---

Пока обычные люди откладывают по $100 с зарплаты, чтобы к сезону скопить на путевку в теплую страну, Лена просто собирает рюкзак и отправляется в путешествие. Она ежегодно проводит за границей от пары месяцев до полугода, но ни разу в жизни не бронировала отель и не покупала тур. До страны Лена едет автостопом, по стране — зайцем, пропитание добывает на мусорке, а ночует в палатке. Конечно, если не удалось найти «вписку» на сквоте.

Сквот — это заброшенный дом, который однажды был взломан и самовольно заселен коммуной людей. Дело в том, что у Лены за границей много друзей-нелегалов, которым лозунг «Выжить любой ценой» знаком не только из телеэфира.

В Минске Лена ведет похожий образ жизни: время от времени сканирует мусорки гипермаркетов на предмет хорошей еды. Наша героиня окончила престижный вуз и вполне неплохо зарабатывает, но у нее есть хобби — спасать от уничтожения блага, принадлежащие тем, кто в них не нуждается.

— Если в европейском поезде тебя поймал контролер, паниковать не стоит. Спрашивает: «Ticket?» — «No». — «Money?» — «No». — «Passport?» — даешь ему паспорт. Он выписывает штрафной билет, с которым ты абсолютно легально едешь до конца маршрута, а потом выбрасываешь. Копию штрафа отправляют в посольство, но там записаны только имя и фамилия: ни адреса прописки, ни номера паспорта. То, что оштрафовали именно тебя, абсолютно недоказуемо. Главное, чтобы не высаживали с ментами. Потому что менты увидят все штрафы, которые на тебе висят. Если мне их предъявят, то придется продать квартиру, чтобы рассчитаться по долгам, — весело смеется девушка.

— Я окончила Минский институт управления, но с детства была несерьезная. Универ был скорее для родителей. Хотя учиться мне нравилось, и теперь я работаю по специальности — менеджером в IT-индустрии.

В 2012 году я поехала в Польшу, где впервые попала на сквот. В первую же ночь приехали ребята и ящиками выгрузили из машины продукты, найденные в мусорке. На сквотах есть холодильники «для всех», что называется, for guests, куда помещают такую еду, а на улице стоят коробки с овощами и фруктами — тоже из мусорок. Летом в сквоты приезжает много гостей, и каждый может брать оттуда еду. Потому что для панков это немыслимо — присвоить себе то, что досталось бесплатно.

В европейских мусорных контейнерах можно найти что угодно: дорогие плесневые сыры, форель, какие-то маленькие выпендрежные колбаски, мясные консервы в микроскопических баночках… И все это — с неистекшим сроком годности. Обычно их выбрасывают из-за того, что упаковка при транспортировке помялась или этикетка криво наклеена. Там можно вообще не покупать еду. Возвращаюсь в Беларусь, встаю на весы — несколько килограммов плюс стабильно.

Сначала была Польша, потом Германия, Турция, Грузия, Армения, Нагорный Карабах, Хорватия, Сербия, Франция, Италия, Испания и Голландия. Пять морей и океан я увидела в течение полугода, когда мы с ребятами путешествовали по всему миру.

В это путешествие я взяла с собой минимум вещей и привыкла не смотреть на себя в зеркало. Приезжаю домой и понимаю, что у меня в шкафу куча ненужного барахла. Я собрала три огромных пакета шмоток и отдала их на free market. После таких поездок мозг очищается от чепухи типа «хорошие вещи, пусть полежат». С тобой происходят грандиозные штуки, тебя окружают крутые люди. Какая разница, каков твой гардероб?

Потом я начала искать еду уже в минских мусорках. Очень много хороших продуктов выбрасывают гипермаркеты. И большинство из них не огораживают контейнеры забором и не ставят камеры наблюдения по периметру. Попасть туда легко. Назвать конкретные места я не могу, потому что магазины закроют территорию и станут более тщательно бороться с такими, как мы.

Обход мусорок лучше делать ночью, когда магазины закрыты. Если меня застукал охранник, я включаю дурочку: «Не подскажете, как отсюда выйти?» Но откровенно говоря, охранникам по большей части пофиг. Он стоит, смотрит, курит, но ничего не говорит. Некоторые просят уйти: «Это частная территория, здесь запрещено находиться посторонним». Ты уходишь и, если в контейнерах есть чем поживиться, ждешь, пока он ляжет спать.

В Минске в основном выбрасывают фрукты и овощи. Очень много дынь и арбузов, особенно под конец сезона, но больше всего бананов. Мы не раз находили ящики с бананами, запечатанные в полиэтилен, — то есть их даже не вскрывали! Находили свежие шампиньоны в больших количествах, коробку шоколадных конфет, целый не просроченный «Венский пирог» и даже две бутылки алкогольного коктейля. Обычно алкоголь на мусорках не водится, его утилизируют как-то по-особому. А эти две бутылки, видимо, выкинули из-за того, что напиток не был долит до горлышка.

