«Сидит обезьяна в карцере метр на метр…» Зоозащитники о человеческой жестокости

12 240
24 января 2018 в 15:30
Источник: Полина Шумицкая. Фото: Александр Ружечка

«Сидит обезьяна в карцере метр на метр…» Зоозащитники о человеческой жестокости

Источник: Полина Шумицкая. Фото: Александр Ружечка

Когда Людмила Логиновская стала вегетарианкой в 15 лет, на нее смотрели с опаской. Когда она отказалась от кожаных сапог и песцового воротника на куртке, окружающие вообще ничего не поняли. 24 года спустя Людмила — одна из самых известных зоозащитниц в Беларуси. Вместе со своей единомышленницей, психологом Ольгой Агеевой (тоже идейной вегетарианкой), биолог Логиновская создала Центр этичного отношения к природе. Onliner.by поговорил с зоозащитницами о чувствах дельфинов и обезьян, желании современных белорусов самоутверждаться за счет своих питомцев и антропоцентризме.

Проект Людмилы Логиновской «Памятник-копилка бездомным животным» прошел в третий этап конкурса #Паскарэнне, который Onliner.by проводит вместе с платформой Talaka, компанией velcom и группой компаний Gurtam. Это стало поводом для встречи и разговора по душам.

«Слышим в свой адрес: „Стерилизуйте себя сами, варвары!“»

— Людмила, Ольга, что такое жестокое отношение к животным в белорусских реалиях? Приведите конкретные примеры. А то такое ощущение, что сам термин «защита животных» — какой-то нереальный, словно из западной жизни, не нашей.

Людмила:

— Хотите пример — пожалуйста. Сейчас все пишут о том, как в Минске нашли собаку, больную бешенством, и усыпили ее. Оказывается, хозяева выбросили животное на улицу. Это и есть жестокое обращение. То есть не только то, что у нас описано в статьях административного и Уголовного кодекса, — истязание, которое привело к гибели или увечью, нет. Это может быть любое действие, которое вызвало страдание животного.

Ольга:

— В нашем обществе самой большой проблемой является халатное отношение хозяев к своим животным. Многие рассуждают так: «заведу собачку на летний сезон, а потом уеду и оставлю ее на даче» или «заведу котенка, а когда подрастет — выкину, потому что он уже потеряет свою умилительность». Мы же все время стараемся говорить о том, что животные чувствуют, переживают, страдают, скучают, ждут, любят, имеют собственные интересы и потребности. Они живые — прежде всего.

Людмила:

— Когда проводим занятия с детьми, часто спрашиваем, зачем они завели животное. 99% отвечают: «Чтобы играть». Но если воспринимать животное как игрушку, то рано или поздно оно надоест. А где место надоевшей ненужной игрушке? На улице.

Когда люди заводят животных, то не знают, с какими трудностями и тратами придется столкнуться. Белорусы, к сожалению, не понимают, что домашних питомцев нужно стерилизовать. Мы пропагандируем это и часто в свой адрес слышим: «Стерилизуйте себя сами, варвары!» Если в Западной Европе проблема бездомных животных была решена именно благодаря обязательной регистрации, чипированию и стерилизации, то у нас это воспринимается как прихоть.

Ольга:

— …или даже как жестокое обращение! А то, что потомство в будущем придется топить, — никто об этом не думает. Хотя стерилизация — единственный способ взять под контроль рождаемость бездомных животных. Через это прошли все страны Западной Европы. Да, возможно, звучит странно. Но через 10—15 лет проблема бездомных животных в Беларуси была бы решена.

«Рассказали в Вене о передвижном зверинце в Минске. Европейцы были в шоке!»

— Но ведь жестоко обращаются с животными не только на улице, не так ли? Ваш Центр опубликовал в декабре данные о передвижном дельфинарии в Мозыре, который вы назвали «аттракционом жестокости»: «Обездвиженные животные ютились в тесных, размером с тело контейнерах. Они не могли ни двигаться, ни плавать, ни нырять. Подобные условия для подвижных морских млекопитающих, которые в естественной среде обитания проплывают десятки километров в день, являются настоящей пыткой».

