Люди

Onlíner Клевер

«Не хочу, чтобы мои показания попали в СМИ и были неправильно интерпретированы». Суд удалил из зала журналистов по просьбе обвиняемого по делу Коржича

41 281

17 сентября 2018 в 11:10

Автор: Настасья Занько. Фото: Максим Малиновский

Сегодня на выездном заседании Минского областного суда продолжился допрос обвиняемых по делу Александра Коржича. На скамье подсудимых трое военнослужащих — непосредственные командиры из роты, где служил погибший. Это Евгений Барановский, Егор Скуратович и Антон Вяжевич. Старшему из них — 23 года. Сегодня продолжается допрос Антона Вяжевича.

Напомним, Подсудимые обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1, 2 ст. 430 и ч. 3 ст. 455 УК. Один из них также обвиняется по ч. 1 ст. 205 УК.

10:37

Антону Вяжевичу 22 года. Осенью прошлого года он находился в должности заместителя командира взвода. Образование у него — 9 классов школы. Он женат, и у него есть ребенок, которому пять лет.

Вяжевича обвиняют по ч. 1, 2 ст. 430 «Получение взятки» и ч. 2, 3 ст. 455 «Злоупотребление властью, превышение власти либо бездействие власти» Уголовного кодекса. Сумма взятки, которую вменяют сержанту, — 189,4 рубля.

Антон Вяжевич говорит, что ничего не знал о краже затворной рамы автомата и не видел, чтобы кто-то брал автомат и извлекал эту затворную раму.

— Почему вы пытались командовать всей ротой, в частности Коржичем? — задала вопрос Вяжевичу Светлана Коржич.

— Я командовал, когда не было сержантов, кто-то на работах, в курилке и так далее. Я оставался один. Непосредственно Коржичем я не командовал, он постоянно находился с Барановским.

Светлана Коржич уточняет, была ли у Вяжевича зависть к тому, что Коржич попросил Барановского фактически «охранять». Напомним, сержанты Скуратович и Барановский говорили в своих показаниях о том, что Вяжевич подходил к Коржичу и требовал деньги. За что — он так и не пояснил.

— Никаких денег я из Коржича не выбивал, — объясняет он.

— У вас было чувство зависти оттого, что Коржич договорился с Барановским? — снова спросила Светлана Коржич.

— У меня не было чувства зависти или каких-то чувств. Мы переговорили с Барановским об этой ситуации, я просил его не брать деньги. О том, что он какие-то деньги брал, мне стало известно в КГБ, — отметил Вяжевич.

Дальше идет речь про изолятор. Вяжевич вместе с рядовым Юркевичем охранял Александра Коржича.

— Я заступал с 19 по 20 сентября на охрану Коржича. Суковенко позвонил и сказал, чтобы я шел охранять Коржича, — объясняет Вяжевич. — Охрана заключалась в том, чтобы просто присматривать, чтобы ему не стало плохо.

— От кого нужно было защищать в изоляторе психически здорового человека?

— Я не знаю, кто положил его в 15-ю палату. Туда кладут людей с психическими проблемами. Коржич выглядел спокойным и здоровым.

По словам Вяжевича, палата №15 и так морально давила на Коржича.

11:00

— Отвлекались ли вы, когда охраняли Коржича? — задал вопрос судья.

— Я ходил в туалет и ходил на перекур, — ответил Вяжевич.

— Говорили ли о чем-либо с ним?

— Я пришел. Он прилег и лежал. Я сидел в телефоне, в соцсетях. А Юркевич сидел читал книгу и щелкал семечками. Потом нас позвали на ужин. Мы узнали, что не на довольствии в медроте. Тогда я отправил Юркевича поесть и принести мне еды в котелке и подстежку к бушлату, так как было очень холодно, сифонило из окна, — рассказывает Вяжевич.

По словам сержанта, они пошли на прогулку. Коржич попросил сходить в «чефан». Он купил там вафли, напиток, «Кириешки» и предложил Вяжевичу купить кофе, тот согласился.

— Мы покурили и пошли в палату. Пришла фельдшер, попросила навести порядок. Пока я ел, они навели порядок, — объяснил Вяжевич. — Потом была вечерняя проверка, довели всю информаци. Он с Юркевичем находился в палате. До часа ночи я сидел в телефоне. Утром, когда проснулся, Коржича уже не было, его забрал Солдатенко.