В прошлом году на Хэллоуин мы сорвали джекпот — два контейнера: один наполнен шикарными овощами, другой — фруктами. Мы поняли, что на великах все это не увезти, и позвонили брату, чтобы он забрал нас на машине. После этого стали регулярно ездить на мусорки и брать еду с запасом.

Когда видишь, сколько выкидывают нормальной хавки, такая хапуга включается! Невозможно остановиться!

Это, конечно, с непривычки: сегодня халява есть, а будет ли завтра, ты не знаешь. Но когда я поняла, что это продолжается изо дня в день, начала брать ровно столько, сколько мне нужно.

Маме я сразу сказала: это из мусорки. Она поначалу не ела, но потом ей понадобились овощи, которые я нашла накануне, она через это переступила и больше не брезговала.

Многие убеждены, что в мусорке роются только маргиналы. Но, во-первых, это спасение еды, во-вторых… да просто это рационально: и для экологии, и для самого себя, и для всех окружающих. Поэтому я редко сталкиваюсь с агрессией в свою сторону. В Европе еще бывало, что мы ругались с местными, которые тоже пришли брать. Но это из ряда вон выходящие случаи.

Я ни разу не отравилась едой, найденной в мусорке. Для меня совершенно нормальная практика летом на велике заехать на мусорку, достать оттуда банан и, съев его, поехать кататься дальше.

А вообще, контингент людей, которые ищут еду в мусорках, самый разный. В Минске с ребятами наблюдали такую картину: мама роется в контейнере, а сын подсвечивает ей «айфоном». Однажды я видела, как грузчики на камеру выбросили продукты в мусорный бак, а потом приехала машина, заслонила камеру, они подошли к контейнерам и начали доставать продукты обратно. А там такие овощи классные! И помидоры черри, и все свежее. Я подхожу к ним, говорю: «Мужики, поделитесь, а?» Они говорят: «Бери, нам не жалко».

Хотя я знаю, что в этой сети гипермаркетов очень жесткая политика: они увольняют каждого, кто хоть раз взял еду из контейнеров с мусором. Но это был самый пик кризиса, валюта снова выросла в цене, снизились зарплаты. И у этих людей, судя по всему, уже реально совсем не было денег.

Когда я в Минске, основная статья моих расходов — это развлечения. Но даже они иногда достаются бесплатно. Сегодня ночью, например, мы ходили на каток. Постучались к охраннику, попросили покататься. И он нам разрешил: с часу до четырех весь каток был в нашем распоряжении. Представляешь, какая удача?

---

Нашей следующей героине по жизни не очень-то везло. Мы долго думали, как подать ее историю, чтобы она была об удаче, но из песни слов не выкинешь: неудач было больше — и по объему, и по консистенции.

Три с половиной года назад Ирина потеряла сразу двух близких в течение нескольких дней. Сначала в СИЗО при загадочных обстоятельствах умер ее брат. Об этом до сих пор много пишут: 21-летнего парня приговорили к трем месяцам тюрьмы, но не прошло и недели, как его семья получила страшную новость. Позже — тело в синяках. Еще позже — результаты вскрытия: по мнению экспертов, Игорь Птичкин скончался от сердечно-сосудистой недостаточности.

Не успела Ирина осознать смерть брата, как суровая действительность преподнесла ей новый «хоррор»: от молодой женщины ушел муж, оставив ее на восьмом месяце беременности и ребенком на руках. Все произошло в течение недели. С тех пор наша героиня встречалась с бывшим только на судебных разбирательствах по разводу.

— После того как брат ушел из жизни, а муж — из семьи, денег нам с мамой хватало лишь на то, чтобы рассчитаться с долгами, оплатить «коммуналку», кое-как прокормить себя и детей. На маме еще висел кредит за машину. Был бы жив Игорь, помог бы: он неплохо зарабатывал, давал маме деньги на «коммуналку» и так, пожить. Санечке, сыну моему, все время игрушки приносил, ходил с ним гулять, с рук не снимал.

В тот момент мы с малышом жили на 1,8 млн детского пособия. В сентябре родился второй сын, назвали Игорем — в честь покойного брата. Получила от государства 15 млн за рожденного ребенка, но все эти деньги пошли на установку памятника. Для этого тоже пришлось взять кредит. В общем, с деньгами было туго. А детям вещи нужны, да и я после родов уменьшилась на четыре размера. Увидела на подруге обновку, спрашиваю: «Где взяла?» Она говорит: «Добрые люди отдали». И я подписалась на всякие группы типа «Отдам даром. Минск». В самой многочисленной из них выкладывают больше всего вещей, но и разбирают их мгновенно. В тех, что помельче, вещей поменьше, но зато вокруг них не такой ажиотаж.