Людмила:

— Нам писали волонтеры из Мозыря, и мы поддержали их. Вообще, любые дельфинарии, будь то передвижные или стационарные, — это большая жестокость. Контакт с животными сегодня культивируется. Где ни проедешь по Минску — всюду реклама дельфинария, столько билбордов!

Ольга:

— В стационарном дельфинарии, допустим, живут пять дельфинов и два морских котика. При этом чаша очень маленькая. А речь идет о животных, которые на воле проплывают сотню километров в день. В этой чаше они живут, испражняются, болеют. У них нет отдельных карантинных блоков. Там же плавают люди со своими бактериями и своей флорой. А у дельфинов органы построены так же, как и у человека, они очень легко заражаются нашими болезнями. Плаванье с дельфинами, которое стало так модно, угрожает жизни животных.

— То есть билеты в дельфинарий на 14 февраля — это не жест любви, а поощрение жестокости?

Людмила:

— Именно. Мало кто знает о том, как происходит отлов дельфинов для дельфинария. Они ведь социальные животные, то есть создают семьи. Для того чтобы отловить детеныша, часто нужно убить маму, потому что она его не отдаст. У дельфинов очень развиты мозг и память. Это означает, что дельфиненок долгое время, а то и до самой смерти, будет жить воспоминаниями о семье, о матери, о ее убийстве.

Ольга:

— Кроме того, когда животные находятся в дельфинарии, морскую воду им никто не привозит. Они живут в водопроводной воде, которую хлорируют, чтобы инфекция не размножалась. Хлор разъедает дельфинам глаза, все слизистые, мягкие ткани, хрящики, ушки. Они очень страдают, просто находясь в этой воде. Достаточно сказать, что в естественной среде обитания дельфин может жить сорок лет, а в дельфинарии редко доживают до пяти лет.

Людмила:

— Похожая по жестокости история совсем недавно произошла с передвижным зверинцем из Тулы в Минске. Представьте, рядом с жилыми домами установили этот зверинец, а там… Сидит обезьяна в карцере метр на метр, бьется головой о стекло, и нет ничего — ни веточки, ни каната. Вот вы спрашивали, что такое жестокое обращение с животным. В этом конкретном случае это еще пока не гибель и не увечье. Но психический ущерб точно есть, хотя доказать его очень трудно. Наши статьи в Уголовном и административном кодексе больше касаются физического увечья, а психическое очень трудно доказать. Потому что некоторые вообще отрицают, что у животных есть психика. В западных же странах критерием жестокого обращения является один-единственный факт: страдало ли животное? У нас это во внимание не берется.

— И все же вы обратились в Минприроды. Чем закончилась история для тульского передвижного зоопарка?

Людмила:

— Им дали три месяца на устранение всех нарушений. Акты составили 4 ноября, значит, до 4 февраля зоопарк должен все исправить. Мы к этому времени позвоним в Минприроды и узнаем итог. И все равно это капля в море! Тульский зверинец ездил уже 15 лет! 15 лет они мучили животных, доводили до смерти, благополучно меняли на новых и спокойно перемещались по маленьким городам.

Ольга:

— В передвижном тульском зверинце было огромное количество животных, подпадающих под действие конвенции СИТЕС (находящихся под угрозой исчезновения. — Прим. Onliner.by). Как они оказались там? У них был гималайский медведь, не бурый, а гималайский! Лигр, которого вообще редко встретишь в мировых зоопарках — и тут он в каком-то маленьком зверинце! Это удивительно. Мы пытались следить за передвижными зоопарками, но это невозможно. Вчера они были в Минске, сегодня в Смолевичах, а потом куда? Мы знаем, что и раньше на них были жалобы. Но никакого наказания никто не понес. Уехали — и все.

Самое главное, чего мы хотим добиться, — это внести в существующий закон «О животном мире» запрет на передвижные зверинцы и дельфинарии в Беларуси. Пока что чиновники Минприроды подали предложение о внесении такой поправки в проект закона «Об обращении с животными». Но он уже пятнадцать лет на рассмотрении в парламенте и все никак не примется, увы. Притом что в соседних странах такой запрет давно существует: в Украине, Литве, Латвии, Польше, во всех странах ЕС.

Людмила:

— Осенью мы были в Вене на Австрийском конгрессе по защите прав животных, рассказывали им случай с передвижным зверинцем в Минске, показывали кадры. Европейцы были просто в шоке! В Австрии закрыли последний зверинец еще в середине 20-го века. Эти заведения априори не могут обеспечить нормального существования животным, удовлетворения их базовых потребностей.

