция, когда вы впервые увидели очередь у своего барбершопа?

Бертус:

— Ты что, первые три месяца никто вообще не приходил. Стригли друг друга.

Лин:

— Посмотри, я так много стриг этого человека, что он теперь лысый.

Бертус:

— Мы же поставили себя в сложное положение, выбрав стиль «вне времени». Да, первые месяцы получились сложными. Но потом стало кайфово: мы нашли правильных клиентов. И потом они рассказывали о нас друзьям, посетителей становилось больше, появилась новая проблема: «А где барберов-то найти?» Но мы же не могли тупо написать объявление. Мы с Лином искали «тех самых» парней.

Лин:

— Мы же не думали про клиентов, когда открывались. Мы хотели как-то освежить нашу дружбу, повеселиться. Помню вечеринку по поводу открытия. Прям вечеринка-вечеринка.

Бертус:

— Твоя правда.

Лин:

— И вот мы просыпаемся с утра: «Клиенты? Какие нафиг клиенты? Хотим еще одну вечеринку!» Мысль вот какая: «Главное в барбершопе — это барберы, не клиенты». Как бы это ни звучало из уст человека, который занимается клиентоориентированным бизнесом. Я объясню. Если ты классно проводишь время на работе, твои гости тоже будут классно проводить время.

Бертус:

— Надо выстраивать барбершоп вокруг барбера. Отсюда вся атмосфера. Можно сделать бомбический ремонт, но будет не то. Ты приходишь к барберу, садишься в кресло, начинаешь рассматривать его фотки, фиговины, которые он коллекционирует, у вас сразу же есть темы для обсуждения.

Знаешь, для меня идеальная атмосфера барбершопа — это когда сидят его владельцы и думают: «А давай нашу зеленую стену покрасим в голубой!» — «А давай». И красят. А потом приходит клиент и такой: «Вы че вообще творите? Где наша зеленая стена?» Есть вещи в мире, которым ты не хочешь желать перемен, потому что любишь атмосферу. Это как бар.

Некоторые прически и образы никогда не потеряют своей силы и популярности. Вот Джеймс Бонд

Серьезно, некоторые вещи не должны меняться. В этом мире и так все меняется слишком, блин, быстро. Каждому нужен этот последний «айфон». Ты с предпоследним еще не нацацкался, куда уже последний? Крысиные гонки, в которых мы добровольно участвуем. Потому некоторым местам перемены не к лицу. Вот смотри, как я это вижу. Мы наняли парня 8 лет назад. Он был новичком. Мы уважаем его и накопленный им опыт, но в хорошем смысле продолжаем считать молодым, потому что в нашем барбершопе время тянется намного-намного медленнее. Лично мне это добавляет настроения и бодрости.

— Поэтому вы делаете одни и те же стрижки из года в год?

Бертус:

— Мы хотим делать что-то одно, чтобы делать это отлично. Да, буду честен, мои прически в барбершопе и мои прически с мастер-классов могут быть разными. Но основа всего этого — классика. Классическая прическа — фундамент любой мужской прически в мире. Это всегда будет в топе. Вот прямо всегда.

Посмотри на фотки Элвиса Пресли. Да, его образы и сейчас заходят. Он прекрасно выглядел. Он будет прекрасно выглядеть и через 500 лет. Да, какие-то мелочи переменятся, но основа сохранится. А посмотри на Мелла Гибсона в «Смертельном оружии». Через десять лет ты видишь его прическу и такой: «Ой, не, да вы чего вообще?» Эта стрижка была очень модной. А мода проходит. И некоторые прически никогда не потеряют своей силы и популярности. Вот Джеймс Бонд.

— Очень стильный образ. 

Лин:

— Да, я кофе буду. А его чай… Да, образ крутой. Шон Коннери играл первого Бонда. Машины, часы, костюмы — да, блин, все! Все в этом кино вне времени. Все стильно. Все здорово. Если сравнить Шона Коннери и последнего Бонда. Как его, кстати, зовут? Я не помню.

— Я тоже.

Влад:

— Блондин такой крепкий.

Бертус:

— Вот у него достаточно мало волос, но классическая прическа великолепная. И это…

Лин:

— Крейг его фамилия.

Влад:

— Да, Дэниэл Крейг.

Бертус:

— Точно — Дэниэл Крейг. Есть вещи вне времени, вне моды, но всегда в топе. Это как очки Ray-Ban — ты можешь идти в них на похороны или на свадьбу, но выглядеть будешь хорошо.

«Зачем брать больше денег за вещи, которые не меняются? Чушь какая-то»

— По деньгам и «простым ребятам», для которых вы работаете. 69 евро за стрижку и бритье — это нормально?

