Травмпункт, заточилась, селезенка

Пока ехали в больницу, пару раз терял сознание. Там сделали снимок. Внутри вроде бы все нормально. Предложили варианты: поехать домой или остаться. Было страшно, решил остаться, а через пару часов стал умирать от боли. Неимоверной. Оказалось, одно из двух сломанных ребер проткнуло селезенку, и кровь принялась литься в желудок. Отправили на срочную операцию. Через боль пробивалась только одна четкая мысль: «А если бы я домой поехал?»

К операции привела совершенно дурацкая ситуация. Обычный, ничем не примечательный день. Катались ребятами на заброшенной трассе для мотокросса в Уручье. Там построили себе земляные трамплины. Слава на своем велике даже научился делать сальто. Да, иногда падал, да, иногда падал жестоко, но всегда обходилось.

Выдвинулись с товарищем домой. Ровная дорога по направлению к метро. Ехали, баловались, разговаривали. И тут руль Славы попал под руль друга. Разъехаться не смогли — завалились. У руля товарища не было заглушки, и ручка заточилась. Она и приняла на себя парня.

Ребята пытались смеяться. Но в какой-то момент рука Славы перестала опускаться из-за опухоли под ней. Суровые женщины в травмпункте поругали и заключили: «Поздравляем, у тебя сломаны два ребра». — «Ну, понятно». — «Езжайте в больницу».

«Комаровка», дурак, втюхивать

Первый серьезный BMX стоил $350. Покупался на первом курсе. Бо́льшую часть дали родители, остальное сэкономил на школьных обедах. Помимо покатушек, естественно, возникала необходимость чиниться. Правда, постоянно мучили нюансы. То нет запчасти, то не знают, как делать, то еще что-то. Приходилось разбираться самому. Это напрягало.

Первые две недели в больнице вообще не вставал с постели. Маялся бездельем, крутил мысли, начал думать про бизнес, вытекающий из хобби. Чтобы сам не напрягался и другие не напрягались. Оставалось только решиться. Пока же была работа на кого-то.

Как почти любой человек из предместий «Комаровки», начал шустрить сызмальства: купить и продать подешевле. Хотя учиться торговле пришлось на другом рынке — в Ждановичах.

Вакансия манила интригующим сочетанием «гостинично-ресторанный бизнес». Отец смеялся: «Вот по-любому пойдешь сейчас по рядам ходить втюхивать что-то». — «Да ну, как так?» Слава не верил. Думал о высоком.

Оказалось, надо продавать пиццу — действительно ходить с большой сумкой по рядам, орать и втюхивать. Отец показал удивительную проницательность. С каждой пиццы Слава получал 10%. Продав от 20—30 штук, за день можно было вынуть примерно $10.

— Психологически сложно. Страшно ходить как дурак, орать, привлекая к себе внимание. Не каждый сможет через такой барьер перепрыгнуть. Постоянные взгляды, осуждение какое-то, но это огромный опыт. Хорошие низы, чтобы начать путь наверх.

«Жданы», принтер, кассовый аппарат

Пытался соскочить со «Жданов», работал в нескольких веломагазинах и соответствующих мастерских. Но драматургия вышла несколько иной: в сюжете снова возник рынок.

Точками владели два брата. Толкали принтеры, чернила, картриджи, бумагу. Сперва был за шныря — подай-принеси. После прошел курс молодого бойца и стал торговать самостоятельно.

Порой походил на Шиву и обслуживал одновременно шестерых покупателей. Кому-то продавал принтер, кому-то — чернила, кому-то про бумагу рассказывал, кому-то заполнял гарантийный талон. Иногда воровали, «косяки» приходилось закрывать своими деньгами. Зато зарабатывал в районе $400—500.

