Остановимся на цифре 70. После нее в жизни Станюты стали происходить удивительные события. Она родилась в 1905 году и прожила 95 лет. Народной артисткой БССР стала в 1957-м и какой-то довольно большой период жизни ничем особенно не удивляла.

Накануне ее 80-летия в театре решили ходатайствовать о присвоении звания народной артистки СССР. В высоких кругах удивились и даже возмутились: зачем 80-летней такой царский подарок? Что она может? Все уже позади. Но нашелся умный человек, который сказал: «Звание она заслужила». И началась у нее очень активная творческая жизнь.

Замечательный спектакль на двоих с Виктором Манаевым «Гарольд и Мод», где юноша влюбляется в пожилую леди. Многочисленные съемки в кино и в 84 года — почти библейская роль в спектакле «Страсти по Авдею».

Удивительно, что чаще всего Станюта играла пожилых сельских женщин, хотя сама актриса горожанка, даже дачи никогда не имела. Во многих спектаклях и фильмах она привлекала зрителей не жизненной похожестью, а совпадением с определенным народным типом, исконно славянским. Народность актрисы была не в происхождении, а во владении мастерством.

Станюта всегда умела разговаривать просто, двигаться естественно, как это делают люди из народа. Она умела отбирать приемы и краски, типичные для сельских женщин. Это результат точных наблюдений, огромной актерской работы, простоты быта, веселой легкости контакта с людьми. В течение всей жизни актриса попадала в поле зрения режиссеров, которые искали «человека из народа». Она никогда не отказывалась от таких ролей, даже если они были совсем маленькие. Ей часто присылали письма со всех концов Советского Союза, который она объехала. Доверяли свои мысли, ждали совета, признавались в любви. Актрису ассоциировали с ее героинями, потому что чувствовали человеческое тепло и веселую энергию. Сама Станюта, как и ее героини, никогда не жаловалась на судьбу, потому что строила ее сама, а богатство хранилось не в кошельках и сундуках.

Мое поколение считало ее бабушкой, хотя сейчас я очень хорошо понимаю, что это была величайшая несправедливость по отношению к ее состоянию души. Это происходило потому, что в жизни мы Стефанию Станюту не видели. В Купаловском театре она действительно играла старушек.

Хобби

Хотя мы учились на одном курсе с ее сыном Александром Станютой, вход в ее дом был до времени закрыт. Он открылся для меня через многие годы. Частная жизнь актрисы удивила своей простотой, бедностью быта, гостеприимностью и красотой деталей. Ее маленькая квартирка была мастерской фантазера-любителя, где дары природы превращались в изысканные декоративные изделия. Подаренные Станютой бусы из кофейных зерен хранятся у меня до сих пор. Думаю, что созданная ею бижутерия осталась буквально у всех, кто с ней общался. Подарки делались моментально. Ни один гость не уходил из дома без ее рукотворного изделия.

Мне она рассказывала:

— Когда я куда-нибудь приезжаю, в первую же свободную минуту бегу собирать семена. Особенно много у меня частиц дуба, вербы, клена, акации, вишни, сливы, ореха, бобовых, арбуза, подсолнечника, кукурузы, льна, пшеницы. Есть много приспособлений, чтобы обработать каждую косточку и сделать бусы. Сначала все высушиваю, подбираю по цвету и форме, делаю дырочки. Некоторые относятся к моему увлечению как к несерьезной забаве и спрашивают, ношу ли я сама свою бижутерию. Ношу обязательно. Вот бусы из кукурузы — смотрятся как янтарь. Вот ожерелье из семян перца — как будто из бисера. Все это каким-то образом помогает мне в работе над ролями. Не смейтесь. Смотришь на лаконичный природный корень, ветку, семечко. Ничего лишнего. Вспоминаешь свои движения на сцене. Понимаешь скрытую глубину скупых жестов. В человеке все связано с природой. Незаметно так помогают мне мои милые лесные друзья.