Ольга:

— Верблюд в зверинце писал под себя прямо на железе. Он, как и все остальные животные, находился в такой тесной камере, что и спать ему тоже приходилось на своих испражнениях. И в мороз, и в жару… И так месяц за месяцем. Самое ужасное, что родители приводят туда детей и все происходящее преподносят как норму. «Мама, почему льву так плохо? Почему он сидит в такой тесной клетке?» — спрашивает ребенок с грустными глазами. А мама говорит: «Это чтоб мы могли на него посмотреть, сынок». По той же логике давайте садить белых людей в клетки и возить аборигенам к Амазонке — а то они никогда не увидят белого человека!

Людмила:

— Есть такое понятие — антропоцентризм, когда человек считает себя выше всех животных и вообще полагает, что он венец природы. Антропоцентрическое мышление и оправдывает подобные действия.

«Как здорово, доченька, мы можем пожмякать енотика!»

— А что вы скажете о контактных зоопарках? Это тоже часть потребительского отношения к миру?

Людмила:

— Конечно. Контактный зоопарк для владельца — это просто бизнес, зарабатывание денег. Реклама навязывает нам потребительское отношение, удовольствие любой ценой. Недаром сами зоопарки находятся в торговых центрах. Человек не задумывается о том, каково приходится животному.

Ольга:

— В контактных зоопарках животных реально замучивают, и они умирают от бесконечных лапаний. Кормят там питомцев чем попало, летом у них не было воды. То есть живых существ забывают покормить и попоить, но не забывают зарабатывать на них. Мамы поддерживают существующий порядок, приводя детей: «Как здорово, доченька, мы можем пожмякать енотика!» Это и есть воплощение антропоцентризма: ради моего удовольствия можно все! Ничего, что этот енотик умрет через несколько месяцев бесконечных жмяканий? Пока есть спрос, на контактных зоопарках будут зарабатывать. Когда родители начнут понимать, что это жестокое обращение с животными, и перестанут водить детей, бизнес исчезнет. Тут мы приходим к мировоззрению людей, которое должно меняться.

Людмила:

— О мировоззрении можно говорить бесконечно. Возьмем, например, выставки собак и кошек, стрижки породистых животных. Это ведь тоже проявления потребительского отношения и жестокости. Допустим, речь идет о стрижке по состоянию здоровья: сбились колтуны. Это, конечно, необходимо. Но если стрижка делается для того, чтобы владелец заработал на выставке или потешил свои амбиции, — это недопустимо.

Ольга:

— Все, что касается стрижек, окрасок и выставок, — в данном случае хозяева самоутверждаются через своих животных. Это я вам как психолог говорю. Кто-то самоутверждается через автомобили или дорогие вещи, другие — через детей, а третьи — через животных. «Она у меня такая породистая, столько наград и выставок!» Но животное при этом просто используется. Все питомники, выставки, породистые собаки — это индустрия зарабатывания, в которой давно забыли об этичном отношении к животным.

У меня во дворе, например, в соседнем доме живет лабрадор. Точнее, жил. Эту породистую собаку использовали исключительно для того, чтобы она приносила потомство. Сводили каждый год. А когда она не смогла приносить хороших щенков, ее просто выкинули на улицу. Хорошо, соседка подобрала. Как с этим быть? Изначально не бездомная, породистая, она была обречена на мучительную жизнь: никуда не уйдешь, бесконечно насилуют. Это животное использовали по полной программе, а когда она стала не нужна, выкинули. Таких случаев огромное множество. Об этом просто никто не говорит. Это касается породистых собак и нашего человеческого отношения к ним.

Людмила:

— Об этом можно долго говорить, но ситуация не изменится без конкретных изменений в законодательстве. Сейчас зоозащитники борются за то, чтобы в проекте закона «Об обращении с животными» появились обязательные регистрация домашних питомцев, чипирование, стерилизация и мера наказания, если животное попадает на улицу без хозяина. Солидный штраф за выброшенную собаку или кота, как в Германии, например. Вы знаете, что большинство животных на усыпление на Гурского сдают сами хозяева? 85% питомцев когда-то были домашними.

