Для этого нужен взгляд профессионала, способного уловить суть проблемы. Мы нашли человека, способного предоставить такой отстраненный и одновременно профессиональный взгляд. Будем говорить о городском благоустройстве, озеленении и ландшафтном дизайне — о том обрамлении, которое превращает здания из набора бетонных коробок в пространство для полноценного человеческого существования. Итак, давайте разбираться!

Кто это?

Андрей Коровянский — известный ландшафтный архитектор, урбанист. Живет в Минске, работает по большей части в Москве. Выпускник архитектурного факультета Белорусской государственной политехнической академии, а также Akademia Nieswieska ICOMOS IFLA. Арт-директор и главный архитектор компании IQ-PLAN.

Об архитекторе наиболее красноречиво говорит его работа, и с этим у Андрея все в порядке. Он главный архитектор и научный руководитель проекта по реконструкции озеленения территории центральной части ВДНХ в Москве, проекта реставрации усадьбы Останкино, Девичьего сквера на Плющихе, главный архитектор 18 скверов Садового кольца, бульваров, улиц, площадей и набережных в Москве, Новой Москве и Подмосковье, в других городах России. Также в портфолио Андрея множество других крупных проектов не только в России, но и в Украине, Кыргызстане, Казахстане и Евросоюзе. Он победитель и куратор различных международных премий, конкурсов и фестивалей в сфере ландшафтной архитектуры. Является профессиональным экспертом рабочей группы при губернаторе Московской области программы «Парки Подмосковья», профессиональным экспертом пешеходной инфраструктуры программы «Комфортная городская среда» при Минстрое РФ.

Корни больших проблем

— Вам не кажется, что основная проблема Минска — это невнимательность архитекторов к мелочам? Мы слышим мало нареканий горожан на предыдущие и нынешний генпланы города, какие-то глобальные стратегии. А вот истории про то, что здесь лавочку не в том месте поставили, там дерево спилили, а тут только отреставрированную улицу затапливает, возникают сплошь и рядом…

— Придраться можно к любому проекту и качеству его реализации. Я говорю это как эксперт, которого как раз привлекают к анализу различного рода объектов. Это первое.

Второе. На мой взгляд, главная причина большинства недостатков, которые замечают обыватели в благоустройстве Минска, — в отсутствии нормального финансирования.

Хочу акцентировать ваше внимание: маленькие бюджеты, заложенные в оплату работы архитекторов, строительно-монтажных работ, по сути, являются основной причиной большинства бед. За 600—700 белорусских рублей зарплаты вам никто и никогда ничего толкового не спроектирует.

— Существует альтернативная точка зрения: мол, нет в стране архитекторов, которые стоят большего…

— Да… Именно потому, что все, кто что-то умеет, уехали за границу, где могут получать втрое больше со старта. Не верьте сказкам про альтруистов, которые годами будут работать на благо страны впроголодь. Давайте смотреть правде в глаза: если человек востребован и ему поступили предложения работать за границей (а они поступают, как только он начинает что-либо представлять из себя), он этими предложениями, скорее всего, непременно воспользуется.

Основной столичный институт — «Минскпроект», где работают великолепные специалисты, — прямо сейчас теряет драгоценные кадры именно потому, что не может удержать специалистов зарплатами. Деньги, которые сегодня там предлагают, стимулируют не на творчество, а на выживание.

Вполне вероятно, что у городских активистов есть альтернативная точка зрения на эту проблему: мол, городской чиновник должен творить вне зависимости от степени своего дохода. Но я скажу так: активист — это не критерий профессионализма, со стороны может казаться все что угодно. Но поверьте: как только появятся деньги, возникнут и архитекторы, и отличные решения, и время для того, чтобы родить прекрасные проекты.

— Можно сказать, что у нас есть архитектурная школа, которая способна превратить Минск в полноценный европейский город (с архитектурной точки зрения), но ее перекупают в другие страны?

— Нет, уже нельзя. Белорусская ландшафтная школа, которая была в свое время самой лучшей в СССР, по сути, уникальной, выдающейся, уже утеряна. Прискорбно признавать этот факт, но давайте все же сделаем это. Раньше был уникальный коллектив белорусских архитекторов, которые не только сформировали внешний пейзажный вид города, но и получали государственные премии СССР за объекты ландшафта и высшую награду в области архитектуры — Ленинскую премию — за Слепянскую водную систему. А сегодня белорусские архитекторы, окончившие вуз, мало чем отличаются от российских или украинских. А порой отличаются, но не в лучшую сторону. Я делаю такие выводы не на пустом месте. В прошлом году, например, я вел курс в Московском архитектурном институте и видел процессы изнутри.