Главным фильмом ее жизни стало «Прощание» по повести Валентина Распутина «Прощание с Матерой». Главная роль — старая крестьянка Дарья Пинегина. Начинала снимать фильм Лариса Шепитько. Заканчивал после ее гибели Элем Климов. Ее Дарья неотделима от мощного огромного дерева, с которым не справиться ни трактору, ни бензопиле. Стефания Станюта с ее иконописным лицом и сотней обаятельных морщинок так и запечатлена на множестве рекламных фотографий на фоне этого удивительного дерева. Дарья у Станюты — это подлинность природы. Годы и испытания избороздили морщинами могучий ствол дерева. Дерево живое. Так же естественна и Дарья. Ничего выдуманного, ни тени игры. Пластика актрисы закономерно повторяет пластику дерева. Вечные такие Дарьи на русской земле. Вечна красота и сила природы.

Чтобы прийти к таким обобщениям, актрисе понадобилась целая жизнь. А в ней, кроме 35 фильмов, были встречи с лучшими пьесами мировой драматургии.

Творчество

Станюте, женщине веселой и острой, щедро наделенной добротой и друзьями, не приходилось насиловать себя на сцене, ломая голову над непонятным. Пережитое и продуманное она несла в роль. Делала это легко и естественно, любя гротесковые формы, но отдавая предпочтение органичности. Я очень любила ее бабушку Ольгу в спектакле по грузинскому произведению «Я, бабушка, Илико, Илларион». Удивительная была бабушка, какая-то несерьезная. Ох, как кляла она своего непослушного внука Зурико: «Каб цябе ў дзіравай труне пахавалі! Каб твае дзеці не паспявалі адзін аднаго на могілкі вазіць!»

А глаза ее смеялись. Никому те проклятия не были страшны. Пусть только кто-нибудь попробует обидеть ее ненаглядного внука, бабушка Ольга коршуном нападет на обидчика. В ее Ольге юмор, драматизм, мощная жизненная философия будто подчинились поговорке «Сначала вытри слезу, потом шути». В час смерти эта суровая и умная грузинка, глядя на солнечные лучи, выпивала глоток вина и подзадоривала своих родных шуткой.

Сама бабушка, Стефания Михайловна вооружилась личными наблюдениями, педагогической твердостью и озорством. В «Игре с кошкой» для ее богатой и беспомощной Гизи, вероятно, пригодились наблюдения молодости. Станюта успела запомнить старый уходящий мир и его представителей. Долго играла замечательную бабушку-няньку в спектакле «Верочка» по пьесе Андрея Макаенка. Там исследовала трагедию одиночества, такую понятную каждой женщине, которая, как и Стефания Михайловна, долго жила одна.

По этой нехитрой раскладке получается, что и мастерства не надо, играй себе знакомое — и попадешь в точку. Но так только кажется. На самом же деле случается, что в искусстве легче «прикинуться», чем расшевелить в своей душе и памяти пережитое и прочувствованное. Сплав живого человеческого опыта и драматургии, соединение актера и писателя в единой художнической задаче совсем не просты. Здесь, кроме высокого профессионализма, необходимы талант, интуиция, точность попадания в роль. Наверное, поэтому и кажется, что грузинская бабушка Ольга, богачка из Венгрии Гиза и белорусская Арина Родионовна написаны будто бы специально для Станюты.

Ее старухи всегда немного чудаковаты. Они веселые, добрые, легкие на подъем. Они уживчивы и всегда готовы прийти на помощь.

Одна тема как бы навеки «запрограммирована» в любой роли Станюты — тема хорошего чуткого человека, который так и светится обаянием и женственностью.

Одна и та же пластика поражает своей утонченностью, гармонией, изяществом и строгостью, образуя неповторимый мир образов Станюты. Экономия приемов, глубокий инстинктивный расчет эффекта позы — откуда это у нее?

В Государственном художественном музее Беларуси хранится картина отца Станюты «Портрет дочери». Юная Стефания Михайловна поражает плавностью линий и немыслимой загадочностью позы. Так может присесть только балерина. И она действительно начинала свой путь на сцену с танца.