Первое время молодая мама забирала все, что предлагали. А дарители не скупятся: отдают мебель, технику, подгузники, дорогие витамины для беременных, бутылочки, соски, погремушки, не говоря уже о детской одежде. С тех пор как родился второй сын, Ирине еще ни разу не приходилось покупать ему одежду.

Наша героиня считает себя фартовой, благодарит бога и судьбу за дарителей, которых ей однажды повезло встретить на пути. Хотя, должно быть, догадывается, что для самих дарителей это не акт милосердия, а попытка освободить антресоли от ненужных вещей.

— Третьего ребенка я вообще рожать не планировала, а тут еще и девочка! Вещей на девочку у меня не было, и я целенаправленно засела в эти группы. До седьмого месяца беременности ездила забирать одежду по всему городу. Иногда брала с собой старшего сына — и на перекладных до Каменной Горки: там больше всего отдавали. Зато теперь моя Ева обеспечена одеждой до двух лет. В садике она светская львица. Педагоги говорят: «А вы все наряды меняете!»

А это одежда Игоря, второго сына. Не все собирала по группам: что-то отдала соседка, что-то — бывшая свекровь. Может, немодное, но, как по мне, лишь бы было чистое, аккуратное. Тем более это дети.

Вот этот комбинезон брала для Евы, младшей дочери. Мне его отдали в довесок к подгузникам, когда я забирала их в дар на «Институте культуры». Ну, не модный, но он теплый — а много ли надо от детских вещей?

А эту куклу для Евы забрала недавно. Она советская, старая, но симпатичная. «Барби» прислали в дар из другого города — первая «Барби» моей дочери.

Почти все игрушки, которые вы видите, приняты в дар. Диванчик, на котором вы сидите, мы нашли на мусорке. Он такой классный, с деревянным каркасом, я вообще его обожаю. Если бог даст когда-нибудь новую квартиру, я и туда его возьму.

Вот этого пупса тоже в дар забирали. Перед рождением Евы мне нужно было объяснять детям, что у них будет маленькая сестричка. Я взяла эту куклу и сказала, что ее нельзя обижать. Если дети эту куклу бросали или нечаянно наступали на нее, я говорила: «Что ты делаешь? Это ведь маленький ребенок». И они ее жалели.

Все, что у меня в шкафу, взято в дар. Всю одежду я ношу и очень ею довольна. Я не из тех, кто может проходить в одной вещи весь сезон, мне очень хочется переодеваться. Поэтому редко бывает, что я беру что-то в дар и не пользуюсь. Когда понимаю, что не носится, сразу передариваю другим.

Вот эту парку отдала мне одна девушка. Я к ней пару раз ездила забирать детские вещи, а потом она даже объявления не размещала, сразу предлагала мне. Эту куртку ездила забирать в Лошицу, эту брала возле Восточного вокзала. А это — последнее платье, которое забрала на Гвардейской. Всех дарителей вспоминаю добрым словом.

На кухне детский стульчик для кормления — в дар. В прихожей стеллаж — в дар. Фен-расческа — сейчас со шкафа сниму — в дар. Щипцы для завивки волос — в дар. Микроволновка — в дар. Холодильник почти бесплатно достался. Все Евины бутылочки — в дар. Массажер вот этот — тоже в дар: убирать «второй подбородок».

Вещи присылают даже из других городов. Ну, почтовые услуги, конечно, оплачивает получатель. Плюс набрасываешь два рубля на шоколадку: все-таки человек не поленился, сходил на почту.

Есть вещи, забирать которые в дар опасно. Например, детали для авто. Не дай бог что! Лучше переплатить, чем рисковать жизнью своих близких. Еще я не беру в дар детскую обувь. У моих малышей плоскостопие, ножки нуждаются в коррекции. Хорошая пара обуви обходится где-то в 100 рублей, а еще специальная стелька нужна. Но на этом нельзя экономить. Мобильный телефон в дар даже не искала, купила в рассрочку: мне нужна была хорошая камера, чтобы фотографировать детей. А одежда в жизни человека особой роли не играет. Главное, чтобы она была удобная, теплая, целая и чистая. И какая разница, дорогая она или дешевая? Хотя иногда отдают и брендовые вещи.

Сейчас Ирина перешла из касты принимающих в касту отдающих. Многое из того, что уже не нужно, наша героиня меняет или передаривает другим. Деньги в этих сделках по-прежнему не участвуют. Единственная цель — удлинить жизненный путь вещей от конвейера до свалки и найти им хозяина, который в них действительно нуждается.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by