— Человек, который торговал на «Ждановичах», в магазине не смеется. На продажи смотришь уже совершенно по-другому. Если голова чуть-чуть работает, легко можно понять, каким быть надо, а каким — нет. Рыночные продавцы ведь в большинстве случаев абсолютно неправильно работают. Заходишь, человек сидит в павильоне, уткнувшись в монитор, и, может быть, поднимет на тебя голову, если начнешь кричать о помощи. Отстраненность и игнорирование. Ребята сразу ставят себя выше покупателя. Как это ты отвлек их, пришел и заставил встать?

В итоге все же поделился идеей самостоятельного бизнеса с отцом, как-то убедил, что нужно дать денег. Нашли контакт в России, взяли $3000 и поехали закупаться запчастями. Все купленное засунули в машину, вернулись. В 2010-м Слава зарегистрировал ИП, купил кассовый аппарат и почувствовал себя бизнесменом. Резина, педали, всякие расходники — на первых порах предприниматель занимался запчастями.

Андеграунд, в трусах, Олимпиада

Это был веселый бизнес на родительском балконе в трусах и домашних тапочках. Заставил все коробками с педальками, мама стала сушить белье в другом месте.

— Покупатели приходили прямо домой. Все по закону — документы, кассовый аппарат и чеки, — но чуть ли не в пижаме. Да, экономил на аренде, но, понятно, не всем хотелось ехать выбирать запчасти куда-то в подъезд жилого дома.

Сидишь дома, хочешь работаешь, хочешь — нет. Свобода. Ею Слава и наслаждался. Первые годы вообще ничего не вынимал. Максимум — на бензин. Года за два как-то отдал отцу $3000, которые тот вложил в сыновье дело. Катался, общался с друзьями.

— Денег вроде и не видишь, но смотришь, а у тебя на балконе остатков на $30 000. Стало ясно, что надо что-то делать. Сперва отдавал товар на реализацию в другие магазины. Потом собрался и открыл свой… Да, мне нравилась та свобода действий. Хотелось погулять. Наверное, из-за этого я и не начинал ничего серьезного.

10 апреля прошлого года Славин магазин таки открылся.

— Велосипеды (горные и экстремальные), запчасти, аксессуары, ремонт, трюковые самокаты — этим и занимаемся. Естественно, мы живем экстримом, мы в теме, мы хотим развивать субкультуру, но надо понимать, что есть бизнес. Андеграунд — это опасно. Он не всех привлекает. Это 2—3% от общей массы покупателей. А для бизнеса их нужно больше. Да, BMX-фристайл стал олимпийским видом спорта. Но за счет него не проживешь.

Тайвань, мерч, розовый цвет

Расклад трат такой: аренда, «коммуналка», зарплаты, налоги, услуги бухгалтера, реклама, полиграфия, мерч.

— Это без закупки товара, который облагается налогом в 45—47%. НДС, доставка, таможня — отсюда ценообразование. Вот висит BMX на стене. Я покупаю его, скажем, за $200. Везу его с Тайваня, прямо с завода. Встречаю контейнер и плачу налоги. После этого велик стоит уже $290. Сюда плюсуешь 10—15% — это расходы на магазин. Пока мы выходим только в ноль. В конце всей этой цепочки выставляем товар за $350, чтобы заработать с него долларов 60. Ну, это такой, средний вариант.

Слава говорит, что можно накрутить и 500%, но потом встретить старость в обнимку с непроданным товаром.

— Не могу сказать, что мне живется просто. Есть арифметика, есть прогнозирование, есть большие текущие расходы. Я делаю заказ, но поставка будет только через восемь месяцев. То есть нужно понимать наперед, целесообразно ли все это, круто ли, модно ли. Допустишь ошибку — придется скидывать товар, чтобы вернуть хоть что-то. А ошибок хватает. Закажешь условно розовый цвет, чтобы у тебя вся витрина соответствовала, а тренд пройдет, и будешь сидеть как дурак.