Биография

Молодую танцовщицу пригласил в родовое гнездо белорусского профессионального театра «Белорусская хатка» знаменитый Флориан Жданович. Следом за ним она пошла в только что созданный первый государственный белорусский театр — БДТ-1. Она пела и танцевала. Серьезных ролей ей не доверяли, да и сама Стефания чувствовала, что ей по силам пока этюд, мазок, одна краска.

Для глубокого образа не хватало мастерства. Она была свежей и яркой краской в палитре первых купаловцев. Это было замечено. В 1921 году ее с группой таких же одаренных людей направили в Белорусскую драматическую студию в Москву.

Это было счастливое и голодное время, когда жили в тесноте, но не в обиде. Со своим педагогом Софьей Гиацинтовой расплачивались мешком картошки, привезенной из Беларуси. Артисты были увлечены театром Всеволода Мейерхольда, где голос и пластика были главными. Вернулись не в Минск, а в Витебск. Это была весна нашего театрального искусства, и он подстраивался не под реальную жизнь, а под карнавал.

Коллектив, который сформировался в Москве, образовал БДТ-2, или, как его часто называют, Второй белорусский театр. Одно простое перечисление ролей этого периода свидетельствует о том, что Станюта продолжает оттенять чьи-то краски, что она еще скромно остается фоном. Своя линия вырисовывается пока робко, скромно. Она играет Титанию («Сон в летнюю ночь» Шекспира), Агаву («Вакханки» Еврипида), Психею («Эрос и Психея» Ю. Жулавского), ее занимают в «Царе Максимилиане» и в первых схематичных пьесах белорусских авторов. Нет, не было в этих работах правды жизни. Была, как верно заметят ее товарищи, театрализация жизни. И долго еще ее будет увлекать карнавальная палитра реальности. Лишь позже, как и весь театр того периода, придет Станюта к широкому материалу жизни, к обобщениям высокого порядка. Она с увлечением играла в массовках «народ за стеной». Так подшучивали актеры по поводу своих бессловесных ролей. А пока глаз еще не насытился изобразительным материалом. В причудливых линиях и красках переплетались впечатления от богатейшей художественной жизни Москвы. Стефания Михайловна была переполнена лишь чувствованием музыкального ритма и пластического образа.

Потом был Минск. Переход на сцену Купаловского театра. Новый театр. Новые партнеры. Новый репертуар. Из того, чему ее научили в Москве, использовалось немногое, прежде всего подчиненность сильной купаловской режиссуре. У Стефании Михайловны появились роли, где понадобилась ее человеческая индивидуальность, ее способности, взгляды на мир. Лучшей работой стала экстравагантная Шарлотта в чеховском «Вишневом саде».

Она полюбила комедийные роли. Таков уж характер актрисы: любила шутить, смеяться. Оказались доступны все оттенки — от мягкого юмора до безжалостной сатиры. С легкостью, без натуги начала она лепить своих чудаковатых героинь, угадывая судьбу, прочитывая биографию и окрашивая незатейливую несложившуюся жизнь сочувствием.

Но в театре она долго была не в числе главных. Скорее, на подхвате. Всех аристократок и классический репертуар играла знаменитая купаловская красавица Ольга Галина. Стефании Станюте и Галине Макаровой доставались деревенские женщины. Станюта старалась доказать, что с помощью пластики и живописи можно открыть в роли те пласты чувств и ощущений, которые порой не видны даже режиссеру.

В жизни Стефания Михайловна — простой симпатичный человек. На сцене в ней стала появляться сложная таинственность. Разгадываются ее героини непросто. Как каждая талантливая актриса, Станюта имела свою тайну. И самая сложная загадка — секрет ее кажущейся простоты.

Стефанию Михайловну можно было бы причислить к тем, кому не везло, на кого редко ориентировались в своем творчестве режиссеры и драматурги. Уж очень много среди сыгранного ею женщин без имени! Но на судьбу Стефания Михайловна не жаловалась, ни от какой работы не отказывалась.

«Служение театру» — такое старомодное, полузабытое выражение! Однако оно передает истинную суть актерской профессии, которая не совпадает с простым хождением на работу.

