В Любашках только одна улица, и в обычный день она выглядит осиротевшей. Сегодня — исключение.

Восемь утра. В лагере «Ангела» людей пока немного — координаторы и первые волонтеры из соседних городов. Некоторые пытаются согреться, другие ищут дрова. Кто-то из мужчин возмущается:

— Мы приехали за результатом, никаких костров и ночевок здесь не будет!

Кто-то из девушек отзывается:

— Может, повезет, как раньше: начнем искать — а он сразу найдется...

Подходим к одной из машин.

— Я из Барановичей, — говорит Дмитрий и выглядывает к нам. — В первый раз приехал «нормально» человека искать. У меня у самого сыну два года, взяло за душу, проигнорировать не могу.

Рядом сидит Екатерина, объясняет, что значит «нормально»:

— На поиски ездим не впервые, но пока мы до них доезжали, всех уже находили. В первую очередь всегда думаешь: если не ты, то кто? Диму вот нашего очень сильно задело: его сыну тоже в феврале два года было.

У других похожие истории: тоже дети, тоже не смогли остаться в стороне.

Любашки, по описанию местных, «шесть дворов, и все». Единственное развлечение — приезд автолавки дважды в неделю. Школа в семи километрах. Здесь никогда ничего не происходит, а потому последние дни для ее жителей стали событием жизни.

— Тут всегда так тихо, темный уголок: делай что хочешь, про тебя никто ничего не узнает, — говорит нам Вера Николаевна, соседка Волошиных.

Дворы стоят без ограждения, и только единицы имеют щербатый ряд из подгнивших досок. Старожилов мало, все дома заняты молодыми семьями. Иногда на лето приезжают дачники — убрать двор, посмотреть, что украли, а что оставили.

Три дня назад в этих декорациях и исчез Ваня Волошин.

— В среду до обеда я видела этого мальчика, он играл, а потом его отец забрал. Хлопец он работящий, а Алена в 15 лет родила второго ребенка. Семья у них хорошая, непьющая, — продолжает рассказывать бабушка.

Впрочем, так семью описывают все.

— Молодые, хорошие. Отец в колхозе работает. А то, что девочка рано родила, так в жизни всякое бывает. Ваня в половину третьего еще играл на дороге, а в три, говорят, пропал. На этой же дороге всегда сидят дети. У нас очень тихая деревня, все знают всех, а вот такое — в первый раз, — добавляет соседка Рана.

Участок семьи находится в середине улицы. Из деревянного темного дома слышим громкий детский плач. Там глухо кричат:

— Алена!

Алена — это мама Вани. Она отказывается разговаривать: вчера будто бы кто-то написал, что это родители убили ребенка, теперь они не доверяют никому — ни журналистам, ни следователям.

Семья и бесчисленные родственники настаивают на своей версии: ребенка украли, никто их не слушает, нужно искать не здесь.

Пока тети, дяди, братья и сестры пытаются выяснить, почему все поступают неправильно, Алена срывается на крик:

— Какие я еще могу давать объяснения? Нам с мужем вчера сказали, что мы убили своего ребенка! Меня спрашивают на детекторе лжи, закопала ли я его в мусор. Мы с мужем подозреваемые. Если мы цыгане, мы что, не люди? Мне даже говорят, что я не плачу, как должна. Но я столько уже выплакала, две ночи не сплю. Мой муж уже на коленях стоял: не виноваты мы, найдите ребенка!

Алена замолкает, тетя Вани замещает ее громкий монолог своим шепотом:

— Мы даже обращались ко всем экстрасенсам: возьмите большие деньги, просто найдите его. И все твердят: он жив...

— Мы же всю ночь не спали, деревней его искали. Говорим следователям: Вани здесь нет, его увезли. 70 человек посмотрели каждый кустик — нигде его нет, — продолжает Алена уже спокойнее.

Семья уверена: Ваню забрали мужчины на черном автомобиле. Их вроде бы видел сосед. Его приводят в дом для подтверждения. Это 14-летний подросток, он очень волнуется:

— Да, была какая-то странная машина, хотя к нам никто не ездит.

В общем, пока семья твердит про похищение, «Ангел» продолжает прочесывать лес, правоохранительные органы обязаны в качестве подозреваемых рассматривать в том числе родителей.

— Все может быть, начиная от несчастного случая и далее, — говорит Сергей Ковган, руководитель отряда «Ангел». — Есть разные версии: похитили, ушел, заблудился, утонул...

Сейчас «Ангел» расширяет площадь поисков: территория, которую ребенок мог пройти, будет увеличена в 3 раза — до 10 километров.

— Мы хотим установить свидетелей, — объясняет координатор лесного поиска Кристина Крук. — Может, кто-то заметил плачущего ребенка. Опыт показывает, что даже в соседних деревнях могут не знать о пропаже человека. Где-то, возможно, появился незнакомый автомобиль, и его заметили.

С утра искать Ваню приехали 93 человека. Сергей Ковган считает, для такого большого расстояния это серьезный результат — рассчитывали на меньшую помощь. Зацепок пока нет, «Ангел» ожидает вторую смену помощников. Если территорию не успеют обследовать к вечеру, поиски будут продолжены завтра.

Подписывайтесь на наш канал в «Яндекс.Дзен»

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!