Скажу больше. В белорусской системе образования, связанной с ландшафтным дизайном и архитектурой, сейчас можно говорить только о деградации.

— В чем это выражается?

— Наверное, в первую очередь бросается в глаза то, что на первом месте стоит проектирование плана. Я говорю о планах того или иного ландшафтного объекта, к примеру парка. Представьте себе: создавая проект парка, сквера или улицы, студенты в первую очередь не пытаются представить объект визуально, с точки зрения человека и вписать в контекст окружения, а чертят и украшают планы. Получается, что вместо видового проектирования (при помощи которого, например, и была создана Слепянская водная система) у нас пропагандируется концептуально противоположный метод работы, который один мой знакомый, перефразировав знаменитого Яна Гейла, охарактеризовал как bird shit architecture («архитектура птичьего помета»).

Вот от этого все и идет. Строя проекты от планов, архитекторы создают бездушную, не ориентированную на человека и диссонирующую с окружением среду.

Второе — ландшафтная архитектура в представлении белорусского и, кстати, российского образования сегодня развивается с упором на озеленение и мощение, все остальные аспекты как будто опускаются, и это в корне неверно.

Например, в Польше моя специализация звучит как architekt krajobrazu («архитектор краеобраза»), и это очень четко подчеркивает суть: это архитектура всей видимой части. Мы занимаемся фасадами, открытием перспектив, дизайном всей видимой среды, элементами колористики и так далее — всем, что видит стоящий человек, всем видовым раскрытием. И тут важны все мелочи, любая деталь. Ведь банальная мигающая красная точка рекламы может испортить весь пейзаж, и это всегда надо принимать в расчет.

При этом, конечно, нельзя сказать, что благоустройством всегда можно исправить плохо спроектированные здания.

Когда рубят деревья

— Последнее десятилетие в Минске прошло под аккомпанемент десятков «зеленых» скандалов. Горожане регулярно воюют за сохранение озеленения в городе, критикуют методы вырубки, обрезки деревьев, кронирования… Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию?

— В Минске применяются те же принципы вырубки, кронирования и оздоровления озеленения города, что и в других городах: Москве, Питере, Казани, Киеве, Бишкеке и так далее. И я не вижу в этом ничего плохого. Дело в том, что уходом за зелеными насаждениями должны заниматься специалисты, и только они понимают, какое дерево надо срубить, а какое можно вылечить. При этом очевидно, что население всегда будет переживать за деревья. Правда, ровно до того момента, пока дерево или вовремя не обрезанная с него ветка на кого-то не упадет.

После этого ситуация сразу кардинально переворачивается, все забывают о защите дерева и начинают искать специалистов, которые пропустили потенциально опасную ситуацию.

По закону, в случае ЧП за произошедшее отвечает специалист, который занимался проблемными деревьями. На многих городских объектах мне приходится сталкиваться с проблемой разницы взглядов на то, что надо делать с озеленением, у специалистов и местных жителей.

Поверьте, в современном мегаполисе у деревьев развивается очень много заболеваний, и иногда, чтобы остановить негативные процессы, приходится некоторые растения вырубать, несмотря на то, что для человека непосвященного они выглядят вполне здоровыми. Озеленению в городе приходится выживать в очень неблагоприятных с точки зрения экологии условиях, и для этого надо прикладывать немало усилий, в том числе и через своевременное вмешательство.

Быть в вопросе ухода за зелеными насаждениями в городе предельно, порой даже чрезмерно бдительным — сейчас это попросту требование закона. И я понимаю дотошность людей, которые могут понести административную, а то и уголовную ответственность. А просто так вырубать деревья, не имея на это никаких оснований, никто не будет. Всегда, абсолютно всегда есть веская причина.