Стефания Михайловна Станюта отводила себе в жизни театра скромное место. Лидерство, волевое добывание ролей не в ее характере. К шумной популярности, связанной с кинематографом, она относилась с юмором. Однако роли ее, сыгранные после 70, раскрыли новые грани таланта и неиспользованные возможности.

Личное

Время отшлифовало морщинки на лице, отточило облик актрисы, который мало менялся до самого ее конца. В зрительном зале театра имени Янки Купалы выросло целое поколение, знающее только бабушку Станюту, которая всегда заметна на сцене и на экране, узнаваема в толпе. В поездках ее приглашали в хаты посидеть, попить чаю, посоветоваться. Но то же самое время выкристаллизовало неподражаемую индивидуальность актрисы, которая то делала ее типажом из крестьянской среды, то благородной матерью в классической пьесе, то экстравагантной чудачкой в комедии. Она ни на кого не похожа. Она единственная.

Постоянные поездки и командировки для 60-летней женщины трудны, 70-летней — просто не рекомендуются. Ежедневные разъезды в тряском автобусе в 75 лет выглядят по меньшей мере необъяснимыми и невероятным чудачеством.

Когда Станюте исполнилось 78, она месяц ездила по колхозам республики со спектаклем «Верочка», удивляя своих молодых коллег выносливостью, непритязательностью, постоянно бодрым настроением.

Вот только ее скромная география: она побывала в Гаграх, Тбилиси, Киеве, Новгороде, Твери, Калининграде, Красноярске, Таллинне, на Валдае и на озере Селигер. О городах Беларуси и говорить не стоит — объехала всю малую родину. Снималась на всех киностудиях тогдашнего Советского Союза.

После размышлений по поводу этого факта у многих из очевидцев сложилось мнение: на подобные подвиги способны лишь актеры старой закалки, у которых суровые жизненные испытания выработали твердость духа, спартанскую готовность к трудностям и оптимистический взгляд на вещи. Не верится в правдивость такого утверждения. Может, и так, но, скорее всего, всякое истинное подвижничество в науке, искусстве, творчестве связано с горячим интересом к избранной профессии.

Ее коллега по театру актриса Алла Долгая рассказывала, как они жили со Станютой во время гастролей в Киеве в одном номере.

— За месяц я ни разу не слышала от нее жалоб на свое здоровье, хотя возраст у нее уже был немалый. Как-то спрашиваю: «Стефания Михайловна, у вас никогда ничего не болит?» — «Конечно болит». — «Но вы ни разу и не намекнули об этом». — «А зачем? Неужели тогда болеть перестанет?» Порой Станюта заходила в номер и с улыбкой говорила: «Аллочка! Сегодня будем выводить стронций!» Она доставала бутылочку красного вина, и мы выпивали совсем по чуть-чуть — только чтобы вывести из организма все плохое.

До конца жизни Станюта была стройна и легка. Не позволяла себе сидеть скособочась. Ровная спина. Походка как у модели или танцовщицы. Одевалась всегда скромно, но стильно. Никогда не носила брюки, потому что считала, что женщина должна быть женственна. Юбки и платья ниже колен. Линии плавные, струящиеся.

Высокими, стройными, худощавыми были ее сын и внук. Александр стал профессором, доктором наук, писателем. Написал о знаменитой матери книжку «Стефания». Внук окончил факультет журналистики. Правнучка Мелитина Станюта — олимпийская призерка по гимнастике. Здесь, в третьем поколении пластические таланты Стефании Михайловны привели правнучку на мировые пьедесталы почета.

Друзья и родственники придумывали ей разные имена. Актеры называли Лелей или Станюткой. Близкие — Стефой. Фанатки и поклонницы давали своим дочерям редкое имя Стефания. На сцене она могла быть и простой бабой, и экстравагантной леди. Талантливая актриса была открытым, жизнерадостным, светлым человеком.

Карты памяти в каталоге Onliner

Читайте также:

• Канатоходец без страховки. Что такое театр «ИнЖест» и почему его стоит увидеть?

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. sk@onliner.by