Лин:

— Это очень средняя цена для Нидерландов. Стрижка у нас стоит 39 евро, и вообще неважно, кто ее делает: я, Бертус или другие наши ребята. За работу мастера, который трудится 45—60 минут над вашей стрижкой, даже дешево.

Бертус:

— Я же тебе говорил про важность подхода. Так в плане цены он тоже важен. Парень на другой стороне улицы делает три стрижки за час и берет 25—30 евро. Да, он имеет больше денег, чем мы.

Лин:

— У нас очень посильная цена для Роттердама. И мы действительно очень хотим быть доступными.

— А как же капитализация личных брендов в угоду развития глобального — в барбершопе это есть?

Бертус:

—  Да, ты все правильно говоришь. Мы достаточно известные, чтобы брать больше. Но весь мир может зарабатывать на своем имени, а мы не будем. Я крайне топлю за честность, за цельность образа, я не хочу, чтобы люди воспринимали нас теми, кем мы не являемся. Список вещей, которые мне нравятся, не формируется лентами фейсбука и инстаграма. Клал я на все это. Я делаю, что мне нравится, и счастлив, когда нахожу созвучие в других людях. Ты же сказал, мы делаем одни и те же стрижки годами. И правильно. И отсюда вопрос: а почему я должен брать больше денег за вещи, которые не меняются? Чушь какая-то.

Но! Послушай меня, я же в ладах со всеми. Мы знакомы с одной девочкой из Америки. Обожаю ее! Обалденный человек. И она берет $300 за стрижку. Мы как-то разговорились. Я такой: «Че, серьезно? Три листа?» — «Ладно-ладно, мужик, не кипятись. Подумай об этом следующим образом. Шесть лет назад я начинала и делала стрижки за $8».

Какой я лучший барбер мира, когда много клиентов говорят: «О не, только не этот странный!»

И да, так и было. Пойми, она проделывала восхитительную работу, после стала стричь знаменитых ребят, ютьюберов всяких там, инфлюенсеров. И вот она говорит: «Беру трешку за раз теперь. И знаешь что? У меня бронь на полгода вперед! Я делаю три стрижки в день. И все мои клиенты думают, что я сто́ю этих денег!» И я подвис: «Хм, это, должно быть, офигенное ощущение. Три стрижки в день, за которые ты получаешь тучу денег!»

И она наслаждается работой. Понимаешь? И не мое дело, сколько она зарабатывает. Просто чувиха провернула крутой маркетинг, поступила очень умно. Человек при деньгах, стрижет пару часов в день, хорошо себя чувствует, имеет много свободного времени, чтобы развиваться.

Лин:

— Это разные подходы. Понятно, что эта девочка таким макаром никогда бы не открыла барбершоп, потому как требуется взаимодействие с участниками команды. Клиенты хотят конкретно ее. Мы бы так не смогли. Мы хотим, чтобы хотели наш барбершоп. Тем более мы с Бертусом много путешествуем и, понятно, должны делегировать полномочия.

— И вот вы допутешествовались до Беларуси?

Лин:

— Уже говорить, какая у вас прекрасная и красивая страна? У меня есть заготовка: «Минск — лучший город на свете».

— Святая правда. Эти путешествия для вас промотур, который позволит заработать, или чистый фан?

Бертус:

— И то и то. Нужно понимать, что порой путешествия — сложная штука. У меня есть ребенок, два вообще-то, подруга, собака, в конце концов.

— И это самое важное. 

Бертус:

— Ну не самое важное, но важное.

Лин:

— Да у него собака три года умирает.

Бертус:

— Псу 13 лет, между прочим, это надо уважать. Я понимаю, что он на пути в мир иной. И если песель покинет нас, пока я в туре, будет дер...во. Это одна сторона путешествий. Но в то же время в трипах мы видим так много барберов со всего мира, так заряжаемся, так прокачиваемся в профессии. Блин, это определенно делает нас обоих лучше.

«И женщины, и мужчины нуждаются в общении с друзьями. А это часто люди того же пола»

— Окей, последний вопрос. Каково понимать, что ты лучший барбер мира?

Бертус:

— Дружище! Дружище, послушай сюда. Вот ты можешь считать меня довольно крутым барбером. И люди могут. И да, кажется, я знаю, как сделать симпатичную стрижку. Но когда я прихожу на работу, то допускаю, что в помещении находится какое-то количество мужчин, которые не хотят стрижку от меня. Лучший ли я барбер при таком положении вещей? Нет, вообще ни разу! Потому что я медленный, много трынжу, шумный.

Лин:

— Теряешь все постоянно.

Бертус:

— Теряю все постоянно. Какой я лучший барбер мира, когда много клиентов говорят: «О не, только не этот странный!» Они могут дождаться своей очереди на стрижку у другого мастера. То есть ты можешь быть технически совершенным, десять барберов из десяти скажут: «Ты божественен, мужик!» Но человеку, которому я только что сделал прическу, не нравится… Очень сложно судить. Для кого-то лучший барбер на свете — это тихий парень, который выслушает все твои жалобы на жизнь. Для кого-то — чувак, который делает тебя похожим на Джеймса Бонда.