Иногда товар не реализовывается в течение года. В таких ситуациях ребята просто разбирают велик на запчасти — тогда можно выйти хотя бы в ноль. Но геморрой все равно приличный.

— Я стараюсь не расстраиваться. Придумывать стратегии, чтобы продавать лучше.

Хайп, медведь, супердешево

Из-за велохайпа белорусский рынок за последние пару лет вырос примерно вдвое. В Минске есть что-то вроде десяти больших игроков. Тех, чьи названия на слуху. И еще 30—40 магазинов и мастерских помельче.

Все они работают по незамысловатой схеме: зимой — плохо, летом — хорошо.

— Бывает, зима проходит полностью в минус. Денег не хватает даже на то, чтобы расходники закрыть. Минус 20 или 30 миллионов по-старому. И так каждый месяц. Это минусы магазина, работники которого все равно продолжают получать зарплату. То есть это минус моего кармана. Благо потом наступает лето, я отдаю долги и начинаю зарабатывать. Живу, как медведь: хорошо провожу сезон, чтобы отбить лето, заработать что-то себе и запастись на зиму.

Запросы белорусского покупателя формулируются довольно просто: суперкачественно за супердешево.

— Объясняешь людям: проще взять модель чуть подороже, чем потом пытаться лепить из дерьма конфету. Но ребята ведутся на цену. Потом появляются у нас четыре раза за лето. В итоге с учетом ремонта получается стоимость хорошего велика. Скупой платит дважды. Это еще до нас придумали очень умные люди.

Цена на нормальный горный велосипед, говорит Слава, стартует от 600—700 рублей. Китай стоит 300—400. В комплекте куча наворотов и эффектный внешний вид.

— Правда, потом будете приезжать к нам, чтобы чиниться. Потеряете и время, и деньги. На дешевых великах странный стандарт запчастей, приходится заказывать их и ждать. Так что совет простой: лучше купить хороший велик, возить его на ТО два раза в год (одно стоит 20 рублей) и прислушиваться к советам механика.

Тетеньки, культура, кабинеты

Слава работает без выходных больше года. Когда голова совсем закипает, берет велосипед и едет куда-нибудь в Веснянку пить кофе. Говорит, если бы магазин с мастерской работали в ноль, давно бы все закрыл. Но ситуация далеко не шоколадная.

— Бывает, вынимаю $500, бывает, не вынимаю. Бывает счастье, получается больше— даже $1000. Но может случиться и минус в те же $1000. Если год подбивать, в среднем полтысячи и получается.

«Ипэшник» обрастает опытом.

— Учитывая язык, которым пишутся наши законы, разбираться довольно сложно. Но я уже почти привык. У меня иммунитет на тетенек из кабинетов. Раньше ходил как дурак и ничего не понимал. Теперь есть привычка. В любом случае надо принимать то, что есть. Будет какая-то цель — пробьешься.

Велосипедную тему Слава считает уже немного попсовой, но отмечает, что бум пока не прошел.

— Направление по-прежнему перспективное. Велодорожек все больше, скошенных бордюров — тоже. Разговоры вон пошли про отдельную полосу на дороге. Мои творческие планы? В любом случае не сдаваться. Год-два-три будем развивать культуру, пытаться как-то выделяться и прогрессировать в продажах. Если станет совсем тяжело, посмотрим.

---

Если у вас есть интересные профессиональные истории, регистрируйтесь на нашем сервисе «Onliner. Услуги» и присылайте письма на ящик nm@onliner.by с пометкой «Моя работа». Будем создавать мотивацию!

Читайте также:

• «2500 рублей в хорошие месяцы». Сварщик про ожоги, цены и развод клиентов
• «В идеале надо вложить тысяч 200». Владелец службы кейтеринга рассказывает про расходы, понты и официанток-моделей
• «$100 — не те деньги, чтобы рисковать жизнью». Промышленный альпинист рассказывает про заработки, конкуренцию и боязнь высоты

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by