«Все это — чтобы какая-то глупышка потом приколола себе воротник из меха?»

— Вы часто выступаете с призывами отказаться от норковых шуб и кожаных сапог, говоря об истинной цене меха, которая неизвестна людям. Что же это за цена?

Людмила:

— Около 90% животных выращивают на мех на зверофермах. Остальных добывают с помощью капканов. На зверофермах норки сидят в узких решетчатых клетках. Дикие животные, которым нужно рыть землю, плавать, лазать — это их природная потребность, фактически обездвижены в ожидании смерти. В Беларуси большинство звероферм с норками, несколько — с чернобурками. По сути, это концлагерь, где содержат и выращивают животных, чтобы потом убить и снять с них шкуру. И все для чего? «Чтобы какая-то глупенькая девушка потом приколола себе воротник из меха», — так говорит моя дочка.

Более того, по данным Fur Free Alliance, углеродный след от производства животного меха в 28 раз выше, чем от производства полиэстера. Масса ресурсов уходит на то, чтобы произвести животным корм. Выделка шкур — это отдельная история. Я специально изучила, как она происходит. Там такой перечень химикатов, что ни о какой натуральности меха речи идти не может! Самое безобидное — это формальдегид и бензин, которым обезжириваются шкуры.

Ольга:

— Сегодня цивилизация пришла в своем развитии к тому, что у нас есть теплые, легкие, непромокаемые ткани. Есть альтернатива меху. Тогда для чего он нам нужен? Для доказательства своего статуса, принадлежности к определенным слоям, подтверждения собственного «я» и значимости. Опять мы упираемся в те же моменты, что и с породистыми животными, — самоутверждение за счет чьей-то гибели.

— Последний вопрос — о вашем проекте для конкурса #Паскарэнне. Почему памятник бездомным животным? Почему копилка?

Людмила:

— Если городские власти одобрят наш проект, то скульптуру поставят в Верхнем городе, недалеко от Ратуши. На наш взгляд, это очень подходящее место. На памятнике будут изображены кот и собака. Это будет очень трогательная скульптура. Чтобы, глядя на нее, люди понимали горе, боль, холод — чувства бездомных животных, и это вызывало у них сострадание.

Ольга:

— Площадь Свободы — это центр города, туристов там хватает. Поэтому мы надеемся, что в памятнике-копилке будет собираться достаточная сумма. Самая главная идея, которую мы преследуем, — менять мировоззрение людей, чтобы оно было более теплым и этичным по отношению к животным. Поэтому часть денег из памятника-копилки будет идти на просвещение — занятия в школах и университетах. Чтобы были лекторы, социальная реклама, видеопроекты. Хотим замахнуться на большие масштабы!

Людмила:

— В западных странах зоозащитные организации часто нанимают за деньги специально обученных педагогов, которые в школах и колледжах проводят регулярные занятия по этичному и ответственному отношению к животным. Было бы здорово реализовать такое и в Беларуси.

Ольга:

— Остальные деньги будем перечислять приютам, которые занимаются стерилизацией, передержкой животных и поиском хозяев. Может показаться, что мы говорим пафосно. Поверьте, на самом деле просто очень сильно наболело на душе. Представьте, в Беларуси отлавливают и убивают около 70 000 бездомных кошек и собак каждый год! Это чудовищная цифра, о которой никто не задумывается. Поэтому просвещение и еще раз просвещение. В конце концов, бездомные животные заслуживают того, чтобы им поставили памятник!


Третий этап конкурса «Паскарэнне» требовал от команд постоянной активности. Не все выполнили это условие, а потому дальше проходят только 80 команд из 101. Осталось всего четыре выпуска нашего конкурса в формате реалити-шоу. Кому же достанется главный приз? Следите за новостями на Onliner.by.

Напомним, победителей конкурса #Паскарэнне ожидает призовой фонд в размере 10 000 рублей: Гран-при в размере 6000 рублей и два приза по 2000 рублей, а также специальные подарки от партнеров конкурса. В номинации velcom «Комфорт» участников ждет подарок — современный смартфон с подключенным одноименным тарифным планом. Группа компаний Gurtam подарит победителю номинации «Проект будущего» модный и полезный гаджет — смарт-часы.

Наполни туалет коту! Будь человеком!