Почему утонула улица

— Один из последних скандалов в Минске связан с реконструкцией улицы Революционной, которую облагородили и сделали пешеходной. Проект хвалили, но, когда после первого же ливня на улице уровень воды поднялся выше колена, возникла масса вопросов. Поначалу — к системе отвода воды, а после — и к тому, какие визуальные методы применялись при «украшательстве». Неужели и в данном случае вопрос только в деньгах?

— В случае с Революционной деньги на реконструкцию потрачены, конечно, приличные. Видно, что при декорировании использованы недешевые чугун и гранит. Но здесь важно четко разделять бюджеты, которые были выделены на проектно-изыскательные работы, и бюджеты, предоставленные для строительно-монтажных работ. Так вот, я уверен, что архитекторам явно недоплатили.

Ошибки с «ливневкой» могли возникнуть опять же из-за того, что не были выделены достаточные деньги на раздел ливневой канализации (подобное случается и в Москве). Или при выделении денег посчитали исходные данные только маленького кусочка территории, без учета приходящей транзитной воды.

Не зная нюансов этого проекта, мне очень сложно судить, поэтому я стараюсь быть предельно осторожным в оценках.

— Тогда просто скажите свое впечатление о внешнем виде обновленной улицы.

— Это очень спонтанное, «винегретное» решение. Можно было сделать проще, дешевле и красивее. У меня возникло впечатление, что проектом занимался малоопытный архитектор, который переживал, что, если в проекте будет недостаточно деталей, он покажется провинциальным. В результате многие элементы декорирования (за исключением, конечно, цветочных тумб) выглядят вполне прилично, но вот их мешанина никак не может сложиться в единый приятный взгляду ансамбль. Эти ошибки, повторюсь, свойственны начинающим архитекторам.

— Часто ли вы видите в Минске такие «студенческие» решения?

— Работа специалистом, постоянно занимающимся экспертизой, меня очень сильно испортила в плане восприятия. Я уже автоматически вижу в первую очередь ошибки.

К сожалению, бо́льшая часть нового благоустройства в Минске происходит с ошибками.

— Вы смогли бы выделить самые частые из них?

— Первая — это нарушение масштаба, когда на маленькой территории пытаются совместить чрезмерное количество элементов и решений. Это одна из черт, свойственных провинциальным городам.

Вторая — отсталое восприятие современного ландшафтного дизайна и архитектуры. В городе практически нет современных решений, отсутствуют объекты малых архитектурных форм из современных разработок: светопрозрачные бетоны, фиброволокна, корианы, кортены, пластики. Материалы, которые используются при дизайне в Минске, в подавляющем большинстве ограничиваются семидесятыми годами прошлого века.

Третья (все-таки еще раз повторюсь) — безумно маленькая оплата труда архитекторов и дизайнеров.

Вот, пожалуй, основные недостатки.

— В заключение хотелось бы попросить вас выделить объекты в Минске, которые заинтересовали бы ваших коллег из-за рубежа.

— Когда приезжают мои друзья-архитекторы из-за границы, что я могу показать им в Минске? На самом деле, сталинская архитектура, которой мы так гордимся, по сравнению с московской весьма проигрывает. Возможно, я обижу минчан, но все-таки буду утверждать, что несколько сталинских ансамблей, что у нас есть, «лицом города» можно назвать с натяжкой. Современная архитектура в Минске также выглядит очень блекло, хотя что-то постепенно и появляется.

Поэтому единственное, что в Минске действительно интересно с архитектурной точки зрения, — это отдельные здания, построенные в 1980-х. В тот период в городе дали возможность развиваться глобальному взгляду на построение городского ландшафта. Но сегодня все эти достижения безобразным образом нарушаются.

К сожалению, Минск выбрал путь развития, сходный с тем, что сейчас работает в большинстве городов России и Украины: городская администрация идет на поводу у бизнеса и коммерческих интересов фактически во всем. И «благодаря» этому мы видим, как город с каждым годом изменяется в худшую сторону.

Если исходить из того, что ситуация не будет меняться, можно сразу выдохнуть и спокойно наблюдать за упадком, повлиять на который мы не в силах.

Читайте также:

• Лучший вариант профукан, выбираем из двух зол. Горький разговор о том, как спасать детей-сирот
• Сооснователь EPAM Леонид Лознер: мечтаем об университете мирового класса, который расположится в Беларуси
• «Уровень абсолютно никакой». Инструктор контраварийной подготовки о том, что не так с автошколами

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by