— Жалоб у него не было, он просто не понимал, почему находится в такой палате. Еще у нас был разговор возле торговой точки «Звезда», он спросил, что я на дембеле буду делать. Я рассказал, что останусь на контракте, — объясняет обвиняемый. — Коржич сказал, что хочет уже в боевую часть, а на гражданке хочет купить авто.

— Вы спрашивали, почему хочет побыстрее попасть в боевую часть? — уточнил судья.

— Нет, он не пояснял. Но все рядовые хотели в часть, там легче.

— Кто посещал Коржича в медроте?

— Никто не посещал на тот момент, пока я находился там.

— Были ли у вас подозрения, что Коржич симулирует? — уточнил судья.

— Кто-то говорил из второго взвода, по-моему, Шелко, что Коржич может симулировать и хочет, чтобы его комиссовали, но я этому значения не придал, — пожимает плечами Вяжевич.

— Что вы можете пояснить по поводу разговора между вами и Барановским о том, кто довел Коржича до суицида? — спросил судья.

— Такого разговора не было. Мы вообще не общались с ним, — утверждает Вяжевич.

— Что вам известно о причинах потери Коржича и контроле личного состава? — уточнил судья.

— Мы не знали, мы свято верили, что Коржич на лечении, — объясняет Вяжевич. — Более того, в наши обязанности не входила сверка личного состава с медпунктом. Это должен был делать командир роты.

11:30

Снова речь заходит про отжимания и физическое насилие. Вяжевич говорит, что никакой цели унизить или причинить моральные страдания не было. Была цель — навести порядок. Он отмечает, его никто не слушал и приходилось прибегать к подобным мерам.

— Испытывал ли кто-то моральные страдания? — спросила у Вяжевича его адвокат.

— Нет, задавались вопросы о претензиях, но никто ничего не говорил, — говорит Вяжевич.

— Что более суровое — дисциплинарные взыскания или 10—15 раз отжаться?

— Более суровое — это дисциплинарное взыскание с занесением в личное дело, так как все дисциплинарные нарушения заносились в личное дело и давалась характеристика после службы. Им было проще отжаться, — объясняет он.

Что касается продуктов, то, по словам сержанта, 60—70% продуктов передавались командиру роты (исходя из материалов дела, это были сухарики, семечки, орешки, йогурты).

— Получается, вы оставляли все остальные продукты себе? — уточнил судья у Вяжевича.

— Получается, да. Там оставался кофе, еще что-то, — отмечает он.

— Вы иногда передавали потерпевшим списки продуктов, которые нужно было купить?

— Это было дважды. Список передавали из канцелярии роты, Суковенко надиктовывал, что нужно было принести, — объясняет он.

Что касается платы за мобильные телефоны, тут Вяжевич отвечает как-то уклончиво. Мол, было пару эпизодов. О краже затвора автомата он не знал.

Вяжевич объсняет и эпизод с лопатами, когда Коржич копал окоп, а тот бросил в него лопаты. Лопаты не попали в Александра, пролетев мимо. Он объясняет: если бы хотел попасть в Коржича — попал бы, так как расстояние было небольшое, но умысла этого сделать не было.

Также по поводу наручников, которыми он пристегивал Осипука. Вяжевич объясняет: это было в шутку, пристегнул он Осипука на секунд 40, что успел заметить проходивший мимо солдат.

К слову, Вяжевич говорит, что с Осипуком у них были сложные отношения.

— Осипук не слушался, не выполнял приказы, не соблюдал субординацию. Барановского называл Бэран, ему было все равно, где он находится, — говорит сержант.

11:40

В суд вызывают сержанта Агеенко, ему 21 год. Именно он вел Коржича из медицинской роты в медпункт. Напомним, Коржича выписали 26 сентября, после этого он исчез. Командир роты и сержанты думали, что он в медроте, а там были уверены в обратном. До 3 октября, когда Александра нашли повешенным в подвале медицинской роты, его никто не искал и родные о пропаже парня не знали.

Агеенко объясняет: передал Коржича и еще несколько человек дежурному фельдшеру, куда дальше делся Коржич, он не знает.