А вообще, лично мне кажется, лучший барбер мира — это парень, который открывает барбершоп с улыбкой и с улыбкой же его закрывает каждый день.

— Ладно, про последний вопрос было вранье. Скажите вот что. Как в вашей подчеркнуто толерантной Голландии реагируют на исключительно мужскую парикмахерскую?

Бертус:

— О, блин! Отличная тема. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что Нидерланды настолько открыты всему новому, что мы постоянно меняемся. Но буду честен, я верю, что и женщины, и мужчины имеют право на место, в котором они будут проводить время среди людей исключительно своего пола. Это позволит им понимать и принимать людей другого пола намного лучше, обсуждая их и делясь историями да примерами.

То есть женские салоны красоты так же важны для общества, как и исключительно мужские барбершопы. И женщины, и мужчины нуждаются в общении со своими друзьями. А это зачастую люди того же пола. Если вы постоянно проводите время в своей паре, ничего не выгорит. Всем требуется время в компании другана, чтобы обсудить все то дер...о, которое вы не привыкли обсуждать со своей девушкой. И ей это тоже важно.

Мы ужинали в каком-то минском заведении. Люди вокруг были такими серьезными, жуть. Но когда они стали смеяться, получился смех так смех

И вообще, если посмотреть в прошлое, в 50-е, например, большинство барбершопов и салонов имели одних владельцев. Зачастую жену и мужа, которые открывали отдельные заведения для женщин и мужчин. И никто не кричал про сексизм. Существовали правила и уважение. Перед свиданием парень шел в мужскую мастерскую, а девушка — в женскую. Эти места строили культуру общения и являлись базисом уважения между мужчинами и женщинами. А теперь ты воздухом даже подышать не можешь, не обидев кого-то. Блин, лично для меня слишком много. Слишком. Потому что сейчас есть Facebook, Instagram. Это сильно просто. Ничего не остается без реакции. Теперь у каждого есть мнение. И это прекрасно. И это позволяет мне выражать свое мнение. Ты его только что услышал.

— Как, по-вашему, сколько мужчина должен тратить на себя?

Лин:

— Да все ж персонально. Но штука в том, что, если сейчас хочется тратить на свою внешность 2000 евро, подобная опция существует.

Бертус:

— Я вообще деньги не очень люблю тратить. Смотри, боты мне достались бесплатно. Штанцы — тоже. 4—5 лет назад кто-то подогнал. Я купил эту байку.

Лин:

— Серьезно?

Бертус:

— Шапка бесплатно. Голову мне стричь не надо, ты, по ходу, понимаешь, о чем я. Да мне следовало бы попользоваться кое-какой косметикой для кожи, но она дорогая. Понятно, периодически наступает время, когда тебе хочется приодеться. Костюм и рубашка дают тебе простое и сильное ощущение: «Я реально круто выгляжу!» Но потом период проходит. Тем более годы идут, я все больше времени провожу дома.

В 22 я тратил так много денег на шмот, не понимая, как это гармонично носить. Знаешь же, как это бывает: хочешь выглядеть максимально просто и небрежно, но в итоге тратишь бабки и остаешься недовольным.

— Бывает. 

Бертус:

— Тем более у вас примерно такая же погода, как у нас. Правда, отношение разное. Мы вчера ужинали в каком-то местном заведении. Люди вокруг были такими серьезными, жуть. Но когда они стали смеяться, получился смех так смех. Но первые пять минут откровенно казалось, что все нас ненавидят, а напитки за стойкой мешает серийный убийца.

— Ну вы же были в России. Там, по ходу, так же. 

Лин:

— Абсолютно!

Бертус:

— Сто процентов. Когда были в Москве, пошли в бар. Нас обслуживал такой жуткий парень. Но через пять минут он расслабился и стал улыбаться — вообще другое лицо! Но это что касается общих вопросов. А что касается профессиональных, мне очень нравится работа ребят в России и Беларуси. Я смотрел фотки — это топ. Индустрия не то что развивается, она несется вперед и никого не замечает на своем пути.

Это прекрасно, но и чуть грустно. Когда мы с Лином начинали, люди вообще не понимали, чем мы занимаемся. И мне хотелось бы верить, что наша бригада сыграла свою маленькую роль в возрождении ремесла. Мы ведь занимаемся волосами. А когда человек выглядит хорошо, он и чувствует себя хорошо. Это просто, это никогда не изменится. Это энергия. Если ты даешь позитив, то получаешь его назад. По крайней мере, нам хочется в это верить.

Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей в одном месте

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by