Затем показания дает свидетель Вадим Савко. Именно он участвовал в следственном эксперименте, так как по телосложению он такой же, как и Коржич. Он говорит, что спустился в подвал медроты, зашел в комнату, где нашли Коржича. Там он посветил зажигалкой и нашел крюк. Прокурор уточнил, смог ли Савко с высоты своего роста достать до крюка. Тот ответил, что приходилось становиться на носочки.

— Сделал петлю, как мог, и попытался залезть. Долго не получалось. Потом уперся ногами и спиной о стены, — говорит Вадим. — Если заходить в проход, то ногами упирался в левую стену, а спиной в правую. И вот так подтянулся, добрался до середины стены, чтобы петля была на уровне шеи. Подтянул ее немного и попробовал дотянуть до шеи.

Вадим говорит, что делал это с перевязанными, как у Коржича, ногами и завязанными глазами. По его словам, цель эксперимента была достигнута.

Прокурор уточнил, кто присутствовал при проведении эксперимента. По его словам, был майор из КГБ, фотограф, его товарищ и пару солдат-срочников.

— Два человека стояло на страховке — один сзади, второй сбоку, — объясняет он. Когда прокурор спрашивает, помогал ли кто-то ему, Савко отвечает, что нет. При этом он объясняет, что делал все манипуляции. Но у Светланы Коржич возникает вопрос по поводу побелки. Она снова уточняет про грязную спину.

— У вас куртка загрязнилась в результате этих действий? — спрашивает у Вадима она.

— Да.

— Как сильно она была загрязнена?

— По-моему, вся спина.

— А тут подполковник в показаниях говорит, что спина была чистенькая, — указывает на противоречия мать погибшего.

— В соседнем помещении стояли лестница, лом и канистра. Вы это видели?

— Нет, не видел, — говорит Савко.

11:54

Прокурор предлагает зачитать показания Антона Вяжевича из материалов дела. Но Вяжевич ходатайствует, чтобы его показания оглашались в закрытом режиме. Говорит, что в материалах дела идет речь о Комитете госбезопасности, и опасается негативных последствиях для себя и своей семьи, а также ссылается на то, что СМИ могут неправильно истолковать его слова.

— Чтобы мои объяснения не попали в СМИ и были неточно изложены. Я опасаюсь последствий со стороны КГБ в свой адрес и в адрес своих близких, — говорит он.

— Какие были для вас последствия?

— На допросах осуществлялось физическое воздействие и морально-психологическое давление, — говорит Вяжевич.

— Сейчас, когда решение об оглашении уже принято, каким образом это обстоятельство повлияет на вашу безопасность? — уточняет судья и поясняет Вяжевичу статью 23 УПК.

Гособвинитель и защита против такого решения.

— У меня секретов никаких нет. Я хочу, чтобы правда восторжествовала, — говорит Светлана Коржич.

Суд объявляет перерыв на 10 минут.

После совещания суд принял решение проводить судебное заседание частично закрытым. После оглашения показаний Вяжевича заседание будет открыто.

После оглашения показаний Вяжевича суд решит вопрос о продолжении процесса в закрытом режиме. По предварительным данным, это произойдет завтра.

Напомним, о том, что к ним применяли физическое насилие во время допросов, говорили все сержанты. К примеру, Барановский объяснял, что его били по почкам, Скуратович говорил, что его не кормили. Командир роты Суковенко также говорил про насилие, но отказывался уточнять подробности.

(будет дополнено)

О чем шла речь на прошлых заседаниях?

Напомним, 3 октября прошлого года в подвале одного из строений на территории учебки в Печах было найдено тело солдата-срочника Александра Коржича. Согласно предварительным данным, причиной смерти явилась механическая асфиксия от сдавливания органов шеи петлей от ремня при повешении. Полковник Константин Чернецкий был освобожден от должности начальника 72-го гвардейского объединенного учебного центра подготовки прапорщиков и младших специалистов Вооруженных сил. По результатам проводимой военным ведомством проверки за непринятие исчерпывающих мер по поддержанию строгого уставного порядка министром обороны принято решение об отстранении от должностей командира и ряда должностных лиц командования воинской части, в которой проходил службу рядовой Александр Коржич, а также тех, кому военнослужащий был непосредственно подчинен по службе. По факту гибели солдата в Печах было возбуждено 13 уголовных дел, Следственный комитет сообщал о десяти военнослужащих, которым было предъявлено обвинение.

Читайте